Утро в Гонконге

Какой-то настойчивый шум мешал спать дальше, при этом глаза, налитые свинцовой тяжестью, не хотели открываться, а в голове была такая муть, что было страшно просыпаться дальше. Шум показался знакомым – самолеты. А потом прозвучало объявление «Пассажирам, следующим рейсом 702 до Пекина, просьба пройти на паспортный контроль». В этот момент сознание стало возвращаться на положенное ему место, Чжэнь даже поняла, что объявление прозвучало на кантонском диалекте, из-за чего возник логичный вопрос «Где я?».

Четыреста тридцать вторая открыла один глаз, затем нахмурилась из-за яркого света вокруг, который, как казалось, обжигал остатки спекшегося от алкогольных паров мозга. Здравый смысл навязчиво твердил, что вокруг находится Гонконг. Задавшись логичным вопросом «какого хрена?», главная по связям выпрямила затекшую спину, открыла второй глаз и посмотрела по сторонам.

- Cao ni ma*, - произнесла Чжэнь на отборном путунхуа, заметив рядом с собой мирно спящую Лю тайтай, затем посмотрела на потолок, будто там должны были быть написаны исчерпывающие инструкции на подобный случай.

В данный момент вся сложившаяся ситуация прекрасно вписывалась в определение эпичного апокалипсиса, при этом нужно было что-то делать. А больно было даже думать.

Кажется, она все сделала правильно. Ни разу не упала, спину держала прямо, мизинчик не оттопыривала, когда пила прямо из горла виски, сидя в подогнанной им машине. Шири даже умудрялась передавать бутылку Чжэнь, не роняя и не перекатывая ее ногами. Бутылку не перекатывая ногами, а не Чжэнь. В общем, вела себя представительница английской аристократии крайне культурно. Только икала громко. Но извинялась за это и как положено, запивала жидкостью. Вискариком.

Как их грузили в самолет, девушка не помнила. Остались какие-то обрывочные воспоминания, когда она страсть как хотела спеть, причем хором со страшненькими мальчиками, Чжэнь и парочкой мужчин, которые изображали охрану. Не получилось, англичанку кто-то поволок дальше, в самолет. Она уже потерялась во времени и месте, не понимала, какого фига не спит, а летит, но спрашивать также не удавалось. По крайней мере Чжэнь, сидящая рядом, мычание почему-то не понимала. А, может быть, и спала с открытыми глазами. Дальше наступила темнота. Шири вырубилась.

Из дурного забытья ее вынесло медленно, вальяжно и пафосно. Словно труп по течению. Девушка открыла глаза и увидела, чтоб вы думали? Правильно. Пол. Поизучав плитку, англичанка подняла взгляд вверх и с мукой посмотрела на небо, как бы намекая, что и так уже страдает, дайте же поспать! Рядом пыхтела китаянка. Шири опять замычала, смутно осознавая, что скоро обретет свой третий облик – черную с белыми пятнами корову. По имени Джулии. Перспектива напугала, девушка закачалась, чуть не грохнулась на уже знакомую ей плитку и пробормотала, вцепляясь пальцами в подлокотники сидения.

- Где я? Почему я сижу?

Было такое состояние, в котором непонятно, чего хочется: воды, или от неё вывернет, спать, или вернутся вертолеты, есть, или станет ещё хуже, сдохнуть, или похмелье все равно останется. Тем временем проснулась Шири, вид у которой был помятый и тоже нездоровый.

- В Гонконге, - объявила Чжэнь.

Собственный голос казался громким, от него сильнее болела голова, и хотелось забиться куда-нибудь под кресло, чтобы аэропорт не был таким шумным, как сейчас. Чжэнь думала. Она старательно вспоминала хоть какие-нибудь литературные слова, которые могли бы подойти к сложившейся ситуации. Почти не получалось.

- Мы вчера решили прилететь в Гонконг, - сказала главная по связям, продолжая хмуриться от боли в голове и яркого света. – Вот, прилетели. Давай найдем, где здесь продают кофе.

Ещё хотелось курить, но состояние было таким, что Чжэнь смогла договориться с собой, что проснуться и попить хоть чего-нибудь сейчас важнее. Нужно было ещё подняться на ноги, затекшие из-за того, что она по-прежнему была на высоких каблуках. Чжэнь встала, держась за спинку сиденья, затем зажмурилась и потерла пальцами виски, стараясь отогнать головную боль.

- Я сижу в Гонконге. - Шири бормотала, обводя мутным взглядом окрестности. Состояние было просто ужасным, жить вообще не хотелось, и уж тем более не хотелось жить в Гонконге. Сидя. Голова даже не болела, а как-то ... атрофировалась. Словно на теле остались глаза, которые периодически моргали, и некоторое количество отростков, которыми как-то надо было управлять. А еще все болело, ведь, судя по всему, в Гонконге они сидели не на кроватях.

Шири сделала над собой усилие и попыталась встать на ноги. Получилось с третьей попытки, да и то, то положение, в котором она оказалась, стоянием нормального человека назвать было сложно. Ноги тряслись, подкашивались, и одновременно с этим пытались расползтись в разные стороны. Мозг не находил сам себя, поэтому расстояний до предметов девушка тоже не чувствовала. Ухватилась пару раз руками за воздух, она только потом сообразила кое как вцепитьбся в спинку сидения. Которое находилось в Гонконге. Вот эта мысль вообще не укладывалась.

- В аптекуууу. - Проскулила англичанка, помня про лекарства. Они могли их спасти, ведь доброго мужа, который мог бы снять боль, тут не наблюдалось. По бедру стукнула сумочка. Шири перевела на нее взгляд и дрожащими пальцами открыла молнию. Внутри она обнаружила документы, косметику и какие-то деньги. А вот телефона не обнаружила. Девушка покачалась, перевесилась на Чжэнь, помогая и той удержаться на задних лапках, и медленно потащила ту в сторону вывески, которая вроде бы должна была обозначать аптечный пункт.

- От головы. Все, что есть. - Выдохнула Шири стоящему за прилавком китайцу, пытаясь не упасть прямо перед ним. Про свежесть своего дыхания она даже не хотела думать. Благо мужик ничего, оказался мозговитым, и выдал несколько разных лекарств, какие-то конфетки, пасту и пару щеток. Намекнул типо. Только залопотал что-то такое, чего она не поняла, как ни силилась. И тут же усомнилась в себе и своем здоровье. На этот раз - в психическом. Ее то он, судя по всему понял? Тогда что случилось? Шири выгнула бровь дугой, перевела гордый взгляд на приятельницу и буркнула. - Чжэнь, что он хочет от меня, а?

Дальнейшее передвижение Шири помнила смутно. Ее чуть было не вывернуло в знак глубочайшей благодарности за помощь прямо на прилавок аптеки, затем Чжэнь куда-то ее поволокла. Девушка не то шла, не то переползала вслед за китаянкой, и отчаянно икала, молясь, чтобы полегчало хоть немного. До туалета она шла, как русские до Берлина. А на пороге чуть не рухнула, желая облобызать благословенную дверь.

К крану Шири приготовилась рваться с боем. То есть - в прямом смысле отвоевывать его у китайцев, если такие сюда сунутся. Не пришлось. Девушка чуть не зарыдала от облегчения, когда на руки полилась холодная вода. Когда все тело напоминало жеванный башмак, который, к тому же, после того, как пожевали, еще и обжарили с двух сторон, очень хочется остудить всю себя. Изнутри шел жар, голова раскалывалась и пульсировала. Англичанка набрала в ладони воды и плеснула на лицо. И застонала громко, протяжно, в голос. Вспомнился Ян, который лечил ее водой. Вспомнился его массаж, снимающий усталость и тяжесть. И Шири даже прослезилась, поняв, что тут, в Гонконге, Яна то и нету.

- Дай таблеточку. - Не отрываясь от умывания, пробулькала девушка, не очень уверенными движениями пытаясь открыть зубную щетку. Захныкала, но быстро заткнулась, поняв, что делает себе еще больнее. Справилась с упаковкой и принялась чистить зубы. Механические движения, в то время, как глаза пытались получить общую картинку всех потерь. Ну, ничего, ничего. Хотелось, конечно, сказать, что бывало и хуже, да не было. Разве что только после ночи, когда она Яна выхаживала. Голова растрепанная, но это быстро исправится пальцами. Косметики не осталось, остатки она безжалостно смыла. Но тоже не сильно хуже. В монастыре она почти не красилась, разве что только для мужа. Так что - потерпит. Оценив потери и оставшись недовольна жизнью, Шири горестно вздохнула и прополоскала рот. - Чжэнь, а что мы тут забыли то? И почему нас не встретили?

Чжэнь достала из пакета таблетки от головной боли, выпила две из них, запив водой из-под крана, затем протянула пачку Шири.

- А нас тут не могли встретить, мы же не в Пекине. Ехали мы с Анной говорить, но мне эта идея уже не нравится, - честно призналась китаянка, с грустью посмотрев на свое отражение в зеркале. В гроб краше кладут. – Босс трубку не берет, ему надо хоть сказать, что мы тут.

Утро с каждой минутой казалось все более плохим. Из всех мест на свете нигде не было так опасно лично для Чжэнь, как в Гонконге. Нужно было срочно возвращаться в столицу, а для этого просто купить билеты на обратный рейс. А там уже встретят, накормят и отвезут домой.

- Меня здесь не любят, и нам лучше возвращаться. Или найти Анну, быстро её убрать, и возвращаться. Но первый вариант правильнее.

Зубная щетка упорно не хотела открываться, грозя сломать ногти, но в итоге сдалась. От вкуса пасты ещё сильнее мутило, но Чжэнь все же почистила зубы, затем снова умылась холодной водой. Не помогло. Пора уже обзавестись мозгами и не лезть спьяну в непонятные истории, которые не грозят ничем хорошим. И где искать эту Анну в огромной городе, где каждый сорок девятый с радостью свернет тебе шею? Ещё и Шири тут, не знающая языка, за каждую царапину которой Ян лично устроит медленную мучительную смерть.

Шири решила не рисковать и тоже выпила две таблетки, повторив маневр Чжэнь. Женщина заметно волновалась, чем вызывала довольно сильное удивление. Правда, сил выяснять и расспрашивать не было. Девушка грустно уставилась на китаянку, слушая какие-то непостижимые истины. Она и рада была бы помочь, да вот нечем. Мозг продолжал отказываться работать на дурру-хозяйку, все еще мутило и страшно хотелось лечь. Но нужно было еще и как-то поддержать взъерошенную приятельницу.

- А почему тебя не в Пекине не любят? – Задала один из идиотских вопросов Шири. Структуру, в которой работала китаянка, она знать не знала, понимать не желала, да и как-то некому было ей все объяснить. Тихими семейными вечерами также находились темы поинтереснее, чем родословная всех бандитов Китая. Из обрывочных воспоминаний, что она увидела у Ху, также не делала никаких выводов. Не нужно было, и все тут. Так что в голове бывшей блондинки триада выглядела эдаким монстром, везде имеющим свои лапы и своих людей. Что в Пекине, что в Гонконге, что на Луне.

- А как мы отсюда уедем? – Второй вопрос из разряда идиотских. Нет, Шири чисто теоретически знала, что надо улететь на самолете, но раз Чжэнь волнуется, значит, полет ее почему-то не устраивает. Кто поймет этих китайцев, может у нее враги из разряда орнитологов. Пошлют на перехват пару стай и собьют к чертям. К тому же, в памяти наконец-то появилась главная героиня их безумной выходки. Анна. Девушка уже и не понимала, с чего так рвалась пообщаться с неудавшейся убийцей. Как будто у нее дел мало. Англичанка поскребла затылок, взъерошила волосы и простонала. – Как же голова болит. Чжэнь, а до Анны точно никак не добраться? Раз уж приехали то…

- Не любят меня именно в Гонконге, - Чжэнь достала из сумочки расческу и стала пытаться уложить чуть влажные волосы в какое-то подобие порядка на голове. – Потому что раньше я работала на них.

Если приходилось вести переговоры от лица пекинской триады, крыша в лице Ху была достаточной гарантией безопасности. Но сейчас дело было личным, и кантонцы с радостью воспользуются шансом отомстить. Вполне вероятно, что им уже известно об её прилете.

- Мы сейчас возьмем билеты на самолет и улетим. Или так, - Чжэнь нахмурила брови, задумавшись. – Есть вечерний рейс, он вылетает в семь. Мы можем взять билеты на него, до этого попытаемся найти Анну. Найдем – найдем, нет – не судьба, - она обернулась на Шири.

Удобных дневных рейсов тут не было. Чжэнь знала расписание наизусть, и к семичасовому давно привыкла. Кому они понадобятся сегодня днем, если проведут в городе на несколько часов больше? Женщина достала из сумочки пудру и, внимательно глядя в зеркало, стала красить лицо, стараясь хоть немного скрыть следы бурной ночи. Светлая пудра чуть маскировала естественную желтизну кожи, выглядевшей при внимательном взгляде чуть старше, чем предполагал возраст главной по связям. После этого Чжэнь накрасила глаза, чтобы они стали хоть немного заметны, несмотря на то, что до сих пор практически не открывались, и губы, чтобы макияж казался полноценным. Она всегда красилась довольно ярко, потому что большое количество косметики позволяло скрыть все, что нужно скрыть.

- Если ты готова, пойдем за билетами, - сказала главная по связям, собирая косметику обратно в сумочку.

- Ты мне, главное, хоть намекни, как мы ее искать будем. Потому что если план у нас и был вчера, я ничегошеньки не помню. – Шири помассировала виски, закрыв при этом глаза. Слова про страшную нелюбовь местных к Чжэнь она как-то пропустила по большому счету мимо ушей. Уж больно далека была от этих обычаев английская аристократка, несмотря на брак с одним из самых отмороженных бандитов последнего столетия. Ну не любят, ну работала, ну ушла, и что? Да в бизнесе такое на каждом шагу, не убивают же за это. Про себя вообще думать не хотелось, она то уж точно не при чем, так что разберутся. В общем, вся степень нервозности и страхов китаянки до Шири попросту не дошла. Именно поэтому, закончив массаж собственной головы, та открыла глаза и поинтересовалась.

- Готова, пошли, конечно. На семь, так на семь. Будет время на поиски, будь она неладна, эта Анна. – Постепенно мозги приходили в норму, всплывали кошмарные воспоминания, так что последнюю фразу девушка произнесла с нескрываемой горечью. Кивнула женщине и пошла вместе с ней к кассам, посматривая по сторонам. Ни дать, ни взять, агент 007, в быту Джеймс Бонд. Как будто сможет определить, следит за ними кто-то из недругов Чжэни или нет. Но продолжала зыркать.

– Тут таксисты водятся? Ну, или вообще, какие у нас планы? На тебя, кстати, билет брать? И позвони еще раз, ладно? Я телефон потеряла, похоже. - Бормотала Шири быстро, и в основном не по делу. Но что поделать, непонятное сстояние китаянки постепенно передавалось и ей, так что собственные нервы англичанка давила именно таким вот нехитрым способом. Девушка подошла к касее и повернулась к Чжэнь, роясь в сумочке в поисках паспорта.

- Предлагаю начать поиски с того адреса, где она живет, - предложила Чжэнь, когда они вышли из дамской комнаты и направились к кассе одной из авиакомпаний.

Интересно, к чему был вопрос насчет того, брать ли на неё билет. Шири настолько хорошо знакома с методами кантонской триады, что заранее поняла, почему ей лететь в Пекин одной, и то, если повезет? Милостивый Будда, на кой они в это все ввязываются… Босс не отвечал, Гунмао звонить не хотелось, потому что начнет бычить, что не нанимался в секретари Большого Брата. На самом деле просто не хочет нарываться на лунтао, рассказывая о том, как четыреста тридцать вторая на пару с Лю тайтай спьяну улетели в Гонконг. Супер просто. Доброе утро, Лау нюйши, так весело вы давно не отдыхали.

Чжэнь забрала у Шири паспорт и подошла к окошку кассы. Она купила два билета на семичасовой рейс, снова расплатилась валютной картой, убрала свой билет с паспортом к себе.

- Пусть будут у тебя, - она протянула своей спутнице её билет и паспорт, потому что начинали просыпаться признаки здравого смысла. – А теперь пойдем ловить такси, только сначала я буду курить, пока никого не убила.

На выходе из аэропорта толпились таксисты, шумели толпы встречающих, провожающих, прилетающих и улетающих, звучало многоголосье разных языков, потому что свободная экономическая зона позволяла прилетать без виз, из-за чего служила перевалочным пунктом между материком и внешним миром. Чжэнь попросила у кого-то из прохожих зажигалку и закурила, прислонившись спиной к стеклянной стене аэропорта. Сейчас все должно было подождать пять минут, после которых можно возвращаться к мыслям о том, как сильно они с Шири попали.