Призраки прошлого и видения настоящего

Плечо горело. Рубашка прилипала к коже, а воздух был наполнен тревожным, неприятным запахом крови и сукровицы. Лишь тот, кто знает ощущение полета, знает, как страшно не иметь возможности взлететь. Ньяо сел удобнее, стараясь почувствовать, где именно ранено плечо. Боль разливалась по груди и руке, в зверином облике перебитым окажется самое основание крыла. Снова взлететь он сможет очень нескоро. Стены ущелья будто давили со всех сторон, Ньяо было неловко, что он зависит от помощи Тайги, которая была намного младше и явно за него переживала.

Догадка об Улан угнетала ещё сильнее. Ши старался об этом не думать, по привычке открещиваясь от тех мыслей, что были тяжелыми, но в глубине души он чувствовал, что эта догадка верна. Сердце неприятно сжималось от щемящего чувства тоски и пустоты, будто он потерял Улан не тогда, много лет назад, а лишь сейчас, утратив призрачную надежду на то, что что-то изменится. Он никогда не осмеивался признаться себе самому, что надеется на встречу с Улан, ведь ветер не может привязываться, он улетает, не оставляя следов. Могла ли Тайга знать Улан? Глупая мысль, откуда? Даже если они родом с одних островов, мало ли там магов, да и осталась ли Улан на Филиппинах?

Ньяо прикрыл глаза, сосредоточившись на дыхании. Нужно восстановить силы, чтобы выбраться из ущелья. Он по-прежнему не знал, как здесь оказалась Тайга, но понимал, что вплавь выбираться нельзя. Энергия текла неровно, из-за потери крови Муладхара была слишком ослаблена – работа с Вишуддхой сейчас может привести к потере сознания, она просто перебьет остатки энергии, нужной для выживания. Чакры нужно восстанавливать равномерно, тогда появится шанс взлететь с помощью Магии Воздуха. Непривычная и неприятная слабость во всем теле начинала раздражать, Ньяо не умел быть слабым и беспомощным. Он не умел зависеть, не имея возможности в любой момент улететь следом за ветром, начав ещё одну совсем новую жизнь с чистого листа.

- Как ты здесь оказалась? Из этого ущелья есть выход? – спросил Ши, переведя дыхание и посмотрев на девушку.

Тайга устроилась на камнях рядом с Ши, невольно опять и опять прислушиваясь к его ауре. Было уже значительно лучше, но она все же чувствовала - лечение не закончено. Вот только собственных сил у нее было не так много, чтобы тратить их все и сразу, как бы того ни хотелось. Если она сама перестанет быть способной хоть на что-то, то, казалось, тогда они оба будут обречены.

Глупо, конечно. Вряд ли этот человек, который, даже раненным, ощущался как очень сильный духом, может оказаться настолько беспомощным. Да она была более, чем уверена, что, не вмешайся она и не поспеши с выдергиванием стрелы, человек бы и сам оправился, а потом выбрался бы отсюда.

И это только иллюзия, что если Тай не будет контролировать ситуацию от и до, мир рассыпется, небо упадет на землю, а реки окрасятся багрянцем. Но вот ничего она не могла с собой поделать. Оттого и стремилась охватить все и сразу, и знать все, и делать сразу все, что только могла. Уж ее суета небось казалась ужасно смешной какому-нибудь опытному магу, врачевателю или духовнику, который провел не один десяток лет в работе над собой и прекрасно знал, что успевать всюду нельзя.

- Я.. м... перелетела сюда, - неловко ответила она. Глупо же это звучит, но она надеялась, что это как-нибудь само собой будет объяснено Ньяо. Рассказывать про свою змеиную форму будет слишком долго. - Вон, видите, там..., - она ткнула пальцем в сторону, где предположительно остался ее скарб. Естественно, сундука не было видно в полутьме, да и Тайга не оставляла его совсем близко от края. - Ну, в общем, я была на том берегу. И, как мне кажется, вброд можно пройти отсюда вниз по течению. Наверняка там есть более пологий спуск к воде.

Вот за это она, конечно, не ручалась. Хотя она помнила, что в нескольких ли отсюда, кажется, был мост.

Вновь с неопределенным чувством вины глянув на плечо Ньяо, Тайга вспомнила и о том, чего так боялась. А что, если кто-то, кто стрелял в него, крадется где-нибудь? Или уже видит их? Она мигом встрепенулась, повернула голову, оглядываясь по сторонам, но ничего такого не разглядела. Да и как же, увидишь тут, если стремительно сгустившаяся, как чернила, тьма поглотила все очертания.

- Господин, а кто в вас стрелял? Может, нам стоит все-таки уйти отсюда? - тревожно спросила она.

Ньяо посмотрела на бурлившие поблизости воды Брахмапутры. В этом месте река была бурной и неспокойной, и он сомневался, что сейчас ему хватит сил её переплыть.

- Ты можешь летать? – с надеждой спросил Ши, посмотрев на Тайгу. Если она – маг Воздуха или обладает звериным обликом птицы, им будет намного проще выбраться из ущелья. Сейчас Ньяо не мог использовать магию в полную силу – не хватало сил, нужно было дождаться, пока энергия Сушумна-нади равномерно распределится по чакрам, чтобы можно было активировать Вишужжху без вреда для нижних чакр.

Вопреки опасениям девушки, тот, кто стрелял в Ньяо, сейчас им не угрожал. Несмотря на само осознание того, что из этого ущелья будет сложно выбраться, Ши не чувствовал опасности. Он мог доверять подобным ощущениям – как мастер меча, он достаточно хорошо привык замечать возможных врагов в круге ворот. Опасность была позади, просто из-за своего же легкомыслия Ньяо заметил её слишком поздно – увлекся звериным обликом, не послушал своих ощущений, слишком торопился успеть до заката.

- В меня стрелял охотник, когда я был в облике птицы. Он не понял, что попал в человека, - ответил Ньяо, чуть поморщившись. Говорить было больно, как и глубоко дышать. – Он нам не угрожает.

Сейчас было тепло и спокойно. Ши хотел хоть ненадолго остаться здесь, чтобы собраться с силами. Если им предстоит преодолевать реку, лучше это сделать после рассвета, когда вода будет хотя бы нормально видна. Лунный свет был слишком скудным, чтобы видеть дно и различать течение реки. Возможно, на рассвете будет виден другой выход, или слабость станет не столь заметна, чтобы воспользоваться помощью Воздуха.

То, что дело было все-таки не в злоумышленнике, не в наемном убийце (хотя стал бы тот использовать стрелы?), а в охотнике, который преследовал добычу. Птицу. Тай украдкой взглянула на Ши, пытаясь представить, какой птице он соответствовал. На ум шла какая-нибудь большая сильная птица - возможно, коршун, аист. Другая, более мелкая птичка, просто не подходила бы его образу.

И все-таки. Теперь было ясно, почему стрелу так сложно было достать: должно быть, обратная трансформация из птицы в человека сместила застрявшую в мягких тканях стрелу. Какая же боль тогда должна была сопровождать превращение... Наверное, окажись Тай в такой ситуации, она бы испугалась превращаться и осталась в зверином облике, пока что-нибудь бы не изменилось.

Невольно содрогнувшись от мысли о том, что же пришлось вытерпеть Ши, и вновь вспомнившемся моменте, когда Тайга почти потеряла нить его жизни, она постаралась подумать о чем-нибудь другом. О полете. Ведь Ши спрашивал ее...

- Не совсем. Я не умею летать... то есть, в зверином облике, в смысле. И так - тоже... - из-за того, что Тай насильно заставляла себя думать о чем-то более положительном, мысли ее путались, и она невольно заговариваться начала. Подтянув согнутые колени к груди, она так неопределенно дернула плечом. - Скорее, я умею... парить, наверное. Сверху вниз.

Вот как, оказывается, она может оказаться бесполезна в такой момент. Зря, должно быть, она не училась у отца магии Воды или тем более Воздуха. Сейчас бы не было проблемы с тем, чтобы подняться на верх обрыва и там уже спокойно разобраться с ранами и дождаться утра.

Не летать, а парить… Ньяо присмотрелся к Тайге. На свете есть немало животных, способных парить, но девушка была настолько похожа на Улан, что он невольно представил себе райскую змейку. Пестрая лента, что извивается в траве и парит, ловко прыгая с одного дерева на другое, а узор её чешуи во время движения буквально гипнотизирует… Серые, стальные глаза. Или это только кажется в темноте ущелья? Не может быть, не бывают люди так похожи. Тайга – не Улан, он это очень хорошо понимал, но невероятно похожа.

- Дождемся утра. Я – маг Воздуха, выберемся, - Ньяо постарался ободряюще улыбнуться.

Даже раненый, он оставался мастером и был раза в два старше девушки. К тому же мужчиной. Нельзя заставлять других решать твои проблемы, Тайга и так очень многое для него сделала, вернув его к жизни. Ньяо начал привыкать к боли, которая почти не отвлекала. Из раны сочилась сукровица, но кровотечение остановилось. Оставалась неприятная слабость, и любое движение сопровождалось сильным головокружением. Из-за этого клонило в сон, и Ши уже знал, что теперь это будет просто сон, с обычными сновидениями и пробуждением ранним утром. Но сейчас, несмотря на его состояние, Ньяо хотел больше узнать о своей спасительнице. Из-за её невероятного сходства с Улан, из-за того, что она назвала его давно забытое имя, и вообще оказалась здесь в тот момент, когда ему так была нужна помощь.

- Тайга… Может, мой вопрос покажется тебе странным, - Ши задумался, не зная, как и что будет правильнее спросить. Он хорошо владел Превращениями и мог почувствовать звериный облик, хоть сейчас это было намного сложнее – слишком переплетался с образом Тайги образ Улан. Он мог просто выдавать желаемое за действительное. – Твой звериный облик ведь – райская змея?

Значит, не ошиблась, и впрямь верно почувствовала в человеке силу. Магом Воздуха в какой-то мере был и ее отец, хотя тот скорее добавлял эту стихию к Воде, чтобы создавать штормы и бури на море. Отдельно он ее использова крайне редко. Да и облик птицы очень хорошо вязался с магом Воздуха. Похоже, что так было у большинства магов со стихийными способностями. Чего же говорить о Тайге? Ее зверь занимал какое-то промежуточное место между Водой и Воздухом. Причем ни там, ни там хорош не был.

Тайга тихо вздохнула, присматриваясь к темным водам реки. Пока заклинание офуда хорошо держало теплый щит, но налетавший откуда-то сзади прохладный ветер намекал о себе. Тай как раз прислушивалась к этим ощущениям, подумывая, не придется ли пустить на офуда ленту с воротника, но здраво рассудила, что ни кисти, ни туши у нее под рукой не было, так что офуда получить было невозможно.

Вопрос не показался ей странным. В конце концов, она ведь не скрывалась, когда прибыла сюда.

- А, так вы видели, - ответила Тайга, несколько даже польщенная тем, что эту довольно редкую змею так хорошо знают. Все-таки, она была распространена на Филиппинских островах, и еще немного - в Малайзии, Индонезии и Бирме. Хотя не стоило недооценивать образованность человека вдвое старше ее самой (если не втрое; окажись он еще и опытным врачевателем, вполне мог бы сберечь свое физическое здоровье и молодость). - Я думала, вы были без сознания, когда я сюда спустилась, - добавила она. - Эту змею мало, кто здесь знает.

Ньяо чуть слышно усмехнулся. Он не видел, как в ущелье появилась Тайга, тем более не видел её звериный облик. Хоть он и был в сознании, он просто не мог замечать происходящее. Ответ девушки его не удивил, хотя в какой-то момент сердце Ши забилось чаще. Так не бывает, будто Тайга – новое воплощение Улан… В другой ситуации он бы не удивился, угадав звериный облик человека – внутренний зверь чувствуется, особенно когда маг к нему хорошо привык. Это читается в жестах, мимике, словах, глазах – маг порой сам не замечает, как сильно похож на своего зверя, и с каждым новым превращением перенимает новые черты. Даже когда звериный облик не отражается на теле человека, он становится частью личности, и распознать его несложно. Порой бывает и вовсе непонятно – то ли это человек, способный становиться зверем, то ли зверь, что сейчас принял облик человека.

Но сейчас было бы спокойнее, если бы он не угадал. Летающая райская змея – одно из прекраснейших созданий в природе, правда, Ньяо видел её лишь как звериный облик Улан, обычных райских змей он не видел ни разу – они действительно не водились в Китае. Оказывается, он хорошо помнил райскую змейку, что извивалась в ветвях тенистого сада в небольшом поселении магов под Гуанчжоу. Казалось, можно часами наблюдать за тем, как отблески солнечного света, пробивающегося между листьями деревьев, играют на пятнистой чешуе.

- Нет, не видел, почувствовал, - честно признался Ньяо, пытаясь повернуться в сторону девушки, но резкая боль в плече напомнила о ране и заставила чуть поморщиться. – Я знал одну девушку, чьим звериным обликом была такая же змея. Ты на неё чем-то похожа.

Показалось, наверное. Показалось, будто какие-то странные изменения произошли в ауре человека. Тайга невольно постоянно прислушивалась к ней, чтобы, случись что, мигом среагировать. Такие вещи происходят обычно, когда посещают какие-то мысли, вызывающие глубокий эмоциональный отклик.

Но Тай как всегда решила, что или ей почудилось, или... Да и не важно. Мало ли у человека может быть переживаний? На ней, Тайге, свет клином не сошелся.

- Правда? - Тайга в самом деле была удивлена. Она считала свою звериную суть не оригинальной, конечно, но редкой для этих мест. - Она тоже в здесь живет? - ляпнула она, потом осеклась. Да что же это, в самом деле! Как будто это она одна путешествует по разным странам, а остальные привязаны к своим землям и никуда не ездят. - А, ну вы, наверное, много путешествовали, - быстро поправила она. - Я вот почти нигде не была, здесь совсем недолго. Большую часть жизни так и провела в Японии с отцом. Ну и еще два первых года жизни на Лусоне.

Она как-то порой даже забывала про то, что не всю жизнь жила на японских островах. Но те первые два года она даже не запомнила почти: смазанные картинки, обрывки не то воспоминаний, не то ярких красочных снов. Пожалуй, только и помнила, что образ маминой звериной формы и страшную ночь землетрясения.

Но сколько ни пыталась она вспомнить мать и почувствовать сильную горечь от утраты, не могла. Нет, это не было бесчувственностью, просто она никогда не знала ее в "сознательном" возрасте. И невозможно грустить о том, чего ты не знаешь.

Заболтавшись совершенно, она только теперь обратила внимание, что от неосторожного движения Ши поморщился. И точно, хоть от волнения виденье ауры было несовершенным, красный очаг она разглядела хорошо.

- Вам правда лучше не двигаться! - мигом позабыв о том, что обсуждалось ранее, заговорила Тай. - Постарайтесь не тревожить рану, а утром мы что-нибудь придумаем. А то вдруг кровь опять пойдет, - она всерьез начинала снова беспокоиться.

Удивительно, это у нее-то звериная суть змеи? А может где-то ошибка, и она - курица-наседка?

- Она не из этих мест. И последний раз я её видел очень много лет назад, - Ньяо опустил взгляд, продолжая морщиться от жара и боли в плече.

Нельзя так, нужно восстанавливать силы, им ещё отсюда выбираться. Долгие годы Ши изучал боевые искусства и знал немало техник, позволяющих терпеть боль, но он никогда не был серьезно ранен, так что это знание оставалось скорее теоретическим. Вот и сейчас, на фоне слабости и головокружения, когда сложно даже обратиться к помощи Воздуха, он старался сосредоточиться на самой очевидной из техник.

Ньяо осознал ощущение боли, делая медленный глубокий вдох. От движения грудной клетки боль усилилась, и Ши непроизвольно напряг мышцы шеи, опуская голову. Медленный вдох и медленный выдох. Если не мешать дыханию, спазм и боль становятся слабее – скоро мышцы расслабятся, меньше цепляя нервные окончания. Ньяо не был целителем, многое он представлял себе довольно абстрактно, так что приходилось надеяться на интуицию. Дыхание действительно позволило расслабиться, из-за чего боль начала отступать. Она не была такой острой и режущей, становясь скорее горячо-тянущей. Ши понял, что сможет двигаться, но Тайга права – лучше пока сидеть спокойно, чтобы кровь не пошла снова.

Ветру сложно усидеть на месте, это Земля не шевелится без веских причин. Ньяо усилием воли заставлял себя не пытаться двигаться, менять позу и проверять, насколько хорошо остановилась кровь. Рана была камнем, мешавшим взлететь, от неё хотелось избавиться как можно быстрее. Терпение – одна из воинских добродетелей, Ши понимал, что сейчас нужно спокойно ждать до утра, чтобы хватило сил выбраться. Нужно отвлечься, например, на разговор.

- Я никогда не покидал Поднебесную, но побывал во многих провинциях, - Ньяо удобнее облокотился о стену ущелья. – А что привело тебя на Тибет?

Тайга как-то больше слушала не слова, а голос Ньяо, боясь уловить в нем, например, хрипы, которые могли означать незамеченное повреждение легких. Или слабость. Или... В который раз уже Тай осаждала сама себя! Хватит! Она же убедилась, что рана была одна, и падение, если Ши был сбит в облике птицы, было не жестким, а скорее всего, на воду.

Но избавиться от своей дурной натуры она не могла, поэтому почти упустила смысл слов про ту девушку. Должно быть, только и успела подумать она, та девушка и была из ближайших к Китаю стран. Зато на вопрос, адресованный ей, Тай несколько мгновений молчала. На самом деле она дожидалась продолжения фразы и только потом с запозданием поняла, что вообще-то ее спросили.

- А... Да я сюда прибыла, потому что..., - она как-то даже растерялась. Какой-то определенной и конкретной причины не было. Скорее, просто так сложились звезды. Или потому, что она была в порту и узнала об отправлении корабля к этим землям, вот и поспешила. Считала, это знак судьбы. Вообще, "знаки судьбы" она любила видеть в разных вещах: в том, как солнце заходит, как раздавленный телегой жучок на дороге лежит, как ветер дует... Ни разу, правда, каких-то конкретных указаний она не получала, но, будучи страшно суеверной, чего-нибудь себе да выдумывала. - Я же травами занимаюсь. Слышала, что здесь часто можно отыскать такие, каких нигде не найдешь. Или они вроде бы ничем не отличаются от повсеместных, но это только внешне.

Тут она не покривила душой, поскольку действительно слышала много и разного. Для этих целей она даже стала вести дневник наблюдений. Правда, очень скоро из строго научного журнала это превратилось в "что вижу, то пишу", где записи наблюдательно-бестолкового рода перемежались изучением растений, интересными фактами, почерпнутыми от местных жителей, и многим другим. Журнал, как великую ценность, она берегла и хранила в сундуке в нижнем ящике, открыть который было весьма трудным делом для того, кто не знал устройства секретных полочек.

- Еще и врачеванием понемногу. А здесь наверняка есть, у кого поучиться, - ага, если они еще согласятся учить свалившуюся им на голову девицу, которая готова побежать, в панике размахивая руками, чуть что случись с пациентом не так, как она планировала.

На свете было много легенд о тибетских травах и прочих чудесах. Наверное, на крыше мира людям казалось, что мир здесь становится другим. Что именно среди горных пустынь, которые круглый год залиты настолько ярким солнцем, что даже банальные насекомые с трудом выживают, есть что-то особенное, чего не найти нигде в мире. Ньяо и сам отправлялся на Тибет в поисках чего-то нового, заветного, приближающего к Просветлению. На Тибете действительно можно найти тайные знания и настоящие чудеса, но до тех пор, пока это чудо или знание не становится известно всем. Как произошло с Шаолинем, где группы искателей тайных знаний кунг-фу показательно тренируются на глазах у толп туристов с фотоаппаратами, а мастера славятся заработками, а не знаниями. Те места, где хранятся знания, не отмечены на карте, а настоящие мастера не пишут объявлений в газетах. Одним из таких мест был Линь Ян Шо, сейчас ставший домом для вольного ветра.

Когда тайга заговорила о врачевании, Ньяо невольно усмехнулся. Она только что совершила чудо, вытянув его оттуда, откуда не возвращаются. Ей впору самой обучать врачеванию. Неужели она сама не поняла, что совершила практически невозможное? Не она виновата, что мастер кунг-фу забыл об осторожности, она плакала от волнения, спасая человека, которого увидела впервые. Ньяо не знал врачевания, он не мог судить о том, что она делала с энергией, как вытаскивала стрелу, он знал только одно если бы Тайга не оказалась рядом, сейчас его бы не было в живых.

- Ты прекрасный врачеватель, не знаю, за что Провидение послало тебя, но ты спасла мне жизнь, - Ши внимательно посмотрел на девушку. Здесь недалеко есть древний монастырь, Линь Ян Шо. Может быть, ты сможешь найти новые знания там. В Храме Мудрости много мастеров, и они готовы делиться своими знаниями.

Ньяо был уверен, что ни один целитель не откажется видеть своим учеником ту, что, не задумываясь, бросается на помощь незнакомцу, оказавшись в каменной ловушке, и при этом ещё и плачет над тем, кого видит впервые. У Тайги доброе сердце, все остальное, по мнению Ши, было куда менее важно для целителя.

От похвалы, которую девушка вообще считала чрезмерной, она невольно зарделась. Все-таки если Провидение ее и привело к этому человеку, то как раз затем, чтобы спасти ему жизнь и показать ей, дурехе, как хрупка эта самая жизнь, и что потерять ее очень легко, ведь даже маленькая стрела способна убить сильного мага. И что не стоит думать о своем искусстве врачевания, как о панацее от всех болезней и напастей.

И то, что сейчас человек был жив - большое везение. Тайга совершенно ясно понимала, что она просто не смогла бы его спасти. Что-то вмешалось. Что? Она так и не поняла. Возможно, просто его собственная воля к жизни была слишком сильной, чтобы умереть так легко.

Зато, услышав про храм, она мигом навострила уши. Она слышала что-то такое краткими урывками: есть где-то в горах монастырь, не то так и лежащий руинами, не то возрожденный новыми учениками и мастерами. Но где он, никто не знал. И как называется, тоже никто не знал. Это как те слухи, что летят с ветром и никто не знает, есть ли у них основание.

- Вы сможете меня туда проводить? - мигом оживилась Тайга, воззрившись на человека так, словно он был ее спасителем, предложившим безвозмездную помощь. - Это было бы очень хорошо. Мне еще многому надо научиться. Сегодня мне повезло, а я хочу, чтобы я могла рассчитывать на себя, но не на везение, - последнее она сказала так, словно в руке у нее было копье, а сама она - полководец, руководивший многотысячной армией, ждущей его наставлений на великую битву.

Вся жизнь, по сути, и есть череда везений и невезений. Каким бы опытным мастером ты ни был, многое зависит от судьбы и удачи. Например, когда опытный мастер единоборств падает в реку, сраженный стрелой охотника, а юная целительница возвращает его к жизни, оправдывая свое мастерство удачей. Мы можем считать, что все зависит от нас, но на самом деле это не более чем иллюзия, небольшие степени свободы в рамках единого вращения колеса Дхармы.

Слова о монастыре явно заинтересовали Тайгу. Ши улыбнулся. Считалось, что в Линь Ян Шо может привести только Провидение, видимо для девушки оно выбрало этот непростой способ. Она была старше учеников монастыря, примерно ровесница личных учеников настоятеля, но судьба сама покажет, какую роль в обители предстоит играть Тайге.

- Я как раз направлялся в Линь Ян Шо, и буду рад Вас проводить, - сказал Ньяо, ободряюще улыбнувшись. Я один из мастеров монастыря, правда, сам не владею врачеванием.

Последнюю фразу можно было не говорить, девушка наверняка и сама догадалась, что Ши не может себя исцелить. Но врачевание знали Шэн Бо, настоятель и, вроде, ещё кто-то из мастеров. Ещё была Шэнг Шоу Лу, прекрасно разбиравшаяся в травах. Мастеров пока было немного, ведь монастырь лишь недавно ожил после долгих лет запустения, но в нем сохранились библиотеки, о которых Ши несколько раз слышал от своих коллег.