Как казаки монахов кормили.

- А натаскать триста литров воды - это не проблема... Легче уже проложить трубу от пруда, и кого-нибудь из "водников" припрячь, пусть своей магией сюда воду и нагоняют...

-Ну, магией это делать все равно что из пушки по воробьям. А таскать воду можно и провинившихся направлять, отличная воспитательная мера. - Ната ухмыльнулась, потирая оттянутые ведрами руки. - Техника, Николай, техника! Водяное колесо с черпалками на ручье - вот вам и вода, и электричество, понимаешь, человече, задумку?

Девушка пошуровала в печи, поддерживая огонь. Всё-таки замечательная стихия, хоть и не всегда управляемая, но в нужных руках добрая и ласковая. Девушка улыбнулась, вспоминая первую встречу с сифу Дамьяном. Как он с огоньком-то управлялся!

-Ну, на все - не на все, но знаю много, и умею. - Хохотнула: - А я ещё и на машинке могу! - И проводила глазами Николая, идущего в "холодильник".

Девушка вдруг задумалась, и потому не сразу среагировала на грохот. Но все-таки подскочила к дверям, вглядываясь в полутьму каморки.

-Эй, Коля, ты живой? Точно?

Николай потихоньку собирался с мыслями, вылетевшими из его непутевой головы во время падения. Осмотрев себя, парень не обнаружил ни ран, ни ссадин, хотя одежда, естественно, испачкалась конкретно. Когда он уже почти закончил осмотр, за его спиной раздался голос Наты.

- Нет, это мой призрак тут ругается, и цепями бы звенел, если бы они у него были...

Взяв с полки кувшин с маслом, Николай выбрался из подвала.

- Та я когда курицук доставал, одну коробку с чем-то на пол поставил, и забыл про нее... А тут пошел, и об нее же и навернулся. Так что, называется, сам виноват. А что касается колеса на ручье, то ручей-то мелковат, а для электричества тут давно хотели ветряк поставить, но почему-то так и не взялись за это...

Положив в казан масла, Николай развел под ним огонь, после чего подошел к столу, и прислонился к нему.

- Теперь дождаться, пока зпакипеть изволит...

Дожидаясь, Николай закатал левый рукав, и сквозь зубы выругался: локоть он таки ухитрился разбить. Не долго думая, парень сосредоточился, и, держа ладонь над ссадиной, послал туда немного силы. Человек, способеный видеть ауру, разглядел бы нечто, похожее на слабый поток золотистого сияния, устремившегося от ладони к ссадине, а людям, видеть ауру неспособным, предстала бы картина ссадины (хоть и небольшой), затягивающейся буквально на глазах.

-Мелковат-то мелковат, да не это главное. Главное в этом деле - скорость течения. А коробка не с чем-то, а очень даже с...
Девушка нырнула в каморку, чуть не загремев о ту же коробку. - Черт! А на место поставить?! Ладно, я сама... Уф! С ячменем коробка! Тяжеее.. Ой! Ну вот, занозу засадила... - Взгляд выходящей из каморки девушки зацепился за творящего волшбу Николая.

-Оо! Молодец, сам справился. Хорошо быть лекарем, правда? - Девушка вытянула откуда-то из одежд булавку, подцепила тонким кончиком занозу, вытащила, слизнула капельку крови, подула. На такие ранки не стоит даже силы тратить, через пять минут сама затянется.

-Слуууфай... А если не секрет, а какие у тебя ещё особенности есть? А вот тоже чуть-чуть лечу, там, с травами знаюсь, ауру опять же вижу... А ты? Ну, только если не хочешь - не говори.

Продолжая помешивать суп, парень улыбнулся: ну вот, жутко нудный процесс приготовления таки обернулся беседой с землячкой. Везет же иногда...

- Ауру видеть меня здесь научили, сам знаю от родителей пару заговоров лечебных, еще немножко в магии разума смыслю: очень явно выраженные мысли прочитать могу, и сам от таких умельцев с грехом пополам закрываться умею...

Про свои сны и проявляющегося зверя Николай решил не рсааказывать: об этом, кроме Николая, знал лишь его куратор, и парень не спешил делиться этим более ни с кем, слишком уж это личное. Бывают такие вещи, которые любой человек держит при себе не потому, что не доверяет, а потому, что... это просто его...

- По горам и на природе шастать люблю... еще вот водной магией занялся, но покамест не очень как-то...

Тем временем вода во втором казане закипела, и Николай высыпал туда промытый рис, после чего начал бегать от одного котла к другому, по очереди помешивая содержимое.

Ната хмыкнула. Что-то парень явно недоговаривал, но то, что их способности были похожи ей почему-то понравилось - здорово разговаривать с кем-то, кто тебя понимает. Да ещё и на родном языке. Практически то же самое она сказала вслух:

-Ты не представляешь себе, как здорово разговаривать с человеком на родном языке... - Тут она внимательно посмотрела на Николая. - Хотя нет, представляешь. А особенно здорово поговорить с человеком, когда способности хоть немного да и похожи.

Ната отобрала у Николая одну ложку и стала помешивать рис равномерными движениями, задумчиво смотря как рис закручивается в воде, образуя воронку.

-А то ишь, разбегался, воздух разогнал... - Добродушно пробурчала она. - Лаврушку-то из супа вынь, переварится - хуже будет. А горы... По горам лазать это дело. А я вот вообще путешествовать люблю - так далеко куда мой скутерок забирается. - Ната помрачнела. - Хотя последнее время он никуда не забирается. Отъездился пока...

- Ага, и воздух разогнал, луну днем крышей закрыл...

Быстренько вынув лаврушку, пока и впрямь суп не испортился, Николай удивленно посмотрел на девушку.

- А что со скутером? Сломался, или бензина нету? Если сломался - могу попробовать момочь, а вот бензин... его и в деревне-то не факт, что найдешь... это надо в долину спускаться. А с разговором тут проблем немного: тут, вроде, еще славяне есть, но я их не встречал что-то, да и по китайски быстро говорить привык...

Видя, что суп начинает закипать, Николай подбросил дров, но немного, чтобы только поддержать кипение.

- Ну, теперь только ждать остается, как там с рисом дела обстоят?

- Рису ещё минут 15 надо, он только-только мякнуть начал. - Ната критически оценила вид риса на глазок. - А то будет хрустеть на зубах. А птичка пусть варится, наваристее будет бульон, вкуснее... - Ната, изловчившись, дотянулась до баночки с шафраном, стоявшей на высокой полке, и бросила мааааленькую щепотку в рис. - Вот так. Цвет интересней будет, а на вкусе и не скажется.

Снова помешала рис в котелке. Крупа приятно пожелтела.

-А скутерок умудрились уронить с обрыва в порыве свободолюбия и жажды скорости. Не я уронила, кстати. За предложение помочь - спасибо, только я, наверное, сначала сама его раскидаю - посмотрю... Кто знает, может быть нужен будет токарь... Или кузнец. Вот только этого я и не умею. - Девушка улыбнулась уголком губ, и, сдвинув котелок на край, где была не такая горячая печь, оставила рис медленно кипеть.

-Сбегаю-ка я ещё воды принесу. Пить хочется. - И, подхватив вёдра, вышла за дверь.

Ну и зачем было бегать, спрашивается? Николай и сам бы мог... Одно ясно: энергии в Нате на троих и еще останется...
То, что рис доваривался, парня радовало: супу стоять еще с полчаса, но и рису потом постоять бы после готомности неплохо, а там уж заправить суп рисом, и можно подавать на стол. Как раз и время будет...
А покамест Николай взял нож и начал нарезать хлеб. Про скутер он промолчал, поскольку здесь он, и правда, был бессилен.
Нарезая хлеб, Николай осматривал кухню на предмет тех вещей, которые надо убрать: котелок, в котором рис промывался, разделочные доски, и тому подобное.

Ведра звякнули об пол.
-Ну вот видишь, вовремя я за водой сходила. Только посуду мой сам - я этого не очень люблю. - Ната подкинула к горе посуды ещё две незамеченные ложки. Затем перемешала и посмотрела на свет рис. - Отлично, можно засыпать. Давай уж, повар, скоро народ на обед собираться начнет. - Девушка улыбнулась. - Порадуешь непривычной похлебкой. И да, птичку-то добыть из бульона и нарезать не забудь - а то, конечно, кое-кто обрадуется половине тушки в тарелке, а кому-то ведь вообще мяуса не достанется. будешь тогда крайним.

Девушка, отойдя от печи, опять присела на стол, дожидаясь, пока молодой человек наконец закончит процесс. Пожаловалась вслух:
-Возле ручья опять скользко, кто-то воду разлил, а бережок там оттотптаный. Нет, надо срочно думать за подведение воды к столовой, надо. А то быть мне мокрой... - Помолчала. - Как там суп-то?

- Суп кипит, а птичку мы сейчас добудем, спасибо за совет.

Достав мясо, Николай начал рубить его найденным на кухне тесаком, разрубив тушки на более-менее подходящие куски, Николай ссыпал их обратно в суп.

- Теперь проварятся на порядок лучше, и бульончик наваристее выйдет...

Собственно, пока суп кипел, его надо было лишь изредка помешивать, а рис вообще стоял на медленном огне и внимания не требовал, так что Николай взялся за мытье посуды. Увы, ни о каких моющих средствах и речи не шло, но и жира-то тут особого не было, так что в теплой воде промыть, и готово. Николай поставил на огонь одно из ведер, а сам начал складывать грязную посуду и разделочные доски вместе, чтобы не бегать потом по всей кухне.
С приближением обеда разговор как-то затих, то ли мысли были не о том, то ли просто оба ждали сего "счастливого" момента. А пока вода грелась, Николай взял метлу, и начал подметать пол в кухне: делать все равно надо, а время как раз есть.

-Да, подождем... - Как-то притих разговор. Ната не знала, о чем ещё можно спросить земляка, а болтать о пустом не хотелось. Поэтому она присела на колени прямо перед устьем печи, время от времени разбрасывая угли металлическим прутом-кочергой. От печи веяло сухим жаром и свежей золой, мирно булькал на огне суп, распространяющий по всему помещению безумные ароматы, Николай шорхал метлой за спиной, наводя порядок и собирая невольно просыпанные на пол зерна риса... Всё было тихо и спокойно, как бывает только в Храме.

Время от времени с улицы доносились голоса, один раз под окнами пробежали дети шумной стайкой. Ната улыбнулась огню и негромко произнесла вслух:
-Кипела жизнь за стенами театра... Ну что, скоро к обеду звонить будут. Готов, кашевар?