Новый мастер. К добру, или худу?

Сказать, что день начался неудачно - значило не сказать ничего: в кои веки заснув нормально, без надоедливых снов, плавно переходящих в кошмары, Николай успел сладко и крепко проспать завтрак. Колокола он попросту не услышал. Затем, ввалившись в столовую когда все уходили, начал быстренько кидать в рот что осталось от завтрака, и ухитрился перевернуть котел с остатками риса. Риса было немного, но вытирать пол пришлось. За этим заданием парня и застала мастер Шэн Бо, которой парень втихомолку дал прозвище "замполит". Влетело и самому Николаю, и помогавшей ему Виктории, хотя девочка была не виновата, однако спорить с тигрицей, решившей, что они здесь дурью маялись, отчего котел и перевернули - опасно для здоровья, и поэтому сейчас Николай с Викторией занимались "важным и полезным делом": подметали у ворот монастыря. На взгляд Николая там и так было чисто, а легкая пыль наметалась постоянно, но как минимум до первой проверки со стороны тигрицы следовало усердно подметать, совмещая, по мнению Николая, неприятное с бесполезным. Хотя, чести ради, следовало вспомнить, что на взгляд Николая чисто было все, где из-за мусора никто не спотыкается, и вполне возможно, что подметать там действительно было надо, но это уже - вопрос вкуса.
Чувствовал себя Николай не ахти: ему было неловко перед девочкой, которой влетело низачто.

Сегодняшний день просто пропитан вселенской несправедливостью. Вика это поняла в тот момент, когда её наказали. И знали бы вы, как глупо наказали. Её! Вику! За свои три года пребывания в монастыре маленькая англичанка научилась так искусно давить на жалость, а так же выкручиваться из ситуаций, когда ей грозило наказание, что позавидовал бы любой житель монастыря. Непонятно почему, должно быть, мордашка у девочки была невинной, а глазки честными-пречестными, потому что мастера успешно велись, и Вика освобождалась от наказания, даже если его уже практически назначили. А тут… Наказали! И не тогда, когда она сделала что-то плохое, а когда она занималась благим делом. Сама остановилась и, по доброте душевной, предложила помочь Николаю. Ну вот и скажите, пожалуйста, стоит ли после этого делать добрые дела? Правильно, не стоит. Именно об этом думала девочка, когда, отвернувшись от Николая, усердно махала веником. На душе в этот момент было так погано, что девочка с трудом удерживала рвущиеся наружу слезы. Они так и стояли в глазах, мешая обзору, однако Вика не хотела их показывать. Вот еще, плакать перед обидчиком! Обидчиком, потому что виновником сложившейся ситуации она считала Николая, и уже знала, что будет сегодня вынашивать планы мести. Почему не Шэн Бо? Потому что девочка была уверена в том, что эта великолепная женщина просто не может быть в чем-то виноватой. Если сифу Дани Вика обожала любовью, какую обычно испытывают дети к матерям, то тигрица была для девочки чуть ли не кумиром. Англичанка считала её крутой, сильной, умной. А еще её все боялись и уважали – это сыграло не последнюю роль в оценке девочки.

В Виктории сочеталось огромное количество качеств, потому что она была трехстихийником. Противоположные стихии свали характер ребенка на части, делая поистине гремучую смесь. Девочка была упряма и обидчива. Никто в мире, даже сама Шэн, не смогла бы сейчас убедить её в том, что Николай не виновен. Так что всё время, пока они подметали площадку у ворот, Вика не проронила ни слово. Она не заговаривала сама, не отвечала на вопросы, и вообще всячески делала вид, что Николая не существует. Только махала веником, вымещая этими движениями всю обиду и всю злость. Раз-раз-раз, зубы стиснуты, и прислушиваешься к треску веточек в венике.

Сегодня уже до рассвета Марию буквально поднимало над землей, и она уже вставая с постели, испытывала не только "полет души", но и потребность самого что ни на есть настоящего полета. Что ж, причин противиться этому желанию девушка не видела. Она примчалась в столовую, пожалуй, в числе первых, подкрепилась, не слишком плотно, но достаточно хорошо для того, чтобы потом не бороться с искушением сцапать на лету какую-нибудь пигалицу, которая, не дай бог, по случайности еще и человеком могла оказаться, а затем бодро потопала к парку. Для превращений Мария искала места уединенные, наверное, больше по привычке, нежели из необходимости.

Она побродила по парку в поисках удобного места пока не нашла между деревьями хорошую прогалину, осмотрелась и, выхватив взглядом довольно приличный открытый участок каменистой земли, направилась к нему. Ей даже не пришлось особо сосредотачиваться и вызывать свою птицу, она уже просилась наружу, и скорее девушке сейчас нужно было бы очень постараться, чтобы не выпустить, угомонить ее. Уменьшение в размерах и изменение конфигурации тела, головы и конечностей были не слишком скорыми и все же болезненными, но непреодолимое желание приглушало эту боль, делая ее менее острой. И все-таки маленькому сапсану понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и начать более или менее нормально воспринимать окружающую действительность.

Птица встряхнулась, подобрала к телу неловко растопыренные крылья, покрутила головкой, оглядывая деревья вокруг, которые теперь казались значительно выше, чем несколько минут назад. Затем, словно примериваясь, подпрыгнула пару раз на месте, взмахнула крыльями и оторвалась от земли. Первые взмахи дались Марысе не очень уверенно, и ей пришлось приземлиться через несколько метров, но уже следующая попытка позволила ей подняться выше и сделать восторженный круг над парком. Ее тело будто вспомнило что-то, что было заложено в него с незапамятных времен. Соколихе было сейчас все равно куда направиться, лишь бы ощущать полет, и она сделала более широкий круг, затем взяла еще шире. Однако с непривычки силы быстро ее оставляли и, пролетев над храмом, Марыся уже цепким взглядом высматривала место для посадки.

И.. ей глянулось-таки перекрытие главных ворот. Наверное, будучи в своем человеческом обличии, девушка бы сто раз подумала, не слишком ли будет неучтиво сидеть на главных воротах монастыря, не вызовет ли это чьего-либо неудовольствия. Марыся-птица этим ни сколько не озадачилась, а без всякого зазрения совести плюхнулась на край крыши и, чуть растопырив крылья, подставила разгоряченное полетом тельце под струи прохладного воздуха. Хо-ро-шо... Вот только воздух был не слишком-то чистый. Ну, конечно, еще бы он был чистый! Если пыль как будто нарочно поднимают с земли. Марыся перемахнула на другой край ворот, где пыль, относимая ветром, не так явно ощущалась, и с интересом уставилась на занятную парочку, орудовавшую вениками. Улетать она не торопилась. Во-первых, еще не отдохнула, а во-вторых, ей было любопытно.

Тецуя подходил к стенам монастыря. Да уж, строили тут на Тибете основательно, хотя и не без упрощения. Все же тут было красиво - воплощение "вабисаби" - красоты в простоте. И основательнее как-то... По сравнению с ажурными конструкциями японских храмов. В любом случае...

В любом случае, ему надлежало сюда придти - что он и сделал. Помимо глобальных планов, Тецуя имел намерение просто где-то заночевать и перекусить. Питание китайской кухней повышало его аппетит и теперь он старался есть чаще. Тем более, кто же откажется от бесплатной китайской еды? В Фуцзяне его славно попотчевали в порту. Тецуя сглотнул слюну... не стоило отвлекаться. Итак, монастырь...

Ворота он заприметил сразу, также как и пару человек, что находились рядом с ними. Невысокий парень... гайдзин... странно, чем больше Тецуя углублялся в материк, тем реже попадались иностранцы. Маленькая девочка... девчушка... Снова гайдзин. Тецуя кинул взгляд наверх - так и есть - за ним следила еще пара глаз, правда, принадлежала она не человеку, а какой-то птице.

Тецуя снова обратил свой взгляд на людей. Подобно добропорядочным монахам, иноземцы мели двор, наводя порядок, красоту и гармонию... Впрочем, по их виду нельзя было сказать, что в данный момент они озабочены гармонией. Тецуя усмехнулся.

Он кинул взгляд на парня - турист? боец? Шрам на подбородке... взгляд... глубокий. Боец - не боец, но с контролем мышления у него все в порядке. Какой-нибудь гипнотизер-фокусник?

Тецуя перевел взгляд на девочку. Редко когда видимость противоречила требованиям инстинктов. В данном случае, инстинкты говорили, что хрупкая внешность девочки компенсируется ее внутренней силой... чем бы эта сила не являлась. Забавно...

Тецуя еще раз кинул взгляд на птицу, надеясь что она по чьей-нибудь команде не полетит выклевывать ему глаза. С птицами он еще не сражался... Эта мысль окончательно развеселила мастера. Он подошел поближе к воротам.

- Здравствуйте, достопочтенные, - произнес он на языке Конфуция, искренне надеясь, что они говорят не по тибетски.

- Не это ли и есть Храм Мудрости, который я ищу?

Оставался еще вариант, что эти обитатели вообще говорят только на каком-нибудь английском; вероятность чего все же была мала - как-то они ж должны были общаться с местными.

Николай мысленно уже почти исчерпал запас "ласковых" в адрес известной своей принципиальностью леди, когда за его спиной послышался абсолютно незнакомый голос. Развернувшись, парень увидел стоявшего перед ним мужчину. Явно восточной внешности, но почему-то у парня сложилось впечатление, что не китаец: чем-то неуловимым незнакомец отличался от тех китайцев, что жили в монастыре. Японец? Кореец, или Вьетнамец? Мог, в принципе, оказаться и китайцем, поскольку знаток из Николая в этом смысле был - как из гантели планер. По китайски при этом неизвестный говорил достаточно хорошо, а само его появление у ворот храма уже значило немало: ходило поверье, что сюда человека приводит судьба, и в это верилось, особенно учитывая кое-какие особенности монастыря.

- Здравстыуйте, уважаемый, вы правы, это - Линь Ян Шо, мы рады приветствовать вас. Меня зовут Николай, девушку зовут Виктория.

Одновременно парень с немалым интересом рассматривал незнакомца, пытаясь собрать о нем побольше информации. Занятие, описанное еще Конан Дойлем, позволяло развить не только внимание, но и способность одновременно размышлять о нескольких вещах, что было крайне полезно в ментальной магии, где нередко требовалось одновременно держать ментальный щит, вести светскую беседу, анализировать ситуацию, да нередко еще и вести дуэль с другим ментальником. Не так просто, как кажется, однако...

На этот раз сделать выводы было легко: достаточно взглянуть на костяшки пальцев мужчины, покрытых едва заметными мозолями - результат многолетних тренировок по набивке ударной поверхности. Если добавить к этому отлично развитые мышцы, необычайно толстые руки, словно вырубленные из дерева, внимательный взгляд и отточенные движения, то иных вариантов кроме занятий боевыми искусствами, причем достаточно серьезных занятий, как-то не находилось. Видимо, на одного мастера в монастыре скоро станет больше.
Молчание немного затягивалось, и парень указал рукой на вход в монастырь.

- Если вы не против, я могу проводить вас в столовую, если вы голодны, или к мастерам, если у вас более неотложные дела.

Работа была практически закончена, когда Вика сначала услышала подозрительный скрип на крыше. Девочка остановилась и подняла голову, чтобы посмотреть, что это такое портит крышу. Как оказалось, это была крупная птица. Судя по клюву, хищная, похожая на орла. А может, она и была орлом? Виктория не была знатоком птиц, так что точно не могла сказать. Так же она не могла точно определить, человек это в зверином облике или настоящая птица? Звериные облики были самыми разнообразными, и часто можно было узнать в звере человека, включив элементарную логику. К примеру, очевидно было, что в этих краях не обитают львы, пантеры, а так же различные экзотические птицы. В данном случае… Не понятно. Вика прищурилась, чтобы разглядеть разноцветное свечение вокруг тельца птицы. Как там сифу говорила? Анджна, кажется, должна быть более активна, как знак того, что животное разумно. Вот незадача, англичанка не могла точно разглядеть с такого расстояния. Видела синее свечение, но чтобы определить, обычное ли оно…
- Птичка, ты ведь на самом деле не птичка, да? – задала вопрос девочка, разглядывая красивую птицу. Разговаривать с животными – вполне нормальная привычка, особенно если живешь в подобном месте.

Казалось, что Вика уже забыла свою обиду, но это было не так. Ей просто надоело дуться, ведь на обиженных, как известно, воду возят. Вот она и решила отложить обиду пока подальше и вспомнить о ней в подходящий час.
Как раз в тот момент, когда девочка хотела поделиться с Николаем своими соображениями на счет птицы, она увидела незнакомца. Довольно крупный, накаченный мужчина восточной внешности. Должно быть, новый мастер. Как девочка пришла к такому выводу? Всё просто, раз этот дяденька был таким огромным, явно занимался какими-то единоборствами. Много занимался. Настолько много, что теперь может и других обучать. Вика, разумеется, сейчас же заимела желание понравиться новому мастеру. Ведь если он будет обучать каким-то единоборствам, высока вероятность, что она, Вика, будет у него учиться.
- Здравствуйте, - англичанка улыбнулась во всю свою зубную стоматологию, а затем скосила взгляд недовольных глаз на Колю. Ну вот какого фига он сказал, как её зовут? Что она, сама не в состоянии представиться что ли? Вике не понравилось это действие её напарника, однако своё недовольство она выразила только взглядом. В конце концов, украинец хоть и ученик, но все-таки намного старше. Ругаться с ним как-то… Вика попросту стеснялась.
- А вы откуда к нам приехали? – подскочила к мужчине девочка, пряча метлу за спиной.

Двое с метелками хоть и выглядели несколько иначе, нежели обычно, но Марыся их узнала. С парнем она даже как-то была на одном занятии, а с девчонкой хоть и никогда не общалась лично, но, конечно, не однократно мельком встречалась в монастыре. Будучи девушкой достаточно воспитанной, она считала неприличным открыто рассматривать людей, но сейчас – совсем другое дело, кто обратит внимание на сидящую где-то над головой птицу. Склонив головку на бок, соколица несколько раз перевела взгляд с Вики на Николая и обратно. Наводят чистоту перед воротами? Хм... не очень-то слажено они это делают... Не узрев пока ничего особенно занимательного, Марыся инстинктивно принялась чистить растрепанные перышки. Человеческое сознание тут же напомнило ей, что приводить себя в порядок при посторонних тоже, вроде бы, не комильфо, но от этого стало даже весело.

Вроде бы беззаботно поправляя клювом перья, она все же поглядывала по сторонам, так, на всякий случай, и, должно быть, раньше всех заметила «гостя». То, что человек был не знаком ей, Марыся поняла сразу, т.к. увидела его очень даже отчетливо и близко, словно в бинокль. Она замерла, бросив свое занятие, и теперь уже настороженно наблюдала за его приближением. Ух, какой крепкий! Может, предупредить ребят? Но сказать ничего не выйдет, а просто крикнуть... так они не поймут, только ее обнаружат... Эх, напрасно оборотничка посчитала себя незаметной. Взглянув вниз, она неожиданно встретилась взглядом с рассматривающей ее Викторией. Что? Девочка заподозрила, что она человек? Угрозы в этом, конечно, не было никакой. Большое дело! Здесь двое из трех в кого-нибудь превращаются... Однако стало как-то неловко, будто ее застали за подсматриванием, и она отвернулась от Вики и двойным усердием заработала клювом, словно ей никакого нет дела до людей и, вообще, она здесь перья чистит.

А незнакомец тем временем был уже совсем близко. Он обратился вежливо и, кажется, вовсе не был настроен агрессивно. К тому же девочка теперь отвлеклась от нее, и можно было преспокойно куда-нибудь ретироваться. Птица встрепенулась, расправила крылья и... несколько перышек, видимо выпавших в результате ее отчаянной попытки «отвести подозрения», посыпались вниз. Подхваченные ветерком, они полетели на только что выметенную площадку, а самое большое и темное, кружась в воздухе, по всему направилось прямо к троим, стоящим недалеко от ворот. От неожиданности Марыся на несколько секунд так и застыла, провожая взглядом свое перо, а затем скользнула с угла крыши и тихо спланировала к большому камню в надежде спрятаться за ним, пока люди не уйдут. Она плохо понимала, почему поступила именно так, ведь у нее были все шансы взмыть вверх и улететь. Возможно, ей не хотелось производить лишнего шума, скорее же всего она просто растерялась.

Ха... Этот парень имел все задатки стать нормальным азиатом - по-крайней мере с традиционным гостеприимством у него проблем не было.

- Викутория, - Тецуя приветственно склонил голову, - Никорай, - он протянул руку для рукопожатия, - Я - Тецуя Такахаси из Японии.

Тецуя краем глаза заметил, что птица поменяла свое местоположение, однако не улетела. Может здешняя? Охотничья или разведчица? Интересно здесь... Молодежь, похоже, была рада предоставившейся возможности увильнуть от своей работы. Восторга по поводу подметания двора на их лицах Тецуя так и не заметил. К тому же, девочка, судя по всему, была чем-то расстроена. Впрочем, в таком возрасте они расстраиваются и радуются всякой ерунде по двадцать раз за час.

По хорошему он должен был сейчас показаться на глаза здешним старшим, после чего расслабляться, однако, он был бы не Тецуей Такахаси, если бы не поступил по своему:

- Перекусить - это весьма и весьма неплохо, - произнес он и, улыбнувшись, подмигнул Виктории, - Заодно, я был бы не прочь послушать про эти места.

Николай пожал руку незнакомца с труднопроизносимым именем, невольно поразившись его силе: даже при обычном вежливом рукопожатии ладонь пароня почувствовала себя как в стальных тисках, которые пока что полностью не сомкнулись, но в любой момент могли превратить руку Николая в кисель. Виктория, поначалу крутившаяся неподалеку, подошла к ним, и парню тут же стало неуютно: девочка все еще обижалась на него, и Николай это чувствовал. Но на этот раз ставить ментальный щит Николай не захотел: когда народу вокруг немного, можно и потерпеть чужие мысли в голове, к тому же можно случайно "выловить" что-нибудь полезное, в частности общее настроение собеседника, и его реакцию на те или иные твои слова или действия. Влезать в чужую голову намеренно парень пока не собирался, а вот так "выхватывать" обрывки - пожалуйста: думать окружающим спокойнее надо, да и урону от этого никому не будет.
Тем временем парень вновь обратился к японцу:

- Тогда мы сперва проводим вас в столовую: скоро обед, а держать гостя некормленным - нехорошо.
Парень улыбнулся, повернул голову к Виктории, заглянул ей в глаза, и, слегка сконцентрировавшись, отправил ей мысленное сообщение: "Ура, у нас причина, валим отсюда."
После этого парень продолжил разговор с Тецуей:
- К тому же столовую приходят все мастера, так что можно совместить обе насущные пробле...

Договорить парень не успел, поскольку прямо перед его носом пролетело птичье перо, а в следующий момент с крыши слетела птица, на которую поначалу Николай особого внимания не обратил: птица как птица, пусть сидит себе...
Поведение птицы Николая насторожило: незачем ей было слетать с удобной крыши. Если бы она охотилась, то спикировала бы стремительнее, и сразу же взлетела бы либо с добычей в когтях, либо без нее, но уж никак не оставалась бы за камнем. Парень крепко заподозрил, что этот представитель пернатых - чей-то звериный облик. Проверить было легко, и Николай крикнул сторону камня, за которым притаился сокол:
- Мы тут не кусаемся, давай к нам!
О том, как японец отреагирует на подобное поведение, парень не волновался: он по своему опыту знал, что если Теуя останется здесь, то его ожидает масса новых ощущений и интересных открытий.

Мысли нового мастера в действительности были очень верными, потому что у Вики действительно настроение менялось просто с невероятной скоростью. Должно быть, дело было в том, что девочка потихоньку входило в тот самый переходный период, когда характер меняется далеко не в лучшую сторону.
Вот Вика поджала губы, чтобы не засмеяться над тем, как смешно японец произнес её имя, а вот уже тяжело вздохнула, потому что поняла, что такое сложное имя придется запоминать очень долго. Те-цу-я Та-ка-ха-си – такое сложное имя. Вот то ли дело китайцы. Англичанке больше нравились короткие имена, которые легко запоминались и были легки для произношения: Ян, Шэн, Лун, Юэ.
- Если вам сложно, вы можете меня просто Викой называть, - шире улыбнулась девочка, желая продемонстрировать свой дружелюбный настрой.
На мысленную фразу Николая Вика ответила лишь презрительным кивком головы, чуть приподняв одну бровь. Кажется, жителям монастыря ближайшие пару лет придется терпеть выходки этой капризной барышни.

И только девочка уже хотела сделать шаг в сторону главной площади, как прямо у неё перед носом несколько крупных перьев упали прямо на ту площадку, что они с Колей еще пять минут назад подметали. Разумеется, девочку это возмутило. Ходют тут всякие, летают, крыльями машут, перья раскидывают. Вика кинула на кусты, в которых оказалась птица, недовольный взгляд, затем вытащила из-за спины веник. За три года проживания в монастыре Вика стала мастером всех дел, которые касались домашнего хозяйства. Подметание пола, мытье пола, мытье посуды, прополка огорода, даже готовка – всё это Вика научилась делать в монастыре, и теперь делала эти дела быстро и качественно. Должно быть, из неё получится хорошая хозяйка.

А пока Николай разбирался с птицей, Вика начала быстро орудовать метлой, сметая перья и оставшиеся листики с площадки на землю. Была высока вероятность того, что сюда придет сифу Бо и проверит, как хорошо они убрались. Надо было создать видимость чистоты. Разумеется, если заглянуть за площадку, можно было бы разглядеть мелкий мусор, но Вика надеялась, что сифу этого делать не будет.

Вот так спряталась... И как только ей пришло в голову, что таким образом можно скрыться? Марыся чуть ли не вжалась в землю, распластавшись за камнем, когда услышала оклик Николая. Да что там вжалась, она готова была сквозь эту самую землю провалиться. Ну, конечно, он обращается к ней, к кому же еще! Да, что, спрашивается, такого уж криминального она сделала, чтобы вообще прятаться? Сидела и сидела себе на воротах, никого не трогала... Ну, увидела ее девчонка, ну, уронила она пару перьев, и что тут такого? Хороша-а... Юной партизанке стало безумно смешно, несмотря на то, что левое крыло слегка саднило. Неудачно она как-то приземлилась. Соколы по кустам не лазают и за камнями не прячутся. Сокол – птица гордая и отважная. И она тоже, конечно, не трусиха.

Осознав комичность положения, Ковальская решила, что пора, наконец, явить свой человеческий лик, уж если не миру, то хотя бы невольным свидетелям ее нелепых маневров. К тому же взлететь с того места, где она оказалась, было не слишком удобно, а, может быть, уже просто не хотелось. Издав пронзительное «кьяк», которое означало что-то типа «ладно, сдаюсь», птица крепко встала на лапки, вся подобралась и начала мало-помалу вытягиваться, менять свою форму. Особенно неприятной в этой процедуре всегда почему-то была трансформация головы. Казалось, что неведомая сила ее распирает и ломает. Марыся внутренне готовилась к этому и очень удивилась, что на сей раз все прошло гораздо менее болезненно, чем обычно. Поистине, монастырь был удивительным местом.

Выбравшись из-за валуна, она с улыбкой, шагнула к группе у ворот. Правда, шаг был немного нетвердым, во взъерошенных волосах застряло несколько перьев, а на предплечье красовалась не глубокая, но длинная царапина, тем не менее, девушка старалась держаться непринужденно, делать, так сказать, хорошую мину при плохой игре.

— Э... прошу прощения... — пробормотала она, покосившись на Викторию, — я тут немножко... насорила... — и тут же, спохватившись, с почтительным поклоном обратилась к вновь прибывшему, — Добрый день. ..., — осеклась, не зная как обратиться к внушительного вида мужчине, ибо из всей беседы успела уловить только то, что господин из Японии и он не прочь перекусить, — Я - Мария.

Николай быстро уловил идею Тецуи, что не могло не радовать. Интересно, откуда он? Для американца - больно прост и мрачен. Восточная Европа? Или русский? Этих ребят Тецуя знал плохо, разве что вдоволь пообщался с хорошим русским самбистом. Николай переглянулся с девочкой, которая разрешила называть себя Вика. По-видимому Тецуя все же угадал тот факт, что им воспользуются как причиной для самоустранения от своих обязанностей. Что-ж, для этого не надо было уметь читать мысли, достаточно прожить достаточное время среди людей... Тецуя улыбнулся еще шире.

- Можешь звать меня Тецуя, - обратился он к Вике, затем он повернулся к Николаю, - А ты можешь называть меня Такахаси-сан.

Тецуя немного подумал - возможно европейцу будет непривычной азиатская культура почитания старшинства...

- ...Или просто Такахаси

Тем временем, парня почему-то привлекла птица, которая ни с того, ни с сего взяла и превратилась в еще одну девочку.

Тецуя пришурил глаза, внимательно разглядывая ее. Не то, чтобы он каждый день видел оборотней, в общем-то сам процесс он видел впервые, хотя был наслышан об этом от ямабуси. Ничем особым от людей девушка не отличалась, не считая некоторой растрепанности, но Тецуя видел людей куда как более рассеяных и неаккуратных. Наконец, оценив, что ничего экстаординарного экс-птица вытворять больше не собирается, Тецуя вернул лицу прежнее состояние:
- Такахаси, Тецуя Такахаси, - он еще пару секунд пристально посмотрел в ее лицо, затем произнес, - Определенно, это место очень и очень интересное...

- Что ж, - обратился он к Николаю, как к старшему, впрочем, как и к единственному здесь мужчине, - Я и правда не прочь разузнать об этом месте побольше... И перекусить тоже бы не помешало.

Николай постепенно проникался к Тецуе уважением: у него оказались железные нервы - не каждый при виде зверя, превращающегося в человека, останется спокойно стоять на месте. Сам Николай, когда первый раз увидел, дал такого деру, что куратор его еле догнал.
Обернувшись к девушке, парень весело крикнул:

- Привет, Маша, давай к нам, вместе в столовку потопаем...

Николай улыбнулся Марии, после чего с чуть более ехидной улыбкой покосился на Викторию: были бы они одни, парень бы выразил искреннюю радость по поводу того, что Виктория согласилась принять его скромный план побега с нафиг никому не нужных работ. Сейчас же пришлось сделать вид, что ничего не произошло тем более, что парень планировал извиниться перед девочкой за котел. То, что Вика была младше, роли не играло: влипла она по его вине, и дуться имела все основания. А вот на слова японца парень среагировал не в пример более внимательно: все указывало на то, что в монастыре появится не просто новый мастер, а достойная альтернатива "замполиту". Не зря европейцы в семнадцатом веке говорили: "у японцев три души и девять лиц". Несмотря на открыто-дружелюбное отношение, что-то подсказывало парню, что с тренировки этого человека ученики будут уходить на одном самоуважении. Николай правда вообще в последнее время стал гораздо более замкнутым и подозрительным, но здесь случай был несколько иной: в Такахаси чувствовалась уверенность в своих силах и готовность доказать это кому угодно.

- С удовольствием, Такхаши-сан, прошу, следуйте за нами.

Парень сделал мысленную пометку потренироваться выговаривать это имя, непроизносимое для языка честного христианина, и, держа метлу под мышкой, направился вглубь монастыря.

- Такхаши-сан, если вам будет интересно что-либо о монастыре, мы с радостью расскажем вам, пока до столовой дойдем.

Парень понимал, что скорее всего переговоры вести до появления мастеров придется ему, но по своей воле отсекать от разговора Марию и Вику не собирался, для чего намеренно употребил множественное число.

Ого… Вика удивленно приподняла брови, а затем личико ребенка озарилось довольной и даже счастливой улыбкой. То, что этот большой дяденька разрешил ей называть себя только по имени, ей льстило. Еще больше льстило то, что Николаю было велено называть его как-то по-другому, сложнее и, должно быть, официальнее. Англичанка пришла к выводу, что её женское обаяние сработало прекрасно, и она смогла расположить к себе этого дяденьку. Однако на этом акт её подхалимства не оканчивался, и Вика покачала головой:
- Вы же, наверное, у нас мастером будете, да? Тогда вас нельзя по имени называть. Вот вы поговорите с кем-то из мастеров, вас тоже мастером сделают, и вас надо будет называть сифу, - лилейным голоском рассказала Вика, делая последние широкие движения метлой. Всё, теперь площадка снова казалась чистой, не придерешься. Когда девочка развернулась ко всем, то увидела взрослую девочку, которая являлась птицей. Коля сказал, что её зовут Маша… Странное имя.

В свои почти тринадцать лет маленькая Виктория была врачевателем до мозга костей. При встрече с людьми она прежде всего смотрела на ауру людей, и даже при долгом общении периодически переключалась, чтобы посмотреть на неё. Цвета она анализировала, наблюдая за сменой настроения, а так же за активностью чакр. По ним очень часто можно было многое узнать о человеке. Вот по ауре Тецуи можно было сказать, что он не был ментальным магом. Либо владел ею на таком маленьком уровне, что не защищал своё сознание постоянно. По крайней мере, Аджна у него была обычная, не слишком яркая и не слишком активная.
Ничего странно, что первое, что увидела Вика в Маше – это тусклое красное свечение в районе руки. Девочка сразу же нахмурилась, бросила метлу на землю, указала на Машу пальцем и строго сказала:
- Стой и не шевелись, - подойдя ближе, девочка внимательно осмотрела царапинку и пришла к выводу, что это просто глупость пустяковая. Вика прикрыла царапину ладошками (пришлось двумя, уж больно та была длинной), а затем начала посылать на ранку энергию врачевания. Сначала синюю энергию Аджны, чтобы снять даже намек боли. При этом Маша должна была чувствовать легких холодок, а затем Вика направила к царапине желтой энергии Манипуры. Она ускоряла деление клеток и их восстановление. В результате всего чуть больше минуты потребовало на то, чтобы от царапины не осталось и следа. Завершив эту процедуру, Вика улыбнулась своей новой знакомой, а потом пошла обратно к своей метле.

Медленно группа начала движение вглубь территории монастыря. Вот они прошли всю площадь, откуда открывался прекрасный вид на Храм, и свернули направо, к мостику через ручей. Прошли мимо беседки и парка, и очень скоро подошли к столовой. В этот момент Вика поймала взгляд Коли, сосредоточилась, а затем отослала ему короткую мысль: Давай потом его к Айро отведем? Этот старик Вике нравился, он был очень дружелюбным, практически никогда не ругался.