Лахезис

Пока Ичиро разбирался с закуской, Сора сидела на подоконнике молча, погрузившись в свои мысли. И если в процессе готовки, он и не ожидал какого-то ее вмешательства или комментариев, рассчитывал "пробудить" сколько-нибудь положительную реакцию после снятия пробы. Причем, надеялся он не на словесную похвалу, а на хотя бы частичное опустошение миски с агэнасу, способствующее здоровью тела, раз уж с духом дела пока обстояли не самым лучшим образом. Но даже если бы Сора оказалось не любительницей подобных блюд или вольностей в свой адрес и выплюнула бы кусочек баклажана прямо в лицо непрощенному кормильцу, Ичиро и то удивился бы меньше, чем словам, последовавшим за его нехитрыми действиями.

Для начала девушка уже не первый раз называла его "Ичи", что делали только члены семьи и друзья, создавая ощущение наличия между ними некой близости. И, при этом, пыталась как-то отстраниться, считая, что не заслуживает к себе хорошего отношения, ломая мозг своего гостя всеми этими противоречиями и вызывая вопрос, чем же она так плоха, что не имеет права на банальное проявление заботы со стороны другого человека.

- Тогда, может, ты мне расскажешь, с кем именно я связался? - Неожиданное прикосновение пальцев Соры к его запястью заставило Ичиро непроизвольно вздрогнуть и тут же пожалеть о своей реакции. Не хватало еще, чтобы девушка, с учетом своих мрачных мыслей, придумала себе лишнего, в то время как истинная причина была проста до безобразия. - Пока я ничего не понимаю.

Ичиро никогда бы не стал настаивать на откровенности, если бы не видел, как сильно Сору терзает что-то невысказанное, лежащее на ней тяжким грузом и рождающее обвинения в свой адрес. И раз уж она сама подняла эту тему, то, по его мнению, стоило зайти дальше, выплеснув, наконец, накопившийся негатив. Ну а за само содержание рассказа, если такой ему все-таки доведется сегодня услышать, молодой человек совсем не волновался. Сора не производила впечатление человека, способного сознательно причинить кому-то вред. А все остальное он был готов принять, поскольку без ошибок не обходилась ни одна человеческая жизнь, а их тяжесть всегда, в первую очередь, била по тому, кто имел неосторожность эти ошибки совершить.

Младшая сестрёнка обязательно будет читать и писать по-русски - ради мамы. Раз её больше нет рядом, учить сестру должна ты, Сора-чан - даже одна, если Юми, резко развернувшаяся характером на сто восемьдесят градусов, этим заниматься не станет.

Заказывая детские книги в интернет-магазине, подросшие девочки однажды наткнулись на двухтомник "Мифы и легенды древней Греции", и средняя Судзуки неосторожно бросила фразу, мол, Ехидна - словечко как раз греческое. Маленькая Сан мгновенно вцепилась в рукав сестры, взмолившись, чтобы ей купили и этот комплект. Надо было видеть, как Сан, получив посылки, не щадя глаз читала даже в темноте, прогрызая себе путь в граните кириллицы с помощью книжонок с рисованными картинками и крупными буквами: лишь бы поскорее узнать, кто такая эта непонятная Э-ки-до-на и почему их с ней зовут одинаково.
В итоге в школу Сан пошла, не зная ни единого кандзи из списка кёйку даже для первого года и едва освоив кану, зато свободно шпарила по-русски и к семи годам читала уже довольно серьёзные произведения на родном языке матери. Слабая подготовка к школьной программе стала ещё одним поводом для издёвок одноклассников.

Впоследствии те две книги станут любимыми у сестрёнки, она будет шататься с одной из них по всему дому, доставая Нохару и Юми впечатлениями от только что прочитанных страниц. Сан часто смеялась, сравнивая себя и остальных Судзуки с сёстрами-мойрами: мол, вместо красавицы-Клото вам, Юмичка и Сорочка, досталась змеища-Ехидна. Как же папа мог допустить такой промах?

- Хорошо. - Сора залпом допила банку пива и осторожно обхватила запястье Сакаи, другой рукой тем временем мягко вытягивая хаси у него из пальцев, после чего прикрыла глаза и повесила голову. - Тогда я для начала расскажу тебе одну русскую сказочку про трёх богатырей в вольном изложении. Старший умный был детина, средний был и так, и сяк, младший - вовсе был дурак... правда, вместо скучных богатырей у нас будут другие персонажи, а младший и средний поменяются местами.

Если изменить всего пару нюансов - всё точно так.

- В общем, жили-были две дружные мойры-богини, Атропос с Лахезис, с нетерпеньем ждали милую Клото-малышку. Ждать немало пришлось: когда младшая красавица обрела тело своё на Земле, - вещала Сора, неумело подражая специфическому слогу. - сёстры не были столь уж дружны. Стала она крепкой связью для них, сохранила семейные узы, но путь всё равно был у каждой отдельный. Старшей, мудрейшей и слабой, тяжело в мире подлунном бывало, слишком много здесь горя для богини прекрасной. Младшая, преданностью чистая своей, всей душой сестёр хранила от всяких жестоких невзгод, но сил мало у ней в одиночестве, не поспеть к каждой склоке и слову, да не знала она о Атропос бедах. Ничем не помогла сёстрам средняя, лишённая дара какого: лишь жизнь она тянула из каждого рядом, неся людям лишь затрудненья.

Только Сан немножко ошиблась. Юми - просто Юми. Она не самый приятный человек, но никого не убивала. Ты, Сора-чан, сама выступила в роли всех трёх мойр. Клото, прекрасной лицом - пусть и не даровала сестре жизнь и не пряла её судьбу целиком, но точно в этом поучаствовала. Лахезис - это точно ты, Сора-чан, наугад сплетающая судьбы людей, не задумываясь об их будущем. Вот, даже Ичиро повиновался и пришёл, не зная, что смотрит сейчас на убийцу. И, наконец, Атропос - ты стала ею в тот миг, когда оборвала нить судьбы сестрёнки.

- Не в каждой сказке бывает счастливый конец, Ичи. Устала Атропос от Лахезис глупой, отринув все цепи родства. - хафу наконец посмотрела Сакаи прямо в глаза. Да, негигиенично. Да, скорее всего, не поймёт, если вздрогнул от одного лишь касания. Ну и что... Судзуки потянулась к стоящей рядом миске с закуской, подхватила кусочек и поднесла его к лицу Ичиро, сохраняя нужную дистанцию, но явно желая ответить аналогичным манёвром. - А путь верной Клото совсем оборвался бесславно. Девятнадцатого декабря - ровно год назад.

Ичиро всегда относил себя к числу людей, которых не так уж и легко удивить, если, конечно, речь не шла о каких-то запредельных формах магии. Но Соре своими действиями, которых он так до конца и не понял, все-таки удалось его немного вывести из душевного равновесия. Видя то, с какой решимостью, девушка опустошила свою банку, Сакаи ожидал обычного рассказа о своем прошлом, вроде того, что недавно выдал он сам, но вместо этого, у него забрали палочки, взамен подарив очень странную историю, поданную в такой нестандартной форме, что молодому человеку пришлось потратить какое-то время, вычленяя основные идеи.

- Меня в этой сказке должно было что-то напугать? - подал Ичиро голос, когда за витиеватой формой ему удалось выделить те моменты, которые Сора пыталась до него донести. - Я из твоего рассказа понял одно - эта Лахезис, - непривычное имя удалось выговорить с трудом, и Сакаи не был уверен, что в очередной раз не переделал его на свой манер, - несчастный и одинокий человек, потерявший связь со старшей сестрой и скорбящей о смерти младшей.

Ичиро догадался, что со средней сестрой, которой достались самые нелестные эпитеты, Сора сравнивала себя, но пока не видел никаких причин для ее самоуничижительного настроя. Во всех семьях имелись проблемы, только усугубляющиеся со смертью родных, особенно если эта смерть являлась следствием неожиданной болезни или несчастного случая, как это случилось с его отцом. Но все это не превращало девушку в дурного человека, который был не достоин тепла и заботы с его стороны.

- И, спасибо. - Ичиро не стал уточнять, за что именно благодарит, за откровенность или появившийся недалеко от его лица кусочек баклажана, поставивший его перед непростым выбором. Отказ мог вызывать у Соры неверные мысли, что ее поведение кажется ему вызывающим или неприятным, а согласие имело все шансы породить шальные мысли уже у него самого, причем никак не связанные с гигиеной, отношения с которой у Сакаи, не брезгающего переносом останков в своем рюкзаке, были более чем простые. Но, взвесив все "за" и "против" Ичиро все же решил остановиться на втором варианте, потянувшись вперед и аккуратно, стараясь не задеть пальцев девушки, прихватывая губами кусочек баклажана.

Сакаи принял твой ненормальный и неуместный жест. Ну, Сора-чан... в другой раз ты бы наверняка краснела, как нашкодившая младшеклассница. Хотя и это сравнение более чем спорно: как раз-таки, будучи девочкой, ты мало чего смущалась и стеснялась.

- Нет, Ичи. Ты был со мной откровенен, и я должна была ответить тем же. Но, как видишь, мне стыдно даже говорить напрямую о том, что должен знать каждый, кто вольно или невольно оказывается рядом. Я ужасный человек, капрал Сакаи. Обернись назад.

Выдавив ответ на неожиданный вопрос - Судзуки понятия не имела, как Ичиро отреагирует на её рассказ, а объяснения молодого человека никакой ясности не внесли - девушка отпустила наконец руку "капрала" и соскользнула с подоконника, бережно придержав свободной от хаси рукой миску с агэнасу, чтобы ненароком не свернуть её на пол, и одновременно стараясь не задеть гостя. Движение получилось слишком самоуверенным: больное колено подогнулось, хафу чуть не упала, еле устояв на ногах, после чего направилась к холодильнику.
Одной рукой Сора умудрилась достать сразу три ледяные банки, как попало свалила их на подоконник и, забыв плотно закрыть дверцу холодильника, ловко вскрыла ближайшую, поднося её ко рту.

- Я сказала не всё. Мифическую мойру Лахезис со мной сравнивать нельзя, если не желаешь оскорбить древних греков и их легенды. Ты... помнишь тот бокал из бара? - полукровка махнула рукой с палочками в противоположный от окна конец кухни, где на столешнице гарнитура стояла рамка с фотографией, спрятавшись за пластиковыми цветами. - Взгляни туда. Возможно, кто-нибудь покажется тебе знакомым. - бросив быстрый взгляд в угол, Сора резко отвернулась, отошла от парня обратно к холодильнику и долго молчала, разглядывая собственные мохнатые носки.
Ну вот и всё. Остался один маленький шаг, самый последний и самый важный. Полукровка закрыла глаза.

Судя по всему, снимок снят поздней весной или ранним летом: узкий тротуар, отделённый от дороги в холмах лишь белой полосой на асфальте, засыпан белыми и розовыми лепестками сакуры. На фото запечатлены две девочки, средней Судзуки - тринадцать. Определяется она безошибочно, хоть и стоит вполоборота, развернувшись затылком к фотографу и перекосив плечи: в правой руке явно тяжёлый пакет с логотипом "7-eleven". Формы ещё не вполне проявили себя, полукровка угловата и нескладна, но ростом выделяется уже сейчас, что очевидно, если сравнить её с проезжающими мимо смазанными автомобилями. Из-за уха и взлохмаченной короткой стрижки виден краешек широченной улыбки, а свободная рука протянута назад - в сторону догоняющей сестрёнки.
Длинные волосы Сан, развевающиеся за спиной, почти достают до пояса. С годами они сильно потемнеют, но пока скорее напоминают мягкую копну цвета мокрой соломы на голове Юми в том же возрасте, отличаясь лишь тусклым медным отливом. Восьмилетняя Ехидна серьёзна, но на Сору смотрит с обожанием, на бегу тянет руку навстречу, широко растопырив пальцы. Ну и что, что она отстала? Ведь старшая сестра всегда дождётся, да!
- Вторая девочка на снимке - Сан, моя сестра. И убила её я, Ичи. Вот этими самыми руками. - пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Палочки пережили непочтительное обращение без проблем, но почти полная банка ответила металлическим хрустом: по алюминиевым стенкам вниз побежали капельки. Поднять голову, встретиться с Ичиро глазами было сложнее, чем затащить на гору Сизифов камень несколько раз подряд, а сдерживаться дальше и вовсе невозможно. Сквозь плотно сжатые веки просочились слёзы, проложили солёные дорожки по щекам и закапали с подбородка на пол, словно не желая оставлять пивные капли в одиночестве.

Ичиро не был уверен в готовности Соры продолжить свой рассказ в более откровенной форме, без сказок и метафор, но та, все-таки, решилась ответить на его короткую исповедь той же монетой. Хотя, в отличие от его случая, принятием трагических событий прошлого здесь и не пахло. Скорее, наоборот, складывалось впечатление, что девушка устраивала гонку по кругу за самой собой, попеременно примиряя на себя роль то преследователя, то преследуемого. И одна из причин этого бесконечно травмирующего цикла была запечатлена на фотографии, на которую гость, отвлекшись на пиво, готовку, да и саму хозяйку квартиры, не обратил особого внимания.

На фото красовались две милые девочки, в одной из которых Ичиро без труда узнал Сору. Счастливые и явно любящие друг друга, пока даже не задумывающиеся о том, что судьба заготовила раннюю смерть для одной и тяжелое испытание для другой. И от этого, вырванный из счастливого детства эпизод вызывал легкую грусть, похожую на ту, что временами посещала его, после примирения со своей скорой смертью. Но если его история закончилась хорошо, дав начало чему-то новому, то вернуть к жизни человека, по прошествию целого года была бессильна даже магия. И если кто и мог передать Соре весточку с того света, то только шаман, вроде Джуна, способного услышать слова любви и сожаления даже после того, как человек уже покинул своих родных.

Ичиро не знал, какой именно реакции ожидает от него девушка, называя себя убийцей. Но он не имел обыкновения делать поспешные выводы или пугаться громких слов. Да и Сора, пусть он и видел ее только второй раз жизни, если и носила на себе печать, то печали, а не реального греха. И даже если она каким-то образом неосознанно поспособствовала раннему уходу сестры из жизни, то уже заплатила за свою ошибку сполна и имела полное право остановиться в бесконечных самообвинениях. Что он и решил до нее донести, подойдя к девушке, забрав из ее рук палочки и банку пива, позволяя тем найти временное пристанище прямо на холодильнике, и взяв ее руки в свои.

- Сора-чан, - выдал он свой вердикт, внимательно рассмотрев прорезанные самыми обычными линиями ладони и изящные женские пальцы. - Твои руки не похожи на руки убийцы. Не нужно брать на себя слишком много.

Ичиро хотел было после своей импровизированной инспекции сразу отпустить руки девушки, чтобы избежать лишней неловкости, но в последний момент передумал. В конце концов, начни он ее утешать еще каким-то способом, это можно было бы считать окончательным переходом всех границ дозволенного, а так, у него была возможность продемонстрировать, что он пока не нашел причины изменить свое отношение к той, кто, наверняка, получил уже немало осуждения в свой адрес, в отличие от такой необходимой в некоторые моменты поддержки.

Фото делала Нохара - Сора помнит тот день, словно это было вчера. Нохара-сан даже обычную рутинную прогулку до магазина за продуктами, куда за ней увязались младшие Судзуки, умела превратить в интересное маленькое путешествие, наполненное весёлой болтовнёй - с ней никогда не было скучно. На обратном пути Ехидна заметила около дороги цикаду с помятым крылом: насекомое не могло взлететь и ползало по асфальту пешком, сердито взмахивая здоровым крылышком. На оклик сестры Сан среагировала мгновенно, бросившись догонять, но Нохара, узнав, в чём дело, сразу поставила пакеты на землю и отвела их назад. Дома, в Сидзуоке, осталась куча снимков со здоровенным чешуекрылым, которое подержали в руках все. Сора тогда предложила принести насекомое домой и посадить в сумку Юми, но домработница и сестра в один голос не позволили. Цикада была бережно донесена до ближайшего дерева: да, жить с таким повреждением ей оставалось совсем недолго, но живое существо заслуживало тихо окончить свой путь в естественной среде обитания, нежели быть раздавленным колесом автомобиля или учебником перепуганной старшей Судзуки.

Уже давно нет той цикады, а теперь мир покинула и сестрёнка тоже, оставив после себя лишь тяжёлые воспоминания и ворох снимков, небольшую часть которых хафу забрала с собой в Токио. А Нохара... Няня уволилась через несколько месяцев после той прогулки, отдав чужой семье девять долгих лет. Теперь ей должно быть около сорока, если Сора ничего не напутала. Что с ней, где она сейчас?

Ты даже к невинному насекомому была жестока, Сора-чан, лишь бы беззлобно досадить унылой старшей сестре. А стоило бы задуматься хотя бы раз, что другие думают о твоих выходках, которые для тебя самой были лишь обычным поведением или глупыми шутками. И к чему это привело? Ты боишься показаться на глаза отцу, Сора-чан, тебя ненавидит родная сестра, а другую ты и вовсе лишила жизни. Так держать!

Рассматривал ли Сакаи старую фотографию, или просто продолжил есть сладкую с солоноватой ноткой закуску, достав другой комплект палочек взамен унесённых Сорой? Судзуки стояла, оперевшись на холодильник спиной, и вряд ли бы сказала точно, десять секунд прошло с момента, когда на пол упала первая слеза, или полчаса. Несмотря на заброшенное в рот залпом содержимое предыдущей банки и глоток из новой - пиво скрадывало сладость агэнасу - на языке остался привкус жареного баклажана. Больше, чем просто вкус отлично приготовленного блюда: словно первый неуверенный лучик солнца, вышедшего из-за горизонта после долгой полярной зимы.
Вслед за первым не замедлил заалеть и второй. Хаси и помятая банка уплыли из пальцев, сменившись прикосновениями тёплых, уверенных рук - пришедших на помощь закуске, которая в одиночку никак не могла избавить хафу от тяжёлого груза на её плечах.

Ичи... зачем?

- Я... Ичиро, это правда. Сестра погибла из-за меня. - приоткрыв глаза, полукровка увидела ноги молодого человека, но поднять на него глаза не решилась, лишь, в свою очередь, сомкнув пальцы на его ладонях. - Ну вот как... как мне теперь?

Снова судорожно зажмурившись, Сора не нашла ничего лучше, кроме как качнуться вперёд и уткнуться мокрым носом и щеками в плечо своего заботливого собутыльника, ещё и решившего убийцу зачем-то накормить. Первый рассказ о произошедшем год назад человеку со стороны словно надломил некую печать, давая немного свободы для контактов с незнакомыми людьми, и одновременно с этим открывая шлюзы закрытой ранее плотины для эмоций, которые Судзуки так долго держала в себе.

Как Ичиро и надеялся, Сора не стала его отталкивать или обвинять в излишних вольностях. А еще своими словами подтвердила правоту догадки, пусть подробности произошедшего пока и остались для любопытного гостя скрыты завесой тайны. Сам бы он поставил на какой-нибудь несчастный случай, причиной которого невольно выступила девушка, за год не нашедшая сил себя простить. Но гадать было бессмысленно, да и не слишком прилично по отношению к Соре, для которой смерть младшей сестренки стала настоящей катастрофой. Лучше было поблагодарить судьбу за то, что в свое время он не оказался на месте своей яркой, во всех смыслах заметной, но, при этом, сейчас кажущейся хрупкой собутыльницы, сохранив родных живыми и здоровыми, поскольку смерть, случайно или по одной ей ведомой причине, решила указать на него самого.

- Я и не сомневаюсь в правдивости твоих слов, - голос Ичиро звучал мягко, но уверенно, храня в себе интонации, выработанные еще в детстве, когда ему приходилось успокаивать разбушевавшихся младших братьев и сестру. - Но, может, тебе стоит зайти дальше и рассказать все, как было? Не только для меня, но и для себя. - Интуиция подсказывала, что раз Соре было не с кем, кроме странного парня, подобранного в баре, разделить горе в эту мрачную дату, то и нормально выговориться, выплеснув накопившуюся тоску, у нее тоже не имелось возможности. С родными, по крайней мере, с сестрой, отношения не складывались, а друзья... Сакаи на своем опыте убедился, какое это редкое счастье иметь хотя бы одного преданного друга, которого искренне волновала твоя судьба.

- Но если не хочешь, не говори. И нее забывай, что если понадобится, у меня есть и второе плечо.

Таким немного неловким образом Ичиро пытался донести до Соры, что она может не стеснятся своих слез. А он сам, так пока и не решившийся выпустить руки девушки, не имеет ничего против роли огромного носового платка, благо опыту в этом вопросе, с его импульсивной родней, можно было только позавидовать. И пусть ему нередко прилетало от той же Мики, что он ничего не понимающее бревно, пытающееся рационализировать там, где стоило просто чувствовать, это не мешало сестре этим бревном постоянно пользоваться, притупляя о его твердость свои острые обиды. Как не мешало и Соре проверить, способно ли "бревно" помочь ей перестать барахтаться в воде и прибиться к какому-нибудь берегу.

Сунула в лицо кусок - не отвернулся. Почти на шею бросилась - не отшатнулся. Не отошёл подальше от мерзкой убийцы, прячущейся под миловидной и с виду беззащитной обёрткой. Почему ты так уверен в себе, Ичи, почему так спокоен? Вдруг эта Сора сейчас дотянется до твоего ножа, который остался на столешнице, и всадит его тебе в спину?

Мысли эти остались где-то в самом заднем уме, пока Судзуки, всхлипывая, прижималась физиономией к уже промокшей чужой футболке и думала совсем о другом, слыша осторожные слова Сакаи словно со стороны, как произнесённые на почти незнакомом языке. Окончательно расклеившись и поддавшись мимолётному порыву, полукровка высвободила ладони из хвата Ичиро и, прижавшись намного плотнее, обхватила его под руки и вцепилась пальцами в плечи парня. В этом уж слишком раскованном и неприличном движении был и иной смысл, хотя полукровке было вовсе не до того: дверцы холодильника не тянули на достаточную точку опоры, а держать вес на одной ноге девушка долго не могла.

- Самый лучший человек... нет таких больше, - плача, Сора выплёскивала всю накопившуюся тяжесть плечу Сакаи, тихо и невнятно, щекоча губы о ткань футболки. - таких ни тебе, ни мне не найти. Я... всю переломало... Но всё равно жива. А ей ремнём и подушкой шею... хотя бы без мучений, мгновенно... Мне рассказали. А меня из горящей машины вытащили. Лучше бы там осталась... Почему, Ичи? Почему она, а не я?!

"Где Сан?" - первые слова очнувшейся Судзуки, которые та произнесла даже раньше, чем открылись глаза. Рядом, у больничной койки, угадывался силуэт Юми, но отозвавшийся голос сестре словно не принадлежал. Ни до, ни после аварии Сора не слышала от неё таких интонаций. Сильное сотрясение мозга словно временно утроило лёгкую близорукость - или это травматический шок? Или воздействие той гадости, которой её уже успели накачать? - в ярком свете черты лица Юми расплывались, но девушке казалось, что старшая сестра плачет, а глаза её словно не спрятаны за непробиваемым щитом чёрных линз.
Насмерть... без боли, но и без шансов. В тот миг Судзуки Сора точно последовала за младшей сестрой, оставив вместо себя лишь жалкую тень.

Девушка отняла раскрасневшееся лицо от плеча молодого человека, но посмотреть на него устыдилась. Часть обзора заслоняли чужое ухо и пряди тёмных волос. На глаза попалась миска с агэнасу, и к хафу словно вернулся разум: с некоторым удивлением она обнаружила себя практически обнимающей Сакаи. Когда успела?

- Эта девчушка со снимка вырастет самой... самым... она ничего не боялась. Сестра гораздо лучше, она сделала бы в жизни намного больше! Если бы ты замахнулся на меня ножом, она не раздумывая встала под удар. Если ей суждено погибнуть, то только защищая: тебя, Ичи, твою сестру, меня или кого другого... И такой человек... просто сломав шею в нелепой аварии? Это же невозможно! Но я смогла сделать невозможное, - Поездка к морю. Катер. Леера. Красный спасательный жилет. Сора зло усмехнулась сквозь слёзы. - долго старалась.

Отпустив парня, Судзуки мягко проскользнула между ним и холодильником к столику и, в очередной раз забравшись с ногами на единственный стул, уселась к Ичиро спиной, поставив на стол локти, спрятав в них лицо и обхватив руками вжатую в плечи голову.
Теперь тебе легче, Сора-чан?
Едва ли. Вновь вернулось отвращение к себе, стало невыносимо горько.
Избавление - под диваном, Сора-чан. Но не сейчас. Ичиро во всё это ты не посмеешь вляпать.

Сора понемногу начала рассказывать, вынуждая Ичиро из отдельных фраз складывать печальную историю. Значит, произошла авария и, судя по стремлению старшей из пострадавших сестер взять вину на себя, за рулем была именно она. Что же, чего-то подобного он и ожидал, сопоставив известные факты. Но даже и не став каким-то откровением, события годичной давности не потеряли своего трагизма. И здесь Ичиро очень неплохо понимал терзания Соры, поскольку сам бы, не задумываясь, обменял свою жизнь на жизнь кого-нибудь из родных.

Пока Сакаи пытался разобраться с рассказом, он как-то не придал значению изменение положения тела девушки, начавшей его практически обнимать, пусть подобное поведение и не являлось проявлением симпатии, ну или далеко не в первую очередь, поскольку ему не приходилось видеть, чтобы так прижимались к неприятному человеку. И это очередное импульсивное действие Соры, дойдя до сознания, вогнало Ичиро в легкий ступор, мешая подобрать правильные слова или обнять ее в ответ, как это сделал бы парень, вроде Джуна. И, видимо, не зря друг с завидной регулярностью называл его "тормозом" во всем, что касалось девушек, поскольку когда Ичиро, наконец, решился и уже практически коснулся спины Соры, планируя прижать к себе ее покрепче, та выпорхнула из толком и не состоявшихся объятий, находя себе пристанище на стуле и, судя по ее внешнему виду, окончательно погрузившись в пучину самообвинений.

- Сора, - окончательно смирившись с тем, что он последний идиот, упускающий возможности оказать девушке нормальную поддержку, Ичиро решил пустить всё на самотек и просто говорить то, что приходит в его устроенную странным образом голову. - Это ужасно. Я даже представить себе не могу, насколько тебе сейчас тяжело. Но я знаю одно - ты не убивала свою сестру. - Подчиняясь порыву, молодой человек подошел к комочку, каким-то удивительным образом свернувшемуся из рослой девушки, и осторожно провел рукой по чуть подрагивающей спине, не найдя ничего лучше чем ляпнуть в продолжение предыдущих слов что-то сомнительное. - Но ты убиваешь ее сейчас.

Понимая, что его громкое заявление следует как-то развернуть, Ичиро набрал в грудь побольше воздуха и пустился в объяснения, очень надеясь, что, по итогам, своей очередной попыткой все рационализировать не сделает только хуже.

- Я понятия не имею, почему выжила именно ты, но, как мне кажется, это ничем не обоснованная случайность. Как если бы на вас двоих в запасе имелась только одна жизнь, и ее между вами разыграли. - Сакаи не стал поднимать тему, кто и почему чаще выживает в автомобильных авариях, не желая портить стройную систему своего предположения. - И так уж получилось, что выиграла ты. А теперь, не живя полной жизнью и постоянно обвиняя себя в произошедшем, отказываешься от своего выигрыша. Тебе может показаться, что это честно, оказаться с сестрой в равных условиях, но в этом и кроется главная ошибка. Не желая радоваться жизни, ты выбрасываешь не только свои дни, но и те счастливые дни, которые могли бы принадлежать Сан. Это как если бы в небогатой семье велосипед могли купить только одному из слишком разных по возрасту, чтобы они могли пользоваться им все вместе, братьев, а тот, кто согласно жребию его получил, сразу сломал свой подарок. Тем самым, он сломал не только свой велосипед, но и велосипеды своих родных, на которые те так и не сели.

Конечно, Ичиро не пытался сравнить человеческую жизнь с велосипедом, но он боялся. что без простого примера Сора не поймет его рассуждений. Хотя она и так могла не понять, почему посторонний человек вообще лезет в ее личные дела, да еще и начинает философствовать там, где нормальный парень выбрал бы для утешения простые и понятные средства, не показывая себя сухим и бесчувственным из-за отсутствия умения проявлять эмоции ожидаемым образом.

- И... Прости меня, если я сказал что-то неприятное. Просто я искренне верю, что раз твоя сестренка такая смелая и замечательная, то она и сама бы сделала все, чтобы именно ты выжила в той аварии. - Не удержавшись, Ичиро поднял руку чуть выше и пальцами провел по голове Соры, стараясь касаться только волос, а потом, мысленно себя отругав, отдернул руку и сделал шаг назад, давая девушке возможность переварить все услышанное.

Прошло меньше минуты, но девушка уже успела с десяток раз пожалеть, что вообще раскрыла рот - а ещё о том, что разомкнула свои же собственные объятия, отпустив Сакаи и уйдя от него подальше. Знакомый омут с готовностью принял полукровку, поглотив её с головой. Нужно было молча сидеть на подоконнике, жевать закуску и молча радоваться неожиданной заботе.

А ведь, вполне вероятно, капрал Сакаи рассчитывал на совсем другую вечернюю программу, Сора-чан. Ты только на это и годишься. Чем ещё может привлечь парня кукла с обложки, которая не может два слова связать?

- Ну а кто, если не я, И-ичиро? Это всё только... только из-за меня. - надрывно, полушёпотом продолжала Судзуки, не поднимая головы и уже не в силах остановиться. - Нужно было на синкансэне ехать... и даже если бы поезд сошёл с рельсов, вина была бы на мне. Это я уговорила Сан ехать со мной, на-наплевала на то, что было нельзя. Она не хотела сначала... за-заставила её отца ослушаться. Там ливень стоял стеной... нельзя было ехать на машине! А я настояла... Чьи руки спустили автомобиль с холма? Мои!

Да, Сора-чан. Всё именно так. Ты не совсем безнадёжна, если сейчас говоришь всё, как есть, вместо того, чтобы оправдываться, искать виноватых - хвататься за соломинку, которую тебе сейчас предложил Сакаи. Случайности иногда и правда бывают случайными, но это не про тебя. Тебе везёт всю жизнь. Всё, чего бы ты ни пожелала, всё, о чём даже не успевала подумать, доставалось тебе само по себе - но за твоё благополучие окружающие люди всегда расплачивались своим, рядом с тобой на них градом сыплются проблемы. А если по какой-то причине твой полтергейст решит взять выходной - ты их непременно создашь сама, Сора-чан, собственноручно.

- Какой же это выигрыш, Ичи? Ты бы согласился вы-вытянуть такой лотерейный билет? А ве-велосипед... Ты прав. Он у нас и был всегда о-один на троих. Но я ни разу не позволила никому на нём прокатиться. Каталась одна у них на глазах и смеялась. Но всему рано или поздно наступает конец... и поделом.

Конечно, хафу вовсе не имела в виду детские средства передвижения, с этим как раз проблем не было, в материальном плане дети семьи Судзуки не были обделены ничем. А вот тему отношений между сёстрами, в большей степени старшими, Ичиро невольно зацепил - уж больно его пример был схож с теми выражениями, которые средняя Судзуки частенько слышала от Юми в разных вариациях. Хотелось лицемерно, зато от всей души разозлиться на Сакаи за слова, так метко попавшие в цель, смахнуть его руку, больно ударив по ней - от неожиданных едва заметных касаний Сора вздрогнула так сильно, что ножки стула, двинувшись по полу, громко скрипнули - а уже через секунду идиотский порыв сменился желанием перехватить его ладонь, крепко сжать, но ощущение прикосновения исчезло, словно его и не было.
Теперь настало время злиться уже на саму себя. Снова заставляя стул скрипнуть, полукровка поднялась на ноги; Сакаи стоял совсем рядом, но Сора обогнула парня, не глядя на него, и сделала круг по кухне, шаркая носками по полу. Палочки и недопитое пиво в смятой ёмкости обнаружились на холодильнике, который сегодня частенько использовался в качестве подставки для чего-либо нужного в данный момент, а миска с агэнасу смирно ждала на подоконнике. Завершив манёвры, Сора вернулась к гостю: хватит уже от него бегать, нужно отблагодарить хоть чем-то, пусть даже то, что она притащила, недавно готовил он сам.

- Тебе не за что извиняться. Сестрёнка и так для меня всё сделала. Не будь её рядом, я... я верю, что она спасла меня, но не знаю, как. А как мне жить теперь, тоже не знаю. - девушка, изредка всхлипывая, наконец подняла на Ичиро покрасневшие глаза, глянув в лицо и протягивая ему палочки вместе со своей банкой, которые держала одной рукой. Миску почему-то очень не хотелось отпускать, хотя можно было просто поставить на стол. - И, Ичи... остынет же.

Подробности происшествия, которые Сора озвучивала в ответ на его слова, вероятно, должны были разрушить его стройную теорию, но даже с учетом сделанных уточнений Ичиро не видел особых противоречий. Сколько раз неверные и рискованные решения не приводили ни к каким страшным последствиям и быстро забывались? И в том, что в случае двух сестер все сложилось иначе, нельзя было обвинять никого и ничего, кроме ужасного стечения обстоятельств. Но Сора явно мыслила иначе, и Сакаи решил не пытаться ее переубеждать, понимая всю бесполезность и нетактичность подобных действий.

- Нет. Я бы никогда не захотел вытаскивать подобного билета, но, к сожалению, это не нам решать. - Его пример с велосипедом неожиданно повлек за собой одно из детских воспоминаний, в котором Ичиро не углядел ничего особенно страшного. Дети частенько бывали эгоистичны, и это еще не означало, что они вырастут в эгоистичных взрослых. Да и если собирать сделанные за всю жизнь мелкие или не очень ошибки, даже самый добрый и благородный человек набрал бы целый мешок, чего уж там было говорить о самых простых людях, вроде него самого или Соры.

Несмотря на попытки Сакаи показать другую сторону вопроса, их диалог с девушкой не так уж и складывался с учетом сильно отличающего мировоззрения, а сверх того ей, как показалось Ичиро, были не слишком приятны его прикосновения. Иначе бы она не стала вздрагивать и снова убегать от него куда подальше, заставляя молодого человека мысленно выругать себя за излишнюю распущенность. Ведь он пришел в гости не для того, чтобы лапать девушек, хотя, лукавить здесь перед самим собой было бы слишком глупо, ему это более чем нравилось.

- Не сказать, что я сильно в этом разбираюсь, - Ичиро, чтобы скрыть некоторое смущение, понимая, что вынудил несчастную хозяйку квартиры бегать от него по разным углам, раздобыл новую банку пива. - Но, если не знаешь, как жить, можно действовать просто. Просыпаться и с удовольствием потягиваться. Умываться, а после съедать что-нибудь вкусное на завтрак. Собираться и отправляться на работу или на прогулку. А, может, откладывать все дела и нагло оставаться валяться в кровати. И так до конца дня. Просто делать то, что считаешь правильным в данный момент и, желательно, приятным.

Сам он примерно по такой схеме последнее время и жил, перестав строить глобальные планы на будущее. И пока оставался вполне доволен результатом, пусть и не знал, куда течение, по которому он предпочитал плыть, могло его вынести.

- Не переживай, агэнасу - вполне съедобное блюдо и в холодном варианте . Но ты кушай. А мне стоит заняться гюдоном, раз уж я обещал его приготовить. - Но, прежде чем вернуться к готовке, Ичиро чуть улыбнулся, наконец, решившей на него посмотреть девушке, покачал головой, отказываясь от протянутых палочек, а затем открыл банку и сделал несколько больших глотков, пытаясь вернуть себе привычное душевное равновесие, которое Сора сегодня имела все шансы расшатать.

"Не нам решать"... вторая по старшинству Судзуки многое бы отдала, чтобы это было именно так. Чтобы кто-нибудь другой, вместо неё самой, взял на себя ответственность за то, что пришлось выбрать четыре колеса, скользящие по залитой водой узкой дороге, вместо мягких кресел синкансэна - который летит так легко и ровно по своим рельсам, что на узком столике у окна можно поставить на ребро тяжёлую монетку в пятьсот иен, и та будет смирно стоять, пока поезд не начнёт сбрасывать скорость.

Нет, Сора-чан. В произошедшем виновна только ты сама. И нечего впутывать Сакаи во всё это - он вежлив, корректен и мягок, но ему совсем ни к чему видеть твои истерики. Наверняка он ожидал совсем не этого, и не на такой приём рассчитывал. Вариться в своём котле будешь одна, когда Ичиро надоест этот цирк и он покинет твою всеми богами забытую проклятую берлогу.

Сакаи предпочёл отвлечься на очередную банку пива, но её бессвязные бредни всё же не проигнорировал, так и продолжая пытаться наставить её на путь истинный. Или на путь в один конец... снова по кругу, не зная её прошлого. Ведь именно тот образ жизни, который сейчас описал её собеседник, собутыльник и добровольный повар-волонтёр в одном лице, Сора и вела добрых две трети жизни. Раз за разом он попадает в самый центр мишени, словно и правда видит бездарную Судзуки насквозь, черпая информацию прямо из её головы - где давно передохли с голода даже тараканы, так как ни мозгов, ни чего-то отдалённо на них похожего и более-менее съестного, в черепной коробке полукровки нет.

- Ичи... прости меня, - поставив на стол всё, что держала в руках, Сора сцапала вернувшегося из рейса за пивом Сакаи за руку, чуть выше локтя, и слегка её сжала. Снова лишнее... но ещё раз, совсем немного. Она просто обязана попробовать показать столь заботливому парню, что очень перед ним виновата. Хоть Ичиро и выглядел точно таким же, каким пришёл сюда, хафу чувствовала некоторую напряжённость, пробежавшую между ними. Продолжить совместное уничтожение подостывшего агэнасу он отказался, и Судзуки восприняла это как однозначный прохладный жест, призванный её несколько отстранить. - я... я не должна была так себя вести. Это всё моё... ты тут ни при чём. Хорошо, продолжай... кухня в твоём распоряжении, как и была. И всё остальное тоже.

С трудом выдавив ответную улыбку, бестолковая хозяйка квартиры вернулась к столу и опустилась на стул, но теперь развернула его так, чтобы быть повёрнутой к Ичиро лицом, когда он займётся готовкой у плиты. Ничего не оставалось, кроме как снова взять палочки и жевать приготовленную гостем закуску, запивая её пивом из измятой банки, только чудом не лопнувшей там, где алюминий собрался изломами под женскими пальцами. Какая это уже - пятая? Шестая? Да какая вообще разница. Напиться сейчас хотелось сильнее всего, и о последствиях можно не беспокоиться: своё лицо и хоть какие-то жалкие намёки на приличную репутацию Сора уже растеряла.

В какой-то момент Ичиро окончательно перестал понимать происходящее. Он и раньше не мог похвастаться умением общаться с девушками, а сегодня имел возможность убедиться, что жизнь в монастыре пусть и научила его менять ноги на лапы, никак не поспособствовала этой хронической проблеме. Наверное, правы были Джун, называя его тормозом, и Мика, тупым стариком. Все его вполне искренние попытки как-то помочь Соре, судя по ее поведению, делали только хуже. Девушка продолжала "вариться" в собственных переживаниях, время от времени то убегая от него, то снова подходя с не самыми ясными целями, в то время как Ичиро, чувствуя некоторую растерянность, пытался цепляться за понятные ему вещи, которых становилось все меньше.

- За что ты извиняешься? - Очередное ощутимое прикосновение, после которого Сора опять убежала к столу, сбивало с толку окончательно. - Ничего плохого ты не делала. Наоборот, ты поделилась со мной очень важными для тебя вещами, поэтому я могу только поблагодарить тебя за доверие. И, если что, это не просто какие-то формальные слова. Я действительно считаю произошедшее нормальным.

Глядя на то, как без особого энтузиазма, а, может, просто из чувства вежливости, девушка ест агэнасу, Ичиро даже немного пожалел, что вообще затеялся со всей этой готовкой. Но поскольку в этом он был хоть сколько-то хорош, в отличие от всего остального, не стал отказываться от первоначальной идеи. Правда, прежде чем полезть за необходимыми продуктами он все же взял еще одни принесенные палочки, подошел к столу и подцепил из миски кусочек тофу, полагая, что повар, отказывающийся есть собственную стряпню, выглядит более чем подозрительно.

- Съедобно, - констатировал Ичиро после снятия пробы, а затем, раз уж ему разрешили пользоваться всем, чем он пожелает, вытащил из холодильника еще пару банок пива, добавив их к уже имеющейся. С таким набором готовка должна была идти веселее, и возможностей ляпнуть что-нибудь расстраивающее Сору становилось меньше. В связи с чем Сакаи сделал несколько глотков для разогрева, а затем притянул к себе менцую. Из-за отсутствия рыбного бульона даши ему приходилось экспериментировать со вкусами, используя соус. Но здесь вся загвоздка заключалась в составе соуса, для приготовления которого использовались ингредиенты, которые в гюдон обычно шли отдельно, но немного в другой пропорции. Так что для начала ему предстоял нелегкий поиск вкусового баланса, который Ичиро начал с того, что налил себе каплю соуса на палец.

- Хм... - Засунув палец в рот, он какое-то время так и простоял с видом человека, решающего одну из глобальных проблем человечества, на самом деле прикидывая очень простой момент - сколько сверху добавить воды, соевого соуса и мирина, чтобы получить желаемое сочетание. А потом, определив примерное количество каждого ингредиента, чуть улыбнулся и добавил. - Ясно. - После чего отставил соус, вытащил из пакета небольшой кусок говядины, положил на доску, и, с невозмутимым видом, принялся тоненько ее нарезать, никак больше не комментируя свои действия.

- Потому что я не... я вела себя отвратительно. Ты прав. Ты как всегда прав, - понемногу успокаивая себя, Сора один за другим отправляла кусочки агэнасу в рот, входя во вкус. Свежие и любовно приготовленные баклажаны, пусть даже немного остывшие, разумеется, были куда полезнее и приятнее полуфабрикатов, которыми обычно питалась полукровка. - устроила тут представление... Сестрёнка бы не хотела видеть меня такой. Вы с ней сейчас даже чем-то похожи... только она никогда не занималась готовкой.

Сакаи подошёл к столу, вооружившись вторым набором палочек: сейчас он сядет напротив неё на диван и они продолжат прерванную трапезу... Судзуки почувствовала, что немного краснеет. Противоречивые желания, пробиваясь сквозь немалое количество выпитого, одновременно и подстёгивали снова схватить его за руку, усадить на диван - и даже, может быть, сесть рядом, близко-близко - и заставляли сдерживать себя, чтобы снова не показаться гостю невоспитанной истеричкой, что бы он там ни говорил. Но нет, парень просто подхватил кусочек закуски, удостоверившись в приличном состоянии блюда, и направился к холодильнику. Стараясь не выдать голосом некоторого разочарования, хафу, глядя ему в спину, поправила отпущенный комментарий. - Не съедобно, а очень вкусно, Ичи.

А сейчас, Сора-чан, ты уже беспокоишься о том, что капралу Сакаи пиво и процесс приготовления блюд интереснее, чем ты, хотя ты только что сама делала всё, чтобы оказаться от него подальше и думала только о сестре. Получай зеркальный ответ. Ты просто дура, Сора-чан - эгоистичная, непоследовательная и жестокая.

Припомнив собственную недавнюю мысль о том, что она вполне могла быть интересна Ичиро - как и многим другим в своё время, падким на яркие фантики - не только как голодная собутыльница, полукровка, язык которой всё больше развязывался под действием алкоголя, решила окончательно расставить все точки над замечательной русской буквой "ё", которая Ичиро наверняка была не знакома. В этом плане уподобляться одной из самых полезных букв в русском алфавите, которую так ценила Юми за широчайший спектр применения, по отношению к Сакаи Судзуки не хотела. Пусть знает, что она пуста внутри, а "фантик" не так уж и хорош, каким может показаться на первый взгляд. Раз уж дверца шкафа со скелетами приоткрыта, пора закончить начатое. Неправа - наплевать, вечер молодому человеку она уже испортила, терять нечего. А если же угадала - нужно заранее дать ему шанс передумать.

- Вот ты говоришь - на работу отправляться или на прогулку... у меня же и работы-то нет. Куда устроиться бестолочи, которая не умеет ничего? Ладно, пока реабилитация... но я до сих пор сижу на шее у отца. А прогулки... мне теперь это занятие даётся не так просто, - наблюдая за хитроумными и совершенно непонятными действиями Ичиро, иногда сопровождаемыми короткими присказками, Сора продолжала поглощать агэнасу, прихлёбывая из банки. - но научиться гулять одной всё же пришлось. От меня открестилась даже старшая сестра. Кому нужна эта бестолочь, у которой истёк срок годности, убийца, измятая и располосованная, да ещё хромоножка?

Хотела как лучше, а получается как всегда, Сора-чан. Взгляни на себя со стороны. Ты же просто жалуешься.