Парки создаются не только для прогулок

- Исключительно по делу, - не менее самодовольно признался Лю.

Он специально не давал Шири подсказок, потому что для него было совершенно не принципиально, как быстро она сможет обращаться с сюрикенами, это был лишь повод восстановить память. Она помнила, но будто сама отталкивала эти воспоминания, и лишь в какой-то момент тело среагировало само, отправив стальную звездочку в дерево. Четко, правильно, под нужным углом, как раз так, как умела Шири. Ян улыбнулся, посмотрев на сюрикен, но не успел прокомментировать бросок, когда девушка сказала о головной боли. Так может возвращаться память, но на следующий день после сотрясения нужно просто остановиться.

- Тогда достаточно, тебе нужно отдохнуть, - серьезно сказал Лю. – Ты молодец, - он улыбнулся уже без язвительности.

Хотелось надеяться, что сейчас проявятся какие-то части пропавшей памяти, но Ян пока запрещал себе эту надежду. Он знал, что сейчас Шири нужно как можно больше отдыхать. И важнее обеспечить её безопасность, чем экспериментировать. Прошло меньше суток, все и сразу не бывает, и как бы ни хотелось, чтобы рядом оказалась та Шири, которую он видел вчера утром за завтраком, он понимал, что нужно вновь запасаться терпением. И не забывать все то, что он понимал, как лекарь. Сотрясение – это серьезная травма, у которой могут быть долгосрочные последствия. Нужно думать о том, как их избежать, а уже во вторую очередь о личном отношении.

- Пойдем, - он чуть приобнял Шири за плечи, стараясь, чтобы этот жест не был понят неверно, и усадил её на стоявшую неподалеку лавочку. После этого Ян встал за спиной девушки и стал осторожно разминать точки на её голове под волосами, чтобы хотя бы так облегчить боль – энергию трогать было нельзя.

Либо помогло хныканье, либо одно из двух, но Ян тут же стал шелковым и повел Шири к скамеечке. Девушка даже удивилась, морщась от боли и продолжая пялиться на мужчину. Только что чуть ли не петухом тут скакал, явно гордясь собой и язвительно обращаясь к ней, а тут вдруг хоп, и как канал переключили. Там комедия, тут драма. И лицо главное, такое участливое сделал. Вроде бы. Гад. Шири села на лавочку и только тогда поняла, что шла до нее, можно сказать, в обнимку с мужем. Нет, ну не совсем так, это он ее приобнял, но все же. Девушка никак не могла понять, как реагировать на такое проявление заботы. Он так старается быть ближе к ней и нужно считать это домогательством или он так заботится о ней и нужно считать это помощью? От раздумий голова опять заныла и Шири тихонечко заскулила.

- А ты можешь что-нибудь рассказать мне? - Девушка прикрыла глаза и откровенно балдела от уверенных прикосновений. От них было приятно, голова становилась легче и было как-то... спокойно. - Ну, из того, что сам считаешь не запретным.

Корявая фраза, однако сил как-то переформулировывать не было. Да и желания тоже. Чай не маленький, поймет.

- А я часто обзывалась? И по какому делу, что ты такого делал? - Боль, пульсирующая, горячая, резкая, понемногу начала отступать. Шири по возможности расслабилась, чуть запрокинула голову и улыбнулась своему лекарю, не открывая глаз. - Спасибо, мне полегче становится...

- Ты предлагаешь мне сразу напомнить тебе обо всех случаях, когда я тебя доводил? – фыркнул Ян, продолжая массировать голову и верхнюю часть шеи Шири. – Тебе тогда вспоминать не интересно будет.

Он задумался над её вопросом. Она сделала сегодня большой шаг вперед, и было бы не честно отмалчиваться в ответ. Просто сложно решить, с чего можно начать рассказ.

- Ты – мастер в одном из буддистских монастырей Тибета, там, кстати, сейчас Лин и Юншэн находятся, - начал Ян. – Ещё тебя очень уважает вся организованная преступность Пекина. Даже не знаю, что ещё такого тебе рассказать, - задумчиво добавил он. – Давай так. Ты мне расскажи все, что помнишь из того дня, когда завтракала с дядей, а я потом скажу что-нибудь ещё?

С какого места ни начинай рассказывать историю их отношений, везде было что-то такое, во что их светлости наверняка будет поверить сложнее, чем в мужа-китайца и двоих детей. Ни о Пекине толком не расскажешь, ни о Линь Ян Шо, ни о поездке в Фучжоу. Пропавшая память Шири хранила много такого, что полезно бы забыть, чтобы нервы крепче были. Но это уже тоже проходили, невозможно убрать часть памяти, чтобы потом это не всплыло в самый ненужный момент, не так просто Ян сейчас боялся трогать энергию верхних чакр.

И вот снова Шири уловила смену интонаций у мужчины. Как так у него получается? Вот фыркает, вот гордо лопочет, как его обзывают, и тут вдруг раз, и уже серьезен и спокоен. Однако девушка промолчала и на это, искренне веря, что начни она спрашивать, вопросов хватит до следующего утра. Напрягаться же не хотелось, так что она просто сидела и слушала неторопливый рассказ своего китайского мужа.

В Китай она уже поверила, про детей знала, но вот организованная преступность Пекина стала каким-то откровением. Шири даже глаза открыла, ища взгляд Яна. Издевается, не иначе. Это вот она то, да? Домашняя девочка, которая даже с бойфрендом по кабакам ходить не хотела. А тут - организованная преступность. Слова то какие! Еще бы знать, что они значат. Она там что, бандитов стадами строила? Ерунда какая-то.

- Я? Эммм. Встала, как обычно, рано утром. У нас занятия в академии закончились, уже выпуск был, но вот привыкла такую рань вскакивать. День хорошим обещал быть, я еще специально за завтраком в окно смотрела, все мечтала о погоде хорошей. Дядя немного загруженный был, мы поговорили о моей поездке, он наставления давал. - Шири горько усмехнулась и дернула головой. Чуть сдвинулась вбок, чтобы руки мужчины больше ее не касались. Однако не пыталась сбежать, а лишь похлопала по скамейке рядом с собой, приглашая Яна сесть. - Я хотела через полгода поехать, язык пока еще плохо знаю. Знала... А тут просто как-то наложилось все. Джейсон чувствовал, похоже, что я сбежать хочу, злился все. Расспрашивал. Психанул, ударил. Ну, я и решила ехать прям сейчас, к тому же туда мои учителя поехали. В общем, утро было не очень радостным, если честно. Я и решила развеяться. Я кататься просто люблю очень. Ну, на лошадях.

Шири замолчала и опять усмехнулась, уставившись на собственные пальцы. Было как-то тягостно, в груди словно медленно расширялся тугой комок чего-то липкого. И больно. Оттого, что предали, что вот так поступили. Да, больно, не смотря на то, что это было давно. По времени мира. А ее часы тикали все еще за четыре года до сегодняшних событий.

- А за что меня преступники уважают? Ян, по моему, я говорю какие-то не правильные вещи. Я ничего не знаю о тебе, но при этом такое обсуждение наверняка тебе противно. Ведь так? Может, не стоит мне ничего рассказывать? Я не знаю, как объяснить, но для меня все это реально. И больно.

Ян сел на скамейку возле Шири и стал внимательно слушать её рассказ. Ничего нового она не сказала, память пока оставалась в том же отрезке, что и вчера. Значит, оставалось ждать дальше, не пытаясь торопить девушку. Ей и так трудно, мало кто останется в здравом уме в такой ситуации.

- Они тебя уважают за то, что ты умудрилась превратить в домашнего мужа одного из самых неуправляемых отморозков Пекина, - сказал Лю, задумчиво улыбнувшись. – И не бойся мне рассказывать о том, что вспоминаешь. Во-первых, я почти все из этого знаю и так. Наша прошлая встреча с господином Линдлей-Бразем не так просто закончилась множественными ушибами всего Джейсона. Во-вторых, меня мало чем можно удивить.

Стоп, пока хватит откровенных признаний, а то удерет, изо всех сил стараясь ничего нового не вспоминать, и отчасти будет права. Ян считал, что пока не должен рассказывать подробностей о себе, потому что многое даже на словах звучало страшно. И хорошо, что у Шири был шанс заметить, что господин Ириарте смирился с её браком.

- Я тебя не так просто спрашиваю о том, что произошло в тот день, - перевел тему Ян. – Ты его первым делом вспомнишь, а в последнюю очередь – вчерашний день. Представь, что твоя жизнь – это такой длинный коридор, на части которого перегорел свет. Как только он заработает, лампочки начнут зажигаться от того момента, который был раньше, до того, когда ты упала с лошади. Знаешь, за эти четыре года много всего произошло, страшного тоже. Не могу сейчас тебе рассказать, но хочу просто предупредить. Если бы кто роман о нас писал, там было бы много томов. История о том, как хорошая и правильная английская графиня связалась с циркачом и бандитом.

Напоминало художественный роман о жизни какой-нибудь взбалмошной героини. Шири хмыкнула. Не бояться рассказывать. Итак терзало смутное чувство, что она делает что-то не правильное. Ведь, с одной стороны, ее воспоминания были такими, словно расставание с Джейсоном прошло совсем недавно. С другой, перед ней находился живой китайский муж, с которым она жила несколько лет. То есть для девушки получалось, словно она мужу говорит о каком-то… любовнике, что ли. А тот лишь кивает, делает участливое лицо и вроде даже жалеет. Дурдом, да и только.

- Стой, стой. Подожди, пожалуйста. – Шири умоляюще подняла руки и помахала ими. Слишком много информации даже в нескольких фразах. Море вопросов, которые хотелось задать. И тупая тихая боль, напоминающая о том, что этого не следует делать. Поэтому девушка лишь жалобно посмотрела на Яна и тихо спросила. – А ты, значит, циркач, отморозок и бандит, да?

Волосы дыбом вставали. Если выходец из высшего общества вел себя с ней так, что Шири в результате сбежала, то на что способен этот человек? А такой, с виду, приличный. Когда не язвит. С другой стороны, знакомых китайцев у девушки не было, и она бы при всем желании не отличила бы приличного от не приличного. Объяснения Яна насчет коридора она почти пропустила, опять, в сотый уже раз за сегодняшнее утро, вперившись взглядом в лицо мужчины.

- Господи, да как мы с тобой познакомиться то умудрились? Нет, я не к тому, что ты плохой или как-то так. – Шири начала откровенно путаться, не желая обидеть Яна, но при этом объяснить свою точку зрения. – Просто я всегда общалась с людьми своего круга. А ты про себя такие вещи говоришь… Ты не смеешься надо мной? Я бы не сказала, что ты на отморозка похож…

Ян не мог не рассмеяться, услышав предположения и вопросы их светлости. К людям её круга он никогда не относился, особенно далек он был от этого самого круга в то время, когда им довелось познакомиться.

- Тем не менее, это так, - сказал он, переставая смеяться. – Мы на Тибете познакомились. О том, что ты – английская графиня, ты сказала уже когда попала из-за меня в крупные неприятности, и то фраза об этом случайно оказалась среди нескольких матерных.

Тогда Лю был искренне удивлен лингвистическим способностям Шири, которая смогла в монастыре в совершенстве развить свой словарный запас на путунхуа в той части, что касалась отборного мата. И в этом контексте фраза об аристократическом происхождении прозвучала особенно интересно.

- Но я рад, что не кажусь тебе похожим на отморозка, - усмехнулся Ян. – Мне это даже льстит.

Он знал, что очень сильно изменился за те годы, что прожил с Шири. Если сравнивать того Лю Яна, который четыре года назад учил её кунаям в горах и нынешнего, прошлый, мягко скажем, была мало похож на зама господина Ириарте, зато вполне соответствовал стереотипам о разбойниках с большой дороги, которые встречаются на Тибете. Он сильно изменился внешне, ещё сильнее – внутренне, следом за бесконечной верой Шири. Это все на словах не объяснить, даже если очень постараться. Да и сложно рассказывать историю собственной жизни как набор баек.

- А на кого я, по-твоему, похож? – спросил Лю, с хитрой улыбкой посмотрев на девушку.

Он засмеялся! Шири вспыхнула и даже открыла рот, чтобы поставить Яна на место. Она серьезно ничего не помнит, спрашивает его, возможно о глупостях, но нельзя же так реагировать! Она же не смеется над его…ну, к примеру, китайской внешностью! Похоже, все общение с мужем у нее было именно таким. Он ее доставал, а она бесилась. Однако задать вопрос об этом девушка не согласилась бы даже под страхом смертной казни. Она его не знала, и спрашивать про то, как они уживались вместе, считала кощунственным. Словно бы вторгалась в чужую интимную жизнь. Ведь, получается, мужчина жил с какой-то другой Шири, а нынешняя никоим образом ее не напоминала, наверное.

- Я что, еще и матом ругаюсь? – Это шокировало приличную девушку не меньше, чем наличие китайца под боком. Да что же такое с ней случилось, чтобы она вот так перевернула свою жизнь? Ведь в планах был только побег куда-нибудь в Китай, не больше. При этом связываться с мужчинами она пока зареклась. С любыми! Даже с такими умниками, как Джейсон. А тут как на подбор – китайский муж-уголовник, дочка блондинка и китайский же сын. А, да. И дом где-то на Тибете. И уважение господ из Пекина. Шири опять завозилась, то хмуря лоб, то мотая головой, продолжая вести внутренний монолог. Посмотрела на Яна, заметила его улыбку и смутилась. Вот сейчас точно, что ни ответь, все вызовет смех. Наврать и отделаться вежливой фразой, что он просто нормальный человек? Или с дотошностью расспросить и сделать выводы уже на фактах? Девушка решила не связываться и кинулась в омут головой. А то…Льстит ему это, как же. – Пока у меня два мнения на твой счет. С одной стороны ты и правда похож на ту эммм… как ее… гадкую ящерицу, когда язвишь и ухмыляешься. С другой, ты вдруг начинаешь вести себя очень прилично, помогаешь мне, и вообще ты хороший. Скажи лучше сам, какой ты?

Вопрос, который задала Шири, Яна порядком озадачил. Она довольно точно охарактеризовала два его основных настроя, из которых он привык с ней общаться. Иногда Лю был язвительным и наверняка невыносимым, когда мог позволить себе подобное поведение, но в тех ситуациях, когда требовалось, он становился внимательным и заботливым. По отношению к Шири, с другими людьми он редко бывал столь щедр на добродушие. Семья же была той территорией, где Лю мог и хотел быть мягче, чем обычно. То, что входило в понятие «мое», всегда было для него ценностью, просто никогда до встречи с Шири оно не распространялось на окружающих людей.

- Чертова, - подсказал Лю. – Либо гад, либо чертова ящерица. Ты запомнишь, я уверен. Ну а если серьезно, то я не могу ответить на твой вопрос. Ты когда-то взялась мне доказывать, что я – хороший. С переменным успехом тебе это удается.

Похожий разговор уже был четыре года назад. Тогда Шири, не зная ничего о бывшем Джокере, стала упорно доказывать, что не нужно язвить, пытаясь казаться плохим, она же знает, что на самом деле он хороший. С того дня произошло много разных событий, было немало разговоров, оказывавших влияние на них обоих, но та фраза Шири, произнесенная четыре года назад, оставалась неким якорем, за который Ян держался в своих попытках меняться. Вряд ли девушка сама понимала тогда, о чем говорит, но после семи лет, проведенных на Тибете, тот разговор помог подвести итог многим попыткам Яна достучаться до самого себя. В принципе, тогда он был почти готов поверить Шири, хоть ряд его же последовавших поступков стал поводом для появления в монастыре господина Ириарте, в намерения которого на тот момент не входила свадьба племянницы.

- А матом ты ещё как ругаешься. Честное слово, этому ты не у меня научилась, - сказал Ян.

Запомнит, конечно же. Что-то подсказывало Шири, что она еще не раз назовет так Яна. Вообще, несмотря на неудобство в виде довольно поверхностного знакомства с китайцем, разговор ей нравился. Точнее, нравилось, как они вообще проводили время. Ее это ни к чему не обязывало, строить из себя невесть что также не было нужно. Девушка что-то успевала анализировать, кое-что запомнила, от чего-то отмахнулась, но это была плодотворная работа. И довольно приятная, в общем-то. Ей нравилось, что мужчина не пытался к ней активно или откровенно приставать, никоим образом не намекал на какой-нибудь супружеский долг и все такое. И постепенно она расслаблялась, слушая Яна как некоего друга. Проверенного временем и дядей. При всей его язвительности, собеседником он оказался неплохим. Может, именно это привлекло ее тогда? Хотя нет, он же что-то говорил про неприятности. Неужели и на Тибете она их нашла, и это заставило чужого человека вытаскивать ее из беды? Тогда поклон ему и спасибо. Но не вслух. Кто знает, до чего она тут додумается, и что было на самом деле.

- С переменным успехом, говоришь… - Шири встала и прошлась перед мужчиной туда-сюда, разминая ноги. Грустно посмотрела на него, все не теряя надежды зацепиться хоть за крохотную частичку, дабы вытащить из памяти все, что там затерялось. – Знаешь, для меня сейчас загадок столько, что я начинаю нервничать. Словно я вот хочу поспать, а ты меня щипаешь. Я отмахиваюсь, но не помогает. Пытаюсь успокоиться, расслабиться и уснуть, но внутренне жду очередного щипка и нервничаю. Может, поговорим пока на какие-нибудь отвлеченные темы? Или я отдохну пойду?

Отдыхать, на самом деле, не хотелось. И вообще как-то не хотелось терять мужчину из виду. Шири не знала, почему, но хотела побыть еще рядом с ним. Посмотреть, понаблюдать, поговорить. Поизучать, если говорить точнее.

По-хорошему, Шири нужно было как можно больше отдыхать, но сейчас, когда начался этот разговор, Ян все же захотел провести с девушкой ещё немного времени. И ему казалось, что она хочет того же. В какой-то момент, живя с одним и тем же человеком, перестаешь ценить возможность быть вместе. Даже в постоянных поездках и перелетах, стоит тебе неделю провести дома, и те же влюбленные взгляды в твою сторону кажутся уже чем-то само собой разумеющимся. А сейчас в каждой фразе, в каждом жесте или взгляде Шири он пытался найти что-нибудь, что говорило бы о том, что она его вспоминает.

- Если ты не очень устала, пойдем погуляем, - предложил Ян, вставая со скамейки. – Я не буду тебя щипать, - великодушно пообещал он.

Было сложно найти какую-то отвлеченную тему, о которой сейчас можно было говорить с Шири. То, что она успела узнать за прошедшие годы, сильно повлияло и на её привычки, и на её увлечения. Лю плохо помнил её прежней. Ему вообще не было свойственно уделять много внимания окружающим, и изучать Шири он начал уже после того, как они стали жить вместе.

- Только не уверен, что сейчас интересно говорить о погоде или этом парке. Мы могли бы обсудить древнегреческую философию, но я в ней совершенно не разбираюсь, - все это было сказано с легкой усмешкой, скрывавшей практически панику от осознания, что нейтральных тем не существует.

Любая общая для них тема так или иначе касалась прожитых вместе лет. Признать это означало проиграть, проявив слабость. Значит, можно подойти так, чтобы оказаться прямо перед Шири, внимательно посмотреть в её голубые змеиные глаза, улыбаясь со смесью наглости и интереса, а затем просто задал встречный вопрос.

- Какую тему ты считаешь достаточно отвлеченной?

Состояние, когда внутри на миг все замирает. А потом сердце продолжает свой бег, а дыхание восстанавливается. И словно и не было этих мгновений ожидания, когда задан вопрос, и хочется совершенно конкретного ответа. Но есть и выбор, а также шанс, что сделан он будет не в твою пользу. Шири искренне желала сейчас еще пообщаться, погулять, но вдруг у Яна дела и ему надоело возиться с ней? Именно поэтому она радостно улыбнулась, поднимаясь вслед за мужчиной со скамейки.

- Пойдем. Спасибо. – Немного странным казалось то, что на ум не шла никакая светская беседа. Да и не хотелось как-то разговаривать про погоду, биржу и общих знакомых. Шири почему-то казалось, что любая наигранность сегодня будет не правильной. Странное чувство, ведь на всех раутах и вечерах она только и делала, что холодно улыбалась и поддерживала нейтральную беседу. С Джейсоном было проще. Они принадлежали одной среде, так что тем для разговоров хватало. А потом бойфренд говорил с ней все реже и реже. Но речь не о нем. Ян сразу признался, что не относится к высшему обществу. И, судя по всему, вообще был неизвестного роду-племени. Нет, ну удивительно, но что она в нем нашла то?!

Пока Шири раздумывала, хитрый китаец сделал финт ушами. Она чуть на него не наскочила, замерев в каких-то сантиметрах, настолько задумалась и ушла в себя. Голубые глаза расширились от удивления. Ян что-то спросил, но девушка не сразу поняла смысл сказанного. Слишком близко он стоял, слишком сильный жар шел от него, слишком не правильно он смотрел. Было чувство, словно ее давят. Медленно, нежно, но давят куда-то вниз. Шири чуть покачнулась, чувствуя, как по позвоночнику прошла дрожь. Повела лопатками, пытаясь избавиться от странного ощущения, и все также неотрывно смотрела в глаза мужчины. Запоздало пришла мысль, что он очень наглый… Это к слову о его характеристиках. Неужели на это повелась?

- О лошадках… - Прохрипела Шири и чуть облизнула разом пересохшие губы.

Ян заметил, как резко изменился взгляд Шири, и как неуверенно сейчас прозвучал её голос. Ещё одно ощущение дежавю за сегодняшний день, соблазни собственную жену на бис.

- Сейчас это самая нейтральная тема, согласен, - Лю чуть улыбнулся, ещё сильнее сокращая дистанцию до девушки.

Он внимательно посмотрел на то, как она облизала губы, затем провел тыльной стороной пальцев по её щеке, спускаясь к шее и следя за тем, как Шири на это отреагирует. Его прикосновение было очень легким, значительно легче внимательного, в чем-то упрямого взгляда, который мог сейчас подметить малейшее изменение в выражении лица девушки.

Ян молчал, давая Шири возможность первой начать разговор «о лошадках», если именно эта тема показалась ей отвлеченной. Можно было начать сразу с момента падения в любой из версий, которая казалась Шири правдоподобной. Лю сейчас ни за что не подпустил бы её близко к лошадям, пока не был бы уверен в том, что рядом достаточно людей, способных ей помочь. Сам он был готов хоть с Сатрапом договариваться, он не привык бояться за себя, но именно лошадь стала причиной, по которой Шири потеряла память. Не говоря уже об остальных травмах.

Если бы об этом хотелось сейчас думать, можно было бы удивиться, почему у девушки нет естественного страха перед ситуацией, которая стала причиной травмы. Очередная причуда психики, или самая не страшная тема из возможных? Не важно, куда важнее, что сейчас будет происходить дальше. Взгляд Лю при этом не становился ни менее наглым, ни менее внимательным.

Джейсон на нее никогда так не смотрел. Мысль обожгла сознание, плотно отпечатываясь в нем. Шири даже дышать стала легче, как-то более невесомо, лишь бы случайно не дотронуться до мужчины. Она боялась шевельнуться, при этом не понимая, какой вариант развивающихся затем событий ее не устраивал. Она не хотела сейчас переходить ту черту, за которой уже не было бы простых дружелюбных разговоров на отвлеченные темы. Но сил оторваться от этого взгляда не была. Даже глаза не хотели опускаться вниз, так что по-настоящему змеиные глаза неотрывно смотрели в темные китайские. Автоматически кивнув на нейтральную фразу, Шири как бы признала, что действительно, сейчас вот только о лошадках и говорить, как об особо нейтральной теме. Она не отшатнулась, когда Ян сократил расстояние еще сильнее. Внутренние голоса орали, перебивая друг друга. Она все еще помнит Джейсона. Она жена Яна. Она не такая, не бросится от одного мужчины к другому! Она жена Яна. Она не может, это не правильно. ОНА ЖЕНА Яна.

Прикосновение стало последней каплей. Шири судорожно, со свистом выдохнула, лишь сейчас замечая, что вообще перестала дышать. И опять вспоминался Джейсон. Он никогда даже не пытался вот так ее трогать. Сейчас девушка, у которой опыт в любовных делах был крайне ограниченным, даже не знала, как поступить. То ли дать пощечину и обвинить в домогательстве собственного неизвестного китайского мужа, то ли считать это очередным проявлением заботы и нежности. А секунды текли, и мужчина явно ждал от нее какого-то ответа. Шири задрожала и чуть поморщилась от очередной вспышки, что зародилась где-то внизу и волной прошла по телу. Почему-то в эту секунду она осознала, как именно начались их отношения. Если, конечно, Ян не научился такому подходу в их браке.

Медленно, очень медленно, ее тело качнулось вперед. Соображать девушка не перестала, более того, внутренний ор продолжался, она боролась сама с собой. Однако это не мешало телу вдруг чуть изогнуться из стороны в сторону. Взгляд Шири хоть и был полностью змеиным, но приобрел выражение если не ужаса, то страха. Она не понимала собственных реакций и не могла выйти из под гипноза Яна.