Долгожданный пинок

Мастер взялась за дело более чем решительно. Пришедшая одной из последних Фиона не успела толком ни с кем обменяться ни словом, как уже было велено всем вскакивать и переходить с места на место. Да ещё и в результате этих телодвижений ученики оказались перетасованы так качественно, что Фиона сперва было вовсе потеряла Аделину из виду и обнаружила её уже сидящей по другую сторону от мастера, в группе более умелых ручек. Это блондинку немного огорчило - работать бок о бок с подругой было бы бодрее и приятнее. Но и в одиночку не сказать чтобы очень страшно. Тем более, девочка, которая пыталась свести знакомство с более взрослыми ученицами, была вот тут, совсем рядом, тоже в группе для новичков. Касл тут же подсела к ней, протянула ребенку ладонь для рукопожатия, представилась: - Фиона, - и только после этого, сочтя знакомство состоявшимся, сосредоточилась на уроке и на задании мастера.

Ну, чакру найти - это самые азы, это то, что в любой магии просят сделать перво-наперво. Наверное. Фиона внимательно выслушала объяснения мастера - мимоходом отметив, что вот у ребят поопытнее и задача поинтереснее, они с положениями теории не возятся, а уже действуют, надо было самой раньше учиться, сейчас бы тоже в "испорченном телефоне" участвовала - и сосредоточилась на доставшейся ей задаче. Мысленно внимательно перебрав все озвученные мастером варианты, Фиона пришла к выводу, что больше всего ей нравится вариант с тем, что чакра раскрывается, как бутон, это звучало романтично. Может быть, не обязательно лотос - лотос разве бывает синий? - но в целом цветочное направление кажется заданным удачно.

В воображении Фионы бутон почему-то неизменно выходил похожим на розу. Касл старательно представила его у себя между бровей, с трудом удерживаясь, чтобы не начать от рвения вырисовывать каждый лепесток, потому что вряд ли это пойдёт чакре на пользу, а потом мысленно к этому бутону прикоснулась, призывая его раскрыться. Бутон отозвался прохладной синей вспышкой - может, это было ещё не совсем то, о чем просила мастер, но чакра явно отзывалась на прикосновения, и Фиона продолжала старательные попытки всё-таки разбудить её полностью и окончательно.

- Смотри-смотри-смотри! - ни с того ни с сего завопил менестрель, и Дженнифер, едва не оглохшая от его воплей, отчетливо поняла, что этот ее внутренний голос, ни много ни мало, пребывает едва ли не в панике. - На молодого человека смотри! Да-да, который тебе кланяется! Узнаешь? Я говорю, узнаешь, близорукая моя миледи?
Джинджер оспорила было, что она близорукая, но, всмотревшись в молодого человека, на которого ей указывал менестрель, и кое-как его признав, в изумлении едва не кувыркнулась с веранды. Потому что это оказался Валентин, который из нежного подростка вдруг превратился в здоровенного парня и этим фокусом немало шокировал ирландку.
- Я надеюсь, у тебя по этому поводу мозг не откажет? - пасмурно уточнил критик. - А то нам еще целое занятие отработать, ты ведь об этом не забыла?
Дженнифер поспешила заверить своего пасмурного критика, что она обо всем помнит и более чем работоспособна. И так преданно смотрела на мастера после этих заверений, что первая получила от мастера заветную фразу, удостоившись чести начинать эстафету. Джинджер такой прыти от мастера не ждала и едва-едва успела подготовиться - хорошо хоть, Ктулху не оплошал и бойко принял короткую фразу в свои цепкие синие щупальца.
- "Дафна, вы опять ведете"? Это что еще такое? - удивился менестрель.
- Болван, - жестко возразил критик. - Классику знать надо.
Пока голоса переругивались, Дженнифер, сосредоточившись на своей задаче, нашарила взглядом голубые глаза Валентина, и Ктулху, углядев в них родную почти синеву, охотно потянул к юноше синие щупальца с зажатыми в них словами. Достигнув сознания Валентина, Дженнифер разрешила Ктулху разжать щупальца и уронить туда фразу, после чего с чувством выполненного долга вытянула ноги - все, задание осилили, гип-гип, ура, можно пару минут сидеть безмятежно и курить бамбук.

Первое задание показалось Валентину, вместе с сестрой затесавшемуся в группу к продвинутым ученикам, интересным, но не сказать чтобы очень сложным. Пусть Фельтин упражнялся в мыслеречи нечасто, потому что, как правило, не было особого повода, но уж один-то раз он с этой задачей должен был справиться без проблем. Оставалось только встроиться в создающуюся на ходу цепочку - впрочем, с этим парню попросту очень повезло. Мастер Ярина передала свое мысленное послание Дэй сяоцзе - а та, похоже, не раздумывая и даже не рассматривая остальных учеников, почти тут же повернулась к Валентину. Юноша в ответ неторопливо кивнул, показывая, что готов, и сосредоточился, чтобы не пропустить сперва мягкое прикосновение, а потом и маленькой льдинкой скользнувшую к нему в мысли короткую фразу.
"Дафна, вы опять ведете".
Валентин еще раз кивнул, показывая Дэй сяоцзе, что он все услышал и все понял, а потом обернулся к сестре и подпихнул ее локтем. Мол, проснись и пой, женщина, я желаю с тобой мысленно говорить. Включив сестру в занятие и добившись от нее внимательного взгляда, Валентин мысленно потянулся к ней синей чакрой и, дотянувшись до нее и установив тоненький, хрупкий контакт, как можно более отчетливо произнес, опять же потянувшись этими словами к сестре - "Дафна, вы опять ведете". Если Дарсия в этом месте не рассыпалась, не отвлеклась и успела сосредоточиться, то должна была все услышать. Потому что у Валентина после этого упражнения осталось отчетливое чувство правильно выполненного задания.

В отличие от Валентина, который на занятие рвался и копытами землю не рыл только потому, что не слишком пламенный темперамент не позволял, Дарси грядущий урок воспринимала без особенного энтузиазма. И брату приходилось практически перекладывать и пересаживать девушку по веранде - Дарсия ухитрилась напрочь пропустить мимо ушей просьбу мастера разделиться на две группы по уровню знаний.
После такого позора, правда, девушка слегка подсобралась. И напомнила себе, что даже то, что ее сюда затащили почти что насильно, еще не повод занятие с треском провалить. Поэтому дальше Дарси и услышала следующую просьбу мастера, и даже успела как следует подумать о том, как она будет это задание выполнять, так что к тому моменту, как Валентин обернулся к ней и начал пихаться локтями, девушка была уже готова работать. Так что кое-кто мог бы тут свои локти и придержать при себе.
Сосредоточенно глядя в глаза брата, Дарси довольно легко услышала фразу, показавшуюся ей, правда, несколько странной, как будто ее уже к этому моменту успели исказить по дороге. А с другой стороны, может, мастер так и задумывала, чтобы ученики от этой фразы шалели и путались. Дарсия кивнула и обернулась, выбирая следующего ученика, которому следовало передать сообщение. Ближе всех к девушке сидел высокий смуглый юноша - кажется, его звали Финн, - на нем Дарсия и остановилась. Вгляделась в зеленые глаза, потянувшись к ним, Дарси на всякий случай несколько раз старательно повторила, обволакивая каждое слово дымкой синей энергии: "Дафна, вы опять ведете". Должно было получиться - хотя, в отличие от Валентина, Дарсия не испытывала такой оглушительной уверенности в своем успехе, ей было куда привычнее в себе на всякий случай сомневаться.

Октавию на этом занятии поразили две вещи. Первая вещь - это, само собой, толпа, впечатлившая, судя по обилию кругом изумленно вытаращенных глаз, довольно многих, причем начиная с самого мастера. Второй такой вещью стала черноволосая девица, немедленно подсевшая к итальянке знакомиться и назвавшаяся Кристиной. Хотя, ладно, можно и не драматизировать. Не впечатлила, просто удивила. Дженнаро смерила Кристину взглядом, полным сомнения, словно решая, стоит этой дамочке такую ценную информацию как свое родное имя или все же не надо, и наконец нехотя ответила: - Ну ладно, пусть будем знакомы. Октавия.

Долгое знакомство, решила было Октавия, составить на этом все равно не удалось, потому что мастер немедленно взялась всех пересаживать и раскидала всех по разные стороны от себя - но нет, Кристина и после этой рокировки оказалась примерно там же, где и до нее, и очень вряд ли она сделала это специально, чтобы продолжать цепляться за Октавию. Ну и, раз уж так совпало, то чего уж тогда сопротивляться. Дженнаро царственно кивнула новой знакомой, мол, тогда давай бросаться в тяжкую науку бок о бок, и сосредоточилась на новой задаче. Ну, попыталась.

От чакр Октавия была далека, как, наверное, никто другой на этом занятии. Итальянка честно вообразила себе эдакую синюю вспышку во лбу, хорошую, яркую, и принялась ждать, когда от нее пойдет волшебное ощущение морозной сонливости и что там еще мастер прописала. Ждала-ждала и вроде как даже дождалась. А может, конечно, просто внушила самой себе, что так и должно быть.

Указание мастера перераспределиться по группам Кристину если и смутило, то едва заметно и совсем ненадолго. Людей на занятии много, уверенно подумала девушка, всегда найдётся к кому прибиться. В крайнем случае, можно будет обняться с Каэтаной, с которой они уж наверняка окажутся в одной группе, и единым нежным сестринским организмом обсуждать занятие и радоваться или не радоваться своим успехам или неуспехам. В зависимости от того, как пойдёт занятие. За Каэтаной девушка в любом случае планировала приглядывать - как старшая сестра за младшей, нечего её совсем беспризорной бросать.

Отказываться от своих первоначальных планов, однако, не пришлось. Октавия тоже отправилась в группу нежно-зеленых новичков в ментальной магии и даже изъявила желание продолжать знакомство. Кристина улыбнулась ей, негромко сказала: - Отлично! Успехов тебе, - и оглянулась на мастера, изображая на лице старательное внимание и вслушиваясь в теорию и в задание, которые диктовала Ярина.

Первое задание для Кристины оказалось совсем простым. Девушка уже неоднократно прибегала к помощи синей чакры, правда, использовала её только для магии телекинеза. Но сейчас пока не требовалось демонстрировать чудеса ментальной магии, требовалось только пробудить чакру, а это было легко. Кристина мысленно коснулась чуткой точки между бровей, быстро почувствовала прохладный отклик чакры, оглянулась на Каэтану, проверяя, что и у той тоже всё в порядке, и уверенно кивнула мастеру - отлично, здесь всё получилось.

Полученное от мастера задание на первую часть занятия вызывает у Финна невольное желание сказать "разрешите упасть и не вставать". Не так-то часто парню поручают магические упражнения, с которыми он может справиться, а если быть точным, то вообще никогда. Мыслеречь же – это как раз то, в чём египтянин смыслит, шарит, разбирается, да ещё и вполне себе неплохо, ежедневное общение с Лилу натаскивает лучше любого мастера. Если бы можно было в ментальной магии достигнуть заоблачного уровня, упражняясь на одной только мыслеречи, зато в разы чаще всех остальных, так Финехас уже бы там был. Но нельзя, вот жалость.
За тем, как ученики перебрасываются на мыслеречи выданной им фразой, египтянин в ожидании своей очереди следит с искренним любопытством. Это, видно, работают ребята чертовски опытные, поопытнее самого Финехаса – легко перепасовывают друг другу мысль, словно мячик для пинг-понга, кажется, напрячься чуть-чуть, и можно будет увидеть, как этот "мячик", овеянный синей дымкой возникает на пересечении взглядов. Египтянину выпадает работать с тоненькой высокой девочкой, которой лёгкая тень печали на светлом челе ничуть не мешает уверенно орудовать синей энергией. Финехас немедленно дружелюбно улыбается во все доступные ему зубы и готовится даже не столько смотреть, сколько слушать. Для него в мыслеречи Аджна – это всегда в первую очередь уши. Огромные такие волосатые уши, которые, как сорные локаторы, всё услышат и ни слова мимо себя не пропустят.
О, а фраза-то знаменитая.
Показывая, что сообщение принято и услышано, Финехас показывает девочке большой палец. И ищет взглядом следующую жертву, нашаривает последнюю девушку в их продвинутой группе. Голубоглазая Аделина, как всегда, выглядит несколько взвинченной. Сосредотачиваясь и взором, и чакрой на её голубых очах, Финн отчётливо, печатая каждое слово, произносит: Дафна, вы опять ведёте. И вопросительно вздрагивает бровью: есть контакт или нужно повторить?

Когда её отсаживают в группу для слегка продвинутых учеников, Аделина немедленно начинает нервничать. И боится, что вот-вот мастер попросит блеснуть ментальным щитом – которого у немки нет и в помине, есть только какие-то жалкие, робкие о щите представления. Две минуты до позора, минута... ох.
А позора-то и не случается.
Вместо невыполнимого для неё сейчас задания выстроить ментальный щит Рутцен, как и все остальные ученики в более сильной группе, получает приятную просьбу показать мыслеречь. И это облегчение, ужасное, ужасное облегчение. Потому что такая работа с мыслями ей вполне по силам. Потому что в этой деятельности Рутцен запросто может участвовать, не подводя ни себя, ни остальных учеников в группе. Хотя, конечно, то, что группой приходится работать всем вместе, почти как единый организм, девушку изрядно смущает.
Ещё даже не дождавшись своей очереди, Аделина начинает стараться, так, что у неё только что морозный пар из ушей не валит от так ярко пробудившейся Аджны. И когда Финехас наконец передаёт ей фразу, это звучит так громко, словно у немки в голове оглушительно бьёт огромный колокол.
Рутцен зажмуривается и трясёт головой, пытаясь избавиться от этого оглушающего её ощущения. Девушка кое-как приходит в себя, кивает Финехасу и оборачивается к кудрявому парню, кажется, последнему в их группе. Работать с чужим сознанием, даже с самыми невинными намерениями, Аделине очень неловко, поэтому она старается сделать всё как можно быстрее. Поэтому недлинное "Дафна, вы опять ведете" летит в сторону парня почти как копьё – у Аделины совершенно нет выдержки для того, чтобы аккуратно протянуть эти слова и так же аккуратно мягко опустить их в чужое сознание.

Когда мастер попросила всех разделиться на группы - Ян твердо вознамерился оказаться в одной группе с Кристиной, невзирая на то, куда ему будет предписывать перемещаться реальное положение дел, и прикинуться хоть кем, хоть недалеким чайником, хоть наоборот, мудрым Гэндальфом. Кем попросят, кем понадобится, чтобы поближе к Кристине оказаться. Ян и в самом деле уже почти придумал, с каким сложным выражением лица он будет прикидываться, что с ментальной магией он на короткой ноге - а потом выяснилось, что вовсе этого и не надо. Что Кристина отправилась в группу для совсем-начинающих, и Ян немедленно увязался за девушкой следом. Невзирая на то, что когда-то у него было какое-то там занятие по теме и он вроде как даже с этого занятия даже что-то вынес. Сейчас это знание было лишним до чрезвычайности. Оно бы помешало подсесть поближе к Кристине так лихо, как сейчас у юноши получилось это сделать.
И чересчур рано показывать, что синяя чакра ему уже неплохо знакома, наверное, сейчас тоже было бы ни к чему. Поэтому Ян, хотя Аджна почти сразу отозвалась на попытки к ней обратиться уже знакомым холодком и, в общем-то, уже сразу была готова к употреблению в дело, потянул почти что театральную паузу, старательно изображая на лице сомнение и поиск. Мол, где бы она могла быть, эта ваша чакра, завалилась куда-то между глаз, не нащупать никак... а, вот, кажется, нашел, это нынче Аджной называется, что ли?
Как бы не переборщить, запоздало подумал Ян. Как бы мастер его вон не выгнала за такую откровенную пантомиму. Но теперь-то уже что спохватываться - поздно. Отыграно, предъявлено, накосячено. Последнее, впрочем, еще не точно. Может, вселенское правосудие сегодня на эту халтуру не обратит внимания.
Короче - увлекательные магические знания пока всухую проигрывали черным девичьим глазам и привлечь к себе внимание юноши оказывались бессильны. И как бы Ян с этого занятия не ухитрился выйти таким же чайником пустобрюхим, каким и вошел.

Дмитро очень бы хотел порадовать любимую девушку своими успехами - но не считал, что у него в данный момент была хоть мало-мальски приличная возможность это сделать. Не с его восхитительными успехами на поприще ментальной магии, когда он твердо помнил только то, что отвечающая за эту магию синяя чакра торчит между бровей и что-то там такое полезное с ее помощью можно делать. Все, точка, конец абзаца, никакого продолжения монолога не предвидится. Поэтому Дмитро думал, что он как-нибудь тихо-мирно смешается с группой новичков, жаждущих еще только постигать азы ментальной магии, и будет стараться демонстрировать успехи там.
Думал-думал, а потом, когда Ярина попросила разделиться на две группы, все-таки рванул к тем, кто заявлял, что в ментальной магии уже кое-что смыслит, рванул очертя голову и только что не с боевым кличем "ура, вперед, за Родину, умрем".
Первое время все оказывалось не так уж печально и страшно: Ярина дала задание на мыслеречь, а Дмитро,ухитряясь еще и грамотно не отсвечивать, оказался в самом конце цепочки, по которой передавали сообщение, так что для него задание упрощалось: не нужно самому вспоминать, как правильно говорить на мыслеречи, нужно только сообразить, как правильно слушать. Впрочем, парень и здесь не мог сказать, что он приложил усилия, и сообразил, и вспомнил. Ему скорее показалось, что стараниями голубоглазой Аделины необходимая фраза сама скользнула к нему в сознание. И Дмитро только и оставалось, что, обернувшись к Ярине, озвучить во всеуслышание: - Дафна, вы опять ведете.
Ну, и теперь только ждать вердикта, правильная ли фраза и не исковеркал ли ее кто-нибудь по дороге.

Людей было достаточно много, и вскоре сегодняшняя преподавательница начала занятие. Сначала она просила пересесть всех по левую или правую руку от мастера, продвиутым дали задание, а он оказался в толпе новичков. Ярина ничего нового не сказала, хотя, если учитывать, что он всего один раз был на мастер-классе по ментальной магии, где толком ничего не рассказывали, это было ново. Поэтому он послушно слушал, как делал это, в принципе, редко.
Нужно активировать чакру, и Андреас прикрыл глаза. Сосредоточился на этой чакре, которая была во лбу. Сначала ничего не было, а потом появилось что-то вроде холода где-то в этой области. Он открыл глаза и почувствовал, что голова закружилась. Потянуло в сон, и он зевнул. Странно, в прошлый раз не было такого эффекта.
Он вдохнул-выдохнул и, определившись, что у него всё получилось, и это состояние сна ему не будет мешать, а наоборот сейчас пройдёт, кивнул мастеру, проводившей занятие - мол, всё получилось.

Следя за тем, как работают ученики, Ярина старалась зачерпывать глазами обе группы сразу, так, что едва не заработала косоглазие путем тотального разбегания глаз в разные стороны. А главное ведь, сама так удачно рассадила учеников, даже жаловаться толком не на кого.
Ученики же вели себя героически, со всем справлялись, никто пока ничего сорвать не пытался. Более опытные ученики умело перебрасывались мыслеречью - и среди них был и Дмитро, что Ярину несказанно порадовало, хотя, конечно, выделить парня отдельно, в обход всех остальных старающихся юношей и девушек, она не могла, так что приходилось делать сурово-непроницаемое мастерское лицо и терпеть до конца занятия. Ученики же, только-только начинающие работать с чакрой, тоже справлялись на "ура", дотянуться до чакры более или менее уверенно получилось у всех.
- Один из недостатков Аджны, из-за которого первое время может быть очень неудобно работать с ментальной магией - это, конечно, тяжесть ее энергии. Вам может показаться, что у вас тяжелеет голова, может накатить сонливость - не пугайтесь. Это, скажем так, нормальный побочный эффект, - спохватилась Ярина, заметив, как Андреас подавил зевок. Конечно, сказать об этом стоило сразу, предупредить заранее, а не ждать, пока кто-нибудь из учеников на этот "нормальный побочный эффект" наскочит с разбегу. Одесситка сделала себе мысленную зарубку в памяти, чтобы на следующих занятиях этой ошибки больше не допускать, кивнула "продвинутой" группе и показала большой палец, подтверждая, что со своим заданием они справились отлично и, стараясь слегка разрядить обстановку шуткой, улыбнулась: - Поэтому, чтобы вы у меня здесь все не заснули, я заставлю вам еще немного побегать, уж не обессудьте. Объединитесь, пожалуйста, в пары, кто с кем - я сейчас скажу. Дженнифер и Андреас. Дарсия и Ян. Валентин и Кристина, - перечисляла Ярина, выхватывая взглядом учеников поочередно то из одной, то из другой группы. - Финехас и Фиона. Аделина и Октавия. И... Дмитро и Каэтана, - Ярине было немного стыдно подсовывать своему молодому человеку в напарницы маленькую девочку, но объединять его в дуэт со взрослой девушкой не хотелось, а парней она уже успела, не подумав, осчастливить напарницами. Разделив учеников на пары, Ярина продолжила выдавать задания: - Те, кто только начинают осваивать ментальную магию - вашей задачей будет прочесть мысли вашего напарника. Ни в коем случае не допускайте грубых действий; представьте, что чужое сознание - это карточный домик, и вы прикасаетесь к нему пером, так мягко, чтобы он даже не покачнулся, и уж тем более, ни в коем случае не развалился, - вряд ли ученики на этой стадии обучения смогут вломиться в мозг с кистенем и все там поразломать, но предупредить заранее все же стоило. - Более опытных магов я попрошу постараться в ответ передать вашему напарнику как можно более объемный образ. Пусть это будет картинка, любая на ваш выбор, и попробуйте как можно детальнее и ярче передать ее напарнику, который, в свою очередь, будет стараться ее у вас принять. Приступайте, пожалуйста, - попросила Ярина. И запланировала, что она сперва засечет пять минут, а потом прикинет, что и как у учеников получается, и в зависимости от этого выделит или не выделит еще немного времени.

Если с первым заданием Финехас триумфально справляется, то вот вторым запросом, конечно, мастер его нокаутирует. Картинка, говорите. А все ведь так очень даже неплохо начинается, Финн даже успевает церемонно кивнуть доставшейся ему в напарницы эффектной блондинке и даже представить себе, как лихо они сейчас будут эту ментальную магию бомбить в паре. Ан нет, ничего подобного, задание мастер выкатывает такого уровня, что "бомбить" там Финну нечем. Он в принципе не особо-то представляет себе, как передавать с помощью ментальной магии что-то, что сложнее мыслеречи.
Но мастер вот, упрямо твердит про внимание к деталям. Может, в этом вся фишка?
В любом случае, первым делом необходимо сочинить картинку, а уж потом с ней экспериментировать. Финехасу в голову ничего не лезет, кроме одного только образа толстого, наверное, с бедро толщиной питона – хорошо, пусть этот образ и будет, он ничем не хуже прочих. Финн сосредотачивается на картинке перед своим внутренним взором, старательно выхватывает из мутной темноты и сочные зелёные листья, по которым, изгибаясь, скользит длинное тело питона, и влажные блики на тёмной змеиной чешуе, и полугипнотические покачивания треугольной головы; все это Финехас старается охватить мысленным взглядом и удержать одновременно, и медленно тянет сложившуюся картинку в сторону Фионы.
Что ж, по меньшей мере, он со своей стороны точно делает все, что может. Дело за дамой.

Не строя иллюзий относительно того, как лихо у неё получается (не получается!) осваивать ментальную магию, Каэтана сидит и ждёт, что сифу Ярина сейчас предложит ей ещё какое-нибудь невинное задание. С учётом ещё и её нежного возраста - возможно, даже сильно более невинное, чем всем остальным. Каэтана уже в красках представляет себе, как она будет сидеть и отрабатывать какую-нибудь медитацию, когда все вокруг будут работать в парах, когда наставница неожиданно и её тоже допускает со серьёзной работы.
В пару Каэтане достаётся невысокий и очень кудрявый молодой человек. Первые секунды девочка только и может, что завороженно смотреть на его волосы, тёмные и все витые мелкими кольцами, как ни у кого или почти ни у кого в монастыре не бывает. Затем, с лёгким опозданием, Каэтана хлопает глазами, спохватывается, чинно кивает Дмитро и после сигнала начинать бережно тянется к нему синей энергией Аджны.
Энергия очень тяжёлая, а потому ужасно непослушная. Каэтана местами ощущает её и вовсе неподъемной, когда упрямо пихает густую энергию вперёд, и заранее боится, что с нежным и ласковым проникновением у неё ничего не выйдет, потому что от слона в посудной лавке филигранной точности ждать не приходится. Но потом девочка ощущает встречное прикосновение Дмитро, в отличие от неё самой, мягкое и деликатное, и расслабляется.
Так вот зачем их в паре двое. Чтобы на двоих у них точно всё получилось.