Старая пьеса с новым актером.

Когда Дамьян влетел на кухню, он раздумывал над последними словами мастера. Ему они, опять таки, показались какими-то странными, но единственное что приходило парню в голову - они с Робертом разные люди. И скорее всего продолжение данной темы он рискует лишь нарваться на неприятности. Ну а кто погладит по головке ученика, который довел мастера до белого каления, а последний жест Роберта говорил исключительно о раздраженности.

Всего минута ушла у парня на то, что бы, так сказать, оформить себе порцию риса, политого соевым соусом и украшенного маленьким кусочком мяса. Хотя Дамьян и сытно наелся, но почему-то его опять обуял голод, видимо внутренний зверь проснулся. От этой мысли парень расплылся в улыбке. Последнее время Баллу, а именно так Кораев окрестил себя в виде медведя, вел себя на удивление спокойно, даже сны стали на удивление спокойными. зато порой аппетит просыпался просто не человеческий, благо рис - продукт не калорийный.

Занимать себя разведением огня и подогревом еды парень не стал, ограничился тем, что разогрел рис горячим дыханием по верху миски и то же самое проделал с самой тарой, в которой находилась пища, согрев ее с помощью рук. После завершения процесса экстренного разогрева Дамьян зажал китайские палочки зубами, двумя руками ухватился за миску, дабы та успела еще немного прогреться, и в таком виде направился обратно к собеседнику.

Усевшись за стол и освободив рот, Дамьян, все таки, решил сменить тему, на предложенную Робертом, и окончательно завершить их философские рассуждения.

- Я думаю, единственное к чему мы придем - поймем, что мы слишком разные, и такие же у нас понятия о насущном. - Краев ловко закинул в рот кусочек мяса, проглотил почти не прожевывая и продолжил. - Так что предлагаю закрыть тему. А насчет кулинарии, то тут есть пара нюансов. Я далеко не гений. И готовлю не только западную еду. Сегодняшний плов - тоже моих рук дело.

И что тут скрывать, Дамьян собой гордился, так как плов и правда выдался на славу, жаль только что уже кончился, иначе он бы сейчас ел его, а не почти пустой рис.

По правде говоря, Роберт думал, что ученик наконец-то понял, что уже, слишком, утомил мастера своими разговорами и решил уйти, а рис был всего лишь предлогом покинуть место за столом, но не тут-то было. Как раз тогда когда Роберт размышлял, не скушать ли ему еще немножко риса обратно вернулся Дамьян и вывел мастера из таких важных размышлений о еде. Выслушав ученика, Роберт поднял левую бровь. Он внимательно и как-то странно посмотрел на него и разочаровано произнес:

— Тьфу, ты, как и большинство учеников умеешь слушать, но ты не слышишь! — ученик итальянки видимо слушал в словах мастера, что хотел и даже не удосужился разобраться в самой сути. Роберт держался с достоинством, и даже в его голосе нельзя было уловить нотку неуверенности: он не защищался или оправдывался, но показал, что терпение у него не резиновое. И ему стало ясно: Дамьян прекрасно это понимает, сколь самоуверенные действия он предпринимал по отношению к валлийцу.

Роберт мрачно усмехнулся; глаза его яростно сверкнули, когда он, кивнув в сторону приготовленного плова, заявил:

— Я не посвящал кулинарному искусству всю жизнь, но даже я могу сказать, что чего-то важного в твоем плове не хватает, если следовать классическому рецепту. Полагаю это и есть парочка тех нюансов, о которых ты вспомнил, но все было очень вкусно. Спасибо! – мастер слегка кивнул головой и немножко отодвинул от себя поднос с едой.

- Мастер, тут не моя вина, просто некоторые ингредиенты тут невозможно достать, поэтому приходится обходится без них. Но я ценю ваш вкус, это и правда не "Тот самый" плов. - Первую фразу, касающуюся слуха, Дамьян решил никак не комментировать, если уж решил закрывать тему. так закрывай. И ни слова больше касательно данного вопроса. - Вообще тут туговато с некоторой пищей. я долго привыкал. не знаю как вы.

И тут Дамьян вспомнил, что первично он подходил к мастеру совсем за другим делом, он не хотел с ним не спорить, не обсуждать свой плов, ни тем более пытаться как-то вывести из себя. Ему надо-то было всего один вопрос задать, а тут получился такой вот странный поворот событий, и как вообще так вышло то.

Кораев немного смущенно посмотрел на Роберта, ему даже немного неудобно стало за всю сложившуюся ситуацию, ведь в самом начале Дамьян даже не хотел отвлекать мастера своей просьбой, а в итоге минут двадцать болтовней мучил. Как-то вот совсем не хорошо получилось.

- Эмм.... Сифу Роксбери, я как-то совсем забыл, я же у вас в самом начале хотел попросить о занятии по владению катаной, а тут как то так получилось. - Кораев слегка напрягся, казалось, что после такого его могут послать в прекрасное далеко с его прошением. - Вы же не откажите шибко болтливому ученику?

Роберт больше был не намерен сидеть в столовой и болтать с Кораевым о том, каким плов должен быть на самом деле или почему в монастыре нет целого ассортимента все возможных ингредиентов для его готовки. Мастер уже хотел подняться из-за стола и уйти, но вдруг снова послышался голос Дамьяна. Мастер замер и снова перевел глаза на шибко болтливого ученика, который в последний момент вспомнил о цели своего «визита» к нему за столик, но лишь коротко ответил:

— Я ухожу! - произнес Роберт официальным тоном. Роберт не любил людей, которые перед тем как что-то попросить пытаются заговорить тебе зубы кучей не нужных слов вместо того, чтобы сказать все прямо.

Роксбери встал, прихватив с собой поднос с едой, и обошел вокруг стола. Направившись к кухне, и выбросив в ведро для отходов почти нетронутый ужин, мастер поспешил к выходу. Роберт был слишком измотан, чтобы думать о завтрашнем дне. Ему хотелось только лечь. Даже каменный пол сейчас бы казался ему лучшей постелью в мире. Он с нетерпением ждал момента, когда вернется домой, но возле самого входа валлиец обернулся.

- Жду вас завтра на тренировочной площадке в полпятого утра и без опозданий, пожалуйста. Спокойной ночи!