Точность превыше всего

Когда Эжен после некоторых размышлений решился попросить о новом статусе - ему показалось, что всем будет проще, если он официально разделит ответственность за обучение с другими мастерами, а не будет бродить поодаль с сомнительными пояснениями "ох-ах, я на птичьих правах", - переход ему согласовали, в общем-то, без проблем. И немедленно озадачили первой официальной нагрузкой: вот ученица, лекции просит, давно ждет. Эжен ответил "есть!" даже с каким-то удовольствием - потом оно, скорее всего, выветрится, но пока что было скорее приятно заняться работой на таких новых условиях - и взялся за подготовку лекции.

Бэкграунд ученицы ему обозначили весьма схематично: что-то знает и умеет, но пока немногое. Эжен для себя понял это так, что есть достаточно уверенный базис, который, возможно, придется слегка поправить, но не более того. И упражнения он в основном готовил на углубление этого базиса, от этой догадки отталкивался, когда намечал примерный план урока. Хотя, конечно, все равно придется корректировать на месте, когда станет точно понятно, из чего они исходят и куда хотят двигаться.

С вверенной ему ученицей Эжен был знаком весьма поверхностно. Он видел ее пару раз на массовых мероприятиях, ни разу не общался с ней ближе, но в целом представлял ее себе как серьезную девушку, у которой нет проблем с сосредоточенностью. Так что он брал на себя смелость предполагать, что у Розмари все получится, нужно только верно ее направить. Эжен назначил ей занятие на веранде жилого корпуса, подготовил небольшой реквизит для упражнений - в общем, только самой ученицы и не хватало для того, чтобы начать.

Когда Розмари оставляла мастерам просьбу о занятии, адресованную, по сути, в никуда — сделала она это только потому, что сейчас слабо представляла себе, кто мог бы помочь ей с ее вопросом и провести нужное занятие. Иначе не ходила бы кругами, а пошла бы напрямую, адресно. Так оно и эффективнее, и быстрее. Но мастера, к которым британка ходила на занятия раньше, сейчас в монастыре не показывались, а кого из присутствовавших можно зацепить по этой теме, было вопросом туманным. Так что пришлось положиться на "как-нибудь само устроится".

Вот и вышло, что личность ее сегодняшнего учителя оказалась для Розмари сюрпризом и большой неожиданностью. Эжена она видела на общей полупьяной тусовке в чайном домике и как-то на основании этого автоматически предположила, что мастером он не является. Вряд ли мастер мог бы позволить себе просто смотреть на этот нарушающий правила разгул и попустительствовать. Что же, получалось - с тех пор его повысили и допустили до преподавания полностью официально? Что ж, Розмари на утилитарной логике предполагала, что это хорошо. Больше мастеров — больше шансов получить нужные лекции. Вот, сама британка, получается, примерно на таком шансе и проскочила.

— Добрый день, сифу Савиньяк, — вежливо сказала Розмари, войдя на веранду жилого корпуса в назначенное время. Ей всегда казалось, что европейские фамилии в сочетании с восточным обращением звучат в большинстве своем странно, за вычетом нескольких исключений, но эту мысль британка всегда оставляла при себе. Розмари присела рядом с мастером и взглянула терпеливо и вопросительно — она полагала, что сейчас начнутся логичные расспросы о том, что она уже умеет, и сразу начала думать о том, как это точнее сформулировать, чтобы чуть сэкономить время при ответе.

Ученица появилась на веранде без опоздания, ждать ее не пришлось совсем. Впрочем, Розмари издалека именно такое впечатление и производила: все опоздают, а она придет вовремя. Это только укрепляло Эжена в мысли, что помочь девушке донастроиться на телекинез будет несложно и что все проблемы они решат. Впрочем, пока ни на какие проблемы жаловаться Розмари не спешила - и вообще откровенно уступала инициативу на этом занятии, всем своим видом показывая, что для начала ожидает от незнакомого пока учителя вопросов.

- Добрый день, - дружелюбно откликнулся Эжен. И начал с того, что предсказуемо, шаблонно попросил: - Расскажи, пожалуйста, что ты уже умеешь, чему хочешь научиться - и что тебя тревожит, если такие моменты есть. Или, может быть, не тревожит, но озадачивает больше, чем хотелось бы. - Если познакомиться с Розмари в контексте телекинеза у него раньше не вышло, нужно было сделать это сейчас, только и всего. Эжен об этой необходимости, само собой, знал заранее, поэтому у него было время подготовить вопросы, ответы на которые более-менее полно опишут ему текущую картину. А там уже, от ответов ученицы выстроится и все остальное занятие - это была понятная логическая цепочка, даже, наверное, очевидная, но Эжен пока еще находился на той ступени, когда предпочитал лишний раз все мысленно себе разлиновать. Однажды оно отработается примерно до автоматизма и пойдет по накатанной, но пока еще было лучше не оставлять самому себе лишнего пространства для потенциальных ошибок.

Расспросов Розмари в итоге закономерно дождалась. Вопросы вроде были и короткими, но в то же время — довольно емкими, отделаться от них парой общих фраз не вышло бы. Розмари легонько кивнула, показывая, что услышала, и нахмурилась, мысленно подгребая то, о чем успела подумать, к той форме, о которой просил мастер, и нашпиговывая недостающей сутью. Суть же здесь была трагично проста: практика у Розмари была вся нащупанная опытным путем, вся в дырах хуже швейцарского сыра. Британка ощущала свои знания телекинеза чем-то вроде разрозненных лоскутов, из которых еще только предстояло сшить одеяло, чтобы можно было обращаться к ним как к единому целому, а не искать каждый раз отдельный нужный лоскут. Теперь только нужно было объяснить это мастеру внятными словами.

— Я умею работать с чакрой. Могу толкнуть небольшой предмет, могу его поднять, — честно перечислила Розмари. — Могу даже кинуть, но это не бросок в полном смысле слова. Я поднимаю, потом переключаюсь на толчок и толкаю. Мне так не нравится. Мне кажется, это должно быть что-то более слитное и менее громоздкое. Если говорить о том, что меня тревожит — я чувствую, что мне не хватает понимания процесса. Мне удалось интуитивно найти способы, которые работают, но они точно не оптимальные. Вот уже сейчас, на первых попытках двинуться дальше — очень не оптимальные. Возможно, я ошибаюсь уже тогда, когда толкаю предмет. Не могу сказать, что этот прием со мной кто-то подробно разбирал. — Розмари кое-как что-то интуитивно вытащила с мастер-классов и теперь крепко подозревала, что там и пропустила нечто фундаментальное и важное. По сути, ей сейчас была нужна лекция примерно от самых основ, и желательно, чтобы сразу эту лекцию наложить на ее конкретные сформировавшиеся техники и проверить на ошибки. Розмари полагала, что из ее объяснений это должно быть понятно.

Эжен внимательно выслушал все, что рассказала ученица. Для него первым звоночком стали ее слова о том, что Розмари разделяет бросок на толчок и подготовку к толчку. Это было абсолютно ненужное усложнение, которое впоследствии привело бы к тому, что и другие более сложные движения стали бы у нее распадаться на куски, заставляя тратить куда больше концентрации и сил, чем следует. Хорошо, что Розмари и сама это понимала. Кроме ее собственных замечаний о неоптимальности Эжен отметил ее же слова о том, что подход к магии она нашла интуитивно. Это он был склонен считать скорее плюсом: конечно, как везде, бывали исключения, но обычно интуитивная склонность к магии ученикам помогала, а не мешала.

- Для телекинеза очень важно понимать, с чем конкретно ты работаешь и что именно пытаешься сделать, - сказал Эжен. Судя по тому, как Розмари упирала на то, что свой подход к магии она выстраивала сама, не исключено, что вообще никакой лекции на эту тему она не прослушала. Поэтому имело смысл на всякий случай обозначить общие положения и дальше углублять их и обсуждать подробнее, если у ученицы возникнет такой запрос. - На эти вопросы нужно отвечать себе как можно подробнее и точнее. Телекинез неспроста требует от мага большого внимания, высокой наблюдательности и предельной концентрации. Небрежность и приблизительность будут очень мешать при непосредственной работе с предметом.

- Давай сейчас пройдемся по твоему подходу к телекинезу и проверим, насколько он точен, - предложил Эжен следом и положил перед Розмари заранее заготовленную косточку для маджонга - довольно легкую, но все же, уже требовавшую некоторого уровня навыков для работы с ней. - Вот твой целевой предмет. Расскажи мне, пожалуйста: что ты будешь делать, чтобы его передвинуть? Как с ним работают те способы, которые ты нашла?

Пояснения мастера пока оставляли у Розмари странное, двоякое ощущение. С одной стороны, сифу Савиньяк вроде бы говорил довольно очевидные, даже напрашивающиеся вещи. Конечно, надо понимать, с чем она работает и что хочет с этим "чем-то" сделать, как иначе. Но вместе с тем, с другой стороны — Розмари не помнила, чтобы хоть на одном мастер-классе ей четко проговаривали этот базовый постулат и акцентировали на нем внимание. Сифу Чун на своем занятии, помнится, требовал "не делать на авось" — но это было не то же самое и такого акцента не создавало. Розмари кивнула, запоминая это теоретическое уточнение, которое она мысленно обозначила для себя как "правило первое". И жадно почти уточнила: — Что еще важно помнить при работе с предметом?

Впрочем, сперва ей нужно было описать свою работу с предметом. Вероятно, мастер планировал еще добрать теории где-то там, исходя из ответа девушки. Британке это показалось логичным: она послушно кивнула еще раз и переключилась на новую задачу.

— Ну, сначала я определюсь с тем, что за "целевой предмет" передо мной и насколько с ним будет сложно, — сказала Розмари и внимательно посмотрела на костяшку, которую ей предложил сифу Савиньяк. — Это косточка для маджонга, она должна быть не очень тяжелая. И гладкая, я не думаю, что она станет цепляться за доски. Значит, вряд ли упражнение потребует много энергии, слишком сильно вкладываться в это перемещение я не буду. Дальше я выберу точку приложения силы. Здесь, наверное, будет удобнее толкать в центр грани, чтобы косточку не крутило — это если я хочу просто оттолкнуть ее от себя по прямой, давайте возьмем эту траекторию для простоты примера. Ну и... все, дальше начну толкать с помощью энергии? — вопросительно добавила Розмари, впервые за занятие проявив неуверенность. Ей казалось, что установку на "как можно подробнее и точнее", которую мастер дал ей вот только что, она отработала в недостаточной степени. Что ж, ну тогда — британка рассчитывала, что сейчас они на примере этой задачки разберут ее ошибки, и станет понятно, каких подробностей ей не хватает.

Значит, думать о движении чакры как о движении руки? Отлично, это было уже кое-что, неплохая подсказка, на которую можно было опереться с должной долей конкретики. Розмари серьезно кивнула, показывая, что поняла и приняла замечание мастера. И снова подумала о броске, который ей давался плохо. Если здесь проводить параллель с движением руки, то выходило, что технику Розмари заваливала примерно напрочь и пыталась скорее пихнуть, а не бросить. Ладно, это она потом попросит сифу Савиньяка разобрать с ней отдельно. Сейчас у нее было конкретное задание и конкретная костяшка для маджонга, которую пока швырять никуда не требовалось. И к этой костяшке было, натурально, ведро претензий и уточнений.

Но вообще, пока Розмари скорее нравилось разбирать технику вот так, на конкретном примере. Так сразу становились видны дырки в лично ее подходе к задаче - а дырок сифу Савиньяк немедленно насчитал ей целый ворох, не щадя. Он деликатно обозначил это словом "упускать детали", но на самокритичный взгляд британки, она по итогу их упускала столько, что получалось как в старой шутке: "больше дырок - меньше сыра". Совсем того сыра и не оставалось почти. Но с другой стороны, из плюсов - теперь на руках был целый список задач, по которому можно было двигаться.

- Значит, пункт первый - потрогать, - вслух заметила Розмари. И взяла костяшку в руки, обвела пальцами. Ну да, легкая и гладкая. С одной стороны, это было очевидно, с другой - пожалуй, в этом и правда что-то было, и знать эти детали наверняка было чуть лучше, чем смутно о них догадываться. Перекатывая костяшку в ладонях, Розмари уточнила: - Имеет ли смысл отметить что-то еще, кроме веса и текстуры? Или этого достаточно, когда я щупаю предмет? И по поводу "во-вторых"... да, то, что косточка гладкая, может быть, будет мешать и мне. Если я, например, толкну ее ногтем, она может точно так же соскользнуть не в ту сторону, в которую мне надо. Но это ведь моя энергия, которой я управляю, разве нет? Разве я не могу, скажем, представить, что она липкая? Что косточка к ней приклеивается и уже не соскользнет? — Розмари казалось, что это интересная мысль. И что если ее получится реализовать, это сильно упростит ей дальнейшую работу с предметами.

Но она отвлеклась на расспросы, а тем временем львиная доля инструкций сифу Савиньяка еще была не выполнена.

— В-третьих, да, грань мне нравится как более широкая точка приложения силы. В-четвертых, я сейчас попробую рукой, — согласилась Розмари. Приложила палец к гладкому боку костяшки, легонько надавила, сдвигая ее по доскам, отмечая, насколько легко она едет, цепляется ли за что-нибудь и пытается ли соскользнуть вдоль пальца. А потом, почти без паузы, убрала руку и взамен призвала прохладную синюю энергию Аджны, сосредоточилась ею на матово поблескивающей грани и бережно надавила. Концентрировать энергию не в точке, а на плоскости с непривычки было трудно. И Розмари пока это удавалось не до конца, и косточка ехала вперёд неравномерными толчками. Но ехала — и Розмари посчитала возможным удовлетворённо отметить вслух: — Кажется, получается.