Мягкие ручки

Райан смотрела на длинные волосы Ирины с тем нервным напряжением, которое у нее всегда сопровождало жгучее желания действия, в успехе и даже в адекватности которого ирландка сама сомневалась. Желание, однако, прорастало наружу со скоростью и упрямством непокорного бамбука и впивалось острыми концами под ребра. Не думая, что уступать ему - хорошая идея, О'Мера мялась и нервно щипала саму себя за предплечья, почти до синяков, в тревоге раскачиваясь на месте все сильнее и сильнее.
Ирина терзаний соседки не замечала в упор. Откуда-то с улицы девушка притащила булыжник и что-то вроде короткого железного штыря, и теперь старательно тюкала булыжником по штырю, через раз попадая себе то по коленям, то по пальцам. Чтобы поставить себе такое количество синяков и ссадин за считанные минуты, нужно было именно что быть Ириной, никому другому и в голову такое бы не пришло.
Наверное, сейчас можно было просто подкрасться сзади и безнаказанно взяться за волосы рыжей - увлеченная своим нехитрым занятием, она бы вряд ли что заметила. Райан, ничего не умевшая делать с чужими волосами без разрешения, промаялась еще минуты три. А потом выпалила на едином выдохе, от волнения забывая разделять звуки на осмысленные слова: - Можноятебеприческусделаю?
Для логичного завершения картины - пожалуй, требовалось, чтобы Ирина, подняв голову, таким же длинным выдохом ответила: "спасибонояпошла".

То, что Райан так длинно и коряво обозвала "коротким штырем", на деле являлось гвоздём, таким длинным, что при желании им, наверное, можно было фехтовать. Проверить эту теорию мешало лишь то, что несчастная железка была основательно погнута. Ирина углядела этот гвоздь в мастерской, торчащим из стены, основательно ободрала себе ладони, пока вытягивала гвоздь из досок, и притащила это добро домой, вооружившись по дороге ещё и камнем.
В комнате, сидя на циновке и подвернув под себя ступни, рыжая равномерно тюкала камнем по гвоздю ближе к острию, пытаясь таким образом распрямить пострадавшую железку. Камень то и дело соскальзывал и попадал Ирине по коленям. Джинсы спасали от царапин и ссадин, но никак не защищали от синяков, которые там явно уже назревали.
Увлекшись своей нелепой возней с гвоздём, Ирина как-то совсем упустила из виду тот факт, что у неё прямо под боком страдала Райан. Включаться в проблему пришлось на ходу, когда ирландка набралась смелости и скомканно протараторила какой-то вопрос. Силясь понять, что девушка от неё хочет, Ирина озадаченно подняла голову - и, машинально опустив занесенную руку, саданула камнем себе по пальцам. Издав короткий вопль, рыжая сунула пострадавшую конечность в рот. И в такой позе не вполне внятно уточнила: - Чефо, гофорифь, фы хофела?

Стоило Ирине, отвлекшись от своего занятия, стукнуть себя камнем по пальцам - и Райан тут же болезненно скрючилась, словно это ей только что рассекло кожу на трёх костяшках разом. И ещё О'Мера справедливо ожидала крика, направленного, может быть, и не на неё, но от этого не менее громкого. Ирландка уже достаточно изучила свою соседку для того, чтобы понимать: Ирине и повод для крика-то не всегда нужен, что уж там говорить о том, что кричать не всегда есть на кого.
- Прости. Я не хотела, - покаянно выдохнула Райан, считавшая себя косвенно виноватой в том, что произошло. Пусть даже Ирина и ограничилась воплем в потолок и зализыванием пострадавших пальцев, О'Мера от этого не начала щадить саму себя. - Я же видела, что ты занята, и не просто так, а с опасностью для рук. Мне нужно было подождать, пока ты освободишься. Прикусить язык. Даже затолкать его самой себе в горло, если понадобится. А теперь по моей вине ты разбила себе руку. И, зная тебя, я смело могу сказать, что у нас в комнате нет пластыря. Ты всегда несоизмеримо выше этих предосторожностей. У нас ведь нет пластыря, да? - заламывая руки, Райан раскачивалась на месте сильнее маятника Фуко, не только не думая снижать обороты, но даже наоборот, набирая амплитуду.
О своей просьбе, которая и послужила толчком для этой ситуации, О'Мера в панике уже успела напрочь забыть. Единственное, что сейчас волновало ирландку - пострадавшие пальцы Ирины, на которые никак нельзя было намотать десять слоёв бинта и марли по причине полного в комнате отсутствия и того, и другого.

Продолжая держать пострадавшие пальцы во рту, Ирина разглядывала Райан, как всегда, с искренним изумлением. Ирландка словно бы пыталась страдать за двоих, да еще делала это так громко, как будто Рейн не содрала себе пальцы, а как минимум по фаланге с каждого отмахнула. Рыжая в упор не понимала этой привычки так отчаянно переживать за посторонних людей, но потихоньку училась с ней мириться. Своих тараканов головного мозга вообще надо приучать дружить с чужими. Иначе они на выделенных им на совместное проживание шести квадратных метрах устроят войну с применением химического оружия и прочего дихлофоса.
- Женщина! Прекрати метаться! Я тебя плохо слышу! - капризно сказала Ирина, на пробу сгибая и разгибая пострадавшие пальцы. Стесанная на костяшках кожа, как и ожидалось, не заставила пальцы онеметь в ужасе, а руку - утратить подвижность. Можно было с кристально чистой совестью продолжать маяться бессмысленной фигней, только сперва требовалось успокоить Райан. - На черта пластырь-то? Вот выдумала тоже. Да тут царапина, я щас на нее плюну и забуду о ней на веки вечные. Даже плюну чем-нибудь осмысленным и полезным, чтобы быстрее зарастало. Вот, уже заживает, смотри! - и указательным пальцем здоровой руки Ирина ткнула в содранные костяшки, мысленно приказывая желтой энергии "метнуться и заштопать". Если бы сработало не так, как предполагалось, и вместо лечения Рейн вызвала бы огонь, то не слишком бы из-за этого расстроилась: а чо, прижгла бы, тоже вполне себе лечение. Но в этот раз рыжая ухитрилась не напутать. И демонстративно сунула затягивающиеся царапины Райан под нос: - Во, уже все, считай, и не было ничего. В этот раз ты однозначно прощена. Так чего ты хотела-то? Из-за чего весь сыр-бор?

- Ты как-то странно к себе относишься, - сказала Райан, отважно садясь рядом с Ириной на краешек циновки. В любой другой ситуации О'Мера не осмелилась бы подходить так нагло и близко, но Ирина была совершенно особым случаем. Возможно, с ней было непросто сдружиться, зато ее друзьям позволялось, кажется, то, за что постороннему человеку рыжая без вопросов оторвала бы руки и вырвала бы язык - задавать самые бесцеремонные вопросы, заглядывать с фонарем и факелом всюду и даже, да, дергать себя за волосы и не только. О'Мера попыталась представить себе, что было бы, если бы Ирина ударила себя по пальцам по вине, скажем, той же Эвы или Доминики. Миролюбивыми словами "фигня вопрос" явно бы не ограничилось. Во всяком случае, Райан уже мысленно рисовала себе скандал, в результате которого от жилого корпуса отрывалась крыша и отправлялась в свободный полет. - Это же твои руки. Твои пальцы. А если бы ты сорвала ноготь? Заработала гангрену? Я не считаю, что ты должна меня за такое прощать. Ты должна делать мне внушение. Иначе моя голова будет вечно торчать под твоим локтем в самый неподходящий момент.
Если бы Ирина не настаивала - Райан бы за всеми этими разговорами и позабыла, с чего все начиналось. Но, спасибо настойчивости рыжей, позабыть свою просьбу не вышло. Не зная, услышит она согласие или отказ, Райан все равно на всякий случай зажмурилась. И, стараясь не тараторить, как в прошлый раз, повторила: - Можно, я сделаю тебе прическу? Пожалуйста.

Показывая, как сильно её страшат гангрены и прочие всякие жуткие болячки, Ирина пренебрежительно фыркнула. И, словно с ребёнком, поделилась с Райан огромным секретом: - Ты знаешь, в монастыре вообще-то врачеватели живут. Мощные люди. Они сердце обратно запустить могут, чо уж там про пальцы говорить. Палец они мне тем более как-нибудь взад нарастят. Фигня вопрос.
Для Ирины все проблемы этим исчерпывались. И неважно, что врачеватель может попасться неопытный и нарастит палец обратно кривой или короткий. Главное, чтобы хоть какой. А в случае чего - и без пальцев люди живут, ничего страшного, это ж не голова. Есть даже своеобразный криповый шарм в том, чтобы эффектно тыкать в людей отсутствующим пальцем. В общем, куда ни плюнь, всё не катастрофа.
- Прическу? - изумилась было Ирина. И даже на секунду взялась рукой за собственные волосы, не сразу сообразил: а, ну в принципе, да, поле для деятельности богатое, за двадцать три года там прилично наросло. Можно какую-нибудь трехэтажную башню сплести и корабль туда воткнуть, как раньше во Франции делали. Так, чтобы потом в дверной проём не поместиться было и причёска потолок царапала. Далеко не факт, что такое делать нужно - но можно, да.
- Пожалуйста! Плети что хочешь, я не возражаю! Можно даже заплетать намертво. Если так навяжешь узлов, что не распутаем, это тоже будет ерунда, ты не переживай. Мы тогда всё, что не распутается, отрежем, а остатки перекрасим в блондинку, и даже свежо получится, - бодро заявила Рейн. В этом направлении у неё всё было распланировано достаточно давно. Другое дело, что не настолько Ирине хотелось преобразиться в коротко стриженную блондинку, чтобы аж идти за ножницами и отстригать все лишние сантиметры к едрене-фене. Вот если с волосами что случится - тогда да, запасной план уже давно и основательно готов, его только в ход пустить останется.

Райан посмотрела на подругу со сложной смесью восхищения и укоризны во взгляде. Ирландке казалось, Ирина может почти любую ситуацию запихнуть в слова "да фигня вопрос". Даже если ситуация будет упираться, локтями и коленями, рыжая уж все равно как-нибудь ее да упакует. Сломает ситуации хребет, например, а без хребта уже кто угодно окажется немедленно низведен до "фигни". Сама Райан так не умела. Для нее жизнь была очень подробной и сложной, и никакой ее эпизод нельзя было упростить и схлопнуть до размеров наклейки на холодильник.
- Ты слишком легко ко всему относишься. Ко всему подряд. Я не понимаю, как ты умудряешься это делать, - пробормотала Райан. Переползла на циновку к Ирине и осторожно потрогала длинные рыжие волосы. Даже удивительно было, как Ирина, при ее-то манере поведения и умении влипать в переделки, ухитрилась отрастить волосы такой длины. В представлении Райан, все хулиганки и забияки непременно должны были щеголять ультракороткой прической, а то и вовсе налысо бритой головой, чтобы в случае чего - их ну никак не могли поймать за косы. Ирина же со своими волосами в это представление никак не укладывалась. Она вообще любила не укладываться и не соответствовать.
- Я попробую сделать тебе косу, - неуверенно сказала Райан, собирая длинные рыжие волосы в один тяжелый пучок. - Чтобы было много-много мелких прядок, а вместе они единым порывом тонкой архитектуры составляли одну роскошную косу! Можно ведь, я попробую, да?
О'Мера, правда, очень сильно сомневалась в том, что у нее хоть какое-нибудь "единство архитектуры" получится, не говоря уже об ажурном и точно рассчитанном. Но очень уж хотелось примерить на себя роль умелого парикмахера и сотворить на затылке у Ирины нечто эдакое, предельно роскошное, чтобы все смотрели и падали в обморок от глубокого восторга и безграничного восхищения.

- Это не я легко отношусь, это ты все подряд утяжеляешь, - брякнула Ирина, совершенно не подумав, как Райан воспримет такое заявление. Рыжая в этот момент вообще думать не пыталась: она уже вошла в то состояние души, когда важнее всего сплеча рубануть правду-матку, и там уже неважно, кто, что и насколько обиженно про эту правду подумает. В конце концов, необидная правда, она вообще по жизни зверь редкий. Всем про себя хочется слушать, чтобы было красиво и приятно почесывало самолюбие, а это уже вещь другая. - Ты из одной жалкой мухи раздуваешь столько слонов, что хватит целый зоопарк заселить. Завязывала б ты так делать, ты же сама себя раздавишь. Эй, ты там точно собираешься делать косу? - возмутилась Ирина, ощутив, как Райан мелко-мелко завозилась за ее спиной.
По ощущениям - на косу было не очень похоже. Разве что на сотню мелких африканских косичек. Сейчас куда правдоподобнее Ирине казалась версия, что Райан собирается закатать ей волосы в невообразимые дреды. Вроде как тоже прическа, и даже всегда можно гордо заявить, что она удалась, дреды вышли мегаофигенные, но их потом все равно не расплетешь, только с волосами вместе с головы снимешь.
Отличная, блин, месть за "слонов". Хотя, с другой стороны - такой поступок означал бы, что у трогательной ирландки медленно, но верно отрастает боевое умение постоять за себя. Это навык по жизни полезный, ради такого дела не жалко пожертвовать и полуметр рыжих волос - или сколько их у Ирины там понаросло, за двадцать три-то года.

- О да. Похоже, что я мастер заселения зоопарков. Приятно, что хоть в чем-то я мастер, - печально сказала Райан, продолжая резво делить длинные и буйные волосы Ирины на много-много мелких прядок. - Хотя, с другой стороны - это ведь прекрасное умение, ты не думаешь? Для чего нужны мухи? Как часто ты испытываешь потребность в мухах? А слоны - прекрасные, гордые животные. Даже толкиновское Средиземье без них не обошлось. Это ведь прекрасно - обращать надоедливых мух в гордых слонов. Как ты считаешь?
Пока Ирина со всей очевидностью считала только что ее вот-вот скальпируют. Райан можно было бы смести с только-только отвоеванных позиций и всего одним робким вопросом - Ирина же издала целый боевой рык и тем более смела хрупкую ирландку со своих плеч.
- Это должна получиться коса, - виновато и испуганно сказала Райан. И немедленно выпустила волосы Ирины из рук, как только услышала первое замечание. Даже было больше похоже на то, что Ирина борется за желание Райан больше самой О'Меры. Ирландка никак не могла назвать этот расклад справедливым или логичным, но тем не менее, только он и был сейчас реален. - Но если тебе так не нравится, я не буду! Я не из тех парикмахеров, которые навязывают бесхребетным моделям свою волю. У меня вообще нет ни воли, ни хребта, мне всё это незнакомо. Я больше не буду! - страстно пообещала О'Мера. И немедленно спрятала руки за спину, чтобы даже ненароком не касаться волос Ирины. Раз она так о них беспокоится и так болезненно воспринимает посягательство на них.

Вот и живи ты с ней как хочешь, что можешь будешь делать, а в итоге всё равно выйдет фигня какая-то. Ирина искренне считала, что она ничего такого и сказать-то не успела. Райан же испуганно икнула, разроняла рыжие волосы, кажется, и вовсе скатилась и циновки, проворно спрятала руки за спину и принялась ожесточенно запираться. Как будто Рейн её во всех смертных грехах обвинила, а не лишний раз спросила, точно ли там коса, а не какое другое креативное творение чудо-парикмахера.
И вот что теперь с ней делать, а.
- Мать, да ты чего? Совсем, что ли, кукушкой поехала? - беспомощно спросила Ирина, ощущая себя донельзя глупо. Ну не пихать же теперь свои волосы обратно Райан в руки с криками "заплети меня, ну пожалуйста, ты же так божественно начинала это делать". Правильно, это будет выглядеть тупо, а главное, ни к чему же не приведёт. Райан от такого захода только вернее в обморок грохнется.
- Кончай вставать в позу на ровном месте! Я же тебе даже ничего такого не сказала, - пробурчала наконец Ирина. - Я же просто спросила, точно ли ты там косу мне плетешь! Откуда я знаю, вдруг ты уже передумала! Откуда я вообще знаю, как у людей волосы шевелятся, как им косы плетут! Ну спросила и спросила, что ты сразу в панику-то. Блин, я с тобой так сама кукушкой скоро тронусь, - вздохнула Ирина. И уточнила: - Так что там? Мы плетем из меня что-нибудь или ты уже всё расхотела?

Слова Ирины, брошенные явно образно, Райан не менее явно восприняла в самом что ни на есть прямом смысле. И озадаченно уставилась на соседку, чуть кося глазами и не понимая, какая такая кукушка может быть у ирландки и куда она должна была поехать.
Ну не на Таити же.
- Я тебя не понимаю! - беспомощно сказала Райан. И уставилась на Ирину с безнадежной тоской в глазах. - Ты говоришь совсем простые, понятные мне слова, но, слитые воедино, они совершенно не имеют смысла! О какой кукушке ты так настойчиво твердишь? Почему она не может просто полететь, как летают остальные птицы, зачем ей надо непременно "трогаться", будто она экипаж или поезд? С чего вдруг это за неё должны делать ты или я? Я даже не уверена, что на Тибете вообще живут кукушки Попугая только видела в соседней комнате. Нет, даже и не в соседней, а дальше, - отчаянно сказала Райан, хаотично перескакивая с утверждения на утверждение. И в заключение с мрачной решимостью кивнула: - Плетем. Если ты все ещё не боишься моих рук, то плетем.
Вновь получив в руки волосы Ирины, Райан первым делом принялась вновь делить рыжий водопад на много-много мелких прядей, не желая отступать от первоначальной задумки, а потом стала свивать и переплетать эти пряжки друг с другом, постепенно выстраивая из них витиеватую и толстую косу.
Только бы не сбиться. Только бы не запутаться.