В поисках следов

Через пару дней их перевели в стационар. Разрешили вставать и даже недолго ходить. Разрешили привезти личные вещи, и Тай наконец получил часы и телефон под честное слово, что он не будет сидеть в нем сутками, а будет пользоваться только по необходимости кому-нибудь позвонить, например, родителям. Тай честно пообещал, но, стоило только доктору Вану закрыть дверь палаты, как он первым же делом полез в сообщения, читая все переписки, которые у него сохранились. Тео спал - получасом ранее у него закончилась лечебная физкультура, и он, полностью вымотанный, восполнял силы. Он вообще большую часть времени спал. Ему, в отличие от Тая, вставать явно не рекомендовалось, пока врачи не будут уверены в стабильности...как это...его мозговой деятельности.

Основная масса сообщений была от близнеца, что ожидаемо. "Если ты не придешь через три минуты - я тебя прокляну" и "Эй, я жду тебя на поле" и даже "Аларм, Жаба лаоши, сваливай" и куча прочих сообщений, которые заставили его не раз ухмыльнуться. Сообщения "Завтра, восемь, дом лунтао" и "Тренировка Бизон-стайл, захвати веревку и мыло" добавили новых вопросов к тем, что уже были. Тай знал, кто такой лунтао - драконья голова, четыреста восемьдесят девятый, но не мог вспомнить, как он сам вообще к этому относится. И кто такой Бизон и почему нужно брать с собой на его тренировки веревку и мыло?

И обнаружилась одна единственная фотография, спрятанная так глубоко, что, не будь это его телефоном, он бы вряд ли это фото вообще нашел. И пусть он выискал ее скорее интуитивно, чем точно зная, где искать, он был рад, что наткнулся на нее. Это подтверждало все слова о том, что они действительно встречаются с Ким Чжан. Она выглядела такой трогательной и маленькой, укутавшись в одеяло, усталой, но очень спокойной, и разметавшиеся по подушке темные волосы наталкивали на какие-то смутные отголоски воспоминаний, что он где-то это уже видел.

Чжан намеренно выдержала паузу и не спешила в больницу, чтобы навестить молодого человека. Несмотря на острое желание и готовность сидеть там сутки напролет, она прекрасно понимает, что это явно лишнее, а уж его тонкий, так сказать, намек на то, что ему нужно побыть одному лишь утвердил ее в правильности решения. Несколько дней, чтобы переварить тот факт, что у него, помимо семьи, есть еще и девушка, с которой он встречается уже достаточно долго, чтобы она могла чувствовать себя не самой маловажной частью его жизни.

Чжан узнала, что их с братом перевели в стационар, поэтому пришлось снова некоторое время побродить по больнице в поисках нужной палаты. Хорошо, что семья Чун может себе позволить отдельную палату для близнецов - не придется игнорировать людей вокруг, можно будет сосредоточиться только на Тае. Она негромко поступала в дверь, оповещая о своем присутствии, после чего зашла внутрь, прикрыв эту самую дверь, чтобы не было любопытных взглядов.

- Привет, - негромко поздоровалась девушка, заметив, что Тел спит. Уже без трубок и страшных аппаратов. Чжан прошла внутрь, остановившись около койки молодого человека. - Как ты себя чувствуешь?

И снова это непреодолимое желание прикоснуться к нему, почувствовать его прикосновение. Увидеть его улыбку, такую родную и любимую, знать, что это только для нее. Ей, наверное, всё же стыдно за то, что она пропала на несколько дней, наверное. Стоило прийти еще вчера, но ее так загрузили на целый день, что она и оглянуться не успела, как настал поздний вечер. К слову, Тай выглядит явно лучше: не такой бледный, ссадины потихоньку проходят, да и взгляд у него не такой потерянный, как тогда.

Он долго смотрел на фотографию, стараясь подольше удержать чувство этой "знакомости", когда начинало вновь казаться, что вот-вот, сейчас он вспомнит, совсем немного, и можно будет поймать память за вьющийся верткий хвостик, намотать на палец, как нитку воздушного шара, притянуть к себе и найти этому воспоминанию место. Он был почти уверен, что ему удастся победить свою потерю, как дверь палаты открылась, пропуская внутрь...Ким Чжан. Тай выключил телефон, похоронив в недрах телефонной памяти фотографию, а в собственном сознании - уверенность что-то вспомнить. Чувство моргнуло и пропало, издевательски вильнув хвостом-ниточкой, оставив его ни с чем.

- Привет, - Тай подтянулся на подушках, усаживаясь удобнее и откладывая телефон на прикроватную тумбочку. В этой палате было уютнее, чем в прошлой, она не так сильно напоминала больничную - желтые стены, цветные занавески, картины на стенах, все усилия брошены на то, чтобы сгладить впечатление от присутствия в клинике. В коридорах было уже намного больше народу, где-то работал телевизор. Он не разбирался в медицине, а если и разбирался раньше, то сейчас все безнадежно забыл, поэтому не мог что-то говорить наверняка, хорошо или плохо, что они в стационаре. Наверное, все же хорошо. - Нормально. Лучше, чем в прошлый раз.

От яркого света уже почти не болят глаза, да и стоять получается уже намного дольше, не так шатает при ходьбе. Голова болит, но не часто, только после того, как он пытается что-то вспомнить. Если честно, он почему-то ждал, что она придет раньше, но он сам дал ей понять, что ему требуется время все переварить. Сейчас уже проще воспринимать окружающий мир, обрастающий подробностями, пусть до сих пор и остается слишком много вопросов.

- Здесь уже есть стул, - он слегка усмехается, взглядом указывая на предмет мебели. - Но вряд ли он очень удобный, - хотя он, конечно, выглядит очень удобным, нормальный такой мягкий стул. И все же Ким Чжан придется поверить ему на слово.

Да, она оказалась права - ему лучше. Хотя, учитывая некое подобие дружелюбность и жизнелюбия, то стоило бы заподозрить большие проблемы с головой... Но, собственно, потому он сейчас и здесь, в больнице, а не дома или еще где. Но это даже интересно видеть его вот таким вот. Собой, но не собой.

- Это хорошо, - Чжан, чуть помедлив, почувствовав, что он находится в достаточно хорошем расположении духа, наклоняется, легонько целуя его в губы. Как и в прошлый раз на прощание. Осталось только посмотреть на стул, который, по авторитетному мнению молодого человека, совсем неудобный, едва слышно хихикнуть, поняв где собака зарыта, после чего вновь присесть на край его койки. И снова аккуратно расправить юбку. - Тогда тебе придется потерпеть гостью здесь.

Она не дура и прекрасно понимает, что это не просто так, он так выражает свое расположение и симпатию. Грех не воспользоваться, особенно учитывая то, что в прошлый раз было совсем тяжко. Сейчас, правда, не сильно проще, потому что очень хочется спросить вспомнил ли он хоть что-нибудь, хоть капельку из своей жизни, но это точно будет лишним. Сам скажет, если вспомнит.

- Я принесла тебе яблоки, - она достала из сумки пакетик с несколькими зелеными яблоками, - Они кислые, - чуть было не добавила "как ты любишь", но успела вовремя замолчать, чтобы лишний раз не напомнить о проблеме с памятью. - А еще сегодня вывесили результаты экзаменов, - она практически просияла, говоря это.

Удаётся почти привыкнуть к прикосновению девичьих губ, особенно после того, как он лично убедился в наличии между ними более близких отношений, чем просто невинные походы в кино. Нет никакой гарантии, что он когда-нибудь что-то вспомнит, никто не может ничего обещать, и остаётся только одно - учиться жить дальше и заново узнавать тех людей, которые его окружают.

- Я переживу, - он вновь усмехнулся, наблюдая за неброским жестом, каким Ким Чжан расправляла юбку, присев на край его больничной кровати. Может быть для неё этот жест и выглядит привычно, и для него он когда-то тоже выглядел знакомо, сейчас Тай невольно обращает на её ноги намного больше внимания, чем требуется. От этого точно не будет болеть голова. Но приходится все-таки отвлечься. На яблоки. На зелёные кислые яблоки. - Спасибо.

Он вытащил из пакета одно яблоко, достаточно крупное. Ему казалось неправильным есть между завтраками, обедами и ужинами, он чувствовал, что не в его характере таскать перекусы, но сейчас можно было сделать исключение. Тем более что соблазн попробовать яблоко оказался сильнее всех негласных правил. Тай вгрызся в зелёный бок, с удовольствием щурясь от брызнувшего кислым соком фрукта, от которого сводило челюсти. Странное чувство, когда кто-то другой знает про тебя больше, чем ты сам.

- Да? И как ты сдала? - с интересом спросил он, делая перерыв со своим яблоком. Почему-то собственные результаты его мало волновали, а энтузиазм Ким Чжан наталкивал на мысль, что она сдала более чем хорошо.

Не заметить долгий взгляд Тая на ее ноги было сложно, что девушка, естественно, не сказала по этому поводу ни слова. Несмотря на то, что он эти самые ноги видел тысячи раз, касался их и... в общем, не в новинку, ей приятно, что даже сейчас, когда он не помнит всего того, что между ними было, интерес к ней (и ее ногам в частности) не пропадает. И это явно хорошо, потому что даже ее характер борца, точнее козерога, который будет упорно пробивать стены ради собственных целей, навязываться людям она не любит. Проще уйти в сторону и заниматься своими делами, уйти в них с головой, чем пытаться добиться внимания человека, которому ты не нужен.

Тай смачно откусил яблоко, довольно щурясь. Невозможно не улыбнуться, когда видишь родного тебе человека таким беспечно довольным. И безумно приятно, что твой маленький подарок явно пришелся ему по вкусу. память, может быть, и ушла, возможно, что и навсегда, но он остается собой. Таким, каким она его знает.

- Как всегда, - она попытается придать своим словам скучающий оттенок, но слишком уж довольна результатами. И ее, и его, между прочим, тоже. - У нас с тобой практически нет конкурентов. Все скромно: мы лучшие из лучших, - она горделиво, но игриво, вздернула носик. - Так что примите мои поздравления, Чун Тай, - небольшая наигранность никому не повредит. - Нам остается только получить документы об окончании старшей школы.
Félicitations*.

Как всегда - это как? - хочется спросить ему. Что может означать как всегда? Его как всегда сейчас не существует, он не знает, что значит "как всегда". На его четырехдневной памяти нет такого словосочетания, и он внезапно чувствует глухое раздражение от этого "как всегда", как от очередного напоминания о том, что он неполноценен, не имеет доступа к своей же собственной памяти. Возможно, он излишне цепляется к словам, но слова других людей - сейчас единственное, на что он может опираться, чтобы хоть как-то восстановить последовательность своей жизни до семнадцати лет. Поневоле начнешь придавать словам излишнее значение.

Пожалуй, единственное хорошее в том, что он потерял память - это что он не помнит процесса сдачи экзаменов. Надо думать, приятного во всех этих тестированиях маловато. Незнакомое слово сначала режет слух, но потом Тай понимает, что вполне может его перевести, не прилагая к этому никаких особых усилий - он знает этот гортанный мурлычущий язык, в котором букв в слове пишется значительно больше, чем читается, но говорить в ответ сложнее, чем может показаться - слова не подбираются, а те, что подбираются, стоят нестройным рядом нагромождений, не желая принимать необходимые окончания и формы, и голова незамедлительно отзывается болью, напоминая о себе.

- Ты умница, - он прикрывает глаза, пережидая наплыв головной боли, и принципиально говорит на путунхуа, потому что так ему проще. Он все еще раздражен, больше на себя самого, чем на нее, и знает, что так бывает при сотрясениях - частые смены настроения, как-то так ему объяснил тот смешной интерн в очках. Нужно отвлечься на что-то другое. - Мне разрешили выходить в парк. Но только с сопровождающим. Иначе я сам вряд ли вернусь обратно. - и эта несамостоятельность тоже неимоверно бесит. - Сходишь со мной?

Раздражение на лице Тая. Не будь Тай тем, кто он есть для нее, а каким-нибудь Таном, она бы наверняка добила бы его еще несколькими милыми фразами, цепляя за больное. И выражение лица было бы коронным - покер фэйс. Но к тому же Тану она вряд ли бы пошла в больницу, чтобы просто навестить. А Тай это Тай. Ее Тай. Тем не менее видеть такое явное выражение эмоций на лице (не открытая книга, конечно же, но и не как обычно) - это редкость. И сейчас надо явно исправлять положение, чтобы ей сразу же не сделали толстый намек на то, что ей пора домой.

- С удовольствием поставлю тебе компанию, раз ты приглашаешь, - она снова улыбается.

Тай и сопровождающие - это что-то из ряда фантастики. И наверняка это жутко бесит. Ее бы взбесило. Потому она и сказала про компанию. Компания - это не сопровождение, будто ты немощный. Компания - это чтобы не было скучно.

- Надо кого-нибудь оповестить, что я тебя краду из этих четырех стен, - снова поправить юбку, но теперь уже оказавшись на ногах около постели, - или сбежим по-тихому?

Смутно начинает казаться, что все не так. Не неправильно, просто по-другому. И это таинственное "как всегда" должно быть каким-то другим. Но он не может сказать, каким именно. Словно ему непривычно, если вообще сейчас можно что-то назвать ему привычным, в его-то состоянии. Улыбка Ким Чжан кажется немного нервной и какой-то панической, вымученной, как будто она улыбается через силу и чего-то боится. Наверное, ей тоже сложно принять все эту ситуацию - внезапно обнаружить, что твой парень не может вспомнить не только тебя, но и свое собственное имя. Такое испытание не каждому под силу.

Тай садится на кровати - медленно и очень аккуратно, чтобы не начала кружиться голова, потому что стоит резко дернуться, как комната отправляется в свободное плавание и раскачивается, словно каюта на корабле. Он пережидает тот момент, когда его основательно перетряхнутая голова восстанавливает равновесие, и только после этого ловит Ким Чжан за руку, притягивает к себе и прижимается щекой к ее животу, вдыхая ставший уже таким знакомым запах ее духов и какого-то то ли мыла, то ли геля. Она терпит его плохое настроение, хотя и не заслужила этого.

- Прости. Я немного неуравновешен и, мне кажется, я не должен таким быть. Спасибо, что возишься со мной, - паршиво быть больным, потому что его проблемы с головой - это не что иное, как болезнь. И самому неприятно видеть себя таким...как будто влез в чужую шкуру не по размеру, и вынужден находиться в чужом теле без своего на то желания и удовольствия. - Можешь предупредить постовую сестру? Не хочу, чтобы Тео будили, если придется меня искать.

Тай двигается медленно, значительно медленнее обычного, что Чжан сразу относит к его состоянию. Иногда, когда резко поднимаешься, кружится голова, а в его состоянии, судя по всему, любое неловкое движение приводит к чему-то более неприятному, чем простое легкое головокружение. Она об этом читала. Да и вообще, она, наверное, слишком много читала обо всем этом, потому что несмотря на какие-то появившиеся знания в области амнезии и сотрясения мозга, в голове всё равно все абсолютно хаотично и непонятно. Оттого и это странное состояние, когда говорит она в разы больше обычного. Практически паника.

Чжан хочет сделать шаг назад, чтобы не мешать Таю встать с койки, но он ловит ее за руку, а она невольно идет ему навстречу, вместо шага назад делает шаг вперед. И замирает. Сердце ухнуло вниз, в живот, туда, где сейчас находится его щека. И стучит громко-громко. Она, не веря своему счастью, словно во сне, обнимает его в ответ. Ласково, но очень крепко. Как ей этого не хватает. Казалось бы, всего неделя. Целая неделя. Бесконечно огромная и ужасная неделя.

- Все в порядке, - ласково шепчет она. Можно добавить, что она просто переволновалась, что все переволновались, но это лишнее. Она знает, что сейчас он поймет ее без слов. Как всегда. - Сейчас вернусь.

Чжан нехотя отошла от молодого человека, чтобы выйти в коридор и найти дежурную сестру. Она постаралась сделать это как можно быстрее, чтобы не оставлять Тая надолго одного, словно он может куда-то испариться. Просто сейсас каждая минута наедине с ним на вес золота.

- Готово, - она вновь в палате, даже улыбается, мило и немного сдержанно.

Ему бы хорошо просто вот так сидеть, не двигаясь, с закрытыми глазами прижавшись щекой к неё животу, слушая, как почему-то очень громко бьётся ее сердце. Потому что становится очень тепло и спокойно. Но  нужно нехотя все-таки отстраниться, чтобы Ким Чжан могла сходить на пост сёстры. А пока это время он может использовать для того, чтобы не торопясь одеться из больничной пижамы в уличную одежду, подняться, поймать равновесие и перестать покачиваться, словно лопух на ветру. И даже хорошо, что Ким Чжан сейчас нет рядом, потому что более жалкого зрелища, чем он, опирающийся на стену с побелевшим от напряжения лицом, трудно себе представить. Каждая попытка встать и самостоятельно пойти приравнивается к подвигу, при этом основная масса сил уходит на то, чтобы просто идти ровно, не сшибая собой углы. А ещё говорят, что ему нужно больше гулять. Тут пока дойдешь - уже угуляешься так, что лишь бы доползти обратно.

Ким Чжан вернулась быстрее, чем Тай оказался к этому готов, но вслух просить ещё пару минут на то, чтобы перевести дух, он не стал - это выглядело слабостью. Казалось бы, где ещё, как ни в клинике, выглядеть слабо, но от чувства несамостоятельности и зависимости от окружающих становится просто тошно.

- Хорошо, дай мне свою руку, будешь моим проводником, - если нужно было самому дойти до поста, то приходилось идти по стене - так получалось намного быстрее и безопаснее. Но Тай, опять же, старался не ходить один, в палате есть кнопка вызова сёстры, и можно нажать её, а не тащиться в неведомые дали до противоположного конца коридора.

Сейчас самое главное - не качаться при ходьбе. И идти по возможности очень ровно. И не так быстро, потому что иначе начинает кружиться голова и придётся сделать пару остановок по пути на улицу. Хоть и есть возможность использовать девчоночью руку как дополнительную опору, не хочется этим злоупотреблять.

- Ты ведь собираешься куда-то поступать дальше? - он вернулся к прерванному разговору, словно и не было той вспышки раздражения.

Вид Тая оставлял желать лучшего. Чжан уже не очень нравилась идея куда-то идти, потому что по лицу и движениям молодого человека видно, что все эти перемещения в пространстве даются ему не очень-то и легко. Но зная Тая, либо надо как-то очень аккуратно завернуть все, чтобы не выглядело излишней заботой, либо не возражать. Впрочем, он сам захотел прогуляться... А предлагать ему кресло-каталку, чтобы ему же было проще - это, наверное, просто добить его. Гордый, самостоятельный и независимый Чун Тай и в этом кресле. Ее такое нисколько не смутит, а вот по его самолюбию может очень сильно ударить. Увы.

- В Пекинский университет, - просто подойти ближе и дать ему руку, чтобы ему было удобнее и проще, и продолжить разговор, как ни в чем не бывало, не заострять внимание на его физической слабости. - Буду учить юриспруденцию.

Видно, что каждый шаг дается ему с трудом, видно, что ему сложно держать себя ровно и идти спокойно. Видно, что ему еще восстанавливаться и восстанавливаться. Поэтому Чжан идет медленно, значительно медленнее обычного, чтобы не тянуть его вперед, когда он пока что на это не очень способен.

- Я видела замечательную скамейку в стороне от людей. Мне кажется, мы можем бессовестно ее занять и ни с кем не делиться.

- Я наверное тоже собирался куда-то поступать? - иначе зачем бы он так рвался быть в числе первых в школе, что аж экзамены сдает на высшие баллы. Тай не замечает за собой стремления учиться дальше - ему это неинтересно и кажется абсолютно бессмысленным, но он не знает, что было раньше. Вдруг раньше ему было это важно?

Решение идти в парк явно было опрометчивым и необдуманным. Вертикальное положение давалось с трудом, да и каждый шаг он словно делал в крутую гору, а не по ровному коридору. Вместо половины минуты до лифта они шли целых две, а потом еще впятеро дольше добирались до той самой скамейки, которую приглядела Ким Чжан. Тай трижды пожалел о своем решении - нужно было переключиться на что-нибудь менее энергозатратное, чем путь до парка. От мыслей, что потом придется еще и обратно идти. становилось как-то не по себе. И хуже всего было понимать, что с этим состоянием он ничего не сможет сделать - придется только терпеть и ждать. И он был благодарен Ким Чжан, что она просто идет рядом, и есть возможность цепляться за ее руку, чтобы позорно не шататься. Тай с облегчением выдыхает, когда наконец скамейка оказывается прямо перед ним, и можно опуститься на нее также медленно, как и если бы он вставал. Он делает несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы перевести дух, и чувствует, что такая слабость ему не свойственна, его тело привыкло к более серьезным нагрузкам, а сейчас он слабее котенка.

- Я никогда не занимался никаким спортом? - в его арсенале эти и еще целая сотня вопросов про него самого, и, на первый взгляд, все они совершенно не связаны между собой. Что-то отсюда, что-то оттуда, как собирают паззл, по кусочкам, чтобы в итоге получить цельную картину. Черт бы с ней, с временной последовательностью, тут хотя бы факты про себя все разузнать, уже будет проще.

- Ты пока не определился, - шаг за шагом они все ближе к заветной скамейке, потому что иначе явно придется вызывать медсестер. а то и медбратьев, чтобы они помогли Таю вернуться обратно в палату. - По крайней мере так ты мне говорил. В школе иногда поговаривают, что ты учишься за двоих, а Тео за двоих болтает.

Скамейка уже на расстоянии вытянутой руки, поэтому можно перевести дух и немного расслабиться, присев на нее. И им действительно повезло, что она оказалась свободной, потому как место и вправду шикарное - безлюдное, в тени деревьев, мало любителей поглазеть от делать нечего.

- Занимался, - кивает Чжан, аккуратным и привычным движением расправляя юбку, когда села рядом с молодым человеком. Близко к нему. Ближе. чем позволяет Баи лаоши, чтобы ей икнулось. А вообще, на самом деле, Чжан только сейчас начала понимать, что не так много она знает про своего молодого человека. Они вместе в школе, иногда вместе гуляют и проводят время наедине, но он редко что-то такое рассказывает. Впрочем, она вроде бы тоже не очень многословна. Он точно занимается спортом - и удар поставлен, и мышцы вон какие, к тому же, несколько раз он просто упоминал о спорт комплексе. А вот каким - вопрос. Был большой теннис, но там совершенно точно есть что-то еще. Знает, что он увлекся мотоциклами - не даром же в гараж приглашал и с такой гордостью показывал свое детище (будь оно неладно, ведь из-за него он, судя по всему, и разбился). И еще кислые яблоки любит. - Ходишь в спортивный комплекс вместе с Тео. А еще играешь в большой теннис.

Ещё не определился. Если он не определился тогда, как ему определиться сейчас, если он ничерта не помнит? И если выпускные экзамены уже сданы, не за горами вступительные. Хотя, если Ким Чжан говорит, что он сдал все на высшем уровне, о, наверное, ему без особой разницы, куда поступать. Сейчас ему все одинаково. Он покосился на окна клиники, словно ища там окно их с Тео палаты. В школе говорили, что брат за двоих болтает, но последние несколько дней он все больше молчит и спит. Наверное, его можно понять - с проломленным черепом особо не поболтаешь, и его накачивают таким количеством лекарств, что удивительно, как он ещё вообще иногда просыпается.

- Понятно, - задумчиво ответил Тай, хотя все, что было ему понятно - это что ничего не понятно. Каждая новая информация порождала сотни новых вопросов.

Одного большого тенниса явно недостаточно, чтобы так набить костяшки, как они набиты у него. Да и, отбросив скромность, сформировать такое тело невозможно обычными тренировками по теннису, скорее он должен был быть лёгким и подвижным, как ртуть, а не крепким и мышечным. С этим до конца не было понятно, но Тай подозревал, что должно быть что-то ещё, о чем он не говорил по какой то причине Ким Чжан, раз она не знает. Может быть, ей и не обязательно это знать, все же она девушка, зачем ей такие подробности, чем он там себя гробит в спортивном комплексе. Надо будет спросить у Тео, он ведь должен знать.

Иногда приятно просто помолчать. И Чжан, и тай никогда не были болтливы. В то время как люди вокруг постоянно что-то активно и очень эмоционально обсуждают, они предпочитают просто помолчать. Максимум - перекинуться несколькими фразами. Это сегодня она, Чжан, слишком много болтает (что очень непривычно для нее самой), но это скорее из-за того, что она нервничает, потому что никогда раньше не попадала в такую ситуацию. Впрочем, наверное, другая бы на ее месте вообще могла бы начать истерить, а она молодец, мила и спокойна. Просто болтает немного больше обычного. Хотя, кажется, уже даже почти успокоилась.

Чжан положила голову ему на плечо (удобно, когда твой молодой человек выше тебя, как ни крути), и молча наблюдает за гуляющими вдалеке людьми, которых практически не видно сквозь листву кустаников. С ним просто хорошо и уютно и совершенно не обязательно что-то говорить, чтобы что-то было лучше. Это их такой маленький мир, где все держится на простом взаимопонимании и взглядах. Нет, на умении понимать друг друга без слов. В отличие от других девчонок, которые сейчас больше думают про выпускные платья и про то, с кем они пойдут на предстоящую вечеринку, Чжан больше волнует самочувствие Тая. Вечеринка - это не суть жизни, ведь их наверняка будет великое множество (правда, школьный выпускной точно бывает раз в жизни), а Тая у нее один и единственный. Такой родной и близкий. Любимый.

Молчание между ними было ненавязчивым, и не было необходимости что-то говорить. Чжан уютно устроилась у него род боком, и Тай в очередной раз подумал о том, как она справляется со всей этой ситуацией. Три года встречаться с человеком, а потом в одночасье узнать, что он ничего не помнит и для него не существует этих трёх лет. Но она не отвернулась, а продолжает быть рядом, пусть даже и нет никакой гарантии, что он вспомнит. Тай слегка наклонился, чтобы коснуться поцелуем тёмной макушки, и закрыл глаза, которые снова начали ныть от сейчас не яркого, а приглушенного тенью от деревьев, но все же солнечного света.

Если поначалу ему приходилось верить в то, что она действительно его девушка, то теперь у него не возникало в этом никаких сомнений. Ему было спокойно и хорошо рядом с ней, было уютно молчать и вдыхать аромат её духов, тонкий и едва заметный, но деликатно напоминающий о себе при каждом её движении головой. И пусть оставался ещё целый поток вопросов, сейчас было просто приятно помолчать, пока очередная порция информации укладывалась в его голове.

Тай обнял Чжан за плечи и чуть крепче прижал к себе. Нужно было думать, что делать дальше. Не пока он в клинике учится заново ходить так, что не задавать углы и не держаться за стены, а когда он сменит клинику на дом, для него пока абсолютно эфемерный. Собственное будущее выглядело размытым и неточным, как окно во время дождя - знаешь, что снаружи что-то есть, но не видишь его.

Чжан почувствовала поцелуй молодого человека и улыбнулась. В душе росла уверенность в том, что она ему даже сейчас дорога. По крайней мере, не отталкивает. Сам обнимает. И с ним все также спокойно и уютно просто молчать. Только вот долго так сидеть им, по закону подлости, естественно, никто не даст. Мобильный девушки внезапно ожил, оповещая о звонке матери. Ким-младшая виновато улыбнулась молодому человеку, мол, извини, что звонок нам помешал, после чего приняла вызов.

- Да, привет, мам... - Цзывэнь на том конце настоятельно напоминала дочери о необходимости купить платье на выпускной, который уже не за горами. - Да, я знаю, что все уже купили. Успею. Мам, выпускной через полторы недели, еще куча времени... Хорошо, я обещаю, что сегодня пойду по магазинам. Я тебе позвоню, когда освобожусь, - мать снова что-то заговорила, отчего девушка скосила взгляд на молодого человека. - В больнице, - уже тише сказала она, - Хорошо, пока. - Чжан сбросила звонок и тяжело вздохнула, подняв взгляд к небу. - Моя мама передает тебе привет, - немного рассеянно казала она.

Как-то неловко получилось. По сути, конечно, ничего не случилось, просто позвонила мама, чтобы в очередной раз напомнить дочери о том, что надо купить платье, просто взяла с нее обещание, что она займется этим сегодня же, просто передала привет Таю. Но почему ей, Чжан, внезапно так неловко? Словно бы их застали где-то наедине, целующимися. Глупости какие-то...

Естественно, закон Мёрфи незамедлительно сработал и тут - ведь они так хорошо сидели и молчали, что просто обязано было что-то произойти. Пусть и всего лишь телефонный звонок, он не мог случиться в какое-то иное время, обязательно сейчас. Тай едва заметно усмехнулся и дал Ким Чжан спокойно поговорить по телефону с, кто бы мог подумать, мамой. Мамы умеют звонить в самое неподходящее время, это у них в крови.

Он не прислушивался к разговору, но стал невольным его свидетелем, и пропустить его полностью мимо ушей не получилось. Да и это довольно сложно, когда разговаривают рядом с тобой. Пусть Тай и не слышал сейчас ничего из того, что говорили на той стороне телефонной трубки, он прекрасно слышал, что отвечала Ким Чжан. Неприятно резануло слух слово "больница", но что правда, то правда - как ни придумывай, он действительно находится в больнице. И Чжан рядом с ним тоже в больнице. И все это на самом деле очень печально потому что хотелось быть где угодно, кроме этого места. Тай осторожно кивнул без резких движений, благодаря за привет от Ким тайтай, хотя и абсолютно не помнил эту женщину. Как минимум он должен быть с ней знаком, но сложно было говорить что-то точно.

- Ты же не собиралась пропустить выпускной, верно? - поинтересовался Тай, который считал, что это в высшей степени нелогично - пахать столько лет в школе, чтобы пропустить выпуск из старшей ступени, ознаменовывающей окончание всей этой нервотрепки. Еще один фрагмент в копилку его данных. Он почему-то думал, что на получении документов об окончании все и закончится, но, вероятно, в его школе все же что-то придумали, чтобы отметить переход во взрослую жизнь.

Неловкость неловкостью, только вот Тай задал очень сложный вопрос. Она могла бы сказать, что ни за что на свете не пропустит выпускной, потому что это такое большое событие и все такое, только вот... Тая, что логично, исходя из его состояния, там явно не будет, а с одноклассниками у нее отношения всегда были довольно натянутыми. Ну ладно, все, конечно, не так плохо, потому что кого-то она может даже назвать друзьями, но это, конечно, тоже относительно. Ее нелюбовь к перемыванию косточек всем подряд и высокомерные взгляды, конечно, сыграли в этом большую роль, но ее, собственно, все устраивает. Но без Тая ей будет откровенно скучно.

- Увы, но нет, - она пожала плечами. - Я бы с удовольствием получила бы документы и уехала, но не получится.

А еще надо купить платье. Желательно сегодня, чтобы мама перестала капать на мозги. Вот честное слово, иногда лучше просто порисовать, чем тратить время на всякие глупости. Нет, вкус у Чжан есть, по ее скромному мнению, очень даже неплохой, просто ходить по магазинам - дело нудное, а когда с мамой, так еще и долгое. Но раз надо, так надо. Зато она сама будет участвовать в выборе и потом не будет говорить, что платье слишком строгое. Хотя... Будет. Все равно же будет.

- Конечно не получится. Ты пойдешь со мной, а я тебя просто так не отпущу, - он не собирался задерживать в клинике дольше положенного. Две недели, одна из которых уже прошла, дольше его все равно никто тут держать не будет - а дальше можно прекрасно продолжать смотреть в потолок и "дома" - там хотя бы будет все по-новому, можно заново изучать потолочное покрытие, каким бы оно там ни было. Тот, что был в клинике, уже успел осточертеть до невозможности. И, честно говоря, у Тая почему-то даже не возникло мысли о том, что надо бы поинтересоваться, а пойдет ли Чжан с ним, как-то пригласить, позвать. Он просто поставил ее перед фактом как ярый собственник, не привыкший, чтобы с ним спорили. И потом, если она его девушка, как она может сейчас отказаться?

Да, он там никого не помнит - хорошо, если вспомнит до момента выпускного, или вспомнит хоть что-нибудь, но если и нет, это не повод закрываться в четырех стенах и ждать зайца у пня. Неделя бездействия выводила из себя, слабость и неспособность самостоятельно, без посторонней помощи, нормально ходить, буквально выбешивали. Он чувствовал, что не привык к подобному - именно на уровне чувств, а не знания, что всегда всего добивается и все делает сам.

- Уверен, ты будешь самой красивой, - Тай удрал непослушную прядку темных волос за ухо Ким Чжан. Ему казалось, что она не хочет идти на выпускной по какой-то причине, о которой он не догадывается. Или, быть может, раньше она ему говорила, но он уже не помнит. Снова начинала ныть голова и снова хотелось курить. Не девушку же просить сбегать за сигаретами.

Чжан с нескрываемым удивлением взглянула на молодого человека, когда он вот так вот уверенно заявил, что они идут на выпускной вместе. И нет, не потому что это прозвучало так однозначно, что возражения явно не принимаются. Она искренне удивилась тому, что Тай собрался идти на выпускной. Учитывая его нынешнее состояние, вряд ли он через полторы недели будет настолько мобилен, чтобы полноценно повеселиться на выпускной. Но ей откровенно льстит, что он вот так вот решил, так сказать, вопрос с выпускным. С такой компанией желание там повеселиться даже... Появилось.

- Ой, ну что ты... - она мило и чуть смущенно улыбнулась. Как ни крути, но воспитание дает о себе знать. Любой китаец в ответ на комплимент не скажет спасибо, он смутится. Да, Чжан типичная китаянка, как ни крути. Но, в любом случае, это явный повод поискать действительно красивое платье. - Но я рада, что мне не придется умирать со скуки в гордом одиночестве. И снова эта приятная тишина, взгляды, легкие прикосновения. Девушка вновь поудобнее устроилась под боком у Тая и просто прикрыла глаза, наслаждаясь покоем.

Появилась еще одна причина как можно быстрее встать на ноги. Тай понимал, что выпускной - это очень много незнакомого ему народа. И, положа руку на сердце, ему не хотелось идти в эту толпу народу. Но он должен был вспомнить хоть что-нибудь, а оказаться среди тех, с кем он учился - это неплохая возможность узнать о себе еще что-то. На него будут смотреть, как на диковинного зверя, будут спрашивать, а правда ли он ничего не помнит, попытаются сыграть на отсутствии его памяти, но все это перечеркивало то, что рядом будет Ким Чжан. Тай знал ее всего пару дней, но ему казалось, что гораздо дольше. И что знает он ее намного лучше, не опираясь на какие-то факты вроде даты ее дня рождения или любимых цветов, - кстати, интересно, каких? Знает, как она поворачивает голову, как улыбается и как недовольно кривит губы. отчего лицо приобретает легкую презрительную гримаску, очень милую, как расправляет юбку и поправляет волосы или даже как говорит по телефону. Он не помнил, как и почему они начали встречаться, но сейчас не мог не отметить, что это было отличным решением.

Он ничего не ответил, снова обнял Чжан за плечи, когда она устроилась у него под боком, и положил подбородок ей на голову. Если смотреть на деревья, то кажется, будто и не в клинике вовсе, и не на территории клиники, а где-то в парке - тихо и спокойно, и не так болит голова и не так ноют глаза. Сигарет нет, но это можно перетерпеть, если думать не о том, что было бы неплохо покурить, а о том, что будет дальше - и то, будущее виделось словно в тумане. Слишком мало информации, и из нее никак не соберешь полную картину. И осталось еще очень и очень много вопросов...