Другой день

Приключение Рейеса Скайларка продолжалось в том же грязном переулке посреди Богом забытой китайской деревушки. Он уже порядком устал от всхлипываний и слез, но не настолько, чтобы это испортило ему удовольствие. Он вернулся к своей собеседнице. Она сидела на грязной картонной коробке. Она начала говорить и теперь прямо отвечала на поставленный вопрос. Это ему понравилась. Странно, но в ее глазах он не видел ненависти, а лишь ужасный страх. Ненависть придет позже. Убийца склонился над своей жертвой. Он погладил ее плечо, отбросив прядь волос назад за спину. Кожа была нежная как шелк. Еще мгновение назад, мысль о том, что он может насладиться её телом, дурманила его. Интересно она думает о том, сколько раз он будет насиловать ее, прежде чем убить?
Хотя, по мнению Скайларка, она заслужила этого, но он и не думал причинить ей вред по крайней мере пока. Она могла быть отличным трофеем, но он и не собирался стягивать ее с картонной подстилки. Рей провел тупой стороной лезвия ножа по её плечу. От прикосновения холодного метала, она содрогнулась. Презрительно улыбаясь, он поднял голову девушки вверх. Kenikmatan tertinggi , так говорят на островах, откуда он родом. Наивысшее наслаждение. Он водил лезвием туда-сюда, медленно, опасно… каждый раз ближе к шее. Тогда наклонился к ней и, обжигая горячим дыханием, нежно зашептал ей на ухо:
- Скажи Николь, а в этой деревне еще есть такие как ты? - сказал Скайларк, вдыхая аромат ее волос. – Мне нужен один человек он такой же как ты… он другой.
Он оставил девушку и отошел, но все-таки оставался близко как лев, который размышляет, что делать с загнанной жертвой. Убийца медленно, словно развлекаясь, вышагивал возле нее.
- Я думаю, ты бы хотела вернуться домой… и полностью забыть о возможной альтернативе? И ты можешь это сделать. Ты роскошная молодая женщина. Это бы было расточительство потерять такую красоту. Ответь на мои вопросы, и я тебя отпущу. Ответь на мои вопросы и вернешься домой.

Маленькая Никки была никому не нужна в этой выгребной яме. Пара четких точеных движений – и она стала бы очередным мусором на помойке. Падалью для крыс, бездомных кошек и ворон. Тоненькая струйка крови стекала по ее шее под платье, по груди, и оттуда каплей – на ткань, вместе с льющимися от страха слезами. Тебя бросили, малышка. Ты теперь одна, и только этот безумец рядом еще считает, что ты можешь быть полезна.
Она дрожала. Под холодной сталью его ножа дрожала, боясь посмотреть на лезвие. Каждый раз он открывал руку от кожи и прикасался резко, ведя линии, и каждый раз она с содроганием думала, что на ее плечах остаются порезы. Просто казалось, тело уже не чувствовало: ноги-то вовсе отняло, как загнанной львицами лани.
Он этим довольствовался. Держать в руках оружие для него вообще было чем-то упоительным, и он танцевал с ножом вокруг девушки, будто бы мурлыкая себе под нос песенку. Ник перестала реагировать, вскоре привыкнув к стали, хотя он еще мог бы расшевелить жертву: стоило пустить пару алых струек. Однако Скайларк не торопился.
Он наклонился над девушкой, заговорщицки шепча ей в ухо. И, готова поклясться, если змей искуситель обладал той же игривостью и магнетизмом, что и он, то у Евы не было шансов. Николь затаила дыхание, перестав даже всхлипывать, а потом разрыдалась еще сильнее, когда маньяк отстранился. Она думала, своими бестолковыми мозгами думала, способен ли он отпустить ее действительно. И ей почему-то казалось, что вряд ли, хотя даже в мыслях не встал вопрос о торговле с владевшим ей демоном во плоти.
Кого он мог искать? Монастырских? Да их там много, хороших и добрых людей, и в чем их вина, чтобы так просто направить к ним зверя? Но Николь склонялась все же к тому, что дело в ее новом знакомом, так кстати бежавшим из дома. Мэтт.
Она ведь так и не спросила его, откуда были увечья. Помня, как уделал троих из бара, она не могла и придумать кого-то много более сильного, чтобы тягаться с американцем. Но тут все сходилось, один в один, даже сроки их появления.
И девушка без зазрения совести сдала бы его: она не должна была расплачиваться за кого-то, это не ее было дело. Мужчина не должен бежать от своей драки.
Никки поспешно закивала, и тут же, с такой же скоростью стала качать головой:
- Я не знаю где он, не знаю, он ушел, мы больше не увидимся, пожалуйста, не надо меня трогать. Он не сказал, я ничего не знаю, я правда не могу ничем помочь.
Кажется, Скайларк не поверил. Он переменился в лице, став более жестоким и улыбчивым, будто радовался, что девчонка наконец заслужила наказание. И с грацией кошки снова приблизился к ней, танцующий безумец.

Скайларк поднял голову, чтобы определить, где солнце, но небо заволокло облаками. Подул холодный ветер. Хорошо хоть, что не теплый. В таких местах как он знал, местные «ароматы» быстрее распространяется, когда жарко. Рей бросил на Николь недоверчивый взгляд, но, по мнению Скайларка, уж лучше поверить честному глупцу, чем лживому мудрецу. Правда он все-таки считал, что эта маленькая паршивка ему что-то недоговаривает. У него задергалась щека, но все же он сохранял на лице улыбку.
- Я думаю, что это не все, что ты знаешь. Рассказывай дальше, пока сидишь здесь. И помни, что от меня зависит твоя судьба. Я знаю, когда мне лгут. И учти еще, что у меня вдруг сильно испортилось настроение, - произнес Скайларк шелковым голосом.
Насчет умения распознать ложь Рей, конечно, слегка загнул, но насчет своего настроения не преувеличивал, ни на йоту. Он вытащил свой нож из наручных повязок и резко бросил прямо перед ее лицом. В долю секунды она могла бы увидеть в блестящей стали, как в зеркале свое перепуганное лицо, прежде чем нож врезался в картон. Скайларк присел возле девушки и вынул нож из картона. Презрительно улыбаясь, убийца прикоснулся лезвием к её лицу, а потом опустился ниже к одной из бретелек ее платья. Он медленно начал разрезать бретельку и медленно говорить:
- О нет, уважаемая Николь. Неужели вы хотите меня разочаровать? Вы покажите мне где найти его, - взор филиппинца ни на минуту не разрывал зрительного контакта с девушкой. - Покажите где найти моего друга, и уйдете. Я уже там сам разберусь.
Наконец-то бретелька поддалась, и платье теперь имело довольно печальный вид впрочем, оно теперь еще больше подходило для своей хозяйки.

Он дернул носом, как будто нюхая воздух, ловя новые веяния ветра. Николь следила за его лицом через пелену слез – и не спроста. Она видела, как расширяются его ноздри и как он мнется, думая, стоит ли размозжить ей голову. Она в страхе затараторила, пуще прежнего замотав головой в стороны, когда он замахнулся ножом.
Похоже, чужестранец даже не целился. Просто метнул наобум: повезет – останется жить, не очень – так и не нужна была больно. Он хмыкнул, наблюдая, как девчушка содрогнулась и рванула в сторону, но кинь поприцельнее – все равно не успела бы. Клинок вонзился в картон, в паре миллиметров от тела. Наверное, будь Ник менее подавлена, она могла бы выхватить оружие и попробовать защититься, но девушка только всхлипывала, не смея и шевельнуть даже пальцем, едва касавшимся холодного лезвия.
Голос Скайларка изменился, когда он подошел к ней вплотную. Терпение безумца было на исходе, его настроение становилось порывистым, но пока еще предсказуемым. Она должна была думать, если хотела жить. Думать.
- Он был очень ранен при нашей последней встрече. – кончая всхлипывать, произнесла она. Убийца улыбнулся, поглаживая ножом девичью кожу, и разрезал бретельку на платье. Ткань повисла с одной стороны, едва открывая грудь. Девчушка не дернулась. – Я предложила ему пойти в монастырь. Там есть лекари.
Кажется, он заинтересовался. Кажется, она все-таки могла быть ему полезной. Однако Николь очень боялась, что ошибется с этой наводкой.

Скайларк давно убедился, что правильным применением слов можно открыть любую дверь и заставить говорить любого человека. Такие простые вещи как слова, которые существуют в разных формах – очень схожи с людьми. Они, как и люди, бывают и добрыми, и злыми, но не смотря на их характер их сила только в аргументации и в вспомогательных средствах.
Филиппинец опять взял Николь одной рукой и с безжалостной бесцеремонностью, будто совершал какое-то тривиальное действие, поднял ее и снова поставил на ноги. А потом, как будто и не было ничего, улыбнулся к девушке.
- Ну что – пошли? Покажешь мне, где этот храм. Но сначала открой рот.
Не ожидая ответа, он облизал свои губы и протянул свой большой палец и медленно обвел её губы, от чего у Николь даже мурашки побежали по коже. Убийца почувствовал, как она сцепила зубы, но Рей только самодовольно хихикнул. Другой рукой он нажал на болевую точку у нее на шее. У Николь сразу же отвисла челюсть.
— Правильно. Будешь открывать рот только тогда, когда я тебе скажу. Стань к стене, покажи мне, какой смелой ты можешь быть и как тихо при этом умеешь вести себя опасаясь за свою жизнь.
Скайларк взял девушку за талию, пристроив свой нож так чтобы при каждом шаге он легонько колол ее в бок, напоминая, что её жизнь зависит только от него.

Никки опять расплакалась. Любые его манипуляции вызывали у девочки панический страх и омерзение, тем более когда он касался интимных мест. И лезть пальцем в рот, знаете ли, - это тоже достаточно интимно. А Шелл понимала, что перед ней вполне благоразумный безумец, чтобы не отпустить ее просто так: она ведь видела его лицо. Он мог отрезать ей язык и пальцы, чтобы она не смогла рассказать или описать его, лишить возможности видеть – и это на всю жизнь, это не лечится. Поэтому не смотря на покладистость, Николь все так же инстинктивно сжималась телом, дергалась, отворачивалась, сжимала зубы.
Он знал нужные точки. Умел давить и психологически, и тонко чувствуя тело. Видя, как ее это шокирует, он смеялся глазами и облизывал свои губы. Щупал ее пальцами и холодным лезвием.
Девочка отвернулась. Спиной к стене, как он и сказал, теряя из вида его действия. В этом была одна отдушина: не видеть его лица, не понимать намерений, умереть, не готовясь к этому. Она пыталась, как было приказано, унять дрожь в теле, взять наконец контроль над ватными ногами, которые едва получилось выпрямить. Четыре километра по дороге с убийцей. Два из них, - достаточно людные. Неужели можно сделать так, чтобы никто ничего не заметил?
Николь сжала рукой обвисшую бретельку от платья.
- Завяжи, господин, иначе мы привлечем внимание. – сказала севшим голосом, проглатывая текущую по личику слезинку. Боялась, что ударит за то, что открыла рот.
Корзину с продуктами она надеялась оставить здесь же. На авось - вдруг кто увидит и что-то поймет. Должны же были быть свидетели, заметившие удалявшихся мужчину и девочку. Господи, ее чуть не прорвало сейчас заорать во все горло, сказать, что у него не будет шансов скрыться, если тронет, что проще разминуться здесь – по-хорошему. Но она прикусила язык и ждала дальнейших указаний к действию, тихо хлюпая носом. Скайларк был прав: очень скоро в девочке проснулось чувство ненависти, и к нему, и к Мэтту, трусливо поджавшему хвост.

Когда Рей повел Николь к выходу из переулка по его телу пробежала волна возбуждение, и он понял, что она не связана с тем, что в его руках была жизнь этой маленькой оборванки. Его ноздри затрепетали, безошибочно почуяв новый, но свойственный девушке запах, и он почуял, что с каждым мгновением он все меньше может противостоять искушению, чтобы не причинить ей боль.
Вместе с тем Скайларк ощущал какую-то угрозу, неуловимую, как мелькнувшая в туман тень, но от этого искушение становилось только сильнее, оно разгоралось как молодой костер, в который подкинули сухих дров.
Бесчисленные ответвления переулков разбегались во всех направлениях. Рейес старался запоминать путь, по которому вела его Николь, чтобы потом отыскать дорогу назад. Впрочем, сейчас он больше надеялся на обнаженную сталь, а не на зарвавшуюся девчонку, которая хотела заключить его в тиски своей огненной магической ярости. Она исполнит все, что надо. И девчонка все исполнит, если выдержит. Должна выдержать.
От этого много зависит.
Рей вцепился в рукоять ножа зажатого у бедра его пленницы и позволил всепоглощающим волнам спокойствия затопить его душу.
- Если ты не будешь обращать на это внимание, то и прохожие не будут, а если тебя что-то не устраивает я могу и вторую срезать!

«Отпусти меня…» - так и осталось в уголках ее губ, не сказанное. Он не ударил, не уколол и не порезал, кажется, о чем-то раздумывая. Его что-то напрягало, а Николь была довеском, и он дал ей понять об этом пренебрежительностью своего тона. Будь Скайларк всецело поглощен девушкой, - и на ее теле появились бы свежие царапины.
Китаянка спокойно разжала пальцы, проникаясь каким-то тупым безразличием, и опустила вниз руку. Она случайно коснулась его кожи на ладони, и та показалась обжигающе горячей. Он торопился, словно взбудораженный чем-то, слабо реагируя на ее манипуляции. Казалось бы – хороший момент, ударь, беги на улицу и кричи, не могут же все бездушно задвинуть жалюзи на окнах. Но Никки едва смогла сделать крошечный шаг.
Если так пойдет, они вечность будут идти эти четыре километра. А Скайларк торопился.
«Мне страшно, я не могу!» - чуть снова не сорвалось с ее губ, но она сделала глубокий вдох и выдох, и пошла. Со стороны: ни дать не взять парочка, и мужчина хочет обнять девушку, но будто побаивается и просто касается рукой.
На самом деле… кто кого побаивался.
Шаг за шагом, они выбирались из улочки, переходя на другие, и Николь благоразумно выбирала места побезлюднее. На самом деле здесь просто нельзя было заблудиться: китайские деревни только чужестранцам кажутся большими. Но жилые кварталы здесь узкие, как языки змей, а остальное занимают поля.
Ему стоило занять девушку разговором, но он был слишком задумчив. Шелл получила то время, за которое она могла пробудить в себе каплю эмоций, каплю уверенности, желание попробовать защищаться. Он всего лишь уколет ей ногу. Зато у нее под подошвами почва, а не картон, родная, теплая от солнца. Подогреваемая энергией огня.
Они вышли из тени.

Николь шагала медленно, как будто хотела отстрочить неизбежное, но она даже не могла предположить, что может быть на уме у этого, безумного на первый взгляд, человека. Скайларк прижал девушку поближе к себе, и теперь он тащил ее за собой, заставив бедняжку почти бежать за собой. Теперь она могла почувствовать слабый запах крема после бритья, который исходил от него. Весьма приятный запах. Потом когда они оказались за окрестностями деревни он остановился и, протянув свободную руку, крепко взял Николь за челюсть, резко и болезненно сдавал и произнес, не меняя выражения лица и интонации.
- Если мы собираемся найти общий язык, то нам следует установить правила поведения. Правило первое: идти быстрым шагом и не отвлекаться по мелочам. Правило второе: никогда не отвечать вопросом на вопрос. Понятно?
Скайларк не сводил с китаянки глаз и даже не моргал, дожидаясь пока она кивнет в ответ. Потом ослабил давление, и на его лице снова появилось подобие слабой улыбки.
- Следовательно, - продолжил он, снова начал идти туда, куда указывала его пленница, - мне бы не хотелось повторяться, но этот человек, о котором ты рассказывала, почему он встречался с вами?
Рей задумчиво стиснул губы размышляя о том, если человек о котором рассказывала эта маленькая дрянь действительно был лже-маркизом, что он забыл здесь? Кого искал? Или может он прятался? Скайларк отбрасывал одну версию за другой и немного ослабил свой контроль над мисс Шелл, но этого было недостаточно, чтобы застать его врасплох. После истории с Вагнером его вряд ли когда-нибудь можно было застать врасплох.
Он снов обратил свой взгляд на Николь и теперь не сводил с нее глаз. Но, не смотря на все, девчонка была симпатичной, ему было жалко портить такую мордашку, правда может и не пройдется это зависит от нее.

Наверное, он заподозрил ее нарочитую медлительность. Резко прибавив шагу и уведя в сторону от случайных глаз, набросился, явно нервируемый. Но Никки уже отошла от первого немого приступа, и в ее взгляде он мог отчетливо прочитать, что думается девчонке о его правилах. Она устала, она едва могла передвигать ногами, она уже определила для него направление и все четче понимала, почему он не отпускает ее прочь. Все было решено уже давно, какой выбор, какие правила? Он тащил ее за собой, чтобы убить.
Николь дернулась, вскидывая в защите руку и практически инстинктивно цепляясь за его кисть, когда он сжал ее подбородок. Она слушала его, не разжимая пальцев, пока он с силой не тряхнул ладонью. Это не сложно – не отвечать вопросом на вопрос. Она и до этого не была идиоткой настолько, чтоб пытаться играть с ним на равных. Ей хотелось знать свои шансы, но это было вовсе не то, что можно спросить у убийцы. Вызнавать о грешках Мэтта – нет, ей нисколько не было интересно.
Она сгруппировалась, усиленно двигая в его руке челюстью, словно могла выскользнуть. Хватка ослабла, но только чтобы позволить ей ответить. Безумец не шел у девочки на поводу.
- Я ничего не знаю. Мы столкнулись случайно, еще месяц назад. Ему нужна была помощь из-за ранения. Ну правда, я ведь абсолютно бесполезна. Отпустите меня, и будете двигаться быстрее. Зачем вам лишний труп на руках, я никому ничего не скажу.
Наверное, она слишком поспешно меняла темы и слишком много думала о себе. Ух, у Скайларка даже лицо изменилось от этой предъявы.

Странно, но понимание того, что девчонка так просто все рассказала своему мучителю, лишь прибавило ему настроя и увеличило его подозрение на счет того, что Николь толком ничего не знает о лже-маркизе и попросту хочет сохранить свою голову. Интересно таким необычным способом она решила оказывать сопротивление или просто решила сдать своего «друга» с потрохами? Может от этого она тоже получит маленькую победу. Скайларк, как будто прочитал ее мысли, и какая-то недобрая эмоция скользнула по его лице. Немного помолчав, он спросил:
- Значит, вы столкнулись с ним случайно и как он внешне выглядел? И за что вы так его ненавидите, что решили предать его?
Убийца пристально посмотрел на нее. Николь на удивление выдержала его тяжелый взгляд, со всех сил пытаясь выглядеть естественно, но волны тревоги, которые накатывались на нее, пробивались наружу. Мужчина впился в девушку тревожно-пронзительным взглядом, ожидая ответов. Он будто желал проникнут в её мозг и рыскать по его самым отдаленным уголкам пока не найдет то что ему нужно. В его распоряжении было столько возможностей выудить из нее информацию, что даже перечислять их не хочется. Он желал бы, чтобы ей не довелось ощутить их на практике. Кроме того ему на самом деле не хотелось причинять этой милашке физических травм, но как он верил его желание ничего не значат перед его приоритетами. Такая посредственная роль, которую она играет, может стоить ей долголетия. Хотя она может стать для него хорошим помощником или очередной жертвой в списке. Но сначала она должна ответить на все вопросы и если придется вытягивать правду силой, то и это будет очень приятно для него.

- У него голубые глаза, темные волосы, он был не брит и… много шрамов. – Ник выпалила это не думая, давая убийце понять, что не сочиняет - на ходу по крайней мере. И ко второму вопросу добавила: - Мне же незачем умирать из-за случайного знакомства, правильно?
«Если бы не случайная встреча, твой первый раз был бы не в мягкой постели. - колко и едко внезапно проснулась совесть. – Ты могла бы лежать полумертвая тот самый месяц назад в подвале, раскрытая для кобелей и не очень брезгливых клиентов».
Она закрыла глаза, чувствуя подступающую дурноту. Слишком сильное напряжение, достаточно длительное, чтобы сорваться и наделать глупостей. Господи, он же все равно потерянный для жизни человек. Его семья фиг знает где, наверняка давно заждалась на небесах. Не уверен был, что от нее чего-то хочет. Он свое пожил, у Николь же еще душа была нараспашку, и бабушка, которая с каждым днем все больше старела. Ей надо было помогать. Ну к чему, к чему глупить и защищать какого-то чужеземца?
- Он высокий, чуть ниже твоего, господин, и плечистее. Сильный. У него ножик в кармане был, какая-то фотография, странные эти… - она пыталась подобрать что-то под описание военных жетонов, но не смогла: - Колечки какие-то. Кружочки.
Боже, насколько смутные сведения она давала Скайларку. Если тот давно не видел маркиза, то мог и запутаться в описании: за годы многое может изменить человека. Николь думала, что еще добавить, и сказала:
- Он маг земли. И читает мысли. Пожалуйста, если вы меня не тронете, я смогу его обмануть. Честное слово.

Пока николь отвечала, Скайдарк тем временем с угрюмым интересом наблюдал за ней, словно за неинтересной статуей. В его ледяных глазах не промелькнуло и капли какого-то сострадания или чувства беспокойства. Зато он с непринужденной небрежностью посмотрел на часы и еле заметно кивнул сам себе, как будто что-то отмечая про себя. Всю оставшуюся часть дороги они шли молча. Теперь Рей уже не имел сомнений на счет того, что маркиз де Монферат находится в храме, который построили узкоглазые и который с каждым шагом все ближе и ближе. Правда у него оставалась одна проблемка, но скорее не проблемка, а досадная неожиданность по имени Николь. Только он успел подумать о том, что ему делать как в голову ему пришла одна гениальная мысль. Мысль, которая поможет его новой знакомой понять всю серьезность сложившейся ситуации полностью и безошибочно. Он посмотрел на нее и наконец--то решил, что сделает. Озеро оказалось как нельзя кстати и они двинулись к нему
Скайларк теперь вел девушку туда куда хотел, а она следовала за ним как послушная марионетка. Когда они оказались на месте он наклонился к ней ближе, и с садистским удовольствием смотрел на нее, смакуя её внешнюю растерянность. А тем временем его рука, которая раньше сжимала кинжал возле бедра девушки, теперь крепко сжимала запястье её левой руки. Вдруг его рука сильнее обхватила руку девушки теперь уже возле локтя, и он с такой силой нажал на него, что тот выскочил из сустава и неестественно выгнулся. Не отпуская руки, он продолжил и сделал маленький надрез возле локтя, из которого мгновенно тоненьким ручейком заструилась кровь. Весь процесс занял не больше десяти секунд, и теперь оставалось лишь насладиться криками, которые даже не сможет заглушить выброс обезболивающих эндорфинов.

Безумец закончил с вопросами. Он не отреагировал на предложение Никки, возможно, презирая ее податливость: спасти свою шкуру, подставив другого – ох уж эти коварные женщины. Просто замолчал, отпустил ее челюсть и кольнул в бок: иди. Следующую пару километров они двигались молча и достаточно быстро. До последнего момента китаянка металась в сомнениях: означает ли его молчание готовность к сотрудничеству, или же он только уверился в ее ненадежности и бесполезности. Она не чувствовала его эмоций, как будто он временно дистанцировался от ситуации, - просто шла по знакомой дороге, стараясь не мешкать и не путаться ногами.
Она не перестала думать о магии. Не видя его безумного лица, Ник ощущала себя смелее и способнее. Она пыталась разжечь внутренний огонь, но была пока слишком подавлена, и процесс затягивался. Это не раздражало даже – скорее удручало, что еще сильнее сказывалось на ухудшении концентрации, забивало чакры мусором. Еще сложнее обстояло с землей: девочка привыкла долго прощупывать опору, прежде чем изменять ее структуру, а при движении было безумно трудно что-либо почувствовать. Он торопил ее.
Когда своды монастыря уже показались в отдалении, маньяк ускорил шаг еще больше. Что-то овладело им, и китаянка ощутила это горячими пальцами на коже – он вдруг взял ее руку и потянул в сторону. Возможно, не хотел мелькать перед воротами с толпой магов на охране, возможно, решил еще шепнуть на ушко пару правил. Николь не поняла. Но она стала серьезно беспокоиться, когда увидела: ее ведут к озеру.
Наверное, она неосознанно начала трепыхаться в его лапах, потому что он вдруг сильно сдавил руку выше локтя. Скайларк развернул девушку к себе, улыбаясь как последний выживший после распочатого им же Армагеддона, и они столкнулись взглядами. Ник замерла, почувствовав ток его безумных мыслей, и ее глаза округлились: нет, нет… пожалуйста… Она качнула головой в сторону, а он еще шире улыбнулся, не сводя с нее взгляда, и перехватил запястье второй рукой.
Все происходило быстро. Однако, пара движений с его стороны были достаточными, чтобы земля ушла у нее из-под ног и сердце рухнуло вниз, а затем подскочило от боли, едва не выпрыгивая из грудной клетки. Неосознанно, она ударила его сгустком пламени второй рукой, слегка коснувшись плаща Рейеса и спустив энергию в почву, завыла, забилась, повисла в его пальцах петелькой. У нее был низкий болевой порог, потому что Никки практически сразу потеряла сознание. Она была не самой интересной игрушкой, и это разочаровывающе сказывалось на лице убийцы. С каким-то ожесточением, он потянул ее к воде, хотя мог бы подождать минуты четыре и еще помучить. Скучно.
Ему не нужна была тряпка. У него были свои цели. Выбив руку из сустава, он позволил пожить ей час вместо половины, отчасти пережав вену. А она просто шмякнулась в обморок. Какая жалкая нежизнеспособность. Действительно, скучно.