Не арматура, конечно, но тоже ничего

В последнее время в монастыре творились занятные перемены. Сначала достаточно внезапно ожил интерес к прикладным дисциплинам. И как следствие у каталонки, как у мастера, внезапно резко прибавилось прямых должностных обязанностей. Что, в общем-то, было даже хорошо, иначе Кортес рисковала вконец размякнуть и потерять хватку. А на такие жертвы в угоду спокойному почиванию на лаврах она идти была категорически не согласна. Тем более, что на этот раз в рамках разнообразия пришли к ней с просьбой дать вводную лекцию по владению рапирой, а насколько она знала, последний раз такие проводили давно и не при ней. Об ученице Арабелла знала очень немногое, но то, что было известно, заставлало задуматься над некоторыми вопросами. Но с этой частью южанка сможет разобраться уже по ходу развития занятия.

На тренировочной площадке Арабелла по устоявшейся привычке появилась заранее. С собой на площадку она захватила только две тренировочных рапиры, раз уж занятие обещало быть только с одной желающей. И не откладывая дело в долкий ящик принялась разминаться. Она уже обратила внимание на то, что этот ее маневр благотворно действует на тех, с кем ей случалось тренироваться совместно и решила, что неплохо было бы ввести его в качестве традиции и обязательного негласного правила. По крайней мере на ее занятиях, если даже другие мастера ее в этом начинании поддерживать не станут.
Во главу угла разминки в этот раз была поставлена растяжка. В рапирном фехтовании скорость, реакция и хорошая гибкость стоили в разы больше, чем грубая сила, и как любил приговаривать еще ее барселонский тренер: "фехтование - это ноги, господа дуэлянты". И, видимо, именно по этой причине едва ли не на каждой тренировке "господа дуэлянты" исправно "тянули шпагат". И именно с него сейчас и начала разминаться каталонка.

Паулина рассчитывала, что с её сестрой дело обернётся как-нибудь быстро, и можно будет передать её с рук на руки местным преподавателям — осторожно, как опасный груз, — и на этом сложить с себя обязанности сопровождающего, временно распрощаться и вернуться домой с облегчением. Не дёргаться больше из-за каждого взгляда, который близняшка бросает по подозрительной траектории, не жить в постоянном напряжении, как вечно натянутая стрела — наконец-то расслабиться.
Но все надежды Паулины на спокойную жизнь, все её планы очень быстро летят прочь, как скомканный лист бумаги — в мусорное ведро. Приходится перестраиваться на ходу.

Во-первых, по поводу Франц ещё решают, и это затягивается и затягивается, самым неприятным образом. Паулина начинает даже опасаться, что их в итоге выставят прочь, потому что такие маргинальные сорняки как Франц в уютном миролюбивом монастыре не нужны ни под каким соусом. По меньшей мере, внешне всё пока очень миролюбиво, и Франц действительно вписывается откровенно плохо. Готовясь к худшему, Паулина просит хотя бы научить её саму защищаться от острого, проникающего взгляда близняшки, если не так легко и безусильно, как делает сифу Ярина, то хотя бы как-нибудь — но раз за разом откладывается и это, уже во-вторых.

Сидеть сложа руки и болтаться без дела Паулине откровенно неприятно. Да, ей надо следить за близняшкой — но тут попроще, обитатели монастыря защищены получше, кое-где могут дать отпор, да и сама Франц пока осторожничает, активность развивает не слишком. Впрочем, Паулину покалывает тревожным ощущением, что она где-то что-то упустила, что близняшка всё же безобразничает на стороне — но это лучше отложить до тех пор, пока не появятся хоть какие-то факты. Пустыми подозрениями можно напрочь себя извести, когда речь идёт о Франц, причём ещё до того, как та действительно что-то сделает всерьёз. Поэтому, пока проблемы не проявили себя, Паулина позволяет себе поискать другое занятие.
Может, если она покажет мастерам, что она прилежно учится, это зачтётся плюсиком в карму им обеим с сестрой и всё же склонит решение в их пользу.

Паулина просит у мастеров рассказать, какие дисциплины можно изучать сейчас, на какие курсы можно вписаться — хоть это ей рассказывают сразу. Некоторые позиции в озвученном списке привлекают её внимание, в том числе потому, что звучат необычно по той или иной причине. В итоге Паулина останавливается на неожиданной для тибетского монастыря рапире — она пару раз видела соревнования по телевизору, а ещё, конечно же, видела некоторое количество фильмов, где герои фехтуют (не факт, правда, что на рапирах, но всё равно смотрится увлекательно), так что звучит и правда интересно.

На её просьбу о занятии отвечают очень быстро. Когда Паулина приходит на тренировочную площадку, преподаватель уже там, разминается. Паулина сперва вежливо кланяется, потом, мешая восточную вежливость с европейской, добавляет: — Добрый день, — и сразу же уточняет: — Скажите, для занятия понадобится особая разминка? Или обычная, как в школе, подойдёт? Я пока очень мало знаю про рапиру. — Она успела заметить, что преподаватель делала упражнения на растяжку, но не может сказать, это целенаправленный комплекс, которого требуют особенности дисциплины, или она просто случайно подошла именно на этот фрагмент общей разминки и никакого особого смысла в нём не таится.

Разминка шла в привычном ключе и уже подходила к финальной части, когда на площадке появилась невысокая шатенка. Судя по тому, как уверенно она направлялась прямяком к Арабелле, это и была Паулина. Об этой ученице южанка знала очень немногое, тем более, что она и приехала совсем недавно. Зато было известно, что у Паулины есть сестра-близняшка, Франц, которая похожа на Паулину как две одинаковых капли воды. Про Франц, правда, заранее уточнили, что по характеру она на свою сестру не похожа совершенно. Как различать сестер между собой Валенсии не рассказали, так что оставалось только принять за данность, что перед ней сейчас стоит именно Паулина и девчонки не решили провернуть пранк и поменяться "ролями".

- Добрый день, Паулина, - улыбнулась Кортес, прерывая свои упражнения. Первый же прозвучавший вопрос дал некоторое представление о том, насколько ученица "погружена в тему", а заодно и подсказал в каком направлении двигать предстоящее занятие.
- Школьных вполне хватит, только упор стоит сделать на растяжку и разминку ног. Шагать и двигаться мы будем много и разнообразно, - уточнила каталонка. Сложных элементов в запланированной лекции не было, так что и избыточно усердствовать над разминкой тоже было излишним. К тому же было бы чертовски глупо "потянуть" себя от чрезмерного усердия так, что потом вместо тренировки придется посещать лазарет. Не останавливаясь только на словах, Арабелла начала выполнять стандартную "школьную программу", включающую растяжку ног и наклоны вперед и бурпи, предлагая повторять за ней. Темп она сразу задала невысокий и щадящий, особенно когда дело дошло до бурпи. Про физические кондиции Паулины ей еще только предстояло узнать в ходе тренировки и с места в карьер загонять девушку в интенсивном темпе было лишним.
- Если не будешь поспевать за темпом, то делай все упраждения в своем комфортном ритме. За мной гнаться не надо, - все же вслух предупредила Валенсия.

Пранки с "подменой сестры" — это излюбленная тема Франц, а вот для Паулины это больное место. Близняшка с ней этого никогда не согласовывает — да ей бы этого никто и не согласовал, — и Паулина сама оказывается по другую сторону баррикад, в рядах запранкованных. Это для неё же самой потом оборачивается плохо, она потом из-за поведения Франц впутывается в проблемы, которые приходится как-то решать и как-то чинить пошатнувшиеся отношения. Но сейчас близняшка, по счастью, упускает, что у сестры появились планы, в которые можно впутаться и всё смешать. Или отвлечена чем-то другим — как бы то ни было, сейчас Паулине это лишь на пользу. Ей же проще.

Упражнение на растяжку оказывается и впрямь не случайно залетевшим в разминку, а очень целенаправленным. Если в своей способности проворно шагать Паулина более-менее не сомневается, то вот в растяжке она не столь уверена. Конечно, совсем деревяшкой её назвать нельзя, она худо-бедно гнётся в разные стороны — но и выдающегося в её навыках совершенно ничего нет. Паулина надеется, что для вводного занятия и такого очень среднего уровня ей хватит.

Она со всей прилежной честностью вторит разминочным упражнениям, которые показывает преподаватель,и, вопреки разрешению, старается всё же не отставать от заданного ритма. Паулине рисуется, что разминка — это самое простое, что только может быть на занятии, и если начать проваливаться уже здесь, то как будто дальше и вовсе будет не о чем разговаривать. Но пока упражнения несложные, успевать за ними получается без особого напряжения. Пыхтеть сильнее Паулина начинает только на бурпи — в её школьной разминке такого чудо-зверя никогда не было — но если вдуматься, это упражнение ведь тоже состоит из нескольких более простых и понятных, знакомых со школы, просто нужно делать их слитно, сразу друг за другом. Поэтому проблемы у девушки только в начале, а потом она привыкает к движениям, втягивается, и... ну, это всё ещё более напряжно, чем прочие упражнения, но ничего невыполнимого в них нет, и успеть за размеренным темпом, который показывает преподаватель, Паулина оказывается вполне в состоянии.