Восстановление корпуса мастеров

Заросли вишни и кустарников закрывали дорожку к зданиям, когда-то бывшим жилыми корпусами монастыря. Один из домов стоял чуть в стороне от других, наверное, здесь прежде жили мастера. С покосившихся крыш частично осыпалась черепица, террасы прогнили, на лестницы было опасно наступать, так как они могли провалиться в любой момент. Чин забрался на террасу корпуса мастеров в том месте, где обвалились перила, после чего подал руку Даниэле, помогая ей забраться следом. Когда-то, много лет или десятилетий назад, здесь были люди. Кто-то выходил из этих комнат на террасу, смотрел на цветущие вишни, разговаривал или просто дышал свежим вечерним воздухом, перебирая четки. В углу лежала истлевшая циновка, чудом не снесенная отсюда ветром. Атмосфера заброшенного корпуса мастеров вызывала у Чина смешанные чувства – с одной стороны, здесь все равно, как и на всей территории Линь Ян Шо, он чувствовал себя уютно. С другой – ему не давали покоя мысли о тех, кто незримо присутствовал в этих развалинах – основателях и прошлых обитателях монастыря. Теперь ирбису и его ученикам предстояло занять их место и быть достойными продолжить дело основателей Храма Мудрости. Чин молча подошел к одной из комнат, открывая покосившуюся дверь. Пахло пылью и сыростью. Ворвавшийся ветер отбросил к окну лежавший на земле светильник из рисовой бумаги. Истлевший от времени абажур рассыпался на несколько сероватых фрагментов, а медное основание со стуком покатилось по деревянному полу. Тот, кто покидал эту комнату, оставлял её в порядке – постель была убрана, подушка, матрас и одеяло, отсыревшие и явно непригодные для использования, были аккуратно сложены на краю запыленной циновки. На комоде с облупившейся краской лежали четки из семян лотоса, почти такие же, как были у Чина. В углу стояла тумбочка, на которой – таз для умывания. Рядом на крючке висело полотенце, цвет которого уже нельзя было определить. В центре комнаты находился покрытый толстым слоем пыли низкий столик, на котором стояла небольшая коробка из венге, закрытая крышкой. Чин вошел в комнату, придерживая дверь, чтобы Даниэла при желании могла зайти следом. Он взял со стола коробку и стряхнул с неё пыль, заметив на лаковой крышке мелкие трещины. Аккуратно открыв крышку, юноша увидел старинные кости маджонга. Чин усмехнулся, но не его лице был заметен оттенок грусти.

- Интересно, кто здесь жил, - произнес он, обращаясь то ли к Дани, то ли к самому себе.

Идея Чина после покраски ворот заняться жилыми корпусами никуда не испарилась, а лишь была отложена на следующий день - все таки с центральными воротами пришлось прилично повозиться, чтобы сделать все как следует, да и навыков у самой итальянки не хватало, чтобы сделать все сразу и гладко - ей постоянно требовался небольшой отдых. По поводу состояния Чина она судить не бралась хотя бы потому что не знала... Но идея приведения в порядок жилого корпуса ее вдохновляла, ведь там ночевать определенно комфортнее будет, чем в одной из жилых комнат всем троим, причем комната на жилую походила весьма и весьма отдаленно, просто она более других была пригодна для проведения в ней ночи. После завтрака она прямиком направились к корпусу, что стоял немного особняком от остальных жилых корпусов. Приняв галантную помощь от Чина в забирании на терраску, девушка проследовала следом за ним в одну из комнат. Воздух тут был какой-то совершенно особенный: немного влажный и застоявшийся, словно сюда не пробирался ветер. Складывалось такое впечатление, что само помещение хранит в себе память о его владельце, не желая потерять даже крупинку этой самой памяти и своих знаний.

- Наверное, кто-то очень мудрый и опытный, - слегка пожала плечами Даниэла, рассматривая коробку, что держал в руках Чин из-за его плеча. - Маджонг? Очень помогает отвлечься от ненужных мыслей, или наоборот, сосредоточится на чем-то одном... Либо просто успокоиться... У папы был похожий набор...

- Да, маджонг, - Чин кивнул. – И он хорошо сохранился. У нас в него многие играют. Кто-то считает тратой времени, кто-то видит в нем дзен. Давай посмотрим, что в других комнатах. Все, что пришло в негодность, нужно сложить перед террасой, а те вещи и мебель, что ещё можно использовать, давай пока сложим в этой комнате. Только мебель сама не переноси. Потом я займусь крышей и террасой, а тебе, наверное, нужно будет отмыть все от пыли.

Чин сейчас рассуждал в свойственной себе манере взяться за все сразу и закончить с работой как можно быстрее. У Учителя наверняка ещё много заданий к нему и Даниэле. Пока они будут разбирать комнаты, Ирбис наверняка успеет подготовить хотя бы немного строительных материалов, которые можно будет пустить на восстановление корпусов. Чин уже успел заметить, с какой легкостью Шэ Бао может делать ту же черепицу, на которую самому Чину понадобилась бы куча времени – он ещё слишком плохо владел стихией Земли, чтобы в полной мере использовать её возможности. Но юноша был горд и очень хотел показать себя перед Учителем. Если не хватает знаний и навыков, нужно больше работать, чтобы не получилось так, что Учителю приходится выполнять всю работу самостоятельно, в то время как Чин будет довольствоваться выполнением задач «подай-принеси». Молодой человек поставил маджонг на столик, туда же положил четки с комода и основание светильника. Отсыревшую циновку и постельное белье он вынес на улицу, сбрасывая с террасы в некое подобие общей кучи. Затем Чин открыл комод, пахший старым деревом, но, не считая облупившейся краски, сохранившийся неплохо. В верхнем ящике лежала аккуратно сложенная форма – черные шелковые брюки, оранжевая куртка с вышитой на плече уже знакомой юноше эмблемой Линь Ян Шо и черный пояс, на котором изящной вязью санскрита были вышиты выдержки из Сутры о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы. Ткань была готова буквально рассыпаться в руках, видимо, монастырь пустовал очень долго, не несколько десятилетий, а, возможно, не один век. Чин аккуратно сложил форму, кладя её сверху на комод. Она пригодится, чтобы по её примеру шить форму новых мастеров монастыря. В комоде почему-то не было личной одежды бывшего жителя комнаты, только пара простыней, небольшая стеклянная бутыль из-под масла, которым, видимо, натирали оружие, несколько листов чистой бумаги и письменные принадлежности.

- Хорошо, - коротко кивнула итальянка. Она прекрасно понимала, что дел сейчас даже в одной этой комнате, в которую они зашли, выше крыши. А им предстоит привести в порядок целый корпус. А потом и еще три. Да, работа в самом разгаре, поэтому лучше не терять времени на лишнюю болтовню, а работать слаженно и продуктивно. Поскольку кардинально иных идей у самой девушки не было, она приняла план Чина, только вот решила начать с другой комнаты, чтобы они с молодым человеком не мешали друг другу. Потому она уже и не видела форму, которую Чин вытащил из комода. Зато перед взором итальянки была не менее интересная картина, хоть комната, на первый взгляд, вообще не отличалась от предыдущей: в комнате явно жила женщина – незаметные мужскому глазу мелочи не то, чтобы бросались в глаза, но Дани их легко видела. Во-первых, это небольшая ваза в углу, во-вторых, какие-то маленькие украшения комнаты, которые присущи только женщинам. Что самое интересное, но по сути в комнате было совершенно чисто, если не считать огромный слой пыли. Наверное, этому поспособствовало отсутствие прорех в стенах. Аккуратно свернув постельное белье и положив его в одну кучу, девушка, все же чувствуя небольшое стеснение из-за того, что капается в чужих вещах, начала разбирать содержимое тумбочки, в которой нашелся набор письменных принадлежностей, которыми теперь уже мало кто пользуется, а также пожелтевшие от времени листы бумаги. Какие-то личные вещи девушка сразу отложила в сторону – надо будет все-таки сделать отдельное хранилище для подобных вещей, хотя бы в знак уважения и памяти к прежним обитателям Храма. Постепенно кучка с вообще непригодными вещами пополнялась, какие-то личные вещи бывшего постояльца данной комнаты Даниэла все же складывала отдельно, а вот кучка с вещами, которые могли бы еще пригодиться почти не увеличивалась: старый светильник, свечи, набор письменных принадлежностей, какие-то рукописи по врачеванию, которые потом стоило бы изучить… Когда дело дошло до комода, то первое, что бросилось в глаза – это явно парадная форма. Если не парадная, так все равно безумно красивая. Все тот же символ, который они с Чином видели, очистив центральную площадь монастырского комплекса, сочетание оранжевого и черных цветов… только ткань была хрупкой, поэтому стоило обращаться аккуратнее – это определенно стоило внимания как Мастера Бао, так и Чина. Традиции – вещь святая, поэтому соблюдать их – важнейшая задача новых жителей Линь Ян Шо. Любая традиция хоть и требует адаптации к современному времени, в котором ты живешь, но она так и остается священной традицией до конца веков.

Большинство комнат были явно покинуты обитателями – никаких личных вещей, пустые комоды, только истлевшие от времени постельные принадлежности и ещё несколько комплектов такой же черно-желтой формы, которую Чин бережно сложил в одну стопку. Почти вся мебель пришла в негодность, за исключением двух-трех комодов и нескольких столиков – их явно спасло то, что в этих краях водится не так много насекомых. В одной из комнат Чин обнаружил хорошо сохранившуюся шахматную доску, в которую были сложены два холщевых мешочка с мраморными фигурами. К находкам добавился десяток светильников, статуэтка с танцующим Ганешей, список Сутры о Цветке Лотоса, написанный в лучших традициях каллиграфии, пара письменных наборов с засохшей тушью и нефритовый гребень. Сложив все это в первую комнату, юноша принялся выносить истлевшие циновки и пришедшую в негодность мебель. Разбор комнат отнимал намного больше времени, чем он изначально рассчитывал. В числе приятных новостей было то, что все окна оказались целыми, хотя бы не придется возиться с заменой стекол.

Создавалось впечатление, что обитатели монастыря тщательно собрались перед тем, как покинуть эти стены. Здесь не было никакого оружия, что странно для монастыря, где, судя по найденной форме, явно проходили боевые тренировки. Сталь не могла истлеть от времени, воины уходили, забирая свое оружие, осознанно покидая стены монастыря. И при этом не брали с собой форму. Что могло стать причиной подобного решения? Здесь не было ни ощущения опасности, ни чувства тревоги. Даже заброшенный, Линь Ян Шо не вызывал ощущения безысходности и запустения, скорее напоминая тяжелобольного, готового опомниться после своей болезни и вновь встать на ноги. Возможно, тайна монастыря им никогда не откроется, и придется ограничиться выполнением собственной Дхармы.

Когда с первой комнатой было покончено, Даниэла принялась за следующую, встретив в коридоре Чина, который уже перетаскивал мусор в одну большую кучу в самую первую комнату. Мило улыбнувшись пареньку, Дани не стала сразу рассказывать ему о находке старой монастырской формы - в этом все же для начала стоило убедиться, а то вдруг кто-то просто на свой костюм нашил герб? Но в соседней комнате нашлась такая же форма, также аккуратно сложенная и лежащая в верхнем ящике комода. Правда личных вещей в этой комнате не наблюдалось, поэтому работы было меньше, хотя кидать постельное белье в кучу для ликвидации было неимоверно тяжело - все же каждая вещь на территории Линь Ян Шо имеет свою историю. Пусть небольшую, пусть ничем не примечательную, но историю. А все это в итоге складывается в большую историю сего места под названием Храм Мудрости. Из мелочей складывается не только история, но и жизнь, поэтому каждый взгляд, каждый вздох имеет свое значение в судьбе каждого.

- Не хочешь немного передохнуть? - Даниэла уже закончила со всеми комнатами, что были в одном крыле корпуса и в каждой нашла форму. Теперь сомнений не было - это была официальная форма монастыря. Но почему же тогда часть комнат была абсолютна пуста, а в некоторых так и остались чьи-то личные вещи? Почему во всех комнатах неизменно находилась форма с эмблемой монастыря? Почему это место пришло в запустение? В голове итальянки вертелось множество вопросов, на которые всенепременно хотелось найти ответы, но сделать этого без опытного прорицателя пока что не имелось возможности. Поэтому оставалось лишь утешать себя мыслью о том, что рано или поздно они найдут ответы на все свои вопросы. - Могу предложить освежающей водички, - Дани столкнулась с Чином на пороге одной из комнат, где она тоже заприметила сложенную форму монастыря.

Комнаты были относительно разобраны, и в первой были собраны нехитрые предметы быта, которые ещё могли пригодиться новым обитателям монастыря. Помимо них здесь ровной стопкой лежали одинаковые желто-черные формы предыдущих мастеров Линь Ян Шо.

- С радостью, - Чин улыбнулся на предложение Дани. – И от воды не откажусь. Юноша пока не сильно устал, но провести некоторое время, отлынивая от работы в компании Дани, был явно не против. – Ты заметила, сколько здесь пустых комнат?

Корпус мастеров вызывал много вопросов. Все это походило на таинственную историю, до сути которой хотелось докопаться. Монастырь явно существовал не один день, здесь жили поколения учеников и мастеров, которых что-то заставило собраться и покинуть это священное место. Чин хотел с кем-нибудь обсудить увиденное, и ему казалось, что Дани должна была заметить то же самое. Конечно, тибетские монахи часто ведут аскетичный образ жизни, но все равно в комнатах должны быть личные вещи, в комодах – одежда, хотя бы сменная тренировочная форма. Здесь же казалось, что остались лишь те вещи, что их владельцы забыли или намеренно оставили. Обитатели Линь Яно Шо собрались и ушли, оставив послание? Почему они не верили в свои силы, но были уверены, что Ирбис и двое его учеников смогут восстановить монастырь спустя много лет, если не веков? Или это какая-то ловушка? Но опасности не чувствовалось, а в храме была очень сильна энергия священного места. Это не может быть ловушкой. Чин был в этом свято уверен. Но из-за этого загадка Линь Ян Шо становилась все более интересной.

Восстановительные работы – дело непростое и требует не только внимательности и бережного отношения ко всему, что касаются руки, но и правильного подхода – в таких делах спешка может только навредить, причем будет хорошо, если вся проделанная работа не обернется в таком случае вместо вас самих. Что может такого случиться? Да элементарно! К примеру, переусердствовав с магическим воздействием на какой-либо предмет (те же центральные ворота, например), можно просто-напросто довести это до окончательного разрушения, в результате чего придется вообще отстраивать заново, а не просто приводить в порядок. Но стоит заметить, что порой, проще сделать заново, чем исправить или подправить то, что уже есть в наличии. Те же Авгиевы конюшни, к примеру, которые проще было снести и отстроить заново, нежели вычищать все, что в них было. Но подобная позиция с монастырским комплексом будет не самой лучшей хотя бы потому, что это священное место переполнено магической энергией, которая не просто витает в воздухе, а которая переполняет даже все строения. Подобную красоту, даже если бы Ирбис со своими учениками были бы самыми лучшими строителями на свете, вряд ли смогли бы повторить.

- Угощайся, - Даниэла протянула бурдюк с водой напарнику, а сама уселась на край веранды (или раньше это была терраса?), свесив ноги и разглядывая все вокруг. – Пустые или не очень, но в каждой из них я нашла костюм, состоящий из черных брюк и оранжевой куртки, которая местами от времени выцвела. Еще черный пояс, а на плече вышита эмблема Храма, та самая, что мы видели на центральной площади. Мне кажется странным, что такое место опустело. Да и видно, что бывшие обитатели собирались без спешки – в комнатах, несмотря на то, что прошел явно не один десяток лет, все вещи сложены аккуратно, постели заправлены… Такое ощущение, словно просто в одно прекрасное утро часть людей просто собрала вещи и ушла, а те, кто не успел, или не захотел, просто-напросто испарились, словно их тут никогда и не было. Лишь вещи остались на месте, храня воспоминания былых лет…

Чин сделал несколько глотков воды, возвращая бурдюк Даниэле, кивнув в знак благодарности. После этого он сел возле девушки, также свесив ноги. Времени на отдых было немного – Учитель наверняка сейчас работает, и совесть не позволила бы ученику Ирбиса долго расслабляться.

- Я тоже нашел несколько таких костюмов. Здесь не было никакого оружия – все жители монастыря ушли, причем ушли сами, - задумчиво произнес Чин, посмотрев сначала на Даниэлу, а затем переводя взгляд на находившийся неподалеку ручей. – Костюмы – это форма, в которой тренируются мастера кунг-фу. Те, кто здесь жил, были воинами, и у них у всех было при себе оружие. Они оставили форму, решив, что больше не принадлежат Линь Ян Шо, но забрали свои вещи и оружие, как если бы уходили надолго или навсегда. Те вещи, которые я нашел в комнатах, их жители могли просто оставить за ненадобностью или забыть, - Чин откинул со лба непослушную прядь волос, затем задумчиво прикусил губу.

Даниэла заметила то же, что и сам юноша. Значит, его догадки были связаны не с усталостью и желанием найти в древних постройках какие-то тайны, а с тем, что действительно было в этих комнатах. Кто же оставил послание? Чин не любил, когда что-то остается ему непонятным. Земля упряма, Огонь прямолинеен, всякие недомолвки и секреты древних монахов явно были ему не по душе. Юноша посмотрел на сваленную недалеко от входа кучу старых циновок и прочего хлама, вынесенного из комнат. Да, у этих вещей была своя история, но она закончилась, в жизни храма начинается новая страница, как и в жизни Ирбиса и его учеников. Чин резко направил ладонь в сторону кучи, поджигая её ярким всполохом языков пламени. Остатки старой мебели затрещали, искры полетели на стоящее рядом дерево, но вряд ли сильно ему повредят. Вскоре пламя разгорелось, образуя огромный жаркий костер, отблески которого отражались в карих глазах следившего за стихией Чина.

Добавить определенно было нечего – Чин сказал все, наверное, даже больше, чем следовало, или меньше, чем хотел бы или мог бы. Просто лишних слов действительно не было – безмолвие стен монастырского комплекса заставляло думать, причем думать много, стараясь разгадать их тайну. Наверное, это могло показаться просто глупым человеческим любопытством, которое зачастую оборачивается против самих людей. Но в этом любопытстве было нечто большее, нежели просто желание узнать. Тут замешана история, частью которой они были, частью которой они стали, открыв новую страницу своей жизни. Каждый из них. Теперь Линь Ян Шо становился неотъемлемой частью жизни каждого. Но без прошлого нет настоящего и будущего. Прошлое остается в прошлом, но оно дает ответы на многие вопросы, в том числе предостерегая от совершения тех ошибок, которые уже были когда-то и кем-то совершены.

- Тут кроется множество тайн, - неизвестно для чего, Даниэла выразила мысль вслух, хотя и без того было понятно, что они оба думают об одном и том же. Глоток прохладной воды приятно смочил горло, освежающе и немного бодряще действуя на организм. Итальянка положила руку на пол, закрывая глаза и пытаясь слиться с теми ощущениями, что она чувствовала. - Я чувствую это. Это место наполнено мудростью, но что-то случилось. Я не чувствую зла или чего-то в этом роде, просто все стало меняться...

Увы, навыки прорицания девушка открыла в себе совсем недавно, потому ничего толком не умела, лишь старалась научиться распознавать те эмоции и ощущения, что получалось улавливать буквально в воздухе. Это пока что давалось не так легко как хотелось, но она искренне старалась. Глаза девушки открылись, когда она почувствовала жар пламени. Плавным движением руки, девушка высвободила из бурдюка немного воды, заставив ее мягко опутать стволы ближайших к пламени деревьев тонким слоем, чтобы избежать случайного возгорания.

Стало меняться… Возможно, Даниэла права. Не осталось тех, кто тогда мог поддержать обитель, и последним жителям монастыря хватило мужества это признать, оставив Линь Ян Шо для тех, кто придет следом и даст новую жизнь древним стенам. Потому нет зла, тревоги или обиды, лишь надежда, что сил хватит на исполнение воли Провидения. Значит, пора продолжить работу, дел тут не на один день.

- Я выброшу старю мебель, а ты начинай мыть комнаты. Потом нужно починить крышу, лестницу и веранду, - Чин встал на ноги, посмотрев на пылающий костер. Благодаря Даниэле, деревьям ничто не угрожало, и можно было не следить за огнем.

В пламени сгорала часть истории монастыря. Сейчас можно было лишь догадываться, что именно осталось в этой истории. Была ли это слабость, недопонимание, тревоги, или, напротив, мудрость и мужество? Тех мастеров, чьи желто-черные формы сейчас аккуратной стопкой лежали в первой комнате, уже нет. Им на смену придут другие, у которых будут такие же формы, но, возможно, которые будут чуть более сильными и мудрыми, чтобы воспитать новых учеников, способных передавать знания следующим поколениям. Чтобы монастырь продолжал существовать из века в век, неся свет и мудрость, давая приют тем, кто будет в нем нуждаться, проповедуя милосердие и сострадание в противовес всему злу, что твориться вокруг. Недаром пророчество обещало, что здесь окажется мать с младенцем, которых должен укрыть воитель. Если они скоро появятся, значит, все идет по установленному Судьбой сценарию. Чин твердо знал, что здесь, в святой обители, не должно быть место злости, корысти, зависти и жестокости. Да, здесь будут обучаться воины, многим из которых, возможно, суждено будет стать великими. Но у них должны быть чистые сердца и добрые помыслы. Они должны защищать, а не уничтожать, любить, а не ненавидеть. Мастер кунг-фу, помимо пяти обязательных качеств, должен воспитывать в себе способности к состраданию и милосердию, умея ценить любую жизнь в любом её проявлении. Истинное мастерство – победить, оставив врага в живых, истинная добродетель – прощать, вместо того, чтобы мстить. Возможно, Чин рассуждал сейчас по-юношески наивно. Он ни разу не сражался в реальных боях, не считая мелких стычек с разбойниками, ему не пришлось узнать, что такое подлость, коварство, страх за близких, но ему сейчас казалось, что он понимает истину.

- Хорошо, - как-то немного рассеянно ответила итальянка, наблюдая за пламенем костра. Это было удивительное зрелище - Вода сквозь пламя. Обе стихии сейчас находились в своеобразной гармонии, каждая делая свое "дело" - огонь сжигал, очищая настоящее и будущее от неизвестного прошлого, которое, несмотря на свою важность и необходимость для любого человека, все же остается в прошлом и ему надо только радоваться, ведь то, что было, оно прошло... История имеет такую особенность как повторяться, циклично переходя все на более высокий уровень своего развития, но суть оставляя все той же. История имеет тенденцию повторяться, но это совершенно не значит, что так всенепременно будет - все в руках самого человека, людей, чтобы не наступить на те же грабли, ведь не просто так люди наделены серым веществом в их голове, благодаря которому возможен сложный мыслительный процесс. Взгляд карих глаз неотрывно следил за языками пламени, через которые была видна Вода. Гармоничное завораживающее действие, но и оно подошло к концу...

Даниэла поднялась на ноги, слегка потянувшись, разминая слегка затекшие мышцы и сладко зевнув - все-таки спать хотелось безумно, даже несмотря на то, что вроде бы как организм уже должен был привыкнуть к ранним пробуждениям. Но дела не требовали отлагательств, потому девушка прошла сразу в первую из комнат, по дороге захватив старое постельное белье, которое можно было использовать в качестве тряпок. Вот что-что, а мытьем полов дома она точно никогда не увлекалась, более того особенно и не занималась. Но все бывает впервые, потому девушка высвободила еще немого воды из бурдюка, формируя из нее некое подобие не то огромной скалки, точнее длинной, но тонкой, не то черенка лопаты. Дыхание было ровным и размеренным. Вода всегда успокаивала, даже когда на душе скребли кошки, как это было днем раньше, например. Встав полу-боком, Даниэла аккуратно опустила обе руки, не теряя концентрации, и заставила это непонятное длинное нечто, полученное в ходе нехитрых манипуляций, коснуться пыльного пола. Но тут девушка не просчитала - слой пыли стал отлично размазываться, ведь для начала надо было его просто вымести, пока он был сухим, и только потому уже заниматься непосредственно влажной уборкой помещения. Теперь же придется использовать всю свою смекалку, чтобы исправить уже натворенное.

Пока Даниэла по мере возможностей наводила в комнатах порядок, Чин вынес остатки старой мебели, оставив в комнатах лишь ту, что ещё была пригодна для использования. Все ненужное пополнило уже успевший прогореть костер, и пламя вновь взвилось почти до ветвей деревьев. Следом за мебелью в огонь отправились обломки перил и гнилые доски лестницы. Пламя разрушает старое, чтобы на его месте могло появиться что-то новое. Мир существует в постоянном изменении, заканчивается одна жизнь, чтобы пришло новое воплощение. Чтобы восстановить монастырь, неизбежно приходится разрушать что-то из того, что осталось от его предыдущей жизни. Главное чувствовать ту грань, на которой Линь Ян Шо оживет, оставаясь собой. Чину казалось, что он чувствует дух этого места и не разрушает лишнего. Дерево, скинув за зиму остатки сухих осенних листьев, остается собой, но по весне на кончиках веток появляются новые отростки, а из почек распускаются новые листья и ароматные цветы. Если не убрать осенью в саду опавшие листья, весенней траве будет сложно прорасти на свет, она будет слабой и бледной. Сохранение традиций и разрушение отжившего – вечная борьба и вечное единство, заложенные в самой сути Вселенной. Это Дао, равновесие Иды и Пингалы в теле, Инь и Янь в мире.

Чин заметил, что снова задумался, вглядываясь в языки пламени. Нельзя отвлекаться от работы, до вечера нужно многое успеть сделать. Пока жилой корпус мастеров был явно непригоден для жизни. А рядом находились ещё три корпуса, предназначенных для учеников монастыря. Хотя учеников, помимо Чина и Дани, в Линь Яно Шо пока не было, восстановить нужно все постройки обители. Юноше казалось, что только так можно исполнить волю Провидения.

Даниэла в задумчивости подперла подбородок, молча гипнотизируя взглядом теперь уже размазанную грязь. Благо, не так много было этой самой размазанной по полу пыли, но надо было что-то быстренько придумать, пока тот же Чин не увидел как она умудрилась натворить глупостей. Задумчивость и сложный мыслительный процесс были буквально написаны на лице у итальянки, чуть ли не на лбу большими буквами. Но решение пришло столь же неожиданно, каким неожиданным оно было само по себе. Взмахнув правой рукой, Дани заставила всю воду, что было возможно вытянуть с пола, застыть в воздухе и собраться воедино. Добавив еще немного из бурдюка, девушка сделала резкое движение левой рукой параллельно полу, заставляя тем самым воду по кромке перейти в состояние льда. Мягкими движениями на себя, девушка принялась двигать получившуюся субстанцию, делая так, чтобы зазубренная кромка льда избавляла поверхность пола от грязи. На первый взгляд совершенно несложные манипуляции заставляли постоянно быть в напряжении, ведь тут нужна была аккуратность – любое неудачное движение и часть деревянного пола может оказаться деформирована или испорчена. Девушка прогоняла через себя потоки оранжевой энергии, что скапливались в низу живота и уже равномерно перераспределялись по всему телу.

Когда с пылью была закончено, влажная уборка помещению все еще требовалась, но тут девушка решила выйти из положения иначе. Если подобную операцию с пылью она провела, потому что сама же опростоволосилась, хотя в остальных комнатах это можно более простым способом и без применения магии, то с мытьем можно было немного пофантазировать. Выпустив довольно большую часть воды из бурдюка, девушка визуально разделила воду на две части, которые стали своеобразными продолжениями ее рук. Вот тут можно было разгуляться. Два хлыста сейчас безукоризненно освежали пол, причем лишней воды на нем не оставалось – все моментально «впитывалось» обратно. Воздух в комнате тут же начал меняться, пропитываясь легкой сыростью.