Покраска Центральных Ворот

А Чин, ко всему прочему, был еще истинным джентельменом - ни говоря ни слова, да и сама итальянка не успела опомниться, более того, у нее и в мыслях не было отчего-то, как молодой человек уже подхватил оба ведерка с краской и направился в сторону ворот, которые предстояло привести в порядок. Даниэле ничего не оставалось, как подхватить оставшиеся лежать на земле кисти и направиться следом. Идти было недалеко – буквально пару шагов. Пересечь площадь, которую они только что расчищали от грязи и мусора и вуа ля! Вот он – конечный пункт их назначения в данный период времени.

Девушка подошла вплотную, аккуратно проводя рукой по ближайшей к ней деревяшке. Облупившаяся и выцвевшая из-за солнца, дождей, снега и вообще погоды и непогоды краска легко отшелушивалась, хотя местами, несмотря на тусклость цвета, в котором все же узнавались красный и зеленый цвета, все еще прекрасно держалась на дереве. Да, прежде чем покрывать краской, дерево необходимо сначала отшкурить.

- Да, работы тут не в проворот, - резюмировала итальянка. – Предложения есть?

Вообще предложения из разряда «сначала подумать, потом сделать» были явно не для Чина. Но, если женщина просит, отказывать ей нельзя. По крайней мере, в такой ситуации. Поставив ведра на землю, молодой человек с умным видом осмотрел шелушащуюся краску ворот. Древесина была на удивление плотной, пострадал в основном верхний слой, тот, что мелкими щепками отлетал вместе с ошметками краски. Чин задумчиво почесал подбородок, переводя взгляд на Даниэлу.

- Вручную эти ворота можно чистить до пришествия Майтрейи. Нужно пытаться с помощью магии. Если я подниму в воздух вихрь мелких камней и пыли, сможешь направить его смерчем вокруг ворот, но так, чтобы их не снести? – собственная идея показалась Чину граничащей с гениальностью. Даниэла владела стихией Воздуха, его песчаный вихрь не обладал сколько-нибудь серьезной скоростью, но при сочетании способности вполне могли содрать с ворот остатки краски. Или снести ворота. Тут уж как получится. Чин на всякий случай похлопал ладонью по одной из деревянных боковин, убедившись, что постройка не собирается падать от малейшего порыва ветра. Монастырь строили на совесть, наверняка ворота надежно вкопаны в землю. Да и дерево в сухом климате Тибетского плато не должно было сильно прогнить. В худшем случае, задание на сегодня несколько расширится – разобрать остатки ворот, построить новые ворота и затем торжественно их покрасить. Но хотелось верить, что до этого не дойдет.

Даниэла не имела ни малейшего понятия кто такая Майтрейн, зато прекрасно поняла смысл сказанных Чином слов - вручную отсшкурить их не получится. Нет, все реально, конечно, только вот это можно будет делеть до втоорого пришествия, что совершенно не укладывается в их планы по облагораживанию всего монастырского комплекса в целом. Даже наличие шкурким намного упростило бы дело, но девушка, будучи практически неосведомленной в данном деле, честно надеялась на подручные средства.

- Может тогда лучше попробовать сначала на чем-то другом? Все-так сам понимаешь - совершенно противоположные по сути стихии... Не хочется, чтобы еще из-за моей ошибки рухнули главные ворота, - итальянка тут же начала оглядываться по сторонам. В голову пришла не очень хорошая идея потренироваться на Западных воротах, но девушка выкинула ее из головы также быстро как та в эту самую голову и залетела. Западные ворота не менее важны, чем центральные. Поэтому пришлось продолжить мозговую деятельность - применить силу можно практически всегда, но делать это надо разумно. Хотя бы в подобных ситуациях. - Может попробовать на дереве потренироваться? Или просто на какой-нибудь палке?

Чин осмотрелся в поисках того, на чем можно было проверить сочетание способностей. Даниэла была права, прежде чем рисковать многовековыми воротами монастырского комплекса, лучше отработать технику на чем-то менее ценном. Взгляд юноши остановился на стоявшем в стороне от ворот деревянном столбе, некогда покрытом красной краской. Видимо, раньше он использовался для крепления светильника.

- Давай попробуем на этом, - Чин указал на столб, разглядывая окружавшую его мелкую щебенку. – Я поднимаю вихрь пыли, а ты попробуй направить его вокруг столба.

Сказав это, молодой человек сосредоточился на ощущениях от стоп. Земля упряма, но воля мага упрямее и тверже. Дыхание ровное и медленное, энергия красного цвета наполняет ноги, наливая тяжестью стопы и колени. Стихия была готова подчиниться воле Чина. Не легко и беззаботно, как ветер, а медленно, но неотвратимо, как селевой поток. Юноша сжал кулаки, прикрывая глаза. Казалось, что текущая по венам кровь становится темно-бурой и густой, а каждая мышца настолько затвердела, что сдвинуть Чина с места просто невозможно. Молодой человек медленно поднял правую руку, раскрывая направленную на щебень ладонь. Пыль и мелкие камни поднялись, закружившись беспорядочным серовато-красным облаком вокруг столба, почти скрывая его. Чин поднес левую руку к глазам, закрываясь от летящей во все стороны пыли.

- Теперь ты, - сказал он, обращаясь к Даниэле.

О, кажется Дани нашла на чем потренироваться! Упс, Чин ее все-таки оепередил. Ну и ладно. Главное, что несчастный столбик теперь послужит великой цели, во благо всему монастырскому комплексу. В любом случае, стоило хоть как-то известить о своем согласии, потому итальянка лишь кивнула - все равно возражений не было. Оставалось только подойти ближе, что девушка и сделала.

Итальянка сосредоточилась на Воздушной стихие, совершенно не обращая внимания на действия молодого человека - она могла прочувствовать все необходимое Воздухом. Она не видела как пыль подняла вверх, лишь почувствовала это не только всем телом, но и просто по ощущением - неприятно, когда подобное попадает в дыхательные пути или оседает на небе или зубах. Когда Чин подал голос, итальянка уже была готова. Голубоватого цвета энергия будто разбавляя кровь устремилась к горловой чакре, а оттуда распределялась в конечности, точнее в руки, где через пальцы просачивалась в мир. Даниэла создавала своеобразное уплотнение в воздухе в виде своеобразного воздушного коридора, сквозь который пойдет направленный поток воздуха. Направлялся он сейчас четко в сторону пенька, захватывая с собой поднятые в воздух пыль и мелкий щебень. Казалось бы - ничего сложного - направленный поток воздуха, но сложность тут заключалась как раз в том, что этот самый поток должен был аккуратно "виться" вокруг столба, чтобы щебенка обтирала дерево, очищая его от старой краски и всяких насекомых, которые возможно так тепероь проживают. Главное - не терять концентрацию.

Земля ленива и неподвижна, и уж тем более не любит, когда её заставляют куда-то перемещаться помимо её воли. Чин почувствовал, что держать вихрь пыли и щебня становится сложнее, стихия сопротивлялась Воздуху, но сейчас нужно бороться с Землей, а не с Даниэлой. Чин направил ладонь на столб, чувствуя напряжение в каждом пальце. От него требовалось просто держать щебень, остальное зависело от возникшего воздушного потока. Мелкие камни с грохотом обрушились на столб, но затем начали виться вокруг него, царапая и отбивая остатки краски. Одно неверное движение и остатки фонаря упадут, а это означало провал эксперимента и перспективу шкурить все ворота вручную. Правильная мотивация способна творить чудеса. Чин держал руку неподвижно, стараясь сдерживать любое движение щебня, заданное его собственным вихрем, так Дани сможет лучше контролировать направление ветра. Когда сквозь пыль и песок молодой человек разглядел, что краска со столба слезла достаточно хорошо, он резко опустил ладонь вниз, заставляя щебень вернуться на землю.

- У нас получилось! – воскликнул Чин, не скрывая радостной улыбки. – Ну что, теперь ворота?

Оказывается, даже противоположные стихии умеют работать сообща. Это ещё один урок, который Линь Ян Шо решил преподать своим новым обитателям. Теперь нужно ещё более внимательно объединить стихии для очистки Главных ворот, не давая воли сомнениям или нервозности.

Как ни крути, но все-таки держать такую концентрацию с непривычки довольно тяжело. Более того, это отнимает немало сил, неговоря уж о том, что все может обернуться против тебя самого, когда ты слишком понадеешься на собственные силы и не дай бог потеряешь хоть на мгновение концентрацию в таком новом деле. Энтузиазму и радости Чина, казалось, не было предела, но его все же надо было немного притормозить - все-таки сразу повторить подобное Даниэла сейчас не рискнет хотя бы потому что понимает, что лучше не перебарщивать сразу.

- Попридержи лощадей, - улыбнулась итальянка, аккуратно открывая горлышко бурдюка и делая пару глотков и уже как-то чуть ли не машинально протягивая бурдюк молодому человеку. - Мне сложно так сразу. Дай хотя бы несколько минуток передохнуть, а то совершенно не хочется, чтобы по моей вине рухнули ворота, - Даниэла как-то немного скованно пожала плечами, глядя невинными глазками на своего друга по покраске. Оглядев себя с ног, а затем окружающую их местность, девушка заприметила небольшой валун, который вполне мог подойти для небольшой передышки. - А расскажи о себе, а? - неожиданно для самой себя попросила итальянка, облокотившись спинок о камень и устремив взор в небо. Воздух был настолько чист, что чуть ли не пьянил своим тонким ароматом, который собрал всю чиститу гор и ароматы лучших цветов.

Огненным магам свойственно хотеть все и сразу, даже когда объективно на это может не хватать сил. Чин был готов приступить к очистке ворот сразу, несмотря на то, что управлять Землей ему было пока непросто. Но он понимал, что если Дани нужен отдых, придется ждать. Юноша провел рукой по облупившейся древесине ворот, глядя на то, как следом за его движением на землю посыпались ошметки зеленой краски.

- Я даже не знаю, что тебе рассказать, - улыбнулся Чин. – Я родился в Лхасе, это не так далеко отсюда. У меня четверо братьев и две сестры, и только одна из сестер младше меня. Все старшие уже нашли свой путь – у кого-то свои семьи, один из братьев – известный лекарь, ещё один – не менее известный циркач. Два других женаты, воспитывают детей и содержат хозяйство. А я хотел найти Учителя и свой собственный путь. Я знаю, что у меня другая судьба, но только здесь понял, что она будет связана с этим монастырем, - юноша задумчиво посмотрел на Даниэлу, затем оперся спиной о ворота. Несмотря на то, что он не был скрытным, да и скрывать ему особо было нечего, он как-то не привык рассказывать о себе. – Ты хорошо говоришь по-китайски, но порой довольно странно себя ведешь. До того, как ты приехала искать Учителя, ты не бывала в Китае?

Солнце грело все жарче, а с очисткой старой краски лучше было разобраться до обеда, чтобы к вечеру успеть их покрасить. Тогда парадная часть монастыря, за исключением главного колокола, будет готова. Хорошо, что крыша ворот осталась цела, и их восстановление ограничивалось покраской. Так можно успеть управиться за один день. Если у Даниэлы хватит сил справляться с Воздухом (в себе Чин, как всегда, не сомневался).

К собственному удивлению, Даниэла почему-то ждала какого-то весьма весомого и интересного рассказа, пусть бы он даже был бы о тяжелом детстве и нехватке игрушек, или наоборот, о том, как у молодого человека было всего в достатке, но в какой-то момент он понял, что надо что-то делать самому, как это было с самой итальянкой. Но, к сожалению, рассказа не было - Чин как-то вывернулся так, что теперь на вопрос, причем весьма необычный, на взгляд девушки, надо было отвечать именно ей.

- Эм... спасибо, - щеки окрасил легкий румянец после слов о ее познаниях в китайском, - я никогда раньше не бывала тут, но мой отец родом из Китая, - неопределенно пожала плечами, повернув голову к Чину, - просто как-то так получилось, что я решила отправиться на свою вторую родину, на которой никогда не бывала, но языку которой и некоторым традициям меня с детства обучал папа. Мне было интересно, да и потом, в начале путешествия я думала, что мне это поможет понять чего я хочу от жизни, поможет найти свой Путь. И так и получилось, - она игриво улыбнулась, подмигнув азиату, - я встретила Мастера и тебя. Мы нашли это по-настоящему волшебное место. И я этому невероятно рада, просто мне тяжело: я многого не понимаю, я все-таки плохо знакома с традициями - я привыкла к совершенно иной жизни. Но я не жалею - мне нравится все это, просто знать что-то это одно, а когда сталкиваешься на практике, то оказывается, что все совершенно иначе.

Девушка вновь перевела взгляд в небо, дыша полной грудью и набираясь сил и подставляя лицо ласковым лучам солнца, что все норовило показать какое оно теплое. Глаза итальянки были закрыты, а на губах играла легкая улыбка - ей было просто хорошо и безумно уютно в таком положении, в такой компании.

- У меня совершенно не получается вести себя как полагается восточной девушке? - с улыбкой поинтересовалась итальянка все также не открывая глаз.

Ответ Дани показался Чину честным и искренним. Он внимательнее присмотрелся к чертам лица девушки. На его взгляд, она была скорее европейкой, если в разрезе глаз или скулах что-то и могло отдаленно напоминать восточную внешность, Чин, не привыкший видеть европейцев, этого не замечал. Для него Даниэла внешне казалась типичной европейкой, просто смуглой и с выразительным взглядом карих глаз. Вопрос девушки был непростым, Чин задумался, как ответить так, чтобы её не обидеть.

- Просто по твоему поведению сразу видно, что ты из другой страны, - юноша улыбнулся. – Я уверен, что ты привыкнешь к Китаю, если сама захочешь. Привыкнешь кланяться при входе в храм, обращаться к наставнику Сифу, потому что он теперь – твой Учитель. Его вообще нужно слушаться во всем. Он сам будет говорить, как, чему и у кого нам учиться. Его нужно больше слушаться, чем родного отца, - пояснил Чин, продолжая смотреть на Даниэлу. Он старательно подбирал слова, не зная при этом, с чего стоит начать рассказывать итальянке о традициях Поднебесной. На Востоке ценилась сдержанность во всем, и от этого каждое слово, действие, поступок имели особое значение. Взгляд, поза, положение рук говорили очень о многом, и всегда нужно было уделять внимание мелочам. При этом традиции этикета соблюдались очень бережно, передаваясь из поколения в поколение и свидетельствуя о самобытности культуры Поднебесной. Выбирая между прогрессом и соблюдением традиций, жители Китая нередко предпочитали именно традиции. Это позволяло жить в гармонии с миром и с собой, видя дзен в простых вещах.

Улыбка не спадала с лица Даниэлы во время разъяснительной речи Чина. Правда мимические мышцы слегка напряглись, когда тот начал говорить про Учителя, особенно по поводу того, что он теперь якобы важнее и главнее родного отца. Это было как минимум необычно для итальянки. В ее понимании учитель это тот, кто учит, а не фактически берет под управление всю твою жизнь, а по словам молодого человека получалось, что Учитель чуть ли не дает разрешение на подпитку себя любимого кислородом, если, конечно, она правильно поняла его. Когда сказанное окончательно переварилось в этой юной головке, то выводы, которые смогла сделать итальянка, ее совершенно не обрадовали - как так? Неужели она сама напоролась на то, что ее жизнь теперь находится под абсолютным контролем Мастера Бао? Ее?! Той, которая ради свободы собственного духа и отправилась в это непонятное путешествие в поисках, как поговаривали друзья, совершенно непонятно чего и для чего, когда ты имеешь все что захочешь. Ну, во всяком случае в пределах разумного.

- В смысле? - Дани резко открыла глаза, устремив серьезный взор на Чина. Свободолюбивой итальянке совершенно не льстила мысль о том, что ее воля будет зажата в тиски нравственности и прочей дребедени намного больше обычного. Конечно, она прекрасно понимала, что на Востоке свои правила и обычаи, что тут придется приспосабливаться и урезать свои потребности, но не до такой степени, что собственная воля должна будет безукоризненно подчиняться Учителю. Нет, Мастера Бао она не ассоциировала со школьным учителем, скорее с наставником, который будет учить, давать мудрые советы, пусть порой и не очень мудрые или умные, но это все равно будут советы, а не приказы, которым надо будет подчиняться... Теперь какие только мысли уже не посетили итальянку, пока она выжидающе смотрела на Чина, совершенно не думая о том, что подобное поведение тоже наверняка не присуще восточной девушке.

Поймав взгляд Даниэлы, Чин удивленно приподнял бровь. Видимо, девушка действительно не понимала одного из ключевых моментов, которые ему и Ирбису казались очевидными.

- Если ты хочешь обучаться под руководством Учителя, он во время обучения будет руководить всей твоей жизнью, - пояснил юноша. –Я не знаю, есть ли наставники на Западе, и как к ним относятся там. Но у нас Наставник – это не школьный учитель, который рассказывает про свою математику или химию, а потом не интересуется тем, что ты узнала, и для чего это тебе нужно. Мастер Бао отвечает за то, что мы узнаем и как мы поступим со знаниями, которые получим.

Чин надеялся, что его объяснение будет понятно Даниэле. Он слышал, что на Западе люди по-другому понимают многие вещи, что там нет такой строгой иерархии, такого четкого разделения на старших и младших. Здесь же всякий знал, что к Учителю и родителям нужно всегда относиться с почтением, любой старший заслуживает уважения, а любой младший – покровительства. Так учил ещё Конфуций, и если в больших городах об этом правиле начинали забывать, на крыше мира древние традиции соблюдались так же четко, как несколько веков назад. Какой бы упрямой ни была Даниэла, рано или поздно ей придется принять традиции той страны, где она оказалась. И наверняка е отец что-то из этого ей уже объяснял. Если он, конечно, долгое время прожил на родине и сам был хорошо знаком с традициями Поднебесной. В Китае не ценились личные амбиции, мастерство нужно не самому человеку, а тем, кому он принесет добро своими поступками. Даже Чин, мечтая о славе и силе, понимал, что любые знания бесполезны, если они не нужны другим. Нет смысла просто учиться, жизнь одного человека слишком коротка, чтобы накопленные за не знания имели смысл сами по себе. Учитель видит в учениках тех, кто сохранит и передаст те знания, что он в свою очередь получил от своих наставников. Это Дхарма.

Постичь глубинный смысл того, что рассказал ей Чин Даниэла сейчас была не в состоянии хотя бы из-за того, что просто не вслушивалась и не пыталась понять. Она уже успела себя накрутить, потому мыслительный процесс был практически отключен и работал лишь в сторону, которая развивала теория о том, что Дани сама же себя загнала в угол и отрезала практически все ходы к отступлению. Единственное, что можно было сделать в данной ситуации - как-то отказаться от наставника. Но это означает, что она пойдет дальше в поисках своего Пути, либо просто вернется в Рим с этим поражением на радость друзьям и позор отцу, который так гордился дочерью, когда она приняла столь важное решение. Но несмотря на свое свободолюбие, девушка не привыкла уступать. В плане придерживаться намеченного пути она всегда отличалась завидной, чуть ли не фанатичной, стойкостью - упрется как баран и все тут. Правда тут оставался и еще один вариант, который можно было разложить еще как минимум на парочку - а что, если Чин врет/шутит/сам не понимает о чем говорит? Конечно, нужное тут никак не подчеркнешь, потому что вид молодого человека, пока он это говорил, говорил явно о том, что он ни в коем случае не обманывает - речь была искренна. Да и обострившаяся интуиция как назло помалкивала как Даниэла не пыталась настроиться на волну Чина и уловить насмешливые нотки в его словах. В любом случае, остается вероятность того, что Чин просто сам не знает о чем говорит, точнее настолько искреннее верит в свои собственные слова и домыслы, что вот и пропагандирует все это.

- Пойдем лучше работать, - неожиданно выдала итальянка, стараясь отвлечься на что-нибудь, лишь бы пока что не забивать голову подобными мыслями. Во всяком случае пока не закончат с воротами: гордость и упертость не давали сейчас ей возможности даже помыслить о том, чтобы оставить Чина в одиночестве и куда-нибудь убежать, возможно чтобы поразмышлять, а может и поплакать, а потом спросить у кого-нибудь более опытного. Например, у той же Шэн Бо - к Мастеру идти с таким вопросом было откровенно страшно - а вдруг все действительно так и есть? Тогда она моментально опозорится, а так будет хоть какая-то надежда...

- Пойдем, - согласился Чин, пожав плечами. Вообще куда-то идти ему было не нужно – он и так усердно подпирал ворота спиной, хотя стояли они достаточно прочно, чтобы не упасть без его помощи. И даже оставалась надежда, что они переживут очистку от краски, которую сейчас собирались проводить два не самых опытных стихийных мага.

Чин отошел на пару шагов, внимательно осматривая ворота и окружавшие их песок и щебень. Нужно выровнять дыхание, сосредоточиться на Земле и упрямо подчинить её совей воле. Задание было очень ответственным, потому дыхание выравнивалось особенно тяжело. Когда Чин почувствовал, что готов, он направил ладони на щебень, чувствуя энергию Муладхары, растекающуюся по сухожилиям рук и ног. Энергия Линь Ян Шо поддерживала живым дикий сад, она сохранила постройки с достаточной целости, чтобы новым обитателям не перестраивать все заново, и теперь земля монастыря должна помочь возродить постройки к жизни. Плодородная земля Линь Ян Шо, пропитанная энергией опытных магов, должна очистить ворота от старой краски, чтобы дать возможность Чину и Даниэле привести их в порядок. Чин чувствовал единение со стихией. На высоте четырех тысяч метров ощущение от стихии Земли почему-то было очень сильным. Воля мага, готового держать Землю, подобно священной черепахе. Чин перевернул кисти рук ладонями вверх, затем сжал кулаки. Щебень и пыль поднялись в воздух, создавая вихрь вокруг одного из столбов ворот. Несколько камней ударились о доски, затем Чин, вновь выровняв дыхание, сделал движение вихря минимальным, давая возможность Даниэле направить щебень с помощью воздушной стихии.

- Действуй, - произнес юноша, обращаясь к итальянке и стараясь, чтобы от этого не сбилось дыхание.