Психотерапия местного разлива

После ее похищения прошло довольно много времени, по крайне мере настолько, что она успела побывать в Линь Ян Шо и выяснить что за хрень была прикреплена к ее спине. И, как она правильно предполагала, именно эта фигня блокировала тогда ее способности. Ровно до тех пор, пока она, ерзая в багажнике, не сумела ее сбросить о своей спины. Офуда. И человек, который подготовил это, был достаточно сильным магом. Но Сантану беспокоило другое. Она чувствовала, что ее энергия находится в хаосе, словно ее выбили из колеи подобным вмешательством. В Монастыре это подтвердили, но посоветовали искать причину глубже, так как этот инцидент просто оказался катализатором.

Под энергией в хаосе бразильянка имела в виду, что будто емкость ее внутренней батарейки стала меньше, а сосредоточиться на магии стало сложнее. Даже в тех ее аспектах, где все было настолько на автомате, что не требовало лишнего внимания или сил. И ей стоило больших сил, в первую очередь моральных, чтобы шагнуть внутрь себя и понять в чем дело. Не с первого и даже не с третьего раза, но она наткнулась на блок в собственных эмоциях. Если раньше, до похищения, внутренняя система работала без особых перебоев (не считая энергетических истощений), то сейчас психоэмоциональное состояние просто перекрывало нормальное и гармоничное течение энергии в районе пятой чакры. Горловой. И просто так этот затык не пробить, потому что он оказался связан с очень личными и очень сложными эмоциями, которые четыреста пятнадцатая не смогла прожить в свое время. Не смогла и в тоже время, не было на это время. Именно в то время она прилетела в Пекин, спрятав Кристиана в Линь Ян Шо. Именно в то время она встретила Чжоу и попала в триаду в качестве инфорсера.

Смерть ее родителей. Вот что прячет она от самой себя в самом глубине души. Не позволяя себе вновь коснуться этой раны в груди, что не зажила до сих пор, а просто покрылась сухой коркой, отдирать которую оказалось очень больно. Она несколько раз пыталась, училась медитировать дома по вечерам, но это просто как полить зеленкой разошедшийся шов. Эффекта практически никакого, но больно. Причем боль сразу нескольких уровней: психологическая, физическая и энергетическая. И если с первыми двумя более или менее понятно, то вот энергетическая ее пугала – всякий раз, когда она пыталась заглянуть глубже, она чувствовала как начинает беситься энергия, а позволить себе выйти ей из-под контроля дома она не могла – слишком непредсказуемы могут быть последствия.

Выбрав чуть боле свободные дни, чтобы на завтра не нужно было никуда ехать, Сантана забронировала под себя одну весь тренировочный центр триады. Ей не жалко, чтобы кто-то в это время был в тренажерном зале, но она не могла себе позволить причинить вред кому-то из братьев. Поэтому комплекс был совершенно пуст, когда ее туда привез Чен. Охрана, благо, сидела на проходной, где она также сказала ждать телохранителю. Она также позвонила Чжоу, попросив ее забрать через пару часов. И если она сама не выйдет и не позвонит, то попросила его пройти на стрельбище, предупредив, что может быть без сил.

Она никому не говорила о своих сложностях, потому что у нее не было нужного объяснения. Впрочем, она говорила четыреста двадцать шестому, что ей нужно кое в чем разобраться. В том числе с энергией. О том, что это связано с потерей родителей, она говорить не стала. Ей показалось, что детали не столь важны. Просто надо поэкспериментировать, чтобы отработать кое-что новое.

Выйдя на стрельбище, Сантана направилась сразу на поле, где, казалось, еще недавно проводила занятие с Таем, когда на них напали. Подчиняясь какому-то внутреннему чутью, девушка села на траву и закрыла глаза, уходя глубже в собственное подсознание, пока вновь не наткнулась на затянутую, но не зажившую рану.

Внешне могло показаться, что она совершенно спокойно, лишь иногда на лице можно было заметить напряжение, но вся борьба с самой собой, со страхом снова столкнуться с этой болью была внутри. Со смерти родителей прошло уже несколько лет, боль, которая, казалось бы, притупилась, на самом деле оказалась тщательно замаскированной ее же внутренними защитными механизмами психики, давая ей выход в некоторые моменты излишней агрессии. Благо, что было достаточно людей, на которых можно было эту агрессию вылить без зазрений совести. Но это было, что называется, неэкологично по отношению к самой себе в первую очередь. Вот эта неэкологичность и вылилась в сложности энергетического характера.

Бразильянка сделала глубокий вдох и шумно выдохнула, ровно в тот момент, когда внутренне осмелилась и шагнула в эту боль. Будто бы прыжок со скалы в океан. Страшно, крепко зажмурившись, но, в конце концов, она надеялась найти облегчение. Сейчас, она словно наживую содрала этот рубец запекшейся крови с раны, в сознании начали всплывать картинки произошедшего. Их дом в Рио, бездыханные тела родителей и пропавший Кристиан. По сердцу будто ножом кто-то полоснул, отчего Сантана поморщилась, сильнее сжав губы и крепче зажмурившись. Больно. Настолько больно, что в глазах стало жечь. Дыхание сбилось и хотелось кричать. Громко и отчаянно, а она стиснула зубы и продолжила, не понимая, что именно в этом и есть ее ошибка, которая тянется с тех пор.

Такую потерю необходимо отгоревать, а не сковывать боль внутри себя, не позволяя себе лишние эмоции, потому что ты, почему-то, всегда должна быть сильной. Смерть родителей, людей, которые привели тебя в этот мир – это не просто потеря. Это – настоящая личная трагедия каждого человека, когда он с этим сталкивается. Обстоятельства и ситуации бывают разными, но в ее случае, это была настоящая потеря самых близких в мире людей