Это просто я, холод в груди, паранойя твоя.

Озеро недалеко монастыря Сигрун особенно любила. Чем-то оно неуловимо напоминало окрестности Киркьюбайярклёйстюр: горы, вода, мало деревьев. Правда горы были куда выше, воды больше и, самое главное, куда жарче. Сейчас Сигрун сидела на берегу, подставив лицо солнцу, и блаженно жмурилась. Божечки мои, как хорошо! Тепло, ярко, волны шуршат, птички чирикают - благодать!

Насидевшись, Сигрун легла на спину и закинула руки за голову. В ярко-голубом небе плыли пушистые облака. Оно было таким высоким, что взгляд в нем терялся, и даже горы не могли до него дотянуться. О, кстати, если на другой берег смотреть вот так, и ещё чуть сощуриться, то будет как будто там лавовые поля, и она, Сигрун, идёт по ним, спотыкаясь...

...Она уже почти выбилась из сил, а человеческого жилья так и не видно, только эти поросшие травой колдобины да кочки, да заросли вездесущих люпинов. Неожиданно ее внимание привлек старик с длинной седой бородой; он стоял чуть в стороне и махал ей рукой, словно подзывая. Откуда он здесь взялся, девушка понятия не имела, но, повинуясь его жесту, подошла ближе.
-Вам помочь? - спросила она, но старик, не говоря ни слова, схватил ее за руку железными пальцами и потащил вперёд, в сторону гигантского дерева, заполнившего солнечный свет.
Сигрун испугалась и стала вырываться изо всех сил, но мерзкий старикашка держал ее крепко и при этом гнусно посмеивался.
- Поздно, - проскрипел он, - мы уже на месте. Ты наша!

И в это же мгновение Сигрун обнаружила себя подвешенной к небесам; железные крюки продырявили ей руки и ноги, кровь обильно текла из ран. Девушка верещала, не переставая, а к ней слетались монструозные птицы - с железными клювами и с железными когтями; они слетались к ней, как стервятники на падаль. Впрочем, почему "как"?..

Когда самая первая птица села на нее и погрузила железный клюв ей в живот, вытаскивая желудок наружу, Сигрун завопила с удвоенной силой и проснулась, дыша тяжело и часто.

Но сон продолжался. Черный ворон сидел рядом, разевая тяжёлый клюв и, кажется, что-то говорил.
- Кыш, кыш! - заверещала Сигрун по-исландски. - Пошел вон, чертова птица! Ах ты курица общипанная!

Кажется она даже замахнулась, пытаясь отогнать настырного ворона, но постепенно туман сновидения развеялся, и девушка поняла, что по-прежнему сидит на берегу озера, а рядом с нею не ворон вовсе, а молодой человек, японец. Или китаец, или кореец - Сигрун не разбиралась. Он казался ей смутно знакомым - наверняка пересекались в монастыре, на занятиях, или за обедом, или на работе по хозяйству.

- Извини, - сказала она, отдышавшись. - Это не ты чертова птица... Они хотели мне все кишки выпустить, гады. Спасибо, что разбудил.

Тем не менее, проснувшейся Сигрун себя не чувствовала. Веки были тяжелыми-тяжелыми, такими тяжелыми, что той же свинцовой тяжестью наливались лоб и виски, и стоило ей только закрыть глаза, как перед внутренним взором вставали образы - такие живые и яркие, каких наяву не бывает. Человек в белом халате, книжка комиксов, цифры - шестьдесят пять точка два семь... Бред какой-то.

- Всякая гадость снится...

Все это ничего, подумаешь, картинки. Ничего не значащие картинки. Продолжение сна, работа уставшего мозга.
Голоса были хуже. Сейчас Сигрун отчётливо услышала, как смутно знакомый мужской голос говорит ей: "Смотри, Сигрун". Очень четко, очень громко и прямо в ухо.

- Куда смотреть-то? В раздражении спросила она. - Что-то должна увидеть?

В реальность девушка возвращалась долго и тяжело. Если вообще возвращалась, поскольку ее странные слова и движения больше напоминали полубредовое состояние, показавшееся Джуну подозрительно знакомым и наводящее на не самые хорошие подозрения, которые он решил в ближайшее время подтвердить или развеять.

- Это радует, что чертова птица - не я, - усмехнулся Джун, пытаясь припомнить кому он рассказывал о своих журавлиных снах и относительно недавно сделанном открытии. По всему выходило, что репутацию "чертовой птицы" он приобрести еще никак не мог, если только девушка не обладала пророческим даром.

- И давно это с тобой кто-то разговаривает? - подозрительная беседа юной ученицы с кем-то невидимым, заинтересовала Джуна еще больше, чем ее кошмар с участие пернатого злодея. - Если что, я спрашиваю не из пустого любопытства. Сам балуюсь общением с духами.

Юноша изменил положение на более удобное, ожидая ответа на свой вопрос. Конечно, девушка имела полное право ничего ему не рассказывать, но, на своей шкуре прочувствовав, как непросто справляться с пробуждающимися способностями без поддержки опытного наставника, Джун просто не мог не попробовать помочь с ее проблемами. Тем более, все происходящее очень напоминало его собственную историю, как раз и приведшую его, в свое время, в монастырь.

"Я что, опять вслух с этими говорила? Bölva..."

Сигрун постепенно пришла в себя, открыла было рот, чтобы заявить парню, чтобы не лез не в свои дела, тоже, нашелся помогайка, но остановилась. Общается с духами? Не, Сигрун, конечно, знала, что она не одна такая вся изумительная - тем более здесь, в монастыре. А уж если тебе предлагает помощь человек, который кое-что смыслит в таких делах - нехорошо отказываться.

Она вздохнула и села поудобнее, обхватив колени руками.
- Ну... не так чтобы давно, - ответила она. - Некоторое время. Может, год. Шепотки там разные всегда были, даже что-то полезное голоса говорили, - она нахмурилась. - Условно полезное. По-настоящему меня прихватило, когда я в Италию на автобусе поехала, - она вдруг захихикала, вспомнив все в подробностях, которые ускользали до сих пор из ее памяти: тощая девчонка в грязной куртке вскакивает вдруг со своего места, размахивая руками и орет на никому неизвестном языке. Сигрун была очень довольна, что исландский не такой распространенный язык. Кажется, тогда она ругалась, как черт знает кто.

- Заснула... а они на меня навалились, эти птицы с железными клювами. Шофер продумал, что я наркоманка, высадил прямо на трассе. Так что в Италию я не попала...
Она вдруг осеклась, а потом, повернувшись.к молодому человеку всем телом, произнесла, тихо, но возбужденно:

- Слуушай, я же до сегодняшнего дня этого старикашку только слышала! А сейчас вот увидела... Как ты думаешь, это плохо? Кранты мне, да?

Какое-то время Джуну казалось, что девушка готова его послать куда подальше со всеми вопросами, но, видимо, по своим причинам, делать она этого не стала. Наверное ей, как и ему в свое время, не хватало поддержки опытного наставника, который бы все разложил по полочкам, так что она была готова снизойти до разговора с подозрительным парнем, о котором знала только то, что он тоже жил в монастыре.

Рассказ рыжеволосой ученицы Джун слушал не прерывая и не задавая уточняющих вопросов. Чего-то подобного он и ожидал, с каждым новым ее словом все больше убеждаясь в верности своих изначальных подозрений, поэтому на волнующий девушку вопрос мог ответить вполне уверенно, как только у него появилась такая возможность.

- Кранты - это громко сказано. Но, судя по всему, тебя ждет достаточно скорая инициация, после которой мир духов станет неотъемлемой частью твоей жизни. Дело это малоприятное и начинается обычно с лихорадки и полубредового состояния, когда ты словно застреваешь на границе между двумя мирами, но пройти через это приходится каждому шаману.

Сам Джун плохо помнил свою инициацию и связанные с ней видения. Кажется, именно тогда он впервые увидел дорогу в синтоистский храм и величественную фигуру человека, если его можно было так назвать, нередко приходящего к нему в трансовом состоянии. Но утверждать это на сто процентов юноша бы не решился, ссылаясь на свое неадекватное в то время состояние и сильный жар.

- Я бы рекомендовал тебе постараться в ближайшее время не оставаться надолго одной. Это может произойти в любой момент и тебе может понадобиться помощь опытного врачеватели или опытного шамана, чтобы быстро и успешно пережить сложный период.

Пока Джуну не доводилось слышать о неудачных случаях инициации, но он не хотел, чтобы девушка свалилась с лихорадкой где-нибудь в горах, рискуя без посторонней помощи подорвать свое физическое или психическое здоровье.

- Не остава... Ох ты ж, божечки мои.

Вот тут Сигрун действительно струхнула. Чисто теоретически, она знала, что будет инициация, что будет непросто - но вот оказаться на пороге переходы уже не в теории это совсем другое дело. Да , на словах мы все храбрые: "Лично я при виде духов улыбаюсь и шучу...". А когда тебя ставят на грань миров , тыкают носом и говорят: "Приготовься, сейчас тебя крыть будет" - это совсем другое.

Когда она ехала сюда, в монастырь, она не знала о шаманстве практически ничего. Да, кошмары (так, может, я с ума схожу?), голоса (тем более!),разговоры вслух... Первый человек, который попытался ей хоть что-то как-то объяснить, был немного чокнутый викканин, ратовавший максимальную естественность. Как теперь понимала Сигрун, он мало что понимал в духах и шаманах.

Освоив мысль о скором личном конце света и придя к выводу, что, хотя и тут есть чего бояться, но обойтись можно и без паники, девушка несколько успокоилась и спросила:

- А... ты... прошел эту самую инициацию? Как она вообще проходит? Нет, если не хочешь, не говори, я к тебе в душу не лезу. Просто интересно - к чему нужно готовиться.

Его слова произвели на девушку сильное впечатление, и Джун даже на мгновение усомнился, стоило ли так сразу вываливать на нее информацию про инициацию и связанные с ней трудности. Но, прикинув, что сам бы он в свое время дорого отдал за подобное предупреждение, молодой шаман решил рассказать все в подробностях, надеясь, что его история сможет хоть как-то помочь девушке подготовиться к неизбежному и не самому приятному моменту в ее жизни.

- Да, конечно, я проходил инициацию. - Джун не очень любил вспоминать этот день, но не считал нужным утаивать от своей собеседницы моменты, способные принести ей какую-то пользу. - Мне было даже хуже, чем тебе. Я понятия не имел, что меня ждет нечто подобное, поэтому, когда меня начало сильно лихорадить - разнервничался. Кстати, именно неожиданная и не связанная с обычными причинами лихорадка и является признаком приближающейся инициации.

Джун ненадолго замолчал, пытаясь собрать из разрозненных кусочков своей памяти, единое целое. Он хотел, чтобы его рассказ получился связным, но, с учетом его тогдашнего состояния, многие важные моменты ускользали, как он не пытался вытащить их на поверхность из общего хаоса воспоминаний.

- Постепенно лихорадка усилилась, - продолжил Джун, собравшись с мыслями, и, в определенный момент, со стороны показалось, что я отключился. Но это не совсем верное представление. Если честно, я мало что могу рассказать о самой инициации. Помню только сменяющие друг друга тяжелые видения, затягивающие меня все дальше, но, думаю, их пересказ тебе не поможет. Сомневаюсь, что ты увидишь синтоистский храм или что-то похожее. Но, главное, не бойся пройти до конца, а потом вернуться обратно.

Джун сомневался, что к инициации можно было подготовиться, послушав чужие рассказы, но, в любом случае, наличие в относительной близости других опытных шаманов заметно способствовало успешному прохождению девушкой этого, пусть и достаточно болезненного процесса.

- Спасибо за откровенность, - тихо произнесла Сигрун. Ей было жутковато, и воображение уже рисовало картины одна страшнее другой. И все же рассказ нового ее знакомца давал ей хоть какую-то почву под ногами. - какой уж там синтоистский храм, это не страшно. Или страшно? Я-то никогда такие не видела...

Она умолкла, пытаясь подавить приступ болтливости, но тщетно.

- Хотя нет, видела. В "Синем экзорцисте". Глупо, да?

Сигрун повздыхала немного, но ни болтливость, ни беспокойство ее не оставляли.

- А ведь некоторые люди так хотят общаться с духами, так хотят, что из шкуры выпрыгивают. Думают, что общение с духами это прикольно. Не боятся ничего, ничего их не пугает... Они такие смелые или идиоты?

Снова умолкла на секунду, и вдруг спохватилась:
- Извини, пристала к тебе со своими проблемами, а даже не представилась.
Меня зовут Сигрун Хилмарсдоттир.

- Надеюсь, мой рассказ тебе хоть как-то поможет, а не покажется какой-то страшной байкой. - Джун не ставил своей целью напугать девушку, скорее подготовить к неизбежному моменту. - А синтоистский храм и прочие подобные прелести тебе не грозят. Ты же не японка.

Строго говоря, среди его знакомых японцев было немало буддистов, которые могли увидеть что-то совсем другое, но в его собственной семье, пусть и не отличающейся особой религиозностью, приветствовалось посещение подобных храмов, что, наверняка, сыграло свою роль.

- Да почему глупо. Вполне нормально. Сомневаюсь, что в твоей родной стране можно было натолкнуться на подобный храм. - Джун в свое время и сам мельком смотрел "Синего экзорциста", но уже плохо помнил содержание, поэтому не мог сказать, насколько близок синтоистский храм из аниме к тому, что появлялся в его видениях.

- Они просто не понимают, что это такое. - Джун невесело улыбнулся. Сейчас он уже смирился со своей особенностью и уже даже представить не мог, каково это - потерять связь с духами, но чтобы подойти к такому отношению, ему пришлось проделать долгий и непростой путь.

- Сигрун... - постарался повторить непривычное имя молодой человек, даже не надеясь, что ему удастся проделать подобный фокус с непроизносимой для него фамилией. - А я Мотидзуки Джун. Можно просто Джун.

Он привык, что здесь все зовут его по имени, поэтому быстро перестал цепляться за обычные для него формальности, понимая всю бесполезность попытки тащить японские традиции в монастырь, собравший под своей крышей представителей самых разных культур.