Ультиматум

Где это видано, чтобы он, наследный Принц Королевских Кобр столь длительное время находился вдали от женских прелестей и ласки? А если прибавить тот факт, что он женат? Да, логики нет, если бы не одно «но». Но это заключалось в одном единственном человеке: златоглазая тигрица, воспитанная с детства убивать, а не дарить ласку мужчине. Вот именно из-за этой хищницы и пришлось ехать в Покхару, чтобы вдоволь удовлетворить свои желания. Можно, конечно, с первой встречной, но это не так интересно и вкусно. Тем более, допускать к себе какую-то там простушку – не по-королевски.

Кэйлаш сидел в кресле, лениво поглаживая полуобнаженную девчушку, сидящую у него на коленях, а вокруг него суетилось еще несколько женщин. На столике стоял чай. Вечер настолько был прекрасным и утомительным, что просто грех себе отказывать в подобном обществе, тем более, что эти змейки сами явно не хотели куда-либо разбредаться. Впрочем, хороший чай, немного отдыха и ласки, а потом можно и продолжить. Зачем себе отказывать в подобных удовольствиях, если ты приехал именно за этим? Тем более, что быть полгода женатым на тигрице, причем именно на Шэн Бо… ну, знаете ли, это самый огромный стресс в его жизни. Вот и поправляет здоровье, так сказать.

Принц откинулся на спинку кресла, лениво усаживая на себя прелестную змейку поудобнее, подхватил под спину, чтобы обоим было удобнее. Есть счастье на земле. И да, сейчас оно далеко от его законной супруги, зато у дома и в окружении наложниц, каждая из которых готова на все, лишь бы заполучить внимание принца хотя бы на несколько минут.

Семейная жизнь с тигрицей в монастыре давалась принцу тяжело, это было написано буквально на его лице ровными иероглифами стиля кайшу. Если бы не вечные язвительные замечания тигриного вождя, Нилам мог бы ещё на какое-то время закрыть глаза в адрес личной жизни сына, но тут речь уже стояла едва ли не о чести всего клана. Из мужской солидарности и в полной мере осознавая трагичность сложившейся ситуации, глава Королевский Кобр дал Кэйлашу достаточно времени на отдых, и лишь после этого решил отвлечь его принципиальным политическим разговором о судьбах кланов в целом и семейной жизни наследника в частности.

Нилам без стука зашел в комнату, где отдыхал сын, своевременно отвлекшийся на чаепитие. Девицы в миг собрались кучей где-то в стороне, почтительно кланяясь и прикрываясь остатками одежды. Тяжело Кэйлашу вести монашеский образ жизни, даже жаль его.

- Принесите мне чай и скройтесь, - приказал он наложницам. – Нам с его высочеством нужно поговорить, - добавил вождь, уже обращаясь к сыну.

Он подошел к столу и сел на второе кресло, удобно откинувшись на высокую спинку. Чай принесли мгновенно, гарем в этом доме был дрессирован едва ли не как армия клана, и лишь после того, как закрылись все двери и за ними стих женский шепот, Нилам решил приступить к разговору.

- Ну что, отдохнул? – спросил глава кобр, чуть заметно усмехнувшись.

Отдыхать в такой компании понравится даже монаху. А он, кстати, никогда не отличался ничем подобным, разве что в последнее время пришлось жить в монастыре. А все из-за чего? Правильно – спасибо любимому папочке – женил. Да ладно бы просто женил, так на Шэн Бо. Ну, правда, еще до заключения мирного соглашения с тиграми, были у него мысли соблазнить ее, да и свадьба, вроде как, даже на руку играла, но не тут-то было. И хрен с ней – сама не понимает чего упускает. Впрочем, какие могут быть мысли о тигрице, когда ты только и делаешь, что получаешь удовольствие, но сразу от нескольких женщин, среди которых, к счастью, нет этой занозы в жопе. Только вот отчего-то его Величество вдруг решило вести разговоры именно сейчас.

Принц лениво вздохнул, взглянув на отца, после чего вновь приподнял эту прелестницу, освобождая ее от некоторых обязанностей, запахнул свой халат и шлепнул ее по заднице, отсылая вместе с остальными. Дивный народ, эти наложницы – любят тебя в любом виде, порой даже едва ли не дерутся за твое внимание.

- Планирую отдыхать как минимум неделю, - тон в тон ответил он отцу, более ровно садясь и беря в руки чашку с чаем. – Неужели я взял кого-то из твоих любимец, что ты почтил меня своим присутствием в такой момент? Или что-то серьезнее? – он даже рассмеялся, - только не говори, что соя дорогая супруга прибежала за мной следом и теперь пытается обвинить в измене – не поверю.

Нилам чуть заметно усмехнулся, его сын был неисправим, но в следующий момент выражение лица вождя кобр стало предельно серьезным, так как предстояла щекотливая тема для разговора с Кэйлашем. Пусть хоть месяц отдыхает, только нужно как-то избежать разговоров среди тигров, не делающих чести королевскому роду Садхир.

- Будь добр, чуть серьезнее, - строго сказал Нилам. – Ты верно угадал, что речь идёт о твоей супруге. Позволю тебе напомнить, что ты – принц, и это логично, что оба клана джут, что Шэн Бо родит наследника. При этом сколько бы ты ни развлекался здесь, предупреждаю сразу, что никого из случайных потомков я не признаю представителем нашего рода.

Вождь сделал глоток чая, который показался ему немного горячим, и отставил чашку в сторону, глядя на сына. Кэйлаш горд, и играть нужно именно на этой его черте. И в какой-то мере обидно, что принц ищет легкий путей, приезжая сюда, вместо того, чтобы, как истинный воин, одержать победу в, казалось бы, банальной ситуации. Кто бы мог подумать, что сына Нилама Сонгцена Садхира будет полгода динамить его собственная жена. Это все выглядит несколько… странно, и создает не самую лучшую репутацию клана в глазах соседей. Никого не удивить супружескими изменами, но те же тигры прекрасно понимают, что Шэн так спокойно отпускает своего супруга отдыхать в Покхару лишь по одной причине – она решила для себя, что личная жизнь мужа её не касается. Более идиотской ситуации с точки зрения дипломатии придумать невозможно.

- Будь добр, поясни, что у вас с ней за проблемы? – спросил вождь.

Принц чуть нахмурился, хотя прекрасно понимал, что ему давно не пятнадцать, чтобы мог позволить строить из себя капризного подростка, тем не менее, это просто не по-человечески вот так вот отвлекать его от таких услад жизни, когда ничего срочного не случилось. Да ладно бы только это, так еще и начать разговор о благоверной супруге, чтоб ей икнулось там.

- А если родится тигр? – лаконично предположил Кэйлаш, после чего, как ни в чем не бывало, словно отец просто вбил какую-то глупость себе в голову, сделал еще глоток чая, наслаждаясь его обжигающим вкусом. Тем не менее, вопрос, не его, а в принципе, был серьезным. Кобра прекрасно понимал, что от их союза оба клана ждут наследника, в конце концов, люди вроде как создают семьи именно с этой целью. Тем не менее, никто из них не учел, что Шэн – мужик, хоть и без первых половых признаков на то, а он, Кэйлаш, любит женщин, а не мужиков.

- У нас? Проблемы? – он почти даже искренне изумился, рассмеявшись, - Отец, у НАС проблем нет, уж поверь. Тебе любая, что была тут, это подтвердит, а вот у этой белобрысой истерички – есть. Яйца у нее есть, только никому не показывает, - кобра усмехнулся, позволив себе откинуться на спинку кресла, - ну а если серьезно, то как-то не тянет спать с мужиками. Я даже поверить не могу, что когда-то грезил уложить ее на лопатки и показать, что значит быть женщиной, но вот сейчас, когда между кланами перемирие, как-то не хочется его нарушать. Вообще.

Всю гневную отповедь оскорбленной мужской гордости Нилам выслушал с едва уловимой усмешкой. Шэн была видной женщиной, хоть и, действительно, не считала себя таковой. Кэйлаша было жалко, стиль тигра чуть эффективнее в партере, чем стиль кобры, а норов у тигрицы такой, что нужно строить отдельную военную стратегию по тому, как к ней подобраться. Тут вопрос даже не симпатий, а чисто военного азарта.

- Судя по твоей гневной реакции, она тебя всерьёз зацепила, - фыркнул вождь, с невозмутимым видом делая ещё глоток чая. – Но я прекрасно понимаю, что наследный принц Королевских Кобр всегда с легкостью найдет оправдание тому, что его не подпускает к себе собственная супруга, не так ли? – Нилам прищурился.

Кэйлаш был упрям и своенравен, но его отец знал, чем его можно зацепить. И Ниламу уже надоели шутки тигров в адрес принца, щедро приправленные намеками на нашумевшую интрижку своенравной ученицы тигриного вождя с её первым учеником. Формулировка была предельно понятной «а тиграм даёт», что задевало уже не только гордость Кэйлаша, но и всего клана.

- Мне тут Бу-джи сказал, что готов тебе помочь, отдав ей соответствующий приказ, - произнес вождь с хитрой улыбкой. – Может, согласиться на эту услугу?

Кэйлаш был жутко эгоистичным и самовлюбленным человеком. И да, он с легкостью находил ту ниточку, за которую можно потянуть, чтобы человек чувствовал себя виноватым за то или иное происшествие. Только вот отец слишком хорошо его знал, чтобы вестись на подобные вещи. И вместо того, чтобы пожалеть наследника, что в жены ему досталось такая вот тигрица, он, в свою очередь, очень красиво и хитро перевернул ситуацию наоборот. Его гордость задели, а все эти слухи и сплетни… Интересно, откуда они только рождаются и кому надо оторвать язык и уши, чтобы больше подобного не распространяли и ничего не могли слышать. Только вот даже в такой момент, когда из ушей разве что пар валом не повалил, внешне он старался оставаться совершенно спокойным и непринужденным. Контролировать свои эмоции – один из главных аспектов. Которому должен, в первую очередь, научиться будущий правитель.

- Разрешения не спрашивал, - фыркнул он в ответ, - и попыток даже не делал, потому что считаю себя нормальным человеком.

Вообще-то, он действительно говорил правду, потому как соблазнить эту кошку он не пытался, хотя едва ли не каждую неделю ему снилось нечто подобное, отчего от резко просыпался, убеждая себя, что это лишь кошмар, но слишком хорошо помнил ее аромат и горячее тело. Даже сейчас она не давала ему жить спокойно, когда, казалось бы, весь интерес уже был потерян. Но нет, он настойчиво продолжал считать все это страшной кармой, за которую и расплачивается, терпя в соседней комнате жену-тигрицу-боевого командира, которая, на самом деле, мужик.

- Видимо Бу-джи не умеет иначе обращаться с женщинами, - непринужденно заявил он, хотя, на самом деле, кобра был в ярости, потому как какой-то тигр, пусть и вождь, но решил, что он не способен справиться с собственной женой и взять то, что ему полагается, как супругу! Ни одна женщина, обольщением и совращением которой в своей жизни занимался Кэйлаш, ни одна не смогла устоять перед ним, а тут какой-то дикий кот предлагает отдать приказ. К черту! – Или ты тоже стал руководствоваться исключительно приказами?

Непривычно вяло для принца, видимо, задело его всерьез, раз так старательно корчит хорошую мину при плохой игре. Эту часть разговора Нилам смело считал своей полной победой, иначе быть и не могло.

- Поверь, и у меня, и у Бу-джи с личной жизнью все в порядке и без приказов, - усмехнулся вождь Королевских Кобр. – Просто нас несколько смущает, что за полгода вы с Шэн, скажем, так и не подружились. Я не сомневаюсь в твоих талантах, но вся эта ситуация кажется мне странной. Я подозреваю, что воины клана белых тигров за цветы и конфеты не дают, но тебе же не пятнадцать лет, чтобы тебя таким вещам учить. Пойми меня правильно, я не настаиваю на том, чтобы ты стал примерным семьянином, но я тебя не узнаю. Полгода живешь под одной крышей с вполне себе интересной женщиной, и так и не придумал, как её соблазнить. Ещё скажи, что вы с ней до сих пор общаетесь на «вы» и жестко в правилах формального этикета.

В данной ситуации вопрос симпатий Нилам игнорировал как несущественный. Во-первых, он помнил, как у Кэйлаша горели глаза после боя с этой тигрицей. Во-вторых, отдыхал принц со всем гаремом, и Шэн была интереснее многих из женщин, что развлекали его сегодня. В конце концов, это – дело чести. Жен может быть сколь угодно много, но такого, что жена есть, но числится таковой лишь формально, не должно быть – тут уже речь идёт о мужской гордости. Добейся и гуляй дальше, сколько влезет, но даже не пытаться? Нилам с трудом сдержал желание потрогать лоб потомка, не заболел ли тот часом, потому что обычно он не пропускал ни одной юбки.

- А вы свечку, как я посмотрю, все эти полгода держали, - усмехнулся принц. И, к своему удивлению и, наверное, еще большему раздражению, в голове промчалась мысль о том, что тигрица бы, будь она не его месте, уже бы сорвалась. Ему так хотелось, но, в то же время, от этой мысли хотелось ее просто придушить – как его достал ее вечно невозмутимый вид. И вот этот весь напыщенный официоз… Когда отец попытался съязвить по поводу их общения, губы Кэйлаша едва побледнели от напряжения, так сильно он их сжал. - У нас нет проблем в общении, - отчеканил он каждое слово, сдерживая желание перевернуть столик, на котором покоилась его чашка с чаем.

Гордость и самолюбие принца были серьезно ущемлены. Эта чертова тигрица, мало того, что постоянно норовила пролезть ему в голову, постоянно напоминая о своем существовании, когда он, наоборот, лучше бы забыл о ней навсегда, так теперь еще и позорит его. Тигры, мать их, будь они все там неладны. И еще больше бесил тот факт, что с ней даже не о чем разговаривать – все их общение сводилось до максимально вежливых приветствований и каких-то организационных вопросов. И все. Черт, он не заделывался тут быть быком-осеменителем, а покорно согласился взять ее в жены ради мира между кланами, ради того, чтобы не было больше крови и не было погребальных костров на берегу озера Фева, чтобы… Да как же его заколебала вся эта чертова жизнь! До отвращения приветливые жители этого монастыря, вся эта атмосфера «ой какие мы хорошие все и добрые».

- Ты так и не ответил на вопрос, - он все же взял чашку, делая еще один глоток чая, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Нельзя давать волю чувствам и эмоциям. Может, лучше бы она его тогда казнила? – Что, если родится тигр? Неужели ты думаешь, что кобры позволят тигру взойти на престол? – мелькнула мыль о том, что остаться счастливым, пардон, несчастным вдовцом было бы очень даже неплохо, но этот самый мир… - Если я захочу, она будет моей. Во всех смыслах.

В таком бешенстве принц не был уже давно. Нилам знал, что сын сдерживается изо всех сил, благо научился за собой следить, не подросток, но цель разговора достигнута – мужская гордость Кэйлаша уязвлена достаточно сильно, чтобы он захотел добиться расположения своенравной тигрицы. Можно уже принимать ставки, сколько дней ему на это потребуется после возвращения из Покхары.

- Кем бы ни был твой ребенок, он будет наследником, - безапелляционным тоном заявил Нилам. – Здесь решать уже судьбе, а не тебе и не мне.

Вождь Королевских Кобр спокойно допил чай и поставил чашку на средину стола, давая Кэйлашу время перебеситься. Что-то подсказывало, что он попал в точку насчет общения не в меру счастливых новобрачных, но так как целью Нилама было не довести сына до бешенства, а добиться от него действий, уточнять он не стал.

- Вот и захоти. Пока это совет, а не приказ, - сказал Нилам, сдержав язвительную усмешку. – Уверен, что наследному принцу не составит труда добиться женщины, какой бы своенравной она ни была. А пока можешь отдыхать дальше.

Сказав все, что требовалось, Нилам встал из-за стола, коротко кивнул сыну и вышел из комнаты, давая Кэйлашу время подумать и принять нужные решения. Вождь был достаточно мудр, чтобы заметить, что Шэн Бо зацепила его сына, и пока это вызывало у принца ярость обиженного подростка. Нилам своими глазами видел красную нить, потому был уверен, что эти отношения неизбежно станут нормальными, просто ввиду специфики новобрачных для этого может потребоваться время.