Если неймётся - сделай

Артём был бы сам не свой, если бы был послушным парнем, который всегда приходит домой до полуночи, а не после, который чистит зубы дважды в день и заправляет постель. А ещё слушает маму с папой или соблюдает монастырский устав от и до. Утрировано, конечно, но суть в том, что жизнь - полная безвкусица, пока в неё не добавишь красок. И чем ярче будет их сочетание, тем круче жизнь!

Может, возраст и не совсем тот, но да если огонёк далеко и надолго поселился внутри парня, то и когда тебе почти тридцать - сложно сдержать его внутри себя. Он бы уже давно со скуки сжёг половину монастыря, если бы периодически не придумывал, как себя развлечь, да поинтереснее. Жаль, что не всегда в его авантюру попадало второе лицо - желательно женского полу, - но в этот раз Артём решил твёрдо, что он будет веселиться не один.

Лицо женского пола было проинформировано внезапно. Артём любил удивлять людей своей непредсказуемостью. И лицо женского пола согласилось на сию авантюру, что весьма любопытно. Более того, это лицо оказалось не менее шебутным, чем сам Артём, так их приключения начинаются сегодня тут, у корпуса Мастеров, а закончатся в лучшем случае в Китае, в худшем - на том свете. Зато будет весело!

Участие свое в придуманной Артемом авантюре Ярина начала с громкого и не по делу ультимативного заявления: "Я рисовать не умею!" - после чего немножко побухтела о том, что предупреждать девушек о подобных мероприятиях нужно хорошо заранее, иначе девушка придет недовольная и неготовая. Завершила же свое выступление одесситка тем, что с энтузиазмом согласилась участвовать. Мол, рисовать не умею, так хотя бы напишу что-нибудь красиво, все одно - самовыражусь.
Вот только вложить в авантюру, кроме энтузиазма, самой Ярине было нечего, ни умения рисовать, ни красок, ни даже кисточек. Оставалось надеяться, что Артем, как организатор, все как следует продумал и к подобным трудностям готов, не развалится задумка на отдельные печальные запчасти, если одна из участниц окажется тотально не экипирована. В конце концов, кто из них инициатор? Вот, а инициатива таки наказуема, так что теперь пущай и крутится в случае сложностей, как его душе будет угодно.
- Ну докладывай, Рафаэлище - где малюем, что малюем, зачем малюем? Какую такую роспись наносим, а главное - таки чем и куда? - заулыбалась Ярина издалека, едва завидев Артема. Мысль о том, что можно не орать, как дурной громкоговоритель, оповещая о своих бандитских намерениях всю округу, одесситке в голову как-то не пришла. Девушка вообще редко могла существовать с мыслью о том, что тумблер громкости можно у своей глотки не выкручивать на максимум, а оставлять в каком-нибудь более тихом и деликатном положении.

Он и сам был до сих пор в лёгком шоке от придуманной им задумки. Подумать только - они будут рисовать граффити! На Монастырских стенках! Те самые граффити, за которые в большом городе полиция уши отрывает, если спалит тебя за этим делом, конечно. Самое интересное заключалось в том, что сам Артём рисовать не умел. Вообще. Ни красками, ни мелками, а про граффити - вообще не слышал. Весь его творческий потенциал заканчивался на уровне детских рисунков фломастерами в тетрадке. Но в этом-то и заключался весь прикол. Попробовать что-то новенькое, запрещённое(хотя, покажите в уставе Монастыре, где написано, что это нельзя? Ткните пальцем!), ну и затянуть кого-нибудь в это дело, чтоб не скучно было. Если что - влетит обоим. Здорово, правда?

- Докладываю : малюем на стенах жилого корпуса, - он с лёгкой насмешкой глянул на пришедшую, - вот этими баллончиками, - он поднял один из них с земли в воздух, - а над последним вопросом я как-то не подумал! - при этом он растянул последние два слова и усмехнулся. - Рисовать в духе да Винчи мы не будем, зато импровизация не воспрещается. Хочешь попробовать? - он протянул ей баллончик и с интересом стал ждать ответа.

Такая немаловажная деталь, как, в общем-то, наказуемость их с Артемом затеи, Ярину почему-то не трогала совершенно. И то, что за смачно размалеванные стены жилого корпуса могут не менее смачно выпороть, невзирая на то, что юные художники не такие уже и юные, а даже вполне себе великовозрастные. Именно здесь, казалось бы, вполне уверенно натренированное зрение прорицательницы неожиданно давало сбой и отказывалось заглядывать так глубоко, как требовалось для сохранения своей шкуры в безопасности. Тут даже и поверхностного зрения хватило бы, чтобы энергия нужного градуса скопилась в ягодицах и подсказала дальнеший исход ситуации - но Ярина почему-то отнеслась ко всей затее с пугающим легкомыслием, когда подняла баллончик, надавила на кнопку и оставила на стене жирное лиловое пятно. Очень жирное. И очень лиловое. Красочно говорящее о том, что в случае чего стереть его - это будет занятие не минуты и даже не десяти.
- Мама! - басом сказала Ярина, отшатываясь от стены и глядя выпученными глазами на дело рук своих. Затея Артема, сперва выглядевшая невинным художеством, начинала стремительно обретать совершенно иной окрас. Первой мыслью было бросить баллончик, заявить, что ее вообще тут не было, врубить заднюю передачу и стремительным задним ходом скрыться за горизонтом, уйдя в закат. Потом получилось на свой ужас пофигистически плюнуть, решив, что лапы все равно уже в пуху, и тэ дэ, и тэ пэ. Ярина склонилась над оставшимися баллончиками и азартно поинтересовалась: - А какие еще цвета есть? Если, скажем, это я нарисовала глаз... Нет, глаз - это таки пошло. Хотя, почему сразу пошло? Зараз сейчас сделаем живую стену! С налитыми кровью глазами и недружелюбной ухмылкой! А? Что скажешь? Мысль?

Артём с интересом наблюдал за первыми попытками его коллеги по творчеству нарисовать хоть что-нибудь вразумительное. Нужно же было с чего-то начать, а там уже на всё пойдёт как по маслу. Яринушка решила оставить на монастырской стене жирное лиловое пятно; Артём улыбнулся встречной реакцией на её "мама". Он рассмотрел этот эскиз для новых творческих порывов с разных ракурсов. Нет, ну а что? На первых порах выглядит очень даже сносно.

- Отлично! Начало положено. Если ты решила нарисовать два налитых кровью глаза зомби - то тебе так же пригодится зелёный балончик, - он протянул его девушке, - чтобы обрисовать форму бледного лица. Так же есть ещё желтый, синий и чёрный. Я думаю, комбинаций из пяти цветов можно составить достаточно для того, чтобы на стенах появилось что-то, что будет радовать глаз проходящего мимо обитателя.

- И пусть этот зомби будет с такой недружелюбной ухмылкой, что любой, кто пройдёт мимо, будет испуган в меру своей испорченности!

- Вы таки мыслите недозволительными банальностями, молодой человек! Почему сразу "зомби"? Нешто больше народ припугнуть и нечем? - манерно поморщилась Ярина. И, снова подняв баллончик с лиловой краской, принялась мелкими пшиками пытаться вытянуть пятно предполагаемого глаза и придать ему более-менее миндалевидную форму. Однако показные манеры из рыженькой одесситки выветрились тут же, так и не сумев хоть сколько-нибудь задержаться, и Ярина принялась добродушно и незамысловато объяснять: - Зараз сделаем, как в той игрушке японской. Как её кличут-то, поганку? Не помню. Ну да не суть. Была там такая стенка - с суровыми глазами и кривым ртом. И очень не любила, когда её трогали. Её портрет и изобразим. А сверху напишем что-нибудь эдакое для выразительности. Ну, например, - Ярина кратко задумалась и почти тут же породила условно подходящий слоган: - "Дорогой всяк! Здесь входа нет". А? Звучит?
По мнению Ярины - таки звучало, и даже очень. Поэтому девушка, не дожидаясь ответа Артёма, принялась малевать дальше. Нахмурилась, выбирая между лиловым, желтым и чёрным - и в итоге решительно прочертила на стене длинную чёрную косую линию, обозначая предполагаемый кривой рот злобной стены. В этом месте идей стало сразу много разом: можно обозначить второй глаз, можно довести до ума первый, а можно начать расписывать рот под кровавую хохлому. Ярина задумалась и сочла нужным в этом месте уточнить у Артёма: - Слушай, а может, пущай она одноглазая будет? А вместо второго глаза - пиратская повязка, - и тогда ещё можно будет набить Веселого Роджера где-нибудь в районе предполагаемого пуза.

- Ну, зомби как один из вариантов, не последний, - парировал Артём, пожимая плечами. Вновь принялся наблюдать за творчеством девушки. Сейчас он был в какой-то пассивной роли, только наблюдая и комментируя чужое творчество, будто созвал Яринушку только для этого. Но нет, его выход тоже намечался, но сначала должна закончить девушка. А потом он покажет полноту своей фантазии.

- Суровая японская стенка - тоже ничего себе вариант, но главное - подпись пририсовать, да пострашнее. Можно для этих целей использовать чёрный цвет, как самый страшный.

И продолжил дальше вглядываться в замысел девушки. Ведь парни и девушки мыслят по-разному, и то, что мог задумать Артём, совсем не согласовывалось бы с тем, как рисовала девушка. Но он свою лепту потом всё равно внесёт.

- Ты рисуй, как тебе виднее, я после этого сразу займусь надписью. Увидишь, какой у меня красивый подчерк, - не только в тетрадке в школе, но и на стене корпуса, когда красиво писать не то, чтобы не удобно, а почти нереально.

Вот все-таки баллончики с краской надо было Ярине показывать и уж тем более - давать в руки только строго по одному. Чтобы сперва все, что хотела, выражала на стене одним цветом, и уж только потом хваталась за следующий. А теперь Ярина, как типичная сорока, пыталась отрастить десять рук сразу, чтобы и успевать рисовать всеми цветами одновременно, и еще что-нибудь полезное или не очень параллельно делать. Что предсказуемо, получалось плохо.
- Оно хоть отмывается? А ну как нас потом заставят самих же стенку мыть после этих художеств мыть? Сдюжим? - тревожно поинтересовалась одесситка, не переставая при этом малевать баллончиком как Микеланджело. К первому глазу присоединился второй, не менее кровожадно лиловый, потом Ярина добавила глазам угрожающие точки черных зрачков и попыталась желтым цветом изобразить идущие из черного рта клубы серного дыма. Оставались неиспользованными еще два цвета, синий и зеленый, и сходу сообразить, куда их применить, не получалось. А обойтись всего тремя цветами, когда в наличии их аж целых пять, казалось девушке возмутительным аскетизмом.
- Ты вот что, - сказала наконец Ярина, напряженно перекатывая в руках баллончик с зеленой краской. - Ты, наверное, напиши пока нашу грозную речь, да? Это хорошо, что у тебя почерк красивый. Потому что у меня он такой, что курицы засмеют, особенно если буду на стене писать да баллончиком. Тебе какой дать - черный, синий? К какому цвету букв склоняешься лично ты? А я пока подумаю. У меня еще целых два непользованных цвета, их тоже надо куда-то выгулять, - решительно заключила Ярина. И нахмурилась, прикидывая: что бы такое сделать? Может, изобразить круги под глазами? Скулы наметить? Нос - а нужен ли вообще злодею нос как таковой? Волан-де-Морт, вон, таки прекрасно без него обходился, а стена-то уж тем более без него переживет.

- Может, и отмывается. Мы узнаем об этом только тогда, когда нас поймают за руки и заставят отмывать. Наверняка чем-то да убирается, не такая уж это и страшная химоза, - ухмыльнулся Артём.

И, словно в подтверждение своих слов, он оглянулся. Никого на горизонте не было, какая красота. Ну, это не означало, что им сто процентов сойдёт это с рук. Хотя, они ещё отстоят своё творчество, доказав всем и вся, что это - исключительно во благо самого же Храма.

- Давай чёрный.

Он согласился на предложение девушки приступить непосредственно к написанию великой и страшной речи, взяв баллончик с чёрной краской из рук девушки. Взяв правее от рисунка он начал аккуратно выводить каждую букву.

- Я видел, есть ещё особый шрифт именно для такого уличного творчества. Думаю, как раз нам подойдёт, как считаешь?

И он после этих слов вывел красивую букву "Т" заглавную.