Трудно быть папой

Гунмао с интересом выслушал, как Тай пытается понять его слова, затем, с ещё большим интересом, взглянул на Тео, который сейчас говорил намного серьезнее, чем обычно. Близнецам повезло, что их было двое, и что они были готовы горой стоять друг за друга, насколько бы разными они ни были. Это важно любому человеку. Пусть даже они учились в хорошей школе, не знали ни в чем недостатка и не должны были пока воевать за свое место под солнцем, они все равно успели понять одну очень важную вещь, за которую Гунмао их уважал.

- Да, Тай, ты правильно понял, - Кот кивнул. – И вы оба правильно делаете, что вступаетесь друг за друга. Это важнее всего остального, даже авторитета.

Он ненадолго замолчал, подбирая слова, потому что дальше нужно было поделиться новостью, которую близнецы ещё неизвестно как воспримут. Гунмао хотел, чтобы они его поняли правильно, но не был уверен, что Тай и Тео достаточно ему доверяют.

- Ваша мама тут поделилась со мной очень важной новостью, - сказал он, по очереди посмотрев на Тео и Тая. – Она беременна, - он не смог сдержать невольной улыбки, но затем снова вернул лицу серьезное выражение. – Пока мы никому не будем об этом говорить, но мы втроем должны сделать все от нас зависящее, чтобы с ней все было в порядке.

Гунмао замолчал, дожидаясь реакции на свои слова. Пока он не мог предугадать, что ответят близнецы, а Цирилла больше всего волновалась за реакцию Тая.

Значит, правильно. Тай, задумчиво нахмурившись, еще раз почесал бровь, краем глаза заметив, как совсем сбитый с толку Тео повторяет этот жест, но не придал этому особого значения. Сложность все равно оставалась. Тай попросту теперь не знал, как добиться того, чтобы не особенно лезть в драку, но сохранять этот самый авторитет - краеугольный камень сегодняшнего разговора. Ему нужно было об этом просто побольше подумать - и он бы что-нибудь придумал, но сейчас, вероятно, не самый удачный момент, потому что пришлось отвлечься от собственных мыслей, чтобы выслушать еще что-то важное от отца.

Новость не произвела на Тая особого впечатления. В общем-то, он все ждал, когда это случится, потому что еще тогда, давно, когда они еще только говорили про свадьбу, мама с папой выразили надежду, что у них будут еще дети. Таю это тогда сильно не понравилось, но сейчас все было вроде бы правильно. Конечно, это будет значить, что им с Тео будут уделять намного меньше времени и внимания, чем сейчас, а еще будет ужас, если там вдруг окажется девочка...Потому что от девочек вообще нужно держаться подальше. Они опасные.

- Тогда нужно сделать так, чтобы на нас больше не нападали, - серьезно произнес он, глядя отцу прямо в глаза и не отводя взгляда. Тай не знал, почему эти люди напали, но даже он уже понял, что вряд ли преследовали при этом какую-то благую цель, вроде сделать несколько памятных фотографий или подарить маме цветы за ее, прямо сказать, неземную красоту. И нужно было во что бы то ни стало больше не допустить, чтобы подобное повторилось. В конце концов, Тай думал даже несколько жестоко - отцов может быть несколько, уж они-то знают, а вот мама бывает только одна. Несмотря на то, что он по-своему любил и уж точно уважал Гунмао, даже признал, что мама с ним рядом намного счастливее, чем когда она была одна, все же мать он пока любил многим больше.

Тео скопировал жест близнеца и тоже почесал бровь, хотя она у него вроде бы и не сильно чесалась. Просто было странное чувство, что-то вроде легкого зуда, поэтому он сделал сразу наверняка. Кажется, эту сложную и непонятную тему про авторитет можно было уже закрыть, и младший понял одну очень важную для себя вещь. Даже две вещи. Что брат всегда будет рядом, и что если они с братом будут всегда вместе - то их никто не посмеет тронуть или обидеть. Вот даже папа это оценил. Тео поправил разболтавшийся узел шнурков, выпрямился и, находясь чуть ли не в шоке, уставился на папу, когда тот вдруг огорошил еще одной важной новостью.

- Правда? - с недоверчивым удивлением переспросил Тай, пытаясь вспомнить, как выглядела мама сегодня с утра. Ничего у нее там не изменилось, вроде бы мама как мама, обычная. Почему-то в представлении Тая, если женщина беременна, то это должно быть сразу видно - дети ж должны куда-то там помещаться. А потом у него возник еще один, но уже намного более важный вопрос. - А мы?

Тео, привыкший к тому, что все внимание в семье обычно достается ему, сейчас справедливо опасался, что его свергнут с культа поклонения, и на его место возведут кого-то еще. Он не был серьезным, как брат, не умел долго молчать, и любил, чтобы его замечали, был обаяшкой, няшкой и лапочкой, а сейчас, получается, что все это все равно будет насмарку и появится кто-то еще, кого будут любить больше, чем его? Нет, чем их с Таем - вот так правильнее. Вот брата, кажется, это совсем не пугает, но это наверное потому, что Тай не любит лишнего внимания. Ну, на то он и Тай. Может быть потому они с Таем так хорошо уживались, ну, кроме того, что они были близнецами - Тео говорил, Тай не слушал, все было правильно.

Слова Тая насторожили Кота намного сильнее, чем вопрос Тео. Он понимал, что не должен впредь допускать, чтобы на его семью нападали, при этом ничего не мог обещать, потому что в городе творилось черти что.

- Я уже договорился с лунтао и Ли, что мы полностью заменим охрану у нас дома, - сказал Гунмао старшему из близнецов. – И сам сделаю все, от меня зависящее, чтобы и вы, и Цирилла были в безопасности.

Тай чем-то был похож на лунтао в умении одним вопросом в лоб добить лежачего. Тема с нападением была Коту, мягко говоря, неприятна, он и так знал, что на девяносто процентов виноват в произошедшем сам. И это близнецы ещё не знали о покушении, в котором Кошку ранили.

- Тео, а вы так и будете нашими старшими сыновьями, - сказал Гунмао. – Это не изменится, даже если в нашей семье появится ещё десяток детей. Просто сейчас нам троим придется смириться, что какие-то время мама будет много внимания уделять младшим, – пояснил он. – А нам нужно действовать заодно, чтобы ей во всем помогать.

Гунмао не знал, о чем стоит говорить вслух, а что лучше оставить при себе. Тео боялся, что ему будут уделять меньше внимания, и обещать обратное было бы глупо. В то же время Кот знал, что для Цириллы нет ничего важнее её детей, и не сомневался, что рождение ещё двух никак не уменьшит её любовь к Тео и Таю. Именно из-за её отношения к её детям она смогла покорить Гунмао настолько, что он променял на неё всех остальных женщин.

- И ещё. Если у учителя Се вдруг будут возникать вопросы насчет вашего поведения, я бы хотел, чтобы он решал их со мной, - добавил Кот. – Во-первых, незачем беспокоить маму. Во-вторых, есть вещи, которые не могут понять женщины и школьные учителя. Договорились?

Звучало не очень убедительно, но хотя бы Тео смог немного успокоиться, потому что, выходило, что терпеть, что мама все внимание будет уделять еще кому-то, нужно будет не очень долго. Все равно придется, конечно, но это все уже не так страшно, раз они все равно будут и дальше старшими. Ради этого можно и потерпеть. Старшим, вообще-то, быть неплохо. Конечно, самым взрослым все равно будет Тай, но изредка Тео даже забывал про эту разницу. Правда, Тай всегда потом спешил о ней снова напомнить, из чего получалось. что вот он, Тай, взрослый и умный, а Тео лучше сидеть тихо и не лезть, иначе можно огрести по полной.

- Договорились, - охотно согласился Тео, потому что ему и самому не нравилось, когда звонили и из школы жаловались. Его это, конечно, ничуть не наталкивало на мысли, что нужно вести себя как-то по-другому, потому что он считал, что они делают все правильно. А что учитель Се жалуется - так это, может быть, ему просто делать нечего, хотя, конечно, лучше бы он вообще не звонил. Нашел бы себе какое-нибудь другое интересное занятие. - Я хочу зал посмотреть!

Тео, поняв, что разговор в принципе можно считать оконченным, подорвался и быстренько выскочил из раздевалки, пока его не успели поймать. Не любил он серьезные разговоры - скучные они, иногда, конечно, полезные бывают, но уж больно занудные. Вот посмотреть, что есть в зале - это да. Может, он даже успеет полазать на турнике, пока его никто не сможет согнать. Это в монастыре хорошо - есть деревья и где лазать, а в Пекине только если в школе, но там все равно нельзя без учителя, а они почти всегда все запрещают. Скукота.

Тай удовлетворенно кивнул - такое решение ему пришлось по духе. Если нужно, чтобы мама была сейчас в безопасности и лишний раз не волновалась, то надо сделать все, что можно. И если надо смириться с тем, что младшим нужно будет внимание - то придется смириться, потому что так маме будет лучше. И решение о том, что учитель Се будет жаловаться на них с Тео именно папе, а не маме, тоже не могло не радовать. Все-таки мама - женщина, она, наверное, в школе не дралась, и не может понять, как это иногда бывает важно. Все же о мужских взрослых разговорах нужно говорить с мужчинами. а не с мамой. К тому же папа так дал понять, что его тоже интересует то, чем они там в школе занимаются.

Тай подождал, пока Тео не выскочит за дверь, рассматривать зал, но следом пока не пошел. У него был еще один важный вопрос, который он хотел задать отцу, но не в присутствии младшего брата. Младший на то и младший, чтобы ни о чем не заботиться, потому что обо всем Тай может подумать сам. У Тео вообще плохо думать получается, поэтому за это дело ему лучше вообще не браться. Тай вообще планировал оставить близнеца в счастливом неведении относительно всех тех кошмаров жизни, что его поджидают буквально за каждым углом.

- Пап? - осторожно, словно прощупывая перед собой дорогу в непролазной трясине, позвал Тай, впервые за все то время, пока они жили вместе с Котом, называя его вслух отцом. Слово казалось непривычным - Тай от него отвык. Особенно отвык говорить его кому-то из взрослых. - Ты правда считаешь нас своими?

Ему было это важно. И, хотя папа уже назвал их своими сыновьями в разговоре с учителем Се, этого было в разговоре с чужим, другим человеком, а ему было важно, чтоб он сказал это еще раз, но глядя уже на него.

Гунмао посмотрел вслед убежавшему из раздевалки Тео. Ему, кажется, было достаточно полученного ответа. И оба близнеца согласились решать вопросы с учителем Се без вмешательства мамы. Кот считал, что парни должны расти нормальными пацанами, которые способны подправить портрет тому, кто на это напрашивается. Этот мир уважает тех, кто способен отстаивать свое мнение и свое право на место под солнцем. Те, кто подставляет вторую щеку, долго в нем не задерживаются. Но женщины и школьные учителя обычно не понимают такие рассуждения.

А дальше произошло невероятное. Во-первых, Тай впервые назвал Кота папой, и это было немыслимой королевской милостью с его стороны, потому что Гунмао уже не знал, как добиться, чтобы старший из близнецов ему доверял. Во-вторых, Тай задал неожиданный вопрос, на который Кот был даже рад ответить. Взгляд Гунмо заметно потеплел, когда тот на долю секунды задумался, подбирая слова.

- Правда, - он кивнул, слегка улыбнувшись. – И горжусь тем, что у меня такие сыновья.

Его отношение к близнецам менялось долго и постепенно, потому что изначально они были просто дети Цириллы, и за её отношением к ним ему нравилось наблюдать. По мере того, как Тай и Тео взрослели, они превращались для Кота из «эм, и что с ними делать?» в ситуациях, когда он должен был за ними проследить, в его собственных сыновей, с которыми были связаны его личные надежды и ожидания. Он умилялся, когда замечал, как бычит Тай, росший реальным пацаном, и с довольной ухмылкой наблюдал за тем, как дочь паяца сохнет по Тео. При этом он не задумывался о том, что у близнецов когда-то где-то был «настоящий» отец, от которого за все годы, что Кот жил с Цириллой, не было ни слуху, ни духу. Говоря о том, что он считает Тео и Тая своими, Гунмао сейчас говорил чистую правду.

- Спасибо, что назвал меня отцом, - добавил он, встретившись с Таем взглядом.

Тай встретил ответ со всей своей сосредоточенностью, на которую только был способен, чтобы не показать, что у него на самом деле аж живот заболел, как бывает, когда сильно что-то ждешь и наконец получаешь в соответствии со своими ожиданиями. Он бы никогда и никому не признался, что волновался, пока ждал те несколько мгновений папиного ответа. На лицо так и рвалась неумелая и такая же упрямая, как он сам, улыбка, которую мальчишке так и не удалось задавить до конца, как бы он ни старался. Но при этом отворачиваться сейчас, чтобы спрятать глуповатое выражение лица - то нелепое сочетание полуулыбки и сурово сошедшихся на переносице бровей - Тай посчитал слабостью.

- Но мы же чужие, - заметил он, усиленно пытаясь понять, почему так. Почему все равно, даже несмотря на то, что они не его родные, почему он все-таки называет их своими. Человеческие отношения были для него еще непонятнее, чем вся та магия, которой владели окружающие его люди. Если он как-то еще мог понять магию земли, то те же превращения и особенно причина, по которой он внезапно начал ни с того ни с сего превращаться в какое-то животное, выносили ему мозг, потому что сам Тай считал, что уж он-то точно не способен на такую глупость. Он привык все и всегда контролировать, а тут выямнялось, что есть вещи, от него не зависящие.

- И еще, - задумчиво вспомнил он. - Что если я опять превращусь? И брошусь на кого-нибудь?

Улыбка Тая была чем-то вроде снегопада в июне, только ещё менее вероятной. Гунмао заметил, что парень пытается скрыть это простое проявление человеческих эмоций, чувствуя, что он будто переступает через себя из-за того, что поднял этот важный вопрос. Он не доверял людям, немного напоминая этим затравленного щенка, который боится, что его предадут. Кот не замечал этого прежде, но сейчас заподозрил, что Тай сравнивает его с родным отцом, потому не знает, может ли ему доверять. Цирилла ничего толком не рассказывала об отце близнецов, по сути, только то, что он внезапно их бросил. Да Кот и не интересовался, воспринимая это как волю судьбы, что лучшая из женщин досталась теперь ему.

- Мы не чужие, - сказал Гунмао. – И я хочу, чтобы у вас с Тео была та семья, которой не было у меня. Моя мать уехала, когда мне было восемнадцать, и с тех пор я о ней ничего не слышал. Со своим отцом я впервые познакомился четыре года назад во время перестрелки и не застрелил его лишь по недоразумению. Они – чужие, а вы – нет. Понимаешь?

Странно доходить до такой степени откровенности в разговоре с ребенком, но Кот сейчас говорил с Таем, как с равным, не делая скидку на его возраст. Сейчас он, возможно, был готов сказать старшему из близнецов больше, чем рассказывал Цирилле, которая многое понимала на интуитивном уровне. Даже вопрос о превращениях отошел на задний план, и Гунмао чуть запоздало задумался о том, что на него ответить.

- Ты обязательно опять превратишься, но если не бросился в первый раз, не бросишься и потом. Если только сам не захочешь. Я во время первого превращения даже на твою маму шипел, ты намного лучше себя контролируешь, - сказал Кот с чуть заметной усмешкой.

Тай серьезно обдумал слова отца насчет "свой-чужой". Получалось, в итоге, что свой - это не обязательно тот, кто твой настоящий родственник, но тот, кто был с тобой рядом то время, когда тебе было это нужно. Ну, во всяком случае, Тай именно так и думал. Сейчас он обдумывал ту причину, по которой все же решился назвать отца вслух папой, да еще и при это обратившись конкретно к нему - просто именно сейчас это показалось ему наиболее логичным и правильным, а не по каким-то там загадочным принципам или собственным желаниям. Если надо, то Тай мог наступить на горло собственному хочу ради других. Но он сделал так, как посчитал нужным, и, как оказалось, не прогадал.

- Понимаю. Своих нельзя бросать, - медленно произнес он, словно взвешивая каждое свое слово. В глазах Тая это выглядело едва ли не как самое страшное преступлениеа. Если он спокойно отнесся к тому, что Гунмао стрелял по собственному отцу, что застрелил тех напавших на них в квартире, что фу шан шу - это не просто красивое название рода занятий, но все же что-то под собой прячет, причем отнюдь не благообразное поливание цветочных клумб в парке Бэйхай, то одна только мысль о том, чтобы когда-нибудь уйти или отвернуться от собственной семьи - это просто отвратительно. Один раз человек, которому он доверял, их бросил, Тай это не забыл и никогда не забудет, и он явно не хотел, чтобы это когда-нибудь повторилось. Но сегодня прямо-таки день открытий.

- Ты? Шипел? На маму? - с некой толикой удивления и недоверия переспросил Тай, словно не веря тому, что только что услышал. как-то это у него не укладывалось в голове, что отец тоже может превращаться, да и вообще причастен к каким-либо магическим способностям. Тай слышал, как мама рассказывала отцу о первом превращении самого Тая, следовательно, папа о магии-то знал, но вот чтоб еще и сам... - Я не бросился, потому что...я не помню, что вообще делал. Я, кажется, вообще на нее рычал.