А что это вы тут делаете?

- Шири, ты моя богиня! - послушно выкрикнула англичанка, хлопая в ладоши так, чтобы хоть немного попадать в такт подруге. Но то ли подруга была совсем, то ли Цири уже окосела, но такт не ловился, поэтому довольно быстро Грей со своими аплодисментами скисла. Зато мальчики начали петь. Мужики орали, как мартовские коты под окнами, и под конец песни Цири, которой все это великолепие пелось практически на ухо, чуть на это самое ухо и не оглохла. Она потрясла головой, отходя от шока, набрала побольше воздуха в легкие и лихо гаркнула, желая польстить мужчинам:

- БРАВО!!! - и все равно, как бы Ян не старался, Кот орал громче и лучше, у него, видимо, в крови заложено было дамам дифирамбы распевать. Цирилла сидела и буквально пыжилась от гордости на то, какой горластый мужик ей достался. И вот во всем хорош - и умный-то, и красивый, и талантливый, ну прямо этот...Геракл! Или лучше вообще - Аполлон! Цири чувствовала необходимость поблагодарить Кота за концерт, причем она совершенно забыла о том, что он пел не один. Ну, если так посмотреть, то главную, по мнению самой блондинки, арию спел именно Мао, а Лю так, на фоне поиграл, на подпевке. Все равно петь не умеет, а на правду не обижаются.

- Поцелуй победителю! - пафосно провозгласила Цирилла таким тоном, каким обычно представляют бойцов на ринге, удобнее устраиваясь на коленях будущего супруга, и пылко поцеловала Кота в губы. Чуть позже, отстранившись, выпрямилась, горделиво приосанилась и с превосходством посмотрела на Лю: - Ян, ты тоже неплохо спел, но сам посуди...Налей мне лучше виски.

Хотелось тоже как-то порадовать мужчин, и Цири созрела для подвига. Внезапно. А то чем они хуже с Шири?!

- Шири, налив...а, нет, не наливай! Нет, Ян, это не тебе, ты все правильно, лей уже. Полную лей! Шири, запевай! Естердеээээй! Ол май траблс симс со фар эвеээээй!

Шири внимательно посмотрела мимо Яна, не понимая, почему он вдруг так возмутился. Ну, подумаешь, она не сразу вспомнила нужное слово. Что орать то сразу? Она еще немного покачалась из стороны в сторону, стараясь вспомнить, в каком месте у нее был центр тяжести. Не хотелось позориться перед мужчинами. И подводить подругу. Та в этот момент заорала так, что с перепуга пьяная аристократия замоталась, как тростинка на ветру, запищала что-то невразумительное, но на ногах устояла. Ненадолго, правда. Потому что запел Кот, а вслед за ним затянул и Ян. Англичанка удивленно замерла на месте и наклонила голову набок. Потом, не меняя положения головы, медленно опустилась обратно на четвереньки и сползла со стола.

К середине песни девушка уже сидела на полу, обнимая мужчину за колени, и глядела на него косыми, но влюбленными глазами. Половину слов она не разбирала, а общий смысл улавливала с трудом. Кружилась голова, лицо онемело, а тело слушалось как-то очень поверхностно. Шири приподнялась и дотянулась губами до шеи мужа.

- Ты был велИКолепен! – Пробулькала английская аристократия после поцелуя и восторженно запищала. Да, опять. Нежные чувства к Яну накрывали ее с головой, только вот сказать или тем более сделать сейчас что-либо она не могла. И потому продолжала попискивать и пытаться обнять такого неприступного мужа. Какие-то там оскорбительные доводы со стороны Цириллы девушка пропустила мимо ушей. Ничего, она то уже Коту отомстила стаканом. Шири захихикала и обернулась на подругу. И правда, они что, хуже чтоль?

- Ииииии…Дааааа…соооууу фаааар эИКвеееей! Ага… - Девушка мягко подтянулась и змеей скользнула мужу на коленки. И затихла, вроде как тут уже давно сидит и никуда не девается. Шири чуть откашлялась и продолжила петь вслед за подружкой. Отчаянно фальшивила и старалась заглушить собственное отсутствие слуха громким голосом. Периодически ее тело сотрясалось от икоты, которая не отступала. – Нааааау ит луууууукс аз зоу зейр хиииииир ту стееееееей… Ох, поют все!

И махнула рукой, едва не убив слету собственного мужа.

Песня внезапно закончилась, к большой радости Гунмао, у которого от громкого ора начинало болеть горло. Он переглянулся с Яном, мол, респект тебе, что поддержал и дал выпендриться на твоем фоне. Кот же не знал, как со стороны звучало то, что они только что пытались вокально изобразить, он был почти уверен, что Энди Лау и Тони Люн давно уже ушли курить в сторонке, а тут ещё леди Грей признала его победу. Это вам не баллы в караоке, это намного важнее.

Не успел Гунмао принять все овации благодарного зрителя, как девушки задумали ответную любезность. И в данном случае фраза «ты пела так, что вытрезвитель плакал» лишь отчасти передает весь масштаб начавшегося концерта. Песня была на английском, потому слов Кот не понимал, а мелодию, как не сложно догадаться, не мог угадать тем более. Но он все же обнял за талию Цириллу, с гордостью выпрямившуюся и даже отстранившуюся от него. Можно было не слушать, а просто смотреть, так намного приятнее. Даже в таком состоянии леди Грей умудрялась сохранять какую-то аристократичную осанку. С тем же успехом Кот мог, правда, увидеть у неё сейчас нимб, крылья и лисий хвост и даже этому не удивиться.

Несмотря на громкость песни, Гунмао чувствовал, что его попросту вырубает от такого количества алкоголя и, главное, понимания, что можно никуда сейчас и не ехать, а проваляться где-нибудь тут до утра. Состояние было настолько мутным, что не хотелось даже курить. Кот усилием воли заставлял себя держать глаза открытыми, дабы выразить свое уважение певицам. Эти женщины согласились быть их с Яном женами, за это им можно простить и более страшные грехи, чем пьяное пение.

Яну уже приходилось видеть Шири нетрезвой после её посиделок с подругами, но сам он в таком состоянии при этом не был. А тут картина обладала особым сюрреализмом, на фоне которого пение девушек лишь дополняло общее ощущение мутной алкогольной полудремы. Вернулись вертолеты, шум которых успешно заглушал голоса Шири и Цириллы. Ян зевнул и сонно потер глаза, лишь в этот момент вспомнив о том, что под одним из них сейчас красовался поставленный Цириллой фингал. Для наставника врачевания справиться с такой травмой – плевое дело, но не когда оный наставник врачевания имя свое с первой попытки не выговорит.

Уже сейчас неизбежно подкрадывалось жестокое похмелье, потому последнее, о чем сейчас хотелось думать – завтрашнее утро. Это особый вид диюя, повод несколько раз задаться вопросом «почему я не умер вчера». Ян проигнорировал просьбу Цириллы, потому что просто не хотел двигаться, чтобы не стало мутить ещё сильнее. Казалось, что воздух вокруг наполнен едкими пьянящими парами алкоголя, горько-едким запахом выдержанного виски и едва уловимым запахом сигарет, что вместе давало крепкий аромат перегара.

Ян прикрыл глаза, чувствуя, как проваливается куда-то назад и вниз, провожаемый грохотом все тех же вертолетов. Он ещё не заснул, но уже не бодрствовал, находясь в состоянии относительно стабильного анабиоза, после которого станет либо ещё хуже, либо все же удастся отключиться до утра. Он уже понимал, что ни Кот, ни Цирилла никуда сегодня в таком состоянии не поедут, потому шевелиться и их провожать не нужно.

- Оооооо, ай билииив ин естердеээээй! - пропела Цири, бдительным оком следя за Яном. Тот не сделал даже попытки налить даме бокал виски, поэтому Цири пригрозила ему стаканом, одновременно проникновенно выведя: "Саденлиии, айм нот хаф ай...." и дирижируя этим самым стаканом в воздухе, потом заблудилась в словах, и выдала что-то совсем непереводимое ни на один язык мира. И только когда язык совсем заплелся, заметила, что Кот пытается не уснуть. Никакого уважения к таланту, ну!

- Милый, ты совсем? - поинтересовалась она у любимого, поглаживая его по голове и шее. - Спишь, я имею в виду? Может, поудобнее ляжешь? В смысле, спать пойдешь?

Цири даже поднялась с колен Мао, чтобы проводить его до комнаты, но он, как-то особенно счастливо кивнул, попросту сполз с кресла на пол и уснул. Резко и внезапно. Цири, словно дура постояв над тушкой мужчины, в конце концов решила, что она его не потащит - никто ж его не просил набираться до такого состояния. И повернулась к подруге, которая тоже выдавала какие-то робкие позывы, что должны были именоваться бравой песней. Ну вот и чо? Она почти трезвая, а все уже спят! Где праздник? Цири громко и показательно вздохнула. Спать ей не хотелось.

- Шири, пошли, - скомандовала англичанка, волоча за собой подругу в спальню. Она обещала ей быть родной материю, бабушкой, дедушкой, дядей, тетей, сестрой, братом и прочими родственниками вплоть до внучатого племянника сестры ее сына, и поэтому оставлять в комнате с двумя пьяными мужиками побаивалась. - Во, ты ложись. Ложись, кому говорю, вот так. Поспорь мне еще тут, - пригрозив неизвестно кому - видимо, тумбочке, потому что Шири и так не сопротивлялась, Цири сдернула покрывало с кровати, едва при этом не уронив саму брюнетку на пол, и вернулась обратно в большую комнату. Открывшаяся ее глазам картина была достойна пера Маэстро. Цири честно и искренне и громко расхохоталась, придерживаясь за косяк, потом пошла вперед, по пути наступила на край покрывала, рухнула на пол, доползла до мужчин - Ян как-то тоже невзначай прикорнул на полу - и, гадко хихикая, прикрыла их покрывальцем. Вот теперь можно и спать. Все еще ухахатываясь, Грей напоследок таки выпила положенный ей виски, и вернулась в спальню.