Предложение, от которого возможно отказаться

Цири, чувствовавшая себя на своей земле гораздо более уверенно, чем обычно, только нагло и издевательски рассмеялась ему в лицо. Она ни за что не пойдет у него на поводу, какие бы уловки он не приготовил. Какие бы сети не расставил. Какие бы капканы не спрятал в палой листве.

- Ты просто жалок. Посмотри, до чего ты докатился. Угрожаешь собственной племяннице. Неужели у тебя хватит силы воли причинить боль ребенку? А ведь они твои внуки, а, Ксавьер. Кровь от крови, - Цири зло веселилась, смотря на дядюшку. В руке ее был зажат самый весомый аргумент в этой войне, а сама она находилась за высокими неприступными стенами родного Монастыря, который за пару лет стал ей настоящим домом. Жаль, что Тан сейчас на тренировке, иначе бы она познакомила мужа с родственничком.

- Запомни, дядюшка, - сделав упор на последнее слово, проговорила Цири через сжатые зубы. Лицо ее приобрело выражение горделивого упрямства. Точь-в-точь Виттория как когда-то. – Моего мужа зовут Тан, а моих детей – Тай и Тео. А ты невыносимый мерзкий ублюдок, жаждущий нажиться за счет других. Только попробуй тронуть мою семью, и я тебе обещаю – ты пожалеешь об этом. Моя мать по сравнению со мной покажется тебе ангелом.

С отрешенным лицом Ксавьер выслушал девушку, становившуюся все наглее и самоувереннее. Едва она замолчала, готовая продолжать полемику, он сделал короткий шаг к ней, и почти без размаха ударил ее по лицу, не рассчитывая силы. Светлая головка мотнулась вбок, а мужчина испытал удовлетворение от того, что вернул себе самообладание, а ей – смирения.

- Придержи язык, Цирилла, - рявкнул он, угрожающе возвышаясь над ней. Когда-нибудь ее своеволие сыграет с ней злую шутку. – Я полагал, что тебе хватит ума решить все мирным путем, но, вижу, по-хорошему ты не умеешь. Значит, мне придется проявить настойчивость и вернуть тебя обратно. Замужем тебя быстро научат слушаться и повиноваться.

Пальцы его ладони сомкнулись на ее плече, сжав его, как тисками. Мужчина дернул на себя племянницу, вынуждая ее спуститься со ступеньки вниз и встать рядом с ним. Его не волновало, что, вероятно, так он причинил ей боль. Его гораздо больше сейчас волновало то, что она долна слушаться его, человека, который полжизни отдал на ее воспитание. Неблагодарная девчонка.

- Мы сейчас же возвращаемся в Лондон. Мне надоело с тобой носиться.

Щеку обожгло огнем и сразу же - кровь отлила о лица, устремившись куда-то глубоко вниз. Цирилла даже не сразу поняла, что произошло. Лишь только когда ее рука неосознанно взметнулась вверх, к своей щеке, и она ощутила горящую кожу, пришло понимание. Он ее ударил. ОН! ЕЕ! УДАРИЛ! Ее никогда никто не бил. Это был скорее удар не по лицу, а по самолюбию. Да, щека горела, но не так сильно, как уязвленная гордость. Но, понимание того, что этот страшный человек, который позволил себе ударить женщину - может причинить ей боль, сразу уничтожило все желание сопротивляться Ксавьеру. Все, что теперь могла англичанка - это пораженно пялиться на мужчину широко распахнутыми от удивления зелеными глазами и держаться за лицо, где уже расцветало яркое-красное пятно от удара.

Безвольно, как кукла, она даже позволила себя сдернуть со ступенек, отрешенно вспоминая, что не домыла полы. Что, наверное, Настоятелю это не понравится. Что дома у нее остались двое детей и муж, который сегодня как-то подозрительно отнесся к перемене ее поведения и заподозрил неладное. А мальчики, наверное, сейчас поели, и Тан уложил их спать. А может, они не хотят ложиться до тех пор, пока не увидят маму? А если она сейчас уедет - они, получается, останутся без мамы. Конечно, у них есть папа и бабушка, а еще Шири и Дани, но мамы у них не будет. Эта мысль придала англичанке каких-то робких сил, достаточных для того, чтобы противостоять Ксавьеру.

- Нет, - она рванула руку обратно, но ей не удалось вырваться из захвата дяди. - Я никуда не поеду.

В задумчивости Дин шел к своей комнате, подходя к площади. Очередная консультация, пусть и письменная, довольно сильно вымотала его. Мужчина привык разбираться с любым делом досконально, а здесь такой возможности не было. Стремясь узнать все нюансы дела, приходилось делать несколько запросов, потом много всего сопоставлять и анализировать. Работу он выполнил как всегда идеально, и сейчас осталось только еще раз обдумать, все ли было сделано, или можно еще что-то добавить.

Шум на площади привлек его внимание. Магия Земли хороша еще и тем, что возможно анализировать действия возможного противника, даже не видя его. Происходило что-то довольно странное. Будучи по сути своей очень жестким и даже жестоким человеком, Дин, тем не менее, никогда не смел опускаться до животного состояния и использовать свою силу против слабых. Есть работа, на которой он мог вынуть душу даже из хрупкой преступницы и разложить ее по полочкам. Но в жизни он не имел на это права. А сейчас наблюдал неподобающее поведение неизвестного мужчины, который смел повышать голос на одну из обитательниц Линь Ян Шо - Цириллу Грей. Граф, слегка опираясь на трость, подошел к паре и поклонился со всем благородством, на какое был способен.

- Добрый день, Цирилла. Здравствуйте, мистер. Позвольте представиться, я Дин Ириарте, граф Сокбэн. - Ледяной взгляд темных глаз был направлен на мужчину, который стоял перед ним. - Очень вас прошу сбавить тон, молодой человек. На территории монастыря, как и в любом другом обществе, не принято кричать на дам. Тем более, удерживать их против воли.

Граф мягко опустил ладонь на руку мужчины чуть выше кисти. И легонько сжал ее, требуя (да, уже требуя), отпустить девушку. Энергия земли уверенными нитями вплеталась в пальцы, создавая не только невыносимую тяжесть на руке неизвестного господина, но и работая на манер клещей, когда пальцы лорда Ириарте сжались на руке.

Холодная презрительная улыбка самообладания вернулась на лицо Ксавьера, как только в их разговор вмешалась третья сторона. Мужчина ослабил хватку на плече племянницы, здраво полагая, что сейчас ему не нужны проблемы. Он предпочел бы уладить все вопросы с неугомонной родственницей с глазу на глаз, когда никто не сможет помешать ему, но сейчас это было невозможно. В который раз его тщательно подготовленный план шел насмарку из-за непредвиденного обстоятельства.

- Ксавьер Грей, - в свою очередь ответствовал мужчина, не слишком церемонясь, но сохраняя тот вежливый тон, с которым принято разговаривать с людьми, что по общественному рангу находятся выше тебя. - Я дядя Цириллы. Позвольте нам самим разобраться в своих делах, мистер Ириарте. Некоторые семейные тайны не терпят огласки.

Чувствуя, что с каждой секундой рука графа становится все тяжелее, и ее достаточно трудно удерживать на весу, Ксавьер был вынужден отпустить племянницу, зная, что это практически равно его поражению. В очередной раз. Ей чертовски везло. Всегда и везде.