Все как раньше? Или нет?

Сегодня Айлин приехала в университет Цинхуа. Так много поменялось с того дня, как Айлин была здесь в последний раз. Не университет, конечно же, ведь для него прошло не так много времени, а сама Айлин. Казалось, она приезжает сюда совершенно другой. Ей было непросто решиться на эту поездку, но с того момента, как она ушла от Чжоу Шоушэня - хотя, правильнее будет сказать, как Феникс ее увез - Айлин лишь ненамного продвинулась в своей так называемой реабилитации. от этих тяжелых для нее отношений. Почти стала выглядеть как раньше, почти перестала бояться людей, почти перестала ждать чужой оценки. Восстанавливаться оказалось непросто.

Но и дальше тянуть было нельзя. Она сдала зимнюю сессию, но из-за того, что весь второй семестр пропустила, могла не сдать летнюю, и нужно было приехать лично, чтобы как-то уладить этот вопрос, попросить, может, о дополнительной сессии, каких-то заданиях, и в деканате ей с готовностью пошли навстречу. У Айлин сложилось впечатление, что здесь не обошлось без участия Тео, потому что обычно он решал подобные вопросы. Впрочем, подобное не стало причиной на этом зацикливаться, потому что ей позволили сдать экзамены в течение лета и осенью.

На улице было по-пекински душно и жарко, и Айлин остановилась на крыльце в тени, чтобы выпить воды. На парковке ее ждал Чжао, которого она попросила сегодня ее довезти до университета.

После сложного разговора с Тору, когда она высказала ему о своих желаниях и проблемах, он предложил выбрать направление, институт, факультет. Он даже хотел платить за ее обучение, ведь все иностранные граждане учились либо платно, либо по определенным квотам. Таковых у нее не было, а цена за семестр была очень высокая почти везде. В какой-то момент Яреци хотела плюнуть на все и перестать об этом думать, а потом решила позвонить дяде и попросить у него помощи. Дядя мог решить абсолютно любую проблему и дать ей денег, но она прежде никогда не звонила ему и не просила его о помощи. И в этот раз она не стала этого делать.

Поэтому, все хорошенько обдумав, она выбрала университет Цинхуа, так как обучение там было дешевле, чем в других престижных институтах. И решила, обсудив этот момент с Тору, поступать в следующем году и усиленно готовиться.

Сегодня она решила немного отдохнуть, а заодно поехать в университет и что-то узнать. Кимико была в садике, она теперь оставалась на полный день, не капризничала и развлекалась. А Яреци стала свободнее. И поэтому, решив, что ничего страшного не случится, если она поедет домой не сразу, она не стала писать сообщение Тору, а просто решила немного посидеть на ступеньках крыльца, поближе к студентам, чтобы разведать, разнюхать и добыть информацию. Но на крыльце стояла одна девушка, которая привлекла ее внимание. У Яреци была хорошая память на лица, а потому, поравнявшись с ней, встала рядом.

- Айлин, я не ошибаюсь? - С надеждой в голосе спросила она. - Привет.

Айлин не сразу ответила, а сначала внимательно осмотрела обратившуюся к ней девушку и, пусть с некоторым трудом, но узнала одну из учениц своей матери из Монастыря, с которой они всего несколько раз пересекались, но с которой, впрочем, у них сложились вполне себе ровные отношения. Не настолько близкие, как с Юэмин, например, потому что дочь покойного лунтао Сианя и девушка Тео была ей все-таки намного ближе по духу, но все же относительно дружеские.

- Айлин, - подтвердила она, закрывая бутылку с водой. - Здравствуй, Яреци.

К ней немного вернулась ее манерная привычка растягивать гласные, правда, не в том объеме, что была раньше, до знакомства с Чжоу Шоушэнем, после которой она совсем перестала быть собой. Но даже сейчас, хотя прошло много времени, Айлин вспоминала об этом с неким внутренним содроганием.

- Ты теперь учишься здесь? - спросила она, кивая на университет за спиной. Цинхуа был одним из ведущих университетов Пекина, и учиться здесь было хоть и не так просто, но престижно, а выпускников этого заведения охотно брали на работу во многих областях. - На каком направлении?

Интересно, какова вероятность встретиться в разгар дня летом в многомиллионном Пекине? Но Айлин никогда не была сильна в математике, а потому просто не стала об этом думать. Иногда судьба поворачивается так, как выгодно ей.

- Ой, ты меня помнишь, - улыбнулась Яреци и внимательно посмотрела на девушку. Она изменилась, ведь после их последней встречи, которая была собственно и первой, и даже единственной, прошло почти четыре года. Тогда она приглашала Дарсию и Айлин к себе на новоселье, когда им только сделали дом. А потом она так и не виделась с дочерью своей наставницы, да и с той она не особо виделась. Хотя жили в одном городе, имели телефоны друг друга и все такое.

А может быть она и не один раз встречалась с Айлин. В любом случае, прошло уже очень много времени.

- Нет, я пока думаю поступать, и собираю информацию об институтах. Я же иностранка, и мне все равно придется платно учиться, вот и думаю, какой институт выбрать. Хочу связать свою жизнь с искусством. Искусствоведом стать или историком. Работать в музее, что-то такое. Может в школе преподавать рисование.

Об этом она вроде никогда не думала, но однажды, давно-давно, лет в семь, всерьез заявила маме, что хочет быть учителем в школе. А потом мама разозлилась из-за чего-то, и она больше не стала думать об этом. А тут вдруг пришла в голову мысль.

- А ты... учишься здесь? На каком направлении? Как вообще у тебя дела? - бодро спросила она, слегка улыбнувшись.

Айлин понимающе тонко улыбнулась, конечно, она помнила, хоть за последний год память и играла с ней злые шутки, и ей приходилось что-то забывать, что-то вспоминать, а чему-то учиться заново. Но она никогда не жаловалась на память раньше и хорошо запоминала лица и имена.

- Сюда попасть непросто, но, надеюсь, ты поступишь, куда хочешь, - сказала она. Сама она подавала еще документы в Пекинский университет, но не набрала достаточного балла по математике на вступительных экзаменах. В Цинхуа ей попались задания попроще, что и позволило ей пройти, а еще немного сыграл свою роль высокий балл по китайскому языку.

- Да, я учусь здесь на втором курсе. Я изучаю китайский язык и литературу, - точнее было сказать, что историю китайского языка и литературы, но Айлин сочла это мелочами, не заслуживающими внимания. Да и громкое учусь сейчас было не совсем чтобы применимо точно, потому что последний семестр Айлин даже не появлялась в институте. И вот уже уже к делу не относилось. Айлин всегда была довольно скрытной, а в последнее время вообще перестала доверять людям.

- Дела...нормально, - нейтрально ответила она, найдя из множества слов самое сюда подходящее. Не хорошо и не плохо, но лучше, чем могло бы быть. - Ты переехала в Пекин? А твоя семья?

- Да, я тоже надеюсь, что поступлю. Вот буду готовиться усердно, буду стараться, да и китайский надо подтянуть, и английский не забыть.

Для иностранцев другие условия поступления, и китайский язык надо знать хорошо, но так,чтобы ты смог бегло на нем разговаривать. Никто не заставит тебя учить все эти иероглифы, ключи и знать каллиграфию. Достаточно знать язык на уровне, чтобы рассказать про какого-нибудь поэта, мудреца или художника. Сочинение не входит в перечень экзаменов. Только разговорный.

Надо учиться разговаривать, а еще нужно походить по музеям, почитать книги и узнать что-то про историю Китая. Может, как-нибудь уговорить Тору, чтобы отпустил ее с Кими в монастырь и попросить у сифу Ньяо занятие по истории Китая? Надо будет об этом немного подумать.

- Да, мы уже давно в Пекине. Тору работает, а Кимико в садик недавно пошла. И вот у меня свободное время появилось недавно, надо вернуться к жизни, - она снова улыбнулась.

Можно бы было предположить заранее, что раз разговор зайдет о семье, то непременно Яреци вспомнит и о маленькой дочери. Это же нормально для женщин, у которых есть дети. Но для Айлин тема маленьких детей все еще была слишком болезненной, и она промолчала, не зная, что ответить и погрузившись в свои мысли. Немного глупо, вспоминать об этом сейчас, этот ребенок не был желанным, но Айлин было непросто смириться и с тем, что этот ребенок исчез так нелепо и неуместно. Да и какой ребенок - так, сгусток клеток, все равно что очередные критические дни. Так она себя уговаривала.

- Да, нужно вернуться к жизни, - эхом повторила она, глядя куда-то вперед вдаль, затем вздрогнула, словно очнувшись, и перевела взгляд обратно на Яреци. - Ты никогда не жалела, что родила так рано?

Получилось несколько бесцеремонно, но Яреци, если честно, сейчас мало походила на человека, довольного своей жизнью, уж Айлин-то в это разбиралась. И, задавая этот вопрос, слишком необдуманный и поспешный, она пыталась уговорить себя, что потеря ее - ничего не стоящая, ей наоборот должно быть легче от осознания, что она не успела окончательно доломать свою жизнь. Ведь сохрани она беременность, она бы вряд ли когда-нибудь смогла уйти от Чжоу Шоушэня.

Разговор не клеился, и это было нормально. Наверное, все дело было действительно только в ней самой, ведь после рождения Кимико все ее разговоры и мысли крутились только вокруг дочери, готовки и уборки. Каждый день было одно и тоже, и это давило. Она любила уют, ценила любовь Тору, но все-таки что-то было неправильное и странное в этой ситуации. Наверное, где-то в глубине души она все еще не была к этому готова.

Вот и Айлин поинтересовалась, жалела ли она о том, что так рано выскочила замуж. Она закусила губу и задумалась, что ответить и как. Врать не хотелось, да и вряд ли подруге интересно слушать враньё.

- Ну. Я до сих пор немного жалею. Не о том, что родилась Кимико. И даже не о том, что вышла замуж так рано. Я... наверное, жалею о том, что мне пришлось слишком рано повзрослеть и взять на себя ответственность. А еще я, наверное, жалею, что из-за этого долгое время не хотела находить время на общение с мамой. Но... вернуть ничего нельзя, и надо просто мириться. Я пытаюсь смириться. Мне... наверное... да, наверное я счастлива.

Она замолчала и тоже посмотрела куда-то вдаль. Почему-то воспоминания о маме задели струнки души, и она вздохнула. Не стоит об этом вспоминать. Это уже в прошлом. Надо стараться жить, ведь у нее есть семья, которую она сильно любит. Несмотря ни на сто, она не сможет всерьез отказаться от него. Потому что она его любит.

Все-таки они наверное были слишком разными, чтобы иметь какие-то общие точки зрения на одно и те же вещи. Тут его намного ближе казалась Юэмин, хотя ей тоже пришлось рано повзрослеть, раньше, чем можно бы было, ведь ей было всего семнадцать, когда ей пришлось приехать в Пекин. Хорошо, что ей встретился именно Тео, и он ей помог. Но они обе были уверены, что выходить замуж в восемнадцать и рожать после этого ребенка в таком возрасте - еще слишком рано. И когда Айлин была вынуждена дать Шоушэню согласие, она была практически что в ужасе от предстоящего. Так что она никак не могла понять Яреци, что же той движило.

Айлин подумала, что Яреци пытается храбрится и убедить хотя бы саму себя в том, что счастлива. Но у каждого свои скелеты в шкафу, над которым он трясется, и не ей давить на больное.

- Твоя мама не хочет с тобой общаться? - Айлин было сложно даже такое представить, чтобы, например, ее мама сказала ей, что больше не хочет ее видеть или слышать и вообще пусть катится куда хочет, к своему Шоушэню, Фениксу или кому там еще, с кем она живет. Потому что...это ведь мама? Айлин знала, что родители всегда, что бы ни случилось, были на ее стороне, какую бы глупость она не совершила, вышла ли замуж за Шоушэня, родила бы от него ребенка, медленно уничтожала себя день за днем в этом отравляющем браке - стоило бы ей только заикнуться, что ей нужна помощь, и они бы примчали к ней на всех парах. Жаль только раньше она этого не понимала.

Наверное, ей нужно было поинтересоваться у Айлин, о чем она хочет поговорить, а может просто поздороваться и уйти. Потому что дома ждут дела, и ничего уже не будет так как раньше. Не будет прогулок под луной, дискотек, позднего возвращения домой. Никогда не будет. Потому что Кимико еще маленькая, ее одну не оставишь, а потом нужно будет работать, чтобы кормить семью. Снова вспомнив о разнице в возрасте с Тору, она поморщилась и вздохнула. А потом в памяти всплыли слова его мамы, когда она сказала про разницу в возрасте.

- Нет, она... - девушка осеклась, ощутив комок в горле. Сказать слово "умерла" оказалось совсем тяжело. А принять это до сих пор не получалось. Она просто старалась не думать об этом. Просто убрала все фотографии мамы и перестала думать о ней. Иногда получалось, правда иногда ночами ей казалось, что мама где-то стоит рядом. А она боялась всего необычного, поэтому сильнее прижималась к мужу, будто ища его защиту.

- Мы с ней помирились, - ответила она, грустно улыбнувшись. - Я... не отвлекаю тебя? Если отвлекаю, ты скажи, я сразу уйду.

- О, - только и смогла сказать Айлин. Она поняла, что не договорила Яреци, и ей стало несколько неловко, что они затронули такую деликатную тему. В основном она затронула, с другой стороны, Яреци сама заговорила про отношения с мамой, и Айлин просто продолжила эту тему, потому что не знала, что все закончилось так печально. - Прости, - все же сказала она со всей искренностью, на какую была способна после этих выматывающих отношений, когда ей нужно было учиться всему заново, чтобы оставаться человеком. - Мне очень жаль, что так вышло.

Но если все же они помирились, значит, все не настолько плохо. Ведь так нет ощущения, что что-то не сделал, пока не стало слишком поздно. Айлин хотела бы многое высказать Чжоу Шоушэню, но увы, это тоже уже было невозможно.

- Нет, не отвлекаешь, - ответила Айлин. - Меня ждет водитель на стоянке, но я никуда не тороплюсь. Может быть, выпьем кофе?

Здесь недалеко была одна кофейня, в которую Айлин раньше, до определенного момента ходила очень часто, а потом увидела там Феникса с его девушкой, и кофе в кофейне ей резко разонравился. Сейчас можно было снова ходить в эту кофейню безбоязненно, потому что Феникс был на работе, а его бывшая девушка уехала в Гонконг.

- Я... стараюсь принять это и жить с этим, - слабо улыбнулась Яреци, глядя на подругу. - Я больше переживала за папу, но он вроде тоже справился.

Айлин решила закрыть эту тему, и девушка не была против. Хотя почему-то хотелось поговорить о маме, будто в этом мог быть какой-то смысл. Тору когда-то был прав, сказав, что это прошлое, маму уже никогда не вернешь, но можно ведь помнить ее и вспоминать с улыбкой. Она старается вспоминать то, что было задолго до ее отъезда в Китай на поиски странного монастыря, в котором познакомилась с Тору и Айлин. И с некоторыми другими людьми. А потом была ссора с мамой. И примирение.

- Но мне уже легче, спасибо тебе, - сказала она, улыбнувшись. - Да, я не прочь кофе. Может еще пирожные возьмем?

И она посмотрела на подругу, ожидая ее действий. Она не знала здесь ничего, где чтт находится, поэтому полностью полагалась на Айлин.

- Пойдем туда, там есть хорошее кафе, - сказала Айлин, указав рукой в нужную сторону. - Здесь недалеко. Я только предупрежу водителя, подожди меня здесь, хорошо?

Она спустилась по ступенькам и направилась к стоянке, где стояла машина Чжана сяншена. Строго говоря, это была не его машина, а машина компании Хусин, но это были детали, которые Айлин были не очень интересны. Феникс тоже ездил на такой машине, которую папа разрешил ему брать, чтобы не нужно было ездить на такси. Она предупредила Чжана сяншена, что собирается посидеть в кафе с подругой и назвала адрес кафе, к которому нужно будет подъехать позже. Айлин старалась сообщать телохранителю обо всех своих перемещениях, но решила, что ему не обязательно сидеть вместе с ними внутри. Это всего лишь кафе, а не торговый центр, где так много незнакомых людей.

- Можем идти, - Айлин вернулась к Яреци и теперь уже двинулась в сторону здания кафетерия. - Там вкусные чизкейки. Я обычно не ем сладкое, так что не знаю, что там еще есть из пирожных.

Айлин все думала о словах Яреци, что та "наверное" счастлива. Это очень походило на то, как Айлин говорила, что да, наверное, Шоушэня можно называть ее женихом, но без уверенности в голосе. То есть на первый взгляд все вроде бы нормально, но а на самом деле...

- Тебе не скучно тут одной? - спросила она.

Айлин попросила ее подождать, и девушка кивнула. Когда девушка ушла, Яреци села на ступеньку и стала просматривать документы. А что если попробовать в этом году поступить? Папа наверняка ей поможет, да и ей это будет полезно. Она вздохнула.

Потом вернулась Айлин, и девушка встала со ступеньки и направилась за ней.

- А мне не нравятся чизкейки, - о вкусняшках говорить было интереснее и даже проще, чем о чем-то еще. Потому что здесь можно рассказывать о своих увлечениях, и никто тебя за это не осудит. И не будет доказывать, что его точка зрения правильнее, чем твоя. В ее жизни такого, конечно, не было, но, как она знала, у мамы были часто в детстве недопонимания со старшим братом, а дядя Мануэль так вообще всегда был прав.

- Папа не понимает, почему это пирожное так называется, в нем ведь нет сыра, а творог - это не сыр. Мне больше эклеры и круассаны нравятся. А еще безе. Мама любила делать безе, а потом папа ворчал, что оно не такое получается, как должно быть, - тепло улыбнулась девушка. - Я, наверное, много говорю, и тебе это не интересно?

Она небыла уверена, что уместно сейчас говорить о кулинарии. Мама всегда говорила, что между подружками должны быть разные разговоры о косметике, мальчиках, моде. Вот только она не знала, что обсуждать с Айлин. Явно не мальчиков.

- Ну, я бы не сказала, что одна здесь. Все-таки Кимико только недавно пошла в садик. Все мои друзья остались в России, а туда мне не за чем возвращаться. Я родилась там, а потом контракт у мамы закончился, и нам пришлось уехать. Но да, иногда не с кем поговорить...

Наверное, это было совсем не то, что хотела услышать Айлин, а потому девушка вздохнула и пока замолчала.