Потери маленькие, потери большие

Ночь была бурной, так что утром Шири долго не хотела подниматься из постели. Однако пришлось, ведь Ян собирался на очередное совещание к дяде, и нужно было его подготовить и одеть. Держалась девушка, однако на довольно приличном расстоянии от мужа, искренне боясь, что тот предпочтет отомстить ей за что-нибудь прямо в гардеробной, прежде чем идти и ругаться со всем советом компании. Знаем, проходили уже.

После завтрака англичанка поцеловала мужа, пожелала ему хорошего дня и отправилась на конюшню. Сегодня был отличный день, сухо и безветренно, как раз то, что нужно, чтобы покататься. Кайсы не было на месте, кобылку увезли к ветеринару, какие-то проблемы с весом, как выразился один из помощников. Шири расстроилась было, но конюхи предложили ей другую кобылку - Гвиану, чуть менее опытную и более молодую, чем Кайса. Но, как объяснили, хорошо объезженную.

Девушка взлетела в седло и повела кобылу шагом, давая той время привыкнуть к себе и чуть разогреться. Только потом чуть сдавила той бока, чтобы прибавить ходу. Только вот понять никак не могла, что не так. В руках, в общей позе, появилась какая-то неуверенность. Давно не сидела что ли, или просто лошадка вела себя по другому. Времени, правда, Гвиана ей на раздумья не дала. Почувствовав неуверенность всадницы и легкость, кобыла понесла сразу и резко, громко заржав. Шири, помня все уроки, тут же натянула повод, желая затормозить лошадку, да, видимо все же отсутствие практики сказалось. Гвиана резко остановилась и склонила голову, начиная брыкаться. Англичанка, все еще находясь в каком-то странно заторможенном состоянии, даже не поняла, что произошло в следующий момент. Маленькая ошибка, не более. Но она вылетела из седла, заваливаясь на бок, застряла ногой в стремени и в результате приземлилась на землю головой вниз. Сознание потеряла сразу, и уже не слышала, как к ней побежали конюхи, как один из них звонил семейному врачу, как решали, трогать ее или нет и как уже через пять минут подъехала карета скорой помощи.

Эдвин Грисом, семейный врач графа Ириарте, занимался делами клиники, сидя в своем кабинете. Дел накопилось много, плюс мужчина как раз планировал немного обновить оборудование клиники. Клиенты были богатыми людьми, и многие требовали к себе повышенного внимания. На звонок он ответил быстро, дал команду своей команде, а сам спокойно одел халат и пошел в приемный покой, встречать клиентку.

Молодая девушка, упала с лошади. На месте надели шейный корсет, зафиксировали перелом лодыжки и упаковали поврежденную конечность в сапожок, а также врачи никак не могли привести ее в сознание. Зрачки, правда, были не в порядке, что говорило о сотрясении, однако обморок не должен был перейти в кому.

Эдвин встретил каталку на входе, отдал распоряжение об анализах, запросил кабинет рентгена и шустро повел всю процессию к аппарату. Уже через несколько минут миссис Лю, в девичестве Ириарте, перевезли в отдельную палату, а врач сидел и изучал снимки. Довольно простой, по его меркам перелом, после лечения которого девушка не должна была даже чуточку прихрамывать. Сотрясение мозга средней тяжести, которое также лечилось в клинике. Кровь не показывала никаких отклонений. Однако пациентка довольно долго оставалась без сознания.

Прошло еще какое-то время, прежде чам врач смог осмотреть и поговорить с очнувшейся девушкой. Зрачки девушки продолжали чуть подрагивать, когда Эдвин проверял их реакцию, что еще раз убедило его в правильности диагноза. Но отвечала Шири бодро, легко вспомнив, как ее зовут и сколько будет два плюс два. Однако Грисом, не желая нарываться на гнев лорда Ириарте, все же позвонил ему и вкратце рассказал о случившемся. И конечно же согласился пустить дядю и мужа пострадавшей к ней в палату, как только те приедут.

По дороге в больницу Дин позвонил Эдвину и попросил пока не трогать племянницу. И да, брал при этом ответственность на себя. Уже в клинике надел белый халат и жестом показал, что Яну придется это сделать тоже. При всем том, что мистер Грисом работал с богатыми клиентами, у него был идеальный порядок, который он не нарушил бы, даже если б привезли саму королеву. Он отстаивал те правила, которые считал нужными, шел на конфликты и пару раз граф даже вынужден был заминать скандалы, когда чересчур наглые больные пытались выпросить себе побольше льгот. Таких как бутылка коньяка в палату или парочка девушек на ночь. А то холодно, знаете ли.

- Эдвин, спасибо, что позвонил сразу. - Лорд Ириарте пожал руку приятелю, которого знал уже лет двадцать, не меньше. Внимательно посмотрел на Грисома, стараясь понять, все ли идет так, как уже было озвучено, или есть некоторые нюансы, о которых врач промолчал. Нет, специалист не менялся в лице, никуда не торопился и спокойно проводил посетителей к палате. Только на входе попросил не слишком мучить девушку вопросами, сотрясение просто так за пару минут не проходит, знаете ли. Дин усмехнулся и вошел первым в палату.

- Добрый день, милая моя. - Он улыбнулся, отмечая повязку на голове Шири, под которой, как сказал врач, таилась приличных размеров шишка. Заметил и гипс на ноге, но ничего не сказал. Лишь сделал пару шагов вперед, давая возможность и Яну зайти в палату. Не мучить, значит не мучить. Главное, убедиться, что с девочкой все нормально. А то китаец со своими нервами готов был разобрать машину на детали, пока они ехали. Нет, граф ни в чем не упрекал зятя и даже чуточку был рад такому проявлению эмоций, просто ему было довольно странно наблюдать, когда человек реагирует сильнее, чем он сам. Столько лет живет, но никак не может смириться с тем, что держать все в себе - удел немногих. - Как ты себя чувствуешь? Может, что-то нужно привести или купить, как ты считаешь?

Ян послушно надел халат, сейчас не хотелось ни с кем спорить. Он зашел в палату следом за графом и остановился чуть в стороне, с тревогой глядя на Шири. Он не стал перебивать господина Ириарте, когда тот задал девушке все подобающие случаю вопросы, вместо этого чуть прищурился, глядя на ауру супруги.

Обезболивающее убрало алую ша-ци в области голени и головы, но нарушения остались. Нога была сломана, но оранжевое свечение тканей кости показывало, что смещения нет, либо оно уже убрано. Был отек и прочие сопутствующие нарушения, не вызывавшие сильного беспокойства. В отличие от того, что творилось на уровне верхних чакр. Энергия Аджны и Сахасрары смешалась, в ней было много серой мути, за которой невозможно было разглядеть лотосы энергетических вихрей. В этом энергетическом бардаке было сложно понять, что в энергии является нормой, обусловленной ментальным щитом или его остатками, а что – след отрясения. Он посмотрел на тестя.

- Что-то с сознанием, но я не могу понять. Она сильнее меня в ментальной магии, – сказал Ян ментально, затем подошел ближе к жене. – Шири, ты помнишь, что произошло?

Он говорил на китайском, которым свободно владели и его жена, и тесть, и он даже не думал, насколько вежливо говорить на родном языке в Англии. Шири выглядела бледной и сонной, это было обычным последствием сотрясения, если учесть, что ей давали обезболивающие. У Яна не было никаких претензий к местным врачам, потому что его просьба лишний раз не трогать девушку до его приезда не подразумевала отказ от минимально необходимой ей помощи.

Шири пришла в себя уже в больнице. И без того разбитая, подверглась огромной куче всевозможных осмотров и анализов. Вяло отпихивалась от медсестер, которые с улыбками пытались сделать ее посещение клиники более комфортным. Нога гудела и ныла, хотело подвигать пальцами, покрутить лодыжкой, но врачи запретили. Мутило и кружилась голова. Мистер Грисом заверил, что все нормально, однако, несмотря на настойчивые просьбы девушки, не разрешил ей напрягаться и что-либо делать.

- Дядя! - Шири заерзала в кровати, пытаясь немного поудобнее сесть. Сил не хватало, что еще сильнее раздражало. Девушка проныла, делая жалобное выражение лица. - Ну скажи ты им, что я могу читать! А то телевизор запретили, вставать запретили, книги не дают. Ну пусть хоть журнал с картинками принесут. Нормально я себя чувствую, нормально.

А потом замолчала, с неким удивлением глядя на спутника собственного дяди. Его она не знала, но тот, судя по обращению, был с ней знаком. Воспитание не позволило девушке задать вслух интересующий ее вопрос, а пообщаться с графом ментально не позволяла голова. Шири чуть нахмурилась, пытаясь хотя бы предположить, кем может являться этот иностранный господин в халате врача. Самый вероятный вариант - приглашенный врач откуда-то с востока. Даже точно - из Китая, да. Говорит-то по китайски, явно английского не знает. Возможно старый знакомый дяди, еще со времен, когда лорд Ириарте искал виновных в расстреле брата и его жены. Хотя... Нет, вроде слишком молодой. Значит, бывал на раутах в замке, просто Шири его не запомнила. Она вообще не особо сильно обращала внимания на массу гостей, точно запоминая только тех, о ком говорил дядя.

- Я упала с лошади. Каталась и упала. Но сам процесс падения не помню. Даже как каталась - не помню, это мне тут сказали. - Шири ответила мужчине на китайском, стараясь говорить как можно чище. Ее знаний хватало для обычного общения, она как раз учила этот язык и раздумывала о поездке куда-нибудь на Тибет. Вот и практика. Только сложно составлять фразы и играть тонами. Девушка поморщилась от кольнувшей голову боли и обратилась уже на английском к дяде. - А мы можем говорить на английском? А ты врачу сам все переведешь? Очень трудно, голова болит...

Дин спокойно стоял и слушал свою девочку. Только в душе поднималось волнение и не понимание ситуации. Это нервировало даже сильнее, чем сами травмы Шири. Ян говорил про сознание, и не верить ему граф попросту не мог. Слишком деликатная тема, чтобы пытаться шутить. Мужчина чуть прищурился, когда зять пошел вперед и замер на месте, услышав слова девушки. Пары секунд хватило на осмысление. Перевести врачу, значит.

Лорд Ириарте не был врачом. За всю свою жизнь он смог изучить лишь азы медицины, нужные для латания себя в бою, не более того. Он не лез к магам-лекарям, не пытался развить в себе еще и эту способность. Ему хватало тех сил, что уже имелись у него. Сейчас он чувствовал себя беспомощным. Полностью, как ребенок. Перед ним лежал его ребенок, который был в сознании, был радостным и был почти здоров. Но эта частичка "почти" перекрывала все позитивное. Ребенок не помнил часть своей жизни.

- Девочка моя. Ты же знаешь, я не разбираюсь в медицине, на перевожу сейчас ерунды. Побудь пока с ...врачом, хорошо? А я за мистером Грисомом схожу. - Ни один мускул не дрогнул на лице пожилого мага, когда он сделал шаг вперед, только лишь для того, чтобы припечатать тяжелой ладонью плечо зятя. Вынуждая, тем самым, сесть того на стул рядом с кроватью. На душе было... сложно, именно так оценивал собственное состояние Дин. Опять не уберег. Была надежда, что это временно, что сейчас Шири отойдет от всех лекарств и все вспомнит. Только бы Ян не сглупил и не потерял голову. Лорд еще пару секунд держал ладонь на плече у молодого мужчины, давая тому время для осмысления, а затем легко улыбнулся своей девочке и пошел на выход. - Ян, не вздумай лезть. Я не спец в таких делах, но похоже на ретроградную амнезию. Меня то она помнит, китайский знает. Не пугай ее, мы все решим.

Ян закусил губу, но промолчал, лишь с надеждой и необъяснимой тоской посмотрел на Шири. Она его не помнила. Все, чем была его жизнь, для неё сейчас просто не существовало. Врач. Лю чуть кивнул графу, услышав ментальное обращение. Диагноз был понятен, но лезть в энергию верхних чакр он не мог, не боясь навредить сильнее. Его не было рядом, когда он был нужен и, возможно, мог помочь. Кажется, господин Ириарте чувствовал примерно то же. Это было единственным, в чем английский граф и китайский бандит понимали друг друга даже без слов.

- Шири, скажи, пожалуйста, что ты помнишь, - сказал Лю на уже английском. – Что последнее ты помнишь до того, как упала с лошади?

Он старался, чтобы голос звучал спокойно и уверенно, хоть взгляд не мог не выдавать тревогу, близкую к отчаянью. Для неё не существовало Лин и Юншэна. Странное ощущение – это по-прежнему Шири, но другая, та, в жизни которой не было лет, прожитых вместе с ним. Даже не боль, а пустота, в которой невозможно принимать какие-то правильные решения, и остается хотя бы попытаться понять, с кем он сейчас говорит. Он видел её взгляд, в котором не было той нежной привязанности, которая казалась привычной, само собой разумеющейся. Она его даже не знала.

Ретроградная амнезия проходит спонтанно, но очень опасно лезть с попыткой ускорить нормальное лечение, тогда можно навредить. Так хотелось рассказать ей о Тибете, о детях, о Линь Ян Шо, много о чем ещё, что было в их совместной жизни, но рассказывать нельзя, нужно просто ждать и надеяться.

Шири опять чуть поморщилась. Все здесь, с момента, как она очнулась, вели себя с ней, как с больной. И ладно, что она действительно больна, но она же не стала инвалидом или дурой! Так почему все улыбаются, смотрят ласково и воркуют, словно влюбленные голубки? Дядя ушел за лечащим врачом, и девушка осталась наедине с китайским специалистом. Который тут же ее удивил знанием английского языка.

- Простите меня, я не думала, что вы так хорошо понимаете английскую речь. - Глупо получилось. Тот вроде старался, как лучше, а она могла и обидеть гостя. Кто их, китайцев, поймет. Чтобы хоть как-то исправить собственную ошибку в общении, Шири решила стараться и отвечать на все-все вопросы. А потом сложила ручки поверх одеяла, и уставилась на мужчину. Странный он, словно был кровно заинтересован в том, чтобы вылечить ее. Должен что-то дяде? Или просто так волнуется за каждого своего пациента?

- Я позавтракала с дядей и пошла в конюшню. Когда я общаюсь с лошадьми, я успокаиваюсь. А дядя поехал в офис. - Сочла нужным добавить Шири. Подумала еще немного, и решила прокомментировать действия. Все равно спросит ведь. В фильмах и сериалах про больницы врачи всегда дотошно спрашивали все, что только можно. Вплоть до цвета шнурков ботинков, считая это какими-то зацепками. Так почему бы не помочь? - Я сейчас немного загружена. Понимаете, учеба, все дела. Китайский вот изучаю, собиралась как раз поехать. Куда вы посоветуете съездить?

Желая как-то разрядить обстановку и подружиться с иностранцем, Шири мягко ему улыбнулась. Не все ж лежать с умирающим видом, пугая всех в округе. Того и гляди, прибегут многочисленные "женихи" с целью поддержать и показаться дяде. Девушка только тяжко вздохнула от таких мыслей. Вот только после Джейсона ей тут оравы придурков не хватало. Вот точно, заживет нога, пройдут головные боли и уедет. Хоть в Китай, хоть куда.

- Ты ещё в академии учишься? – уточнил Ян, понимая, что Шири не помнит вообще ничего о том, что уезжала в Китай. Она будто перенеслась в прошлое, вычеркнув несколько лет из собственной жизни. – Китай большой, в нем можно многое увидеть. Лхаса, Фужчоу, Сучжоу, да хоть Пекин, - он назвал те города, в которых Шири бывала, надеясь, что их названия что-то ей скажут.

От её холодных взглядов было не по себе. Сейчас Шири видела перед собой какого-то незнакомого китайца, не более того.

- У тебя перелом, я сейчас буду его лечить, - английский был ещё довольно сложным для Яна, а от волнения даже хорошо знакомые слова вылетали из головы, потому говорил он немного коряво. – Будет немного больно, - он посмотрел в глаза девушки, стараясь не показывать лишних эмоций, затем поднес ладони к голени, закрытой гипсом.

Для энергии повязки – не помеха, и оранжевые нити ци стали вплетаться в ауру Шири, создавая сетку вокруг переломанной кости. Они восстанавливали надкостницу, заставляя ткани срастаться с довольно ощутимым жжением. Обычно Лю много говорил во время врачевания, это было обычной привычкой, но сейчас говорить о чем-либо было трудно.

- Если поедешь на север Китая, учи путунхуа, если на юг, в Гонконг, Гуанчжоу или Шанхай, лучше кантонский диалект. Ты давно учишь китайский? – говорить о чем угодно, лишь бы не молчать, тогда меньше ненужных мыслей лезет в голову, которые мешают сосредоточиться на энергии.

Оранжевая ци стала смешиваться с синей, чтобы боль и жжение чувствовались меньше. Так сложнее, поэтому нужно больше внимания уделять энергии, а не эмоциям.

- Заканчиваю уже. - Гордо заявила Шири. - Наверное, с Пекина начну. Столица все таки. Хотя, если честно, почему-то хотелось поехать на Тибет.

Девушка нахмурилась и немного опустила голову, разглядывая собственные пальцы. Не рассказывать же этому неизвестному врачу о том, как плохо сложились ее отношения здесь, как сложно теперь общаться со знакомыми на приемах. Какой ерундой кажется уже учеба. Только китайский язык, сложный и интересный, спасал ее в последнее время.

- Ну, больно, так больно. - Буркнула Шири, однако уже через несколько секунд заерзала и едва слышно заскулила. Закусила губу и вцепилась пальцами в одеяло, боясь рвануться вперед и начать чесать ногу, которую жгло и странно крутило. Вот значит, какой врач. Теперь понятно, почему дядя вызвал его. - Ай, не очень давно. Ай, как же жжется! Я путунхуа учу, не знаю правда, почему.

И смущенно улыбнулась. Ну как ему объяснить прихоть бывшей блондинки? Ну поссорилась с парнем, схватила первый попавшийся учебник, чтобы отвлечься, а потом вникла, загорелась. Ногу перестало так жечь, и Шири немного расслабилась.

- А вас как зовут? Как мне вас поблагодарить? - Девушка тронула кончиками пальцев ткань рукава медицинского халата. Вряд ли дядя специально вызвал этого китайца откуда-то издалека. Но узнать, с чего вдруг он стал помогать ей, очень хотелось. - А вы с дядей работаете, да?

Ян проследил за взглядом Шири и заметил, что у неё на руке оставалось обручальное кольцо, как и у него, но она не обратила на это никакого внимания. Зато заговорила о Тибете, из-за чего-то что-то кусачее снова шелохнулось в сердце. Лю поднял глаза на Шири и чуть улыбнулся.

- Меня зовут Лю Ян. Я… да, работаю с господином Ириарте, - он посмотрел на руку девушки, мельком коснувшуюся его рукава.

Хотелось сейчас кричать на неё, чтобы вспомнила, что она – его жена, мать двоих его детей, что она носит его фамилию, что они вместе уже несколько лет. И была она на Тибете, живет там, и путунхуа знает в совершенстве, да ещё и одну фразу на фучжу выучила с ходу. Но нельзя.

- Просто выздоравливай, - он как бы невзначай коснулся ей руки. – Попробуй пошевелить ногой.

Кость могла ещё ныть, но перелом затянулся. Оставался отек, недели две травма будет реагировать на перемену погоды, но это все ерунда.

- Шири, ты никогда раньше не была в Китае? – Ян очень внимательно посмотрел в её глаза. Она наверняка не знает, что сейчас у неё змеиные зрачки, как и не помнит свой звериный облик. Значит, лучше пока не показывать ей зеркало.

В следующие минуты Шири сделала для себя пару открытий. Первое - что врачи из Китая могут работать хорошо, вопреки всеобщему мнению о том, что в Китае все плохо и везде подделки. Второе - что врач другой культуры вел себя по отношению к пациенту совсем по другому, ежели бы это делал английский специалист. А третье открытие ее бросило в жар, а затем обдало холодом.

- Откуда это у меня??? - Она дернула рукой, которой только что коснулся мужчина, хмуро посмотрела на место прикосновения, словно бы не понимая такого жеста, и вновь перевела взгляд на собственные пальцы. Хороша, нечего сказать. Сотрясение явно было сильным, раз она только через минуту созерцания поняла, что на пальце сидит кольцо, которого она совершенно не помнила. А тут еще и врач что-то спрашивает и спрашивает. Третий раз и все про Китай. Медом ему чтоль там намазано? Шири начала уже волноваться. Она не помнила, откуда на руке кольцо, понятия не имела, почему этот мужчина задает столько вопросов и даже не знала, через сколько явится дядя.

- Почему вы меня опять спрашиваете про Китай? Как это связано с падением и сотрясением мозга? Что происходит то?! - Под конец она чуть ли не кричала, и только головная боль удерживала ее от более резких высказываний и действий. К тому же, лечение лечением, но вот веры теперь этому господину было мало, так что не встать и не убежать. И чего он так на нее смотрит то? Она сильно сомневалась, что техника осмотра в Китае сильно отличается от европейской, так что как именно интерпретировать действия мужчины, она не понимала. Если только он не маньяк, в чем она сомневалась. Дядя бы подобного не допустил. - Не была я там, не была. И язык учу недавно, и вообще мало что знаю о вашей стране!

- Прости, если заставил тебя волноваться, - сказал Ян, опуская глаза. – Мне просто показалось, что когда ты говорила с господином Ириарте на китайском, ты говорила на нем очень хорошо.

Первое пришедшее в голову оправдание. Зато она заметила кольцо, похожее на то, что всегда было на его руке, в том числе сейчас. Она испугалась, а этого допускать нельзя.

- Тебе сейчас нельзя волноваться, иначе голова будет сильнее болеть, - сказал Лю, не глядя на Шири. – Просто, возможно, ты забыла не только тот момент, как упала с лошади, а ещё… некоторое время. Я не буду задавать вопросы, если тебя это пугает.

Он отстранился от Шири и сел прямо. Скоро она сама начнет замечать несоответствия между реальностью и своей памятью. Её комната изменилась, все её документы, в том числе медицинская карта, оформлены на другую фамилию, она изменилась внешне. Она недавно родила ребенка, и у неё еще есть молоко. И это все – лишь незначительная часть сюрпризов, которые для неё готовят ближайшие дни.

Ещё одно испытание неугомонной судьбы, которая очень творчески подходит к созданию им проблем даже после того, когда кажется, что все благополучно.

- Ну, мне говорили, что я довольно быстро все схватываю. Поэтому, наверное, и говорила неплохо. - Шири пожала плечами. Раздражение медленно рассеивалось, однако страх и непонимание оставались. Пальцы теребили кольцо, которое прочно засело в сознании. А еще и слова китайца о том, что она могла что-то забыть. Логично, в общем-то. Но непонятно и кажется чем-то бредовым или сказочным.

- Хорошо, хорошо. Не буду волноваться. - И тут же добавила. - Какое время я могла забыть? Я же все помню! И утро, и конюшню. Только кольцо это.

Да, да, шептало сознание. Только лишь кольцо. А еще другие ощущения в теле, которое стало каким-то более...полным что ли. Шири воспользовалась минуткой, покуда врач отвернулся, и схватила себя за грудь. Напряглась и оттянула ворот больничной рубашки. Тихо охнула, увидев то, чего не должно было быть. Она всегда воспринимала себя тоненькой, худенькой и угловатой. А сейчас размер груди был больше, бока чуть шире, бедра... Руки прошлись по бедрам... Бедра мягче и круглее. Девушка резко подняла руки и ощупала лицо. Вроде все на месте, она хорошо видит, нигде ничего не болит. Зашипела, пока ощупывала голову. Волосы на месте, они темные, недавно окрашенные. Дрожь распространялась от пальцев по всему телу. Шири затрясло, на глазах выступили слезы. Разум рисовал картинки из услышанного, увиденного и прочитанного когда-либо. Она схватила врача за руку и дернула его, привлекая внимание.

- Я что, в коме была? Что со мной случилось? Почему я такая...такая... толстая?