Мы говорим Богу Смерти: "Не сегодня"

Сонгцэн понимал, что Яшви переживала за свой клан и свою семью. Она хотела быть им полезной, но вскоре ей предстояло уехать в Непал. Сонгцэн не знал, что бы чувствовал и как бы поступил в такой ситуации. Его происхождение подразумевало, что он всегда будет привязан к клану, даже если будет покидать Покхару.

- Сейчас ты не уедешь из клана, это опасно для тебя, - сказал Сонгцэн.

Но он понимал, что девушка говорила о свадьбе, а не о ближайших нескольких днях. Он обещал, что она сможет бывать у Лис, когда захочет, но это не то же самое, когда живешь в клане постоянно. И она была единственной шаманкой в клане.

- Это не совсем та тема, которую хотелось бы тащить в наши с тобой отношения, - сказал Сонгцэн. - Но что сделает Лис сильнее, присутствие тебя в клане, или союз с Королевскими Кобрами?Мы смогли отразить атаку и перебить Шакалов только потому, что на помощь пришли Белые Тигры. Если Шакалы будут знать, что за Лис есть кому вступиться, они дважды подумают, стоит ли нападать.

- Если бы я не была Удган, я бы просто уехала и все. Но у меня есть обязательства перед кланом, от которых я не могу отказаться, - пока клан был относительно силен, в нем было кому его защитить, она воспринимала необходимость уехать спокойно. Говорят, что один человек в поле - не воин, но все же один лучше, чем вообще ничего. Сейчас она опасалась, что своим отъездом сделает клан еще уязвимее, чем вообще может быть. Монгольские кочевники большое значение придавали шаманам, потому что духи всегда могли предупредить или оградить, а то и направить, подсказать, когда нужно. Но эта способность была редкой и сложной, и не все переживали инициацию. Яшви повезло, что рядом с ней оказался сильный шаман, который помог.

Клан был небогат, но у него было много лошадей, которых можно бы было продать, и меньше всего Яшви нравилось думать о том, что союз с ее кланом - невыгоден с политической точки зрения. Конечно, Тигры и Кобры предпочли бы видеть в своих союзниках Сурикатов или Рысей, и, если бы Садхир-джи был таким примерным сыном, как от него ожидали, то его бы здесь не было. Но это не значило, что вождь Тигров или вождь Кобр разделяют его симпатии. Но Яшви не могла отрицать того, что, соглашаясь выйти замуж, думала о том, какую выгоду получат Лисы в случае этого брака.

- Мы не можем все время рассчитывать на то, что кто-то нас защитит, - ответила она. - В следующий раз Тигры могут не успеть. Я не знаю, что делать.

Яшви уже и так немало сделала для своего клана и выжила чудом. При том, что жила с ними совсем недолго. Но они были её семьей, и Сонгцэн понимал, что она не могла не думать о том, как сейчас выжить Лисам.

- Давай думать, - сказал Сонгцэн. - Духам нет дела до расстояния, если им есть что сказать, они скажут тебе это хоть здесь, хоть в монастыре, хоть в Покхаре. Значит, достаточно наладить связь между кланами, чтобы ты продолжала быть Удган для Лис.

Сонгцэн не видил причин, по которым Шакалы стали бы снова нападать на Лис. Они потеряли всех, кто в этот раз участвовал в бою. У Лис не было ничего, кроме табуна лошадей, шатров, нескольких коз и неуемной гордости. Они ничем не владели, ничего не охраняли и не угрожали Асаке. Мстить им означало рисковать людьми на пустом месте: Кобры и Тигры и так знали, что люди Асаки сильны. Остальные даже не узнают, что где-то в степях Монголии шакалы-отморозки перебили пару десятков кочевников.

- И ты можешь стать сильнее, если будешь учиться в кланах и в Линь Ян Шо, - добавил Сонгцэн.

Яшви опасалась предстоящего отъезда. Она только-только почувствовала себя дома, у нее была семья, которая не укоряла ей за то, что она что-то нерасторопно сделала или навлекла позор только лишь тем, что просто не хотела выходить замуж, или что вела себя странно, пытаясь разговаривать с духом мертвой бабушки. Яшви не ждала, что с ней будут носиться, как с сокровищем или относиться со всякими почестями, она просто хотела, чтобы к ней относились по-человечески. Нельзя сказать, что у Кобр ее обижали, но она всегда чувствовала напряжение от ожидания, что еще выкинет королевский гарем, хотя у них не было никакого повода так к ней относиться, потому что Яшви ни на что не рассчитывала и не претендовала. Но больше она боялась, что ее свободу будут ограничивать правилами или традициями, которые были приняты в Непале в том числе среди Кобр. Может быть именно поэтому она пыталась найти причину остаться в клане подольше, прекрасно понимая, что уехать все же придется.

- Как? - спросила Яшви. - Почта ненадежна, а у посыльного дорога будет занимать слишком много времени, если нужно сообщить что-то срочное и важное.

Было бы проще, если бы для того, чтобы добраться от Непала до Монголии, не нужно было еще пересекать огромный Китай. Даже по сравнению с Монголией Непал - крохотное государство, а где посыльный будет искать клан в степи, если не будет знать заранее конкретных точек стоянок. Теперь клан будет еще осторожнее. Скорее всего, они раньше вернутся в деревню, чтобы зализать раны.

- Есть и другие средства связи кроме почты и посыльных, - сказал Сонгцэн. - Телеграф, телефон, интернет. Если связи нет в кланах, она есть в ближайших деревнях. В Монголии на такой случай можно держать посыльных в основных точках вашего пути.

Он считал, что эти технические вопросы сейчас не столь важны, они были решаемы. Они были ерундой, главное, чтобы сейчас жизни Яшви ничто не угрожало. Пока она была ранена, и ей нужно было время, чтобы восстановиться.

- Сейчас тебе нужно восстановиться и встать на ноги. А твоему клану решить, что делать дальше, - сказал Сонгцэн. - Давай пока не будем ничего решать, посмотрим, какие планы у Хубилай хаана и старейшин.

От Яшви сейчас ничего не зависело. Её близкие ждали от неё того же, что ждал Сонгцэн: что ее жизнь будет вне опасности. Не потому что она - единственная шаманка в клане. Потому что Их-Чэрэн и Чаалун потеряли старшего сына, клан потерял многих воинов, а у Яшви было все больше шансов остаться в живых.

- Может, тебе принести что-нибудь на завтрак? Или хотя бы чай?

Телеграф, телефон и интернет...Яшви никогда не слышала слова "интернет" и даже представить себе не могла, что это такое. Она только один раз видела так называемый телефон в руках Джуна, на котором тот включал секундомер, но она не знала, как это работает. От всего этого у нее начала болеть голова. Она не должна была решать все это сама в одиночку и именно сейчас, но иногда Яшви забывала о том, что совсем не обязательно тащить все на себе. У хана могли быть свои мысли, и наверняка намного более здравые, чем у семнадцатилетней девочки.

Она легла удобнее и сдержалась, чтобы не поморщиться от неловкого движения, которое отозвалось неприятным нытьем в плече. Она так и не спросила, что в итоге у нее с плечом, помнила только, как из него торчала длинная стрела, а ключица была странно вывернута под кожей. Яшви почему-то не хотелось знать подробности своего ранения.

- Я не хочу есть, - от одной мысли о еде в животе становилось как-то неспокойно, что не вызывало никаких положительных ассоциаций и намерений. - Только пить очень хочется.

В шатре было довольно душно, несмотря на то, что полог был откинут В воздухе висел густой запах крови, пота, лекарств и трав. Яшви с удовольствием бы вернулась в родной гэр, но должна была оставаться здесь.

- Если эмэ уже встала, она может сделать чай, - в клане рано вставали, чтобы успеть сделать большую часть дел до жары.