Возвращение в Храм Мудрости

Даниэла закатила истерику, Ян нашел новую «сяодзе», чтобы к ней приставать, дети тоже никуда не денутся. Осталось дойти до лазарета и поговорить обо всем с Шэ. Шэн сделала глубокий вдох, пытаясь вновь разогнать красные всполохи, заполонившие ауру. Её начинало знобить. Тигрица понимала, что все это – очень нехорошие признаки, после разговора нужно будет нормально осмотреть рану и собраться с силами. Нельзя слечь и разболеться – у неё много дел, ей нужно заниматься детьми и учениками.

- Спасибо, Руж, - Шэн улыбнулась. – Даниэла, Чину нужно перевязать рану. И не забывайте, что вы в монастыре. Лун и Юэ, слушайтесь сифу Флёр.

Конечно, ученикам ирбиса нужно многое обсудить после всего произошедшего, но не стоит это делать у всех на глазах. Тем более при новых обитателях. А дети сегодня будут весь день поручены другим мастерам, в основном Руж. Шэн надеялась, что завтра утром будет в порядке и сможет начать тренировки. Она не умела болеть и быть слабой, всегда стараясь как можно быстрее встать на ноги, лишь справившись с острой болью. Некогда лежать и расслабляться, сейчас особенно. Тигрица пошла в сторону лазарета, стараясь прямо держать спину и идти как можно увереннее. Она обещала настоятелю служить безопасности монастыря, и сейчас не хотела показывать, как на самом деле сказывается рана. Шэн старалась не думать и о том, что ещё в дороге начала замечать плохие симптомы того, что воспаление перешло в кровь. Она справится, сильная, тем более сейчас. Тигрица подошла к лазарету, продолжая держать в руке шест, и поднялась по ступеням на веранду. Перед глазами все плыло от жара. Шэн заметила, что её руки начинают трястись, а мышцы гудят. Нельзя, нужно собраться с силами, она уже в монастыре. Сегодня можно будет отлежаться.

- Все хорошо, Дани, я вернулся, я с тобой, - Чин крепко прижал к себе девушку, обнимая её за талию, а второй рукой гладя её по голове. – Я люблю тебя. Спасибо, что ты вернулась. Не бойся.

Маг не хотел объяснять Дани, из-за чего он уходил, из-за чего уехал в Покхару, что он успел понять. Ему просто хотелось забыть все прошедшее, как страшный сон, чтобы снова быть рядом с любимой. Чин не считал свою рану серьезной, хоть она и начала вновь болеть. Почему Дани не просила сифу Флер? Та же все наверняка знала… Неужели так боялась его потерять? Неужели действительно поверила, что он не вернется? Слова сифу Бо заставили ученика ирбиса вспомнить, что они по-прежнему стоят на центральной площади монастыря и в любой момент может выйти настоятель. Чин не боялся его гнева, но ученикам не стоит видеть слезы Даниэлы. Хотя он и не хотел, чтобы итальянка видела его рану, все же осколок прошел достаточно глубоко, и зрелище явно не добавило бы девушке спокойствия.

- Пойдем, - Чин вновь коснулся губами лба Дани, не решаясь целовать её в губы при всех, и отошел, чтобы поднять оставленные в стороне вещи. Он надел рюкзак на одно плечо (то, на котором не было повязки), затем вновь подошел к итальянке, крепко обхватив её за плечи, и пристально посмотрел в её заплаканные глаза. – Дани, все позади, я здесь, вернулся, и я тебя не оставлю, поверь мне.

Чин сжал руку Даниэлы, после чего пошел в сторону лазарета следом за Шэн. Он услышал, что там находится ирбис, но очень надеялся, что тот будет занят разговором с тигрицей, и все произошедшее можно будет обсудить позже.

Ян пока чувствовал себя немного растерянно, хоть и не подавал вида. Он явно попал в разгар каких-то важных для монастыря событий. Юноша с девушкой выясняли отношения, Шэн явно еле стояла на ногах, и всем было вроде как не до него. Лю посмотрел на плачущего ребенка, мысленно посочувствовав Руж, которая здесь, видимо, была на правах хозяйки, которая занималась кучей неотложных дел.

- Да, конечно, Руж, - Ян улыбнулся, поднимая с земли одеяло и складывая его, чтобы было удобнее нести. Пока здесь царила какая-то странная для монастыря суматоха, но связана она была с пришедшими путниками. В пути Лю успел понять, что Шэн везет в монастырь учеников, которые остались на её попечении вроде как после смерти кого-то из её клана. Она была не особо разговорчива, а остальные их спутники относились к нему настороженно. Наверняка из-за выбранного им способа знакомства. Шэн сделала замечание Чину и устроившей истерику европейке, видимо, монастырь все же отличался определенной строгостью нравов. Рано делать какие-то выводы, нужно получше осмотреться, чтобы понять, как вообще здесь принято себя вести. Больно уж разношерстная здесь собралась публика. Интересно посмотреть на самого ирбиса, который умудряется руководить подобной компанией. Если его уважает даже Шэн, он наверняка заслуживает внимания.

- Я поняла, - Юэ строго посмотрела на брата, а потом немного удивленно на сифу Флер. Она обращалась с ними, как с маленькими детьми, хотя девочка уже начала себя считать воином клана. Она даже глаза красила так, как мама и сифу. – Договорились, - серьезно сказала Юэ, посмотрев женщине в глаза.

Ребенок, игравший рядом, начал плакать. Он был маленький, ему можно. Это взрослым плакать нельзя. Юэ взяла брата за руку и пошла следом за сифу Флёр. Она устала с дороги и действительно хотела есть, только ни за что бы в этом не призналась. Сифу пока ничему их не учила, поэтому девочка просто следила за тем, как ведет себя Бо-джи, и пыталась ей подражать. Она знала, что у сифу болит живот из-за того, что в неё выстрелили, но она делала вид, что ничего не болит. Бо-джи сильная и упрямая, она считает, что никто не видит, что ей плохо, и пытается быть строгой и делать вид, что злиться. Но Юэ понимала, что на самом деле сифу добрая. Мама тоже злилась, когда не хотела, чтобы кто-то видел, что она устала. Наверное, так ведут себя воины клана. Девочка проводила взглядом Бо-джи, которая пошла к какому-то дому, видимо, говорить с настоятелем. Юэ не знала, что такое «настоятель», но, наверное, он был кем-то важным вроде Бу-джи. К нему Шэн Бо тоже пошла говорить сразу, когда они приехали в клан. Из этого Юэ сделала для себя ещё один вывод – как бы тяжело ни было, сначала нужно поздороваться с главным и с ним поговорить. Только она пока не знала, о чем и зачем.

Все происходящее начинало раздражать – это девчонка устроила целую истерику, и Лун уже с большим трудом разбирал ее слова, хотя… он даже и не пытался – пусть себе орет, только ее вопли уже порядком надоели. Спасибо Бо-джи, которая напомнила этой ненормальной о том, где она все-таки находится. Женщина с добрыми глазами оказалась совсем рядом. Лун взглянул на нее с легким не то испугом, не то непониманием в глазах – никогда и никто таким образом не обращался с ним, было как-то странно.

- Да, хорошо, - кивнул он не то на слова сифу, не то на слова этой европейки, которая уже подхватила своего заплакавшего сына и направилась с правой стороны обходить храм. Бо-джи тоже направилась в ту же сторону, отчего Лун предположил, что лазарет и столовая с жилыми корпусами (что из этого точно – он пока не был уверен), находятся если не рядом, то хотя бы в одной стороне. Мальчик чуть сильнее сжал руку Юэ, идя следом за этим Яном Лю, который до сих пор ему не очень нравился.

Кассий от чего-то отчаянно хныкал, пока предсказательница не взяла его на руки. Да, малыш частично напоминал Гая, старшего сына, который всегда требовал к себе больше внимания, чем к тому же Лео, с которым разница у них была в какие-то десять минут. Руж улыбнулась – малыш заревновал, увидев, как мамочка общается с совершенно незнакомыми ему взрослыми детьми. Вот и привлек к себе внимание самым действенным способом. Зато теперь они шли во главе процессии, и Кассий активно болтал ножками, ручками и улыбался.

Предсказательница показала всем их новые комнаты, чтобы они могли оставить в них свои вещи. Яну была выделена комната в корпусе мастеров, как и всем взрослым обитателям, затем показала умывальники и отвела в столовую, где уже все было приготовлено к их приходу.