Покуда хватает взгляда

Слово "Кот" оказалось даже проще. Но "ша" звучало не так солидно, как "гунмао". А потом началась грамматика, которую Кот смог воспринять только потому, что при изучении языков ругательства удивительным образом запоминаются первыми. Было даже обидно, что столь непривычно прозвучавшее в исполнении Цириллы "би" на французский переводилось одной из форм употребления слова "кошка". Кот хотел было сказать. что французский язык со всеми этими артиклями крайне сложен, но потом подумал, как иностранцам было учить те же счетные слова. Хотя, многие из них не заморачивались и считали на 个, и их можно было понять.

Кот посмотрел на Цириллу, когда она сказала следующую фразу, и улыбнулся. Кажется, была песня, в которой эта фраза повторялась много раз. По крайней мере, Кот где-то уже её слышал, хотя Кошка говорила с ним на путунхуа, а с другими француженками ему общаться не доводилось. Гунмао повторил фразу про себя, затем попытался как можно точнее сказать её вслух. Первый звук был очень сложным, потому что он был ближе всего к тому, как китаец сказал бы "Р", которую французы рычали. У Кота было типично пекинское произношение шипящих, позволявшее ему посмеиваться над южанами, когда те шепелявили, говоря на путунхуа. Но сейчас перед ним самим стояла сложная задача.

- Цзо тэм, - произнес Гунмао.

- Это звучит мило, - прокомментировала Цирилла без издевки, когда Кот старался выдать нечто, максимально приближенное к оригиналу в ее исполнении. - Но первый звук больше похож на тот, как ты сначала произнес мое имя. Как в riben guizi. На слух же очень похоже.

Вообще из всех языков, которые она знала, самым простым ей, конечно, казался английским. Не только потому, что был ее первым родным и его она узнала раньше прочих, сколько потому, что в сравнении с другими он был максимально упрощенным. Ни тебе тонов, ни кучи ненужных букв при написании, которые в итоге не читаются или читаются совершенно не так, как пишутся, ни тем более тысячи синонимов, обозначающих одно и то же, как в русском языке.

- Раньше я думала, что французский - красивый язык, но теперь мне кажется, что он ужасный, - призналась Цирилла. - Я настолько привыкла думать на путунхуа, что мне больше нравится "Wo ai ni" чем "Je t'aime". Кстати, мы пришли.

За всеми этими разговорами она совсем не заметила, что они стоят под самым деревом, в тени, отбрасываемой его густой кроной. Это все-таки оказался старый вековой дуб, а не вяз.

- Расстели плед, пожалуйста, он в корзине. Я подумала, что у нас с тобой никогда не было пикника. Поэтому я хочу настоящий пикник.

Не нужно было ничего мудрить, достаточно подумать и воспринять слова на слух. Кот улыбнулся, когда Цирилла подсказала ему, как правильнее произнести первый звук. Он повторил всю фразу, на этот раз без проблем с отдельными звуками, хоть, конечно, не без акцента.

- 我爱你 мне говорить намного проще, - сказал Кот. - Но и фразу на французском я запомнил.

Он достал из корзины плед и расстелил его на траве в тени огромного дуба. Не такого здорового, как тот, что недавно вырастили в Линь Ян Шо, но достаточно большого, чтобы с комфортом разместиться под его ветвями на время пикника.

- Что принято делать во Франции на настоящем пикнике? - спросил Кот, посмотрев на Цириллу.

Вдали можно было разглядеть, что помимо них в полях еще были те, кто пришел на прогулку. Но все эти случайные прохожие были настолько далеко, что можно было считать, что во время пикника удастся побыть наедине и вдали от любопытных глаз.

Теперь она могла быть спокойна, что Кот сможет признаться ей в любви на французском если вдруг позабудет родной язык. Не то, чтобы Цирилле постоянно требовались заверения в бесконечном обожании и поклонении, но, согласитесь, приятно, когда тебе об этом сообщают вслух. Даже если она и так это знает наверняка. Все-таки Цирилла была женщиной в самом стандартном понимании этого слова, ив некоторых случаях могла согласиться с высказыванием, что все женщины любят ушами.

Цирилла устроилась на пледе, расправив юбку. На ней было легкое летнее приталенное платье со спущенными плечами, в котором было не жарко и максимально комфортно, хотя вся ее одежда всегда было подобрана так, чтобы подчеркнуть достоинства и скрыть возможные недостатки.

- О, ничего особенного, - ответила она. - Обычно валяются на траве, едят, болтают обо всем на свете. Наслаждаются компанией друг друга и природой вокруг. Это очень приятно, когда нет смога и растут всякие цветы. Ты не сорвешь мне веточку лаванды?

Обычно французы на пикника брали с собой вино, хлеб, сыр и овощи, но Цирилла учла и то, что Коту не нравится сыр, а еще он не особо любит вино, поэтому попросила сделать более привычные блюда - несколько видов морепродуктов, канапе со свининой и всякими маленькими милыми овощами, фрукты и несколько банок французского пива. Хотя вино тоже было. даже если все это поедет обратно, ничего страшного.

Кот чувствовал, как им с Цириллой не хватало именно таких моментов. Чтобы остаться наедине, не думать о делах, не прислушиваться и не оглядываться, ожидая очередную опасность. Когда можно просто отдыхать на природе и забывать смотреть на лавандовые поля, потому что рядом была Кошка. Когда она улыбалась, и в её изумрудно-зеленых глазах читалось игривое очарование, позволявшее забыть, что они женаты кучу лет, и снова в неё влюбиться.

- Мне нравятся французские пикники, - сказал Гунмао.

Он сорвал пушистую фиолетовую веточку лаванды и сел на плед неподалеку от Цириллы. Протянул ей цветок, затем коснулся губами её скулы.

- А как по-французски будет "пикник"? - спросил Кот.

Он не был уверен, что за один день сможет запомнить аж несколько новых слов. Но он понял, что ему нравилось, когда Цирилла говорила на французском. Прежде он много раз слышал дома, когда она звонила по делам во Францию, но как-то не прислушивался и особо не обращал внимания. А теперь этот неизвестный язык приобретал смысл.

- Спасибо, - Цирилла вдохнула нежный аромат мелких сиреневых цветочков и положила веточку рядом с корзиной, чтобы не забыть ее, когда они будут возвращаться. Они остановились в отеле в Экс-ан-Провансе, и уже оттуда ехали на машине до знаменитых лавандовых полей. Цирилла очень долго готовилась к этому отпуску, чтобы сделать все так, как ей хотелось. А хотелось ей показать Коту Францию такой, какой она ее видела и любила, ну и чтобы было удобно путешествовать по стране, не наматывая по ней круги.

- Pique-nique, - сказала Цирилла. - Это французское слово, его затем многие языки позаимствовали. Дословно оно переводится как "поклевать что-то незначительное, легкое; перекусить". И, чтобы не нарушать традицию, можем что-нибудь пожевать, традиционно легкое, - она кивнула на корзину и продемонстрировала Коту ее содержимое.

- Там есть fruits de mer - морепродукты, canapés à la viande et aux légumes - канапе с мясом и овощами, les fruits - фрукты, есть le pain - хлеб, le vin - вино и la bière - пиво. Почему-то оно женского рода, никогда не обращала внимания, - закончила она перечислять. - Тут очень много новых для тебя слов, но ты быстрее привыкнешь, если будешь постоянно слышать французский. Так будет легче воспринимать его на слух.

Она чувствовала себя так, как наверняка чувствуют учителя в начальной школе, когда только начинают учить детей иностранным языкам. Говорят медленно, четко, и все переводят на привычный.

А сейчас слов было уже слишком много, чтобы Гунмао их запомнил. Но он просто слушал, как говорила Цирилла, потому что ему нравилось это слышать. Когда она говорила на путунхуа, её голос звучал иначе. Выше и тоньше, но не совсем так, как у китаянок. А на французском она говорила медленнее и немного ниже, из-за этого её голос казался завораживающим.

- Я буду ла бьеж, - с буквой "р" все еще были нерешаемые проблемы, - и морепродукты, название которых на французском я не повторю, - Гунмао улыбнулся.

Он открыл банку пива, которое оставалось прохладным, благодаря термосумке. Оно было довольно терпким на вкус и крепче того, что Кот привык пить в Китае.

- А что будешь ты? - спросил он у Цириллы.

Если она планировала пить вино, ему следовало за ней поухаживать, открыв бутылку и налив напиток. С такими мелочами он уже худо-бедно разбирался сам, не дожидаясь подсказок о правилах этикета.

Цирилла улыбнулась попытке мужа правильно назвать пиво, но не стала его поправлять, потому что не хотела превращать пикник в исключительно урок французского языка. К тому же можно было оправдать эту попытку сложным произношением непривычной для Кота буквы "р", хотя лично Цирилле казалось более простым научиться выговаривать ее, чем правильно произносить все четыре тона, особенно первый и четвертый, который казались сильно похожими между собой. Но каждому свое.

- Я буду фрукты, - решила она, потом потянулась к корзине, отщипнула веточку винограда, достала контейнер с морепродуктами и вернулась на свое место, вольготно устроившись на пледе рядом с мужем. - Пока не хочу ничего пить.

Было немного непривычно есть вот так, на одеяле, практически что на весу, любуясь фиолетовым полем вперед и наслаждаясь тенью дерева и легким ветерком, приносящим освежающую прохладу. Цирилле привычнее было всегда накрывать на стол, тарелки, миски, палочки, ложки, бокалы, как будто из каждого обеда она делала какой-то светский раут. И тем более она никогда бы не потерпела такие походные контейнеры с едой на своей идеальной сверкающей кухне.

- Я очень рада, что мы наконец сюда выбрались. И что ты проявил интерес к тому, что для меня важно, - она прижалась плечом к плечу Кота и потерлась щекой об его подбородок.

Кот обнял Цириллу за талию и улыбнулся. Ему нравилось сейчас быть рядом с ней, полностью находясь в этом моменте. За годы, что они провели вместе, она превратилась для него из женщины, которую он любил за длинные ноги и изумрудно-зеленые глаза, в самого родного и близкого человека. Кошка была центром его семьи - того, о чем он мог только мечтать до встречи с ней. Сейчас он чувствовал, что ей не хватало его внимания, что он слишком мало интересовался тем, какой она была вне стен их квартиры, где она каждый день встречала его с работы, во сколько бы он ни возвращался.

- Я чувствую, что был неправ, что за все эти годы с тобой сюда не выбирался, - честно сказал Кот.

С одной стороны, он чувствовал себя недостаточно хорошим для Цириллы. Ему казалось, что её окружение во Франции будет постоянно замечать, что он не их круга. С другой, Цириллы для него была представителем другого непонятного ему мира, который, как ему казалось, он не способен понять и принять. И он был просто благодарен ей, что она готова быть с ним в Пекине. Но сейчас Гунмао видел, что ближайшее окружение Кошки во Франции - это Матиас, с которым можно найти общий язык, даже не понимая по-французски. И что Франция могла быть спокойной и прекрасной.

Цирилла прижалась к мужу и замерла, чуть прикрыв глаза, отчего фиолетовое поле лаванды расплывалось и заполняло собой все - начинаясь у края пледа, где заканчивалась тень, падающая от кроны дуба на зеленую траву, и заканчиваясь где-то за горизонтом, а, может быть, и не заканчиваясь вовсе. Ее было приятно думать, что здесь, в этой маленькой стране, которая своими размерами сравнима, разве что, с одной десятой частью Китая, есть что-то, чего нет в огромной Поднебесной. Цирилла была француженкой только наполовину, но она больше любила страну, которая дала ей семью и ее место в мире, тогда как в Англии остались воспоминания только о туманах, набережных и вечном ощущении ненужности и собственной неуместности.

- Но теперь мы здесь, и хорошо, что решила не тащить тебя в Париж, а показать вот такую Францию, которая не бросается в глаза. Она нравится мне больше большого города, хотя я ужасно люблю все эти модные бутики, книжные магазины и кофейни в центре города.

Но ей казалось, что там нужно бродить в одиночестве, никуда не торопясь и останавливаясь поболтать с продавцом свежих газет или у булочной на углу, чтобы вдохнуть аромат хрустящего багета. Такой Париж был только ее Парижем, пусть она давно в нем не была.

- Надеюсь, это будет наша не последняя поездка сюда, - хотя она в этом сильно сомневалась, поэтому хотела успеть показать Коту все, что наметила. Для себя она уже смирилась, что есть вещи, которые она не в силах изменить.

Кот ничего не мог обещать, и Цирилла это знала. Он сам бы хотел, чтобы эта поездка была не последней. Это зависело не от него, он по-прежнему не мог расчитываь на долгое будущее, особенно когда Асака все чаще давал о себе знать. Сейчас кучу дел пришлось оставить на близнецов, чтобы выбраться в этот отпуск, а это тоже был крайне неприятный риск.

- Я тоже на это надеюсь, - сказал Гунмао.

Он провел рукой по волосам Кошки и заправил за ухо тонкую золотистую прядь, любуясь чертами её лица. Коту казалось, что в отпуске Цирилла едва заметно загорела, и её светлая кожа приобрела золотистый оттенок топленого молока.

- Я постараюсь что-нибудь придумать, чтобы следующим летом снова сюда приехать, - сказал Кот.

Он постарался поймать взгляд Кошки. Она никогда не просила от него обещаний. А он в ответ старался делать максимум от него зависевшего, чтобы она не жалела, что решила связать свою жизнь с ним.

Конечно, она знала, о чем сейчас думает Кот - что некоторые вещи не зависят и от него тоже. Только кажется, что у фу шан шу есть какая-то реальная власть над этим городом, в итоге судьба все равно сделает так, как сама посчитает нужным, и как ей захочется, а не как они предполагают. Но думать о том, что, возможно, следующее лето получится таким же удивительным, как и это, было приятно. Что они снова приедут сюда, поедут в Бретань, где раньше была территория Галлии и осталось множество культурных памятников того времени, или наоборот, на юг, в Ниццу, снова греться на солнышке и наслаждаться пляжами и водами Средиземного моря.

Цирилла взглянула на Кота, поймав его внимательный взгляд, улыбнулась и прижалась губами к его губам. Она не хотела, чтобы он что-то ей обещал, не любила, когда ей обещали, потому что чаще всего люди не сдерживают своих обещаний. Поэтому она не просила этих обещаний, чтобы не ставить человека в неловкое положение и не ждать от него слишком многого. Тогда не будет и разочарования.

- Давай не будем загадывать, - безобидно предложила Цирилла. Ей было хорошо здесь и сейчас, и этого было уже достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой. - Обычно, когда мы так планируем, ничего не получается. Мы здесь и сейчас - и это главное.

Кот поцеловал Цириллу в губы, затем отстранился, слушая то, что она говорила. Он понимал, почему она говорила именно так. Сейчас все было хорошо, к черту думать о том, что получится или не получится потом.

- Согласен, - Гунмао улыбнулся.

Он снова поцеловал Кошку в губы, на этот раз более требовательно. Рядом не было никого, кто мог бы это увидеть, к тому же Кот слышал, что в Европе к подобным проявлениям чувств все относились спокойнее, чем в целомудренном Китае. В Поднебесной, как известно, секса не было, а феноменальный прирост населения был следствием любви партии к народу и никак иначе.

- Я люблю тебя, - сказал Кот на путунхуа, снова ловя взгляд изумрудно-зеленых глаз. - Я очень рад быть с тобой.

Он провел рукой вверх вдоль позвоночника Цириллы к её лопаткам, затем к шее, забираясь пальцами под её тонкие шелковые волосы.

Цирилла была совсем не против, чтобы они прекратили все разговоры и занялись делами более приятными. Теми самыми французскими поцелуями, в которых был так хорош ее муж, и от которых у нее до сих пор, даже спустя столько лет с их знакомства, кружилась голова и перехватывало дыхание. Да и где еще целоваться, как не во Франции?

- А я люблю тебя, - ответила Цирилла все также на путунхуа, потому что этот язык стал привычнее всех остальных. Она давно жила в Китае, дольше, чем где либо, и давно уже думала на том языке, на котором говорила больше прочих, как бывает с теми людьми, которые вынуждены, проживая в чужой для них стране, постоянно говорить на ее языке.

Она повела плечами, потому что ласки Кота были немного щекотными, но очень приятными, и Цирилла подалась вперед, еще ближе к мужу, жадно целуя его в ответ и прижимаясь всем телом, чтобы можно было обнять его за шею. Она уже не думала о том, что вокруг могут быть люди и кто-то может их увидеть. Они не в центре Парижа, чтобы смущаться таких открытых проявлений чувств, да и мнение окружающих с годами перестает интересовать и становится несущественным. Она целует и обнимает своего мужа, чувства к которому не угасали уже много времени, и такие моменты только подогревали их еще больше.

- Ай-ай-ай, - с игривой укоризной, показывающей, как на самом деле она относится к происходящему,прошептала Цирилла, с трудом оторвавшись от губ Кота. - А что если нас кто-нибудь увидит?