Кто ищет ветер - пожнет бурю

Тан остановился и обернулся. Она предложила ему остаться? Совершенно нормальным тоном? Нуу.. ээмм... Как его... Вобщем он совсем не был против этого. Часы, проведенные рядом с этой девушкой, несмотря ни на что, были особенно приятным времяпрепровождением.

- Окей. Только ради искусства! - он весело подмигнул и вернулся в беседку. - Ну, если тебе нужна какая-то конкретная поза, то могу и постоять как надо... Я и не знал, что ты так классно рисуешь! Ты где-то училась? В школе?

Он скинул мокрую футболкуна скамейку и приготовился позировать. Впервые в жизни почувствовал себя почти что звездой экрана! И решил отнестить к этому делу с максимальной серьезностью.

- Тебе как лучше встать - поближе или подальше? Передом или боком? А красками ты тоже умеешь?

Теперь он вертелся перед ней как терпеливый ученик в ожидании приказа своего учителя. Рисовать - это вам не хухры-мухры, рисуют только очень умные и талантливые люди! Ну и вредные, конечно же... Но что значит вредность по сравнению с умением изобразить то, что видишь перед собой?

Она даже и не думала, что он согласится. Она-то думала, что он сейчас обзовет ее ненормальной и уйдет. Грей даже испытала какое-то легкое разочарование от этого, впрочем, оно быстро развеялось вновь проснувшимся азартом. Усевшись обратно на скамейку, Цири положила на планшет чистый лист и призадумалась, чего бы такого сотворить из Тосаванга.

- Я мало кому показываю, что рисую, - сказала Цири, не уверенная, стоит ли вообще рассказывать Тану о себе. Потом все-таки решила, что осторожничать ни к чему - ничего ценного она про себя не откроет. - Ты первый...Нет, нигде не училась. Просто рисовала, когда хочется и что нравится.

Осмотрев фигуру Тана и прикинув, что можно нарисовать, Цири отложила планшет и приблизилась к мужчине, чтобы теперь, нагло пользуясь своим авторитетом непризнанного художника, разглядеть его поближе. Хотя, наверное, чисто женский интерес говорил в ней гораздо громче, чем тот самый интерес художника. Нет ничего совершеннее, чем подтянутое молодое тренированное тело. А уж если оно принадлежит такому парню, как Тан...то все, ловите голову, мы ее теряем.

- И красками умею, но не люблю. Мне больше нравится рисовать карандашом. А ты можешь принять какую-нибудь позу? Ну, например, "Затаившийся в тени богомол" или "Крадущийся тигр" или "Нападающий гиппопотам", что нибудь такое? Ненадолго, честно, - с улыбкой спросила Цири, проявив абсолютнейшее варварство в знании кун фу.

Но таец не только серьезно воспринял задачу художника, но и искренне наслаждался присутствием Цириллы. Сама мысль о том, что эта девушка сейчас контролирует и его и ситуацию будоражила до щекочущих мурашек на коже. Он стоял перед ней, готовый повиноваться любому приказу, принять любую позу, только бы она еще немного осталась на таком расстоянии, когда он мог почувствовать ее запах.

- Крадущийся тигр? Ха-ха, хорошо, детка я покажу тебе настоящий муай-тай! Смотри!

Тан встал в стойку с упором на ногу, отставленную назад, и поднял обе руки - одну вытянутую перед собой, а вторую закинутую назад и согнутую в локте. "Рама готовит трезубец" - в этой позиции почти все мышцы напряжены и кхм... Выгодно выделяются. Тан скосил глаза на свою принцессу. И медленно медленно начал продолжать движение - "Рама пронзает гору" - следующий шаг, поворот, удар коленом, упор на шаговую ногу, и руки меняются. "Тигр купается реке" - Снова опора назад, а руки готовятся как следует отбоксировать явно лишнего здесь мистера Эхо...

Все так же медленно Тан менял стойки и проделывал те комплексы, которые помнил из детства. Конечно, не забывая напрягать нужные части тела, неторопясь переливаться силой вот-вот под самыми руками Цириллы. Как бы ему хотелось сейчас ощутить на себе ее ладони! Но таец только поглядывал на девушку - так или не так? Что-то поменять? И эта новая игра ему тоже очень понравилась. Почти что танец наоборот - теперь англичанка могла разглядеть его со всех сторон. И более того, теперь она была хозяйкой положения, что подогревало интерес.

С искренней восторженной улыбкой ребенка, который получил в свои ладошки долгожданную игрушку, Цири очень послушно наблюдала за всеми этими сменами стоек и красивыми медленными движениями. Схватив карандаш и планшет, она начала что-то очень быстро и отрывисто рисовать на бумаге, после чего, вдруг задумавшись, даже погрызла кончик карандаша и нахмурила белесые бровки.

- О, верни самую-самую первую стойку, где еще рука прямая, - попросила она, и вновь просияла, как начищенный пятак, стоило только тайцу послушаться. Конечно, Цири наслаждалась этой властью - властью кукловода, который может дергать за ниточки и его послушная кукла будет делать все, что угодно мастеру нитей и танцующих фигур. Но самое большое удовольствие доставляло то, что она дергает тайца за ниточки, а она стоит рядом с ней, с красиво вздувшимися мускулами, выполняющий отточенные движения, и слушается! Беспрекословно! Не об этом ли мечтает каждая женщина? - А теперь не двигайся!

Карандаш вновь коснулся листа, где уже скорой рукой была набросана основа - одинокое переплетение линий, в из которых чуть позже должен будет получиться четкий рисунок. Рисовать тело англичанка всегда начинала с остова - линий, которые обозначали положение костей скелета в конкретной позиции человека. Потом линии-кости обрастали мясом, принимали форму человеческого тела, мужского или женского, которые разительно отличались плавностью и насыщенностью линий, круглыми или резкими очертаниями, сотней различий. Самым сложным всегда было не приукрасить и не уменьшить привлекательности и достоинства человека, позировавшего перед ней. Кончено, чаще всего англичанке приходилось рисовать по памяти, на глазок, и опираясь на собственное знание человеческого тела, но сейчас у нее был превосходный образец для работы.

- Тебе не очень тяжело? - участливо поинтересовалась девушка, то переводя взгляд на парня, то обратно на бумагу, где в ход активно шел ластик, уничтожая нежелательные линии. Теперь дело осталось за мелкими деталями.

Тяжело ли ему? Это последнее о чем он мог подумать в эти моменты! Хотя да. Ему тяжело. Тяжело сдержаться и не... Не... Нет. Нет. Нельзя. Мастер Грей рисует. Поэтому нельзя. И так чертовски классно слышать ее голос и выполнять ее желания.
Как будто она прикасаеся кончиком карандаша не к листу бумаги, а к его, Тана Тосаванга, коже. Что-то там чертит. И ведь ей это тоже нравится! Ч-черт побери! Новые правила заводили его больше, чем все Бангкокские клубы вместе со их диджеями, дилерами и девочками. Цирилла Грей открыла для него нечто новое, и он с удовольствием окунулся в эти прикосновения взглядами, карандашные ласки.

Таец старался как мог. Назад, значит назад. Вперед, значит вперед. Двигаться навстречу еще невысказанному, угадывать, ловить во взгляде зеленых глаз... Ближе, еще ближе... Стоп. Дальше нельзя. Дальше - белый лист и то, что она делает. Тан просто купался в ее внимании так, как может человек купаться в океане. Большом, теплом, сильном и неподвластном ему океане. Мужчина и женщина. Человек и океан... Тан заставил себя вернуться в реальность. Кашлянул встал в нужную стойку.

- Так ты это... Выставлялась где? Музей там или что-нибудь? А еще картинки у тебя есть? Просто интересно посмтреть...

Выдавил он из себя. Ему и правда было интересно посмотреть, но увидеть то,что нарисовано, он пожалуй смог бы только метра за три от Цириллы. За закрытой дверью. В соседнем корпусе.

Как легкомысленный весенний ветер, Цири перескакивала с одного на другое, переходила к третьему, возвращалась к первому, потом вновь бросала недорисованным, принималась за следующее. Через ворох тонких линий проступал уже оформленный рисунок, совершенно четко отображающий то, что было в действительности. Две татуировки, несколько шрамов, сшибленные навстречу друг-другу брови, напряженные мышцы. В последний раз сравнив того, кто стоял прямо перед ней с тем, кто был нарисован, Цирилла осталась довольна. Нет, рисунок был еще не закончен, многое требовало доработки, исправлений, добавлений света и тени, немного черного и белого, чтобы рисунок ожил, стал настоящим. Чтобы казалось - тот Тан, который навечно останется нарисованным, сейчас нанесет следующий удар, вернется в исходное положение также плавно, чтобы остро и точно ударить по невидимому врагу. А потом застынет ненадолго вновь, и вновь оживет.

- Мммм? - переспросила Цири, в мыслях которой нарисованный Тан выделывал таки пируэту, что живой настоящий Тан мог бы ему только позавидовать. - Нет, нигде. Есть еще, но я их не ношу с собой. Эти нравятся мне больше всего. Знаешь, рисунок пока еще не доделан, мне осталось только детализировать, и он будет готов. Хочешь, я потом...подарю его тебе?

Девушка вдруг отложила планшет на скамейку, подошла еще ближе. Заглянула в глаза тайцу, заметила длинный острый шрам на боку, аккуратно и очень деликатно коснулась его тонкими пальцами.

- Откуда он? - спросила она, надеясь, что не сильно лезет в личное пространство гордого тайца. Все же, ей было интересно узнать о нем что-нибудь еще. - А ты можешь меня научить делать что-нибудь такое... из этих стоек?

- Ааа...Конечно...Хочу, - протянул Тан в ответ на ее реплику о рисунках и, с очередным подшагом, оказался максимально близко от ее лица.

Выдыхая настолько осторожно, чтобы не спугнуть мгновение, он посмотрел ей прямо в глаза. И его взгляд говорил, просто кричал:"Стой! Назад! Не подходи или...Я за себя не отвечаю!" Но Цирилла отложила планшет и, подойдя к нему, прикоснулась кончиками палцев к старому шраму. Отчего Тан буквально вздрогнул и пришел в себя. Опутил руки и принял прежний небрежный вид.

- А это... Так... В шахматы проиграл кое-кому... Но до танцев дело не дошло, - он ухмыльнулся. - Научить могу...

И задумался. Конечно он мог заговрить зубы любой девочке, но вот объяснить всю последовательность действий и их назначение в боевых стойках муай-тай он, пожалуй, сейчас не смог бы. Тем не менее, чтобы не уронить лицо перед художником, надо было все-таки постараться сделать все возможное. Тан отступил на шаг.

- Окей, детка. Тебе наверное будет полезно знать как красиво набить яй... Кхм, вобщем как вырубить парня с одного раза. Эффективно и надежно...

Тан зашел за спину Цирилле и теперь начал сам направлять ее движения, чуть касаясь ее рук и талии.

- Самое главное здесь - это устойчивость. Девчонки обычо на каблах гоняют, так вот, зря это все. Красиво конечно, но зря. Каблуки, особенно эти ваши шпильки очень неустойчивы. Поэтому для пацана ничего не стоит выбить равновесие из-под вас, - он взял ее двумя руками за талию. - Вот смотри, это обычная женская походка и соответственно стойка. Так, если ты задерешь ногу, то при первом же касании упадешь.

Он крепче обхватил Цириллу и повел дальше.

- Но если-таки пришлось тебе столкнуться после клуба с каким-нибудь засранцем, тогда становись вот так. Это называется "Шаг воина". И нежно обнимай его. Да, да, обнимай за шею, - Тан перешел вперед и оказался лицом к лицу с англичанкой. - Зачем? Обняла? А теперь вот так коленочкой между ног. Центр тяжести на опорной ноге! Бедро вперед! Ты же бьешь мужика! Резко и быстро, пока он не опомнился и не ушел из-под твоей руки на шее... Это называется "Кольцо Царя обезьян"

Ну или просто удар коленом в пах с выходом бедра. Ее дыхание так близко. Неприлично близко. Пусть лучше бьет. И Тан подставился.

- А я люблю на каблуках ходить, - рассеянно отозвалась Цири. Прикосновения сбивали ее с толку. Заставляли думать не о том, о чем сейчас рассказывал таец. Мысли уходили совершенно в противоположную сторону, имея весьма определенное направление. Это направление было строго по югу от нее, держало ее за талию и носило название "Тан Тосаванг". а вот интересно только, зачем она, собственно, стоя на одиннадцатисантиметровых шпильках, будет задирать ногу? Нет, не о том думаешь. Думай о стойке и неустойчивости каблуков.

- Обнять? Вот так, нежно? - спросила англичанка, которая решила подойти к делу со всей серьезностью, ласково обвивая шею Тана тонкими руками. А вдруг действительно, вот пойдет она в клуб (ага, в Китае. В деревушке, что внизу находится. Там наверное полно ночных клубов), хотя, собственно, чего она туда одна пойдет...Ну так вот, пойдет она в клуб, натанцуется, потом пойдет домой. А тут! Пиф-паф, а мы разбойники...тьфу, опять не о том думает. - А зачем обнимать?

Ааааа, так вот для чего обнимать. А что, так просто ударить нельзя? Без объятий? Нет, конечно, обнимать Тосаванга было приятно, даже очень. Мысли опять спешно потекли в другую сторону, совсем далеко от предложенного ей способа отбиваться от парней. Может ну его, этот, как его...муай-тай?

- А мне обязательно тебя бить? - как-то даже жалобно взглянув тайцу прямо в глаза, Цири смутилась и стыдливо опустила взгляд мимо его плеча, робко коснувшись щекой его подбородка. - Можно я просто сделаю вид, что ударила?

Тан прижал девушку к себе еще крепче и почти прошептал ей на ухо:"Меня бить не обязательно, если ты хочешь чего-то другого..." Резко отстранив от себя очаровательно ей улыбнулся и сообщил прежним тоном:

- А вот после клуба, никто вид делать не будет. Тебя просто охапкой кусты утащат. А я этого не потерплю. Ни от кого! - Тан отстранил ее еще дальше и, резко развернув к себе спиной, продолжил, - А вот если на тебя сзади нападут?

При этом он позволил себе оценить все выпуклые достоинства фигуры европейки и, не удержавшись, шлепнул ее по мягкому месту, сопроводив это вполне серьезным комментарием:"Вот что ты будешь делать тогда?" Ох, как же ему хотелось сейчас разнообразить позиции и стойки в сторону совсем не боевых! Неожиданная возможность близости, захватывающей игры с белой кошкой, на мгновение все-таки дала волю его фантазиям. Согласитесь, что пару-другую секунд лучше помечтать все-таки за спиной у готовой вспылить в любой момент англичанки...

...Тан сделал шаг вперед, мастерски сохраняя дистанцию в считанные миллиметры на грани дозволенного, и, тихонько сдвинув светлую прядь в сторону, провел пальцем от мочки уха вниз, вдоль изгиба шеи, освобождая нежное плечо от одежды. Он ощутил, как девочка затаила дыхание, как ее фарфоровая кожа вдруг порозовела и покрылась крохотными мурашками. Таец приблизился к ней и, прикрыв глаза, раскрыл рот, чтобы ощутить губами ее вкус...

Цирилла обернулась и, растягивая в руках неизвестно откуда взявшийся галстук (эта деталь антуража была особенно бережно хранимой в памяти Тана), как-то подозрительно вкрадчиво улыбнулась. Тан машинально поправил штаны и протянул руки навстречу своему счастью...