Сорви яблоко ради благого дела

Когда мама начинала поучать в духе "все вкалывают, а ты" - делала она это нечасто, но доставалось в основном одному только Эмилю, потому что дражайшие родственнички как-то умели вовремя сымитировать бурную деятельность - Миль исправно говорил "и правда, чего это я" и даже начинал стыдиться. Стыд всегда испарялся довольно быстро, но на какое-нибудь полезное и правильное дело этого заряда, как правило, все же хватало.
В этот раз очень даже хватило, и Эмиль вызвался трясти яблони в диком парке и собирать яблоки. Небрежно отмахнулся от слов о том, что вообще-то на дежурства обычно ходят вдвоём, а потому парню полагается напарник, и умчался. Добежал со столовой, там подрезал две корзины, в которые планировал напихать яблоки, и точно так же на всех парах понесся в дикий парк.
Яблони, когда парень их нашёл (да ещё и не с первого раза, позорище беспонтовое, как будто не излазил весь парк в детстве вдоль и поперёк), оказались все густо усыпаны небольшими и очень красными яблоками. Работа, которая издалека казалась легчайшей, на деле обернулась кропотливой и долгой. Эмиль протяжно вздохнул, поставил корзины и принялся, как жираф, обдирать яблоки на уровне глаз.
Да ладно, уж справится как-нибудь, чай, не помрёт.

Когда Джасмин высказала желание помочь обитателям монастыря в подготовке праздника, она почему-то никого этим не обрадовала. Сначала, кажется, как-то очень долго думали, что с ней делать, а в итоге отрядили ее на сбор яблок в компании с каким-то парнем, который ее даже не дождался и удрал на задание в одиночку. Джаз не поняла, обидеться ей, что ее так небрежно позабыли, или наоборот, порадоваться, что напарник и весь инвентарь с собой стащил, и не придется ругаться из-за того, кто и что несет, и в итоге решила отнестись ко всему нейтрально. Так, словно все идет строго по плану.

- Здравствуй, - окликнула Джаз уже вовсю возящегося у яблонь парня. Австралийка проявила настырность напополам с ответственностью и все же пришла на отработку, хотя парень своими действиями дал ей полную возможность манкировать все дело и никуда не приходить. Джасмин, однако, посчитала это глупым - сама напросилась, а теперь сама в кусты спрячется, ну что за нелепость. По мере сил оставаясь приветливой, Джаз предложила: - Давай помогу. Ты, конечно, удрал один и бросил меня на произвол судьбы, но я на тебя совершенно не сержусь, имей в виду. Что ты мне оставляешь, нижние ветки? Brilliant. Подвинься чуть-чуть, я к тебе под руку нырну.

Проведя над яблоками всего-то минуты три, Эмиль до безобразия быстро убедился в том, что с заданием для дежурства он крупно прогадал. Что так жить невозможно. Что это ж тоска лютая, просто повеситься и не жить, вот прямо тут, на ближайшей яблоневой ветке и повеситься бы, да тощая уж больно, не выдержит. Эмиль длинно вздохнул и примерно в этот момент услышал за спиной звонкий голос.
Ну здрассте, теперь девицу-напарницу принесло. Час от часу не легче. Ведь бросил же её, специально бросил - ан нет, примчалась по пятам, надо же, неутомимая какая.
- Я тебе ничего не оставляю, - упрямо возразил Эмиль. Обернулся было для решающего "катись отсюда" - да так и застыл с разинутым ртом. Ух ты. Вау. Обалдеть. Вот это ничего себе.
По самым даже скромным оценкам, напарница Эмиля оказалась первостатейной красавицей. Волосы яркие, рыжие, чуть вьются лёгкими волнами, а глаза тоже яркие, зелёные, ну чисто ведьма из сказок. И губы ещё. И светлая кожа, тонкая-тонкая, издалека видно, какая восхитительно тонкая. Да вообще, очень красивое лицо, и фигура красивая - не такая сочная, как умудрилась отрастить себе прекрасная Покахонтас, но тоже очень, очень производит впечатление, вся точеная-точеная, изящная-изящная. Эмиль так и застыл с раскрытым ртом, невежливо рассматривая красавицу с ног до головы. И не сразу ответил: - Я имел в виду, тебе вообще не обязательно с этими яблоками париться, если не хочешь, я сам все сделаю. Можешь просто рядом посидеть, я потом засвидетельствую, что ты дежурила. Я тебя раньше не видел в монастыре. Где ты всё это время пряталась? Меня зовут Эмиль, а тебя?

Очаровывать и околдовывать напарника своей неземной красотой Джасмин, конечно, не планировала - она вообще не с той целью в Линь Ян Шо отправлялась, не говоря уже о том, что и на это дежурство она шла с совершенно иными целями - но все же приосанилась, увидев, что произвела на юношу впечатление. И даже невольно захотелось покрасоваться, ну как тут устоять, когда зелёные глаза прожигают таким неистовым восхищением. Джаз усмирила свой невменяемый порыв, отпихнула подальше идею о том, что можно, рисуясь, принять позу-другую поэффектнее, чтобы лучше всю её красоту сногсшибательную было видно, проскользнула мимо Эмиля к яблоневому дереву и принялась размеренно ощипывать фрукты с нижних веток.

- Не люблю бесполезно стоять рядом с мужчиной, когда могу все так же рядом полезно поработать, - чуть кокетливо сказала Джаз. Чуть-чуть, самую малость. От этого ещё никто никогда не умирал, да и впредь уж точно не умрёт. - Меня зовут Джасмин. И в монастыре ты меня раньше не видел, потому что я не так уж давно приехала, - это, конечно, ещё надвое сказано и ещё смотря как измерять, но Джаз считала, что по сравнению с подавляющим большинством других обитателей она ещё действительно провела в Линь Ян Шо всего ничего. - А ты, я так понимаю, здесь живёшь уже долго? Ты местный старожил? - Интересно, насколько же рано Эмиль здесь оказался, если он и сейчас до конца взрослым не выглядит.

Эмиль с лёгким позором, но в основном, конечно, с восхищением ощущал, как рыжая красотка натурально плавит ему мозги. В мягкое олово, потом в жидкое олово, потом коллапс башки, потому что жижей не думают. Ух, как девушка изящно повела плечами, и чуть повернулась, словно чтобы он лучше мог разглядеть её великолепную фигуру, и так мягко сказала "мужчина", что Эмиля от всего этого бросало в жар и даже в пот, и только природная болтливость не позволяла ему в немом изумлении проглотить язык.
- Ты обидишься, если я скажу тебе, что ты чудо как хороша? - прямо спросил Эмиль. И уже в следующую секунду удивлённо переспросил: - Как? Жасмин? Это как цветок, что ли? - В представлении Эмиля, жасмин - это было что-то довольно блеклое, робкое и, в общем, даже не очень красивое. И уж точно никак не подходило такой яркой девушке. Жасмин так Жасмин, конечно, что ж поделаешь, не переименовывать же её теперь. Хотя такое имя ей, конечно, не подходит.
- Недавно приехала и хорошо от меня пряталась. Я понял, - подытожил Эмиль. Ему-то казалось, он со своим природным любопытством всех вновь прибывших в монастырь замечал и запоминал довольно быстро. Ан нет, эту девушку проворонил. Возвращаясь к сбору яблок, Эмиль горделиво сказал: - Я всю жизнь в монастыре живу. С самого рождения. Моя мама здесь мастер, здесь завела семью - ну, технически, я родился в Пекине, но практически все остальное время прожил здесь. Ты надолго в Линь Ян Шо? Я успею пригласить тебя на свидание? - Эмиль, не раздумывая, брал быка за рога сразу же. Когда он ещё с такой красавицей рука об руку пройтись сможет, в самом деле. Ему даже в голову как-то не приходило, что красавица может быть на добрый десяток лет его старше.