Повторить в домашних условиях

Кристина ничего не имела против того, чтобы её, как старшую, периодически просили проверять учебу у младших - но терпеть не могла, когда для этого приходилось лезть в дебри, где всё или почти всё совершенно ей незнакомо. И с возрастом это, увы, никак не лечилось. Просьба погонять Каэтану по мифологии относилась именно к таким: терпеть-не-могу.

Сама-то Крис в этой путаной мифологии не то что не разбиралась - не пыталась никогда разобраться, беззастенчиво пользуясь тем, что отец это никак не продвигает, не проповедует и вообще не считает нужным настаивать, чтобы вся семья непременно тоже в это верила. Каэтана вот увлекалась, ну и флаг ей в руки. Крис обходилась другими увлечениями. А когда ей в руки сунули плохонький конспект и сопроводили поручением поспрашивать у младшей сестры матчасть - девушка как-то неожиданно растерялась, не нашла что возразить и автоматически сделалась исполнителем этого такого важного задания.

- Ладно. Кто у вас тут бог грома? Есть такой? - издалека начала Крис, сидя на кровати с ногами и рассеянно листая конспект, сначала от первой страницы к последней, потом в обратном порядке. Для того, чтобы задавать Каэтане вполне конкретные каверзные вопросы, требовалось сперва как следует вчитаться в материал. Кристина этого сделать ещё не успела, поэтому пока задавала вопросы наугад, почти вслепую. И только верила в то, что мажет не очень сильно. Ну должно же и в вуду тоже быть какое-нибудь олицетворение грома и молний и всего такого прочего.

Каэтане всегда почему-то казалось, что старшая сестра, став взрослой и красивой, должна будет немедленно исчезнуть. Ну, может, не совсем немедленно, но тем не менее - должна перестать зависать рядом с младшими родственниками и найти себе другое, более интересное занятие. А сейчас Кристина, и до этого бывшая красивой, уже определенно взрослая. И при всем при том - вот же она, по-прежнему здесь и все так же готова проводить время со своей младшей сестрой. Каэтана это ужасно ценит. И семафорит яркой улыбкой непрерывно, когда Кристина рядом, чтобы сестра эту радость тоже чувствовала.
Даже проверка домашнего задания по мифологии в таких условиях превращается в одну сплошную радость. И дело даже не в том, что Кристина в мифологии ориентируется плохо, а потому спрашивает вразнобой и вместо сложных, заковыристых вопросов пока задает вопросы очень простые. То есть, и в этом, конечно, тоже, но это не главное. Главное, что Крис зримо не тяготится компанией младшей сестры. Это просто замечательно.
- Грома? Есть, конечно, как не быть! Это Шанго, - докладывает Каэтана, улыбаясь во весь рот. Вопрос легкий, легче не придумать: Шанго у девочки один из любимых персонажей мифологии, было бы даже стыдно его не опознать. - Покровитель грома, молний и огня, король барабанов и танца, ориша, чье имя означает "война". Что я должна про него рассказать?
Рассказать Каэтана, по ее собственным скромным оценкам, может много. На порядок больше, чем про некоторых других богов. Так почему бы этим не воспользоваться и не блеснуть знаниями там, где они есть в очень внушительном объеме? Правильно, нет причин не воспользоваться.

- Они все очень многогранные. Потому и так интересно, - объясняет Каэтана. В другие мифологии она, конечно, не вникает, потому что ей незачем, поэтому не знает: может, там все ничуть не хуже. Может, где-то и у кого-то все даже еще сложнее и запутаннее, а потому еще интереснее. Таких тонкостей Каэтана уже не знает. Зато знает точно, что конкретно ей и конкретно сейчас - все нравится очень. Именно потому что многогранно, а не плоско, как бумажка.
Жаль только, что дальше слушать про Шанго Кристина не хочет. Удовлетворяется тем куцым ответом, что Каэтана успевает наскоро произнести. С одной стороны, это немного грустно. А с другой стороны - зато следующий вопрос тоже по-своему интересный и тоже не очень сложный. Уж на чем, а просто на вопросах "кто есть кто" Каэтану в большинстве случаев срубить невозможно. В таких-то общих моментах девочка разбирается очень и очень неплохо.
- Олокун - это владелец океана, - легко отвечает Каэтана. - Его имя прямо так и переводится. Olo - владелец, okun - океан. Говорят, что он - первый ребенок Олодумаре, короля и создателя мира, владельца земли. Олокун управляет сновидениями и разумом, а еще люди просят его, чтобы он пожаловал им власть. Олокун живет во дворце на самом дне океана, любит красный и белый цвет. И его уважают и боятся, потому что он управляет всей мощью океана. Я должна рассказать, с помощью какого ритуала к нему обращаются? - спрашивает Каэтана. У нее на лице так и написано - "спроси меня, ну пожалуйста, я знаю и хочу похвастаться!" - но Кристина запросто может и не заметить этот немой призыв. Не когда она вся по уши в тетради.

Во-первых, со второго раза Кристина начала замечать некоторую закономерность. Гласившую, что задать Каэтане вопрос, на который она не знает ответа, просто перебирая имена божеств, скорее всего, не получится. Два захода на случайные имена младшую сестру не подкосили, и были все основания полагать, что и дальше будет примерно так же. Что Каэтана продолжит на подобные незамысловатые вопросы отвечать легко, почти играючи. А когда все ответы даются вот так легко, назвать это полноценным экзаменом никак нельзя. Так, развлечение, не очень сложная ерунда.

Примерно в том же духе Кристина размышляла и о предложении Каэтаны спросить у нее, с помощью какого ритуала обращаются к Олокуну. У сестры было попросту на лице написано, что она знает, знает в мельчайших подробностях. Огромными буквами было написано, да еще и светящимися к тому же. Так что к этому вопросу тоже прибегать не было смысла - опять получится легкий, разминочный вопрос, более чем слабо похожий на хоть сколько-нибудь настоящую экзаменовку.

- Нет, про ритуал рассказывать не надо. Спасибо. Смотрю на твои горящие глаза и верю, что ты знаешь, - отказалась Кристина. И, в поисках того, о чем бы еще можно поговорить с Каэтаной, зацепилась за предыдущие слова сестры: - А вот ты говорила про Олодумаре и про то, что он - создатель мира. Есть какая-нибудь связанная с этим легенда, может быть? Сможешь мне ее рассказать?

И опять сестра ничего не спрашивает, и ничего-то ей не интересно, и во все-то она верит на слово. Каэтана близка к тому, чтобы обиженно надуться - смысл же в том, чтобы Кристина как раз-таки спрашивала как можно больше, они ведь тут чем-то вроде проверки домашнего задания занимаются. А по факту, вопросов Каэтана почти не получает. Там, где Кристина спрашивает, она интересуется чем-то легким, с односложным или почти односложным ответом. А как что-нибудь посложнее, повитиеватее, подлиннее, так ей сразу не надо. И Каэтана всерьез думает о том, не стоит ли ей сказать об этом сестре вслух, напрямую, как есть, когда наконец-то девочке прилетает настоящий, серьезный вопрос.
- О, конечно, есть легенда! - соглашается Каэтана и улыбается во весь рот. Наконец-то настоящий, стоящий вопрос, о котором можно порассуждать вслух, можно сказать больше пяти-десяти слов. Легенда, правда, не очень длинная. Девочка бы даже сказала, она довольно короткая, но Каэтана старается рассказать подлиннее. - Там говорится, что сначала ничего не было, а был один только владыка Олодумаре. И жил он так долго, что его сознание стало казаться ему чересчур большим - тогда он разделил его на несколько частей, и каждая часть стала отдельным божеством, ориша. Потом, чтобы ориша могли где-то обитать, он стал творить для них отдельный мир. Говорят, что сначала он создал землю, покрытую водой, и стал спускаться к ней с неба по цепи - но длины цепи не хватило, и тогда Олодумаре из ладони высыпал еще земли, так образовалась суша. А в землю он бросил кокос, из которого выросла пальма, и по ней он спустился на землю. Некоторым земным созданиям он также решил передать часть своего сознания, которое специально для этого поместил в хрустальный флакон - но пока решал, кого именно наделить сознанием, задумался и пролил все, что было во флаконе, и оно каплями рассыпалось по земле. Поэтому считается, что сознанием наделено все, что находится на земле, видимое и невидимое, осязаемое и неосязаемое. А Олодумаре, говорят, после того, как сотворил наш мир, потерял к нему интерес, и теперь этот мир подчиняется его детям, а к самому Олодумаре взывать бесполезно, - заканчивает Каэтана. И выжидательно глядит на старшую сестру: - Ну - как? Я хорошо рассказала? Понятно? А достаточно подробно? Ты хочешь сделать мне какие-нибудь замечания или спросить меня о чем-нибудь еще? Спроси меня, я отвечу. Я с большой радостью, мне нравится рассказывать.

Чем дальше, тем мучительнее становится эта повинность по проверке домашнего задания - потому что Каэтана умница, потому что она, в отличие от самой Кристины, всегда свои домашние задания знает назубок. Проверять, конечно, можно, но пытаться подловить на несделанном бессмысленно, потому что у младшей сестры всегда все сделано и подготовлено.

- Звучит красиво, - признала Кристина, скорее из вежливости, чем потому, что действительно впечатлилась рассказанной ей божественной сказкой. Правда, после всех этих пальм, цепей и флаконов идеи, о чем бы еще можно было спросить сестру, у Крис исчерпались вовсе. Опять наугад тыкать пальцем в тетрадь? Это несерьезно, с этой задачей Каэтана разберется в момент. Знаем, проходили уже. По-хорошему, отпустить бы сестру совсем, на все четыре стороны - но наверняка ведь у родителей могут в этом месте возникнуть вопросы, как это девушки занимались, что настолько быстро с уроками покончено. Еще хоть минуты три, а время потянуть бы надо бы.

- Ну, раз ты такая умная и так хорошо во всем разбираешься - тогда знаешь что? Ну-ка, давай ты мне расскажешь о своем любимом персонаже из этой мифологии, - предложила Кристина и выразительно помахала закрытой тетрадкой. Мол, даже искать тебе специальный вопрос не буду, вещай сама, что и как нравится. - Есть же кто-то, кто кажется интереснее других? Или полезнее? Вот про него и чеши давай, пожалуйста. Как можно подробнее и как можно красочнее. Считай, что я прошу тебя сделать маленький доклад о твоем избранном божестве. Приступай, пожалуйста.

Рассказать о самом любимом, принудительно выбрать его из всеобщего сонма таких разных и очень нравящихся - это пытка.
- Не знаю, - Каэтана сдается сразу же, отказывается от этого ужасно сложного выбора, даже не пытаясь, по сути, его сделать. Ей вообще кажется это нечестным: выделять кого-то одного, как будто все остальные недостойные. Тем более, когда речь идет не о людях даже, а о могущественных божествах. Это же сразу становится еще и опасным, так что, по мнению Каэтаны, это Крис сейчас предлагает совсем неправильно, даже пробовать нечего. - Их же так много, и все интересные очень. Все любимые. Не знаю, кто больше нравится. Не могу никого выделить. Не желаю, - Каэтана специально напирает на последние два слова, пытаясь подчеркнуть, что выбирает их специально. Специально использует взрослое "не желаю" вместо детского "не хочу", потому что это не каприз, а осознанное решение.
После этого в беседе сама собой наступает неловкая пауза. И Каэтана спешит прервать ее первой, догадываясь: - Ты не знаешь, о чем меня больше спрашивать? Ой. Ну да, тебе, наверное, сложно, ты же в этом не разбираешься, - смущенно признает девочка. Конечно, теперь-то очевидно, что навязываться к Крис со своим "домашним заданием", которое ей чуждо совершенно, было нельзя и не нужно. Но Каэтана в тот момент так обрадовалась возможности пообщаться с никуда не пропавшей старшей сестрой, что все остальное совершенно из виду упустила, за что теперь ей и было мучительно стыдно. - Тогда, наверное, мы можем просто пойти к маме с папой и сказать, что мы уже закончили? Если тебе надоело?

Правда, и против правды не попрешь - Кристине скучно.

Она абсолютно не разбирается во всем том, о чем с таким восторгом вещает Каэтана, ни на грош, ни на йоту. Она не отличает одно величественное гаитянское божество от другого, за что ее когда-нибудь, возможно, поразит гром-и-молния. Поэтому Крис малодушно радуется предложению сестры свернуть лавочку и тут же откладывает конспект в сторону, чтобы больше в глаза его не видеть вообще.

Но пулей вылетать из комнаты и сообщать, что они в рекордные сроки управились с учебой - это, конечно, перебор.

- Ты права. Мне надоело. Но исключительно говорить на тему, в которой я не разбираюсь. Лично ты - не надоела мне нисколько, - улыбнулась Кристина и подгребла к себе под локоть подушку - устраиваться, так со всем комфортом. - Да еще, боюсь, если мы пойдем прямо сейчас объявлять, что справились с твоими уроками, нас окрестят сачками. Так что можем еще немного посидеть здесь и просто поболтать. По-сестрински. По-девичьи. Хочешь, о мальчишках? Или о чем хочешь? Валяй, выбирай тему. Мы болтаем напропалую, раз выпал такой шанс.

И Кристине кажется, идей лучше ей давненько не приходило в голову. Это и ей самой будет приятно, и Каэтану обрадует - вон, как у младшей сестры уже восторженно загорелись глаза, просто чудо что такое.

Каэтана никуда не бежит потому только, что бежать ей некуда: это же ее комната, да и потом, объявить о конце их маленького импровизированного занятия должна Крис, она здесь старше и ответственнее, это ее прерогатива. Поэтому девочка сидит где сидела, чинно сложив руки на коленях, и немножко хочет провалиться сквозь землю, а потом - потом вдруг выясняется, что Кристине надоели только рассуждения о религии вуду, но никак не сама Каэтана.
И это определенно очень, очень хорошая новость. Одна из лучших за день, если не самая лучшая.
- Поболтать? С тобой? Ну конечно! Конечно, я с удовольствием! - радостно кивает Каэтана и тоже с ногами карабкается на кровать, потому что к черту приличия, когда старшая сестра сама подает пример и сама разрешает. Поболтать на любую тему, которая окажется интересна Кристине, это стоит того, поэтому девочка охотно хватается за первое же прозвучавшее предложение, тем более, что оно ей и самой вполне нравится. - Давай о мальчиках, я не против. У тебя есть мальчик, который за тобой ухаживает? Мальчик, который тебе нравится? - с любопытством спрашивает Каэтана. И тут же хватается за следующий, еще более животрепещущий вопрос: - Откуда их вообще взять? Мальчиков? Я бы очень хотела, чтобы мне кто-нибудь нравился, уже сейчас нравился. Это же, наверное, так приятно? Только я смотрю сейчас вокруг, а никого почти не вижу. Все такие взрослые, даже Эмиль с Валентином, и те уже очень взрослые стали, о них даже думать неловко. А ровесников я и не вижу толком. Мелькнет кто-то иногда, и исчезает раньше, чем я присмотреться успеваю, - с печалью делится Каэтана. Ее это очень угнетает: ну и что, что ей всего четырнадцать, она уже сейчас готова в кого-нибудь влюбиться и всем своим маленьким сердечком искренне любить, только ей категорически, катастрофически некого. Не за взрослыми же парнями ей бегать?

По правде говоря, мальчишки - это просто первый удобный предлог, первая тема, которая пришла в голову и тут же оказалась на языке. Кристина и не предполагала, что её младшую сестру эта тема так заинтересует. Ан нет, заинтересовала, и вопросы тут же посыпались из Каэтаны как из рога изобилия, только успевай отвечать.

- Есть такой мальчик, да, - не стала отрицать Кристина. - И который ухаживает, и который нравится. Беда только в том, что это два разных мальчика, - а ещё пожалуй, в том, что Кристина так до сих пор и не определилась, как ей из этой ситуации теперь выходить. Как быть с Яном, который смотрит печальными преданными глазами и изменяться в этом, кажется, совершенно не собирается, и что делать с Ником, который не желает ловиться, ни как большая рыбка, ни как маленькая, хоть ты расшибись. Кристина расшибаться не собиралась, но чисто по-женски такое равнодушие её обижало.

И, как будто предыдущих проблем было мало, ещё и сестра начала выдавать перл за перлом.

- Осади немного! Куда это ты разогналась? - попыталась притормозить сестру Кристина. Подумать только, за неполных полторы минуты Каэтана ей прочла целую поэму о страданиях одинокого сердца, и это ей ещё всего четырнадцать. Что ж будет, когда ей стукнет хотя бы шестнадцать? Крис попыталась осторожно узнать: - И что, прямо обязательно, чтобы уже сейчас кто-нибудь тебе понравился? Ещё пару лет это дело никак не подождёт? - после чего - старшая сестра она или нет, что, никакого кавалера для своей младшей сестры не добудет? - уверенно посулила: - Ну, так и быть, постараюсь твоему горю помочь. Перетряхну население, посмотрю кто у нас тут нынче есть, кого-нибудь тебе подберу. Юноши у нас, правда, товар дефицитный, но так уж и быть, попробуем эту беду решить. Только с одним условием, ладно? Ты, пожалуйста, учёбу не бросай. А то первой достанется мне за то, что я тебя отвлекаю и с ума сбиваю. Договорились?