*здесь будет название ролевой*

Это была первая тренировка с новой ученицей, которая пока проявила интерес к оружию, а не к магии. Шэн слышала, что девочку обучали работе с мечом, но вряд ли она успела многое узнать. У плетня, окружавшего тренировочную площадку, стоял буковый боккен. Второй такой же был у Шэн в руках. Ученица приехала из Японии, как и самый старший из учеников тигрицы. В клане к мастерам из страны Восходящего Солнца относились настороженно, хотя в Лумбини были опытные сифу из тех, что приехали из Японии. За годы, проведенные в Европе, Шэн изменила свое отношение к культуре Японии, начав её воспринимать едва ли не как родную. Нравы Запада, их отсутствие этикета во время тренировок с оружием, странная прямолинейность, граничащая с наглостью – все это было чуждо Шэн. В Линь Ян Шо было много учеников-европейцев, так что Шэн всегда радовалась, когда кто-то из новичков оказывался представителем Востока.

В монастыре начиналась очень. Пока неуловимо, лишь понемногу начинали желтеть листья в диком саду, и снова перестали идти дожди, но это неуловимое ощущение смены времен года все равно витало в воздухе. Время крутится своим чередом, это – закон Дхармы, лето не может длиться вечно, должна прийти засушливая холодная зима, чтобы весной монастырь вновь расцвел. Так продолжалось веками, и будет продолжаться тогда, когда из памяти людей сотрутся имена живущих ныне.

Ученица опаздывала. Пунктуальная Шэн этого не одобряла, хоть и понимала, что японка ещё ребенок, и нельзя судить по первой тренировке об её дисциплине в целом. Но катана – оружие, требующее не только навыков, но и военной дисциплины. Шэн ответила коротким поклоном на приветствие Хиджикаты. Девочка кланялась от пояса, по-японски, в то время как для тигрицы был более привычен принятый в Китае и Непале поклон от плеч. Катана – оружие японское, девочке многое в этикете будет привычнее, чем Шэн, когда она начинала обучаться работе с самурайским мечом.

- Здравствуй, Хиджиката. Надеюсь, причины, заставившие тебя задержаться, были уважительными, - спокойно произнесла Шэн. Она сделала пару шагов, после чего села на колени, жестом приглашая девочку сесть напротив. – Расскажи о том, чему и для чего ты хочешь научиться.

Шэн уже поняла, что дети редко понимают, чему и для чего их учат, и того же Тэрри она учила пока скорее для того, чтобы работа с боккеном помогала ему укрепить руки и лучше понимать любые боевые движения, но здесь случай был особенным – девочка привезла с собой меч. Она не знала о магии, и приехала в монастырь для того, чтобы учиться фехтованию. Странное стремление для ребенка, и Шэн, как сифу, была обязана понять, что движет поступками её подопечной.

"Ну да, у меня самая уважительная из всех возможных причин," - скептически подумала девчонка, но вслух, естественно, ничего не сказала. А может, и сказать бы не могла, потому что все еще тяжело дышала. Чудо, что ее не стали наказывать и даже не отчитали за непозволительное поведение. Нравы здесь хоть и строгие, но явно выполняются по настроению людей. Или не совсем людей. Но лучше эту мысль пока вообще не обмозговывать, иначе можно сойти с ума. Гнуть ложку по ТВ - одно дело, совсем другое встретиться с чем-то необычным воочию. Похоже, в этом Храме она единственный абсолютно нормальный человек, насколько вообще может быть нормальной несносная Хиджиката.
Шиина набрала побольше воздуха в легкие, а затем выдохнула, так что больше могла не задыхаться. Хотя она и была спортивной, бег с утра пораньше без завтрака и на приличной скорости не самая веселая разминка.
Японка как полагается села напротив учителя, ловя каждое слово. Строго говоря, делала она это не столько из уважения или тем более страха, сколько из-за того, что не понимает язык. Вчерашняя прогулка с треском провалилась, а она надеялась с кем-нибудь познакомиться и попрактиковаться в китайском.
"Я хочу вернуться домой", - только и подумала она, но вслух сказала:
- Это... Катана... Э, то есть кэндо, боевые икусства, - начала перечислять она. - Так воспитали.
"Для причины - сойдет. А не сойдет, просто притворюсь, что не понимаю речь. Все равно я не знаю китайский и не смогу ничего рассказать".

Каким-то чудом эмоции Шэн все же не отразились на её лице в тот момент, когда она в полной мере поняла всю трагичность сложившейся ситуации. Она не умела говорить с детьми и практически не знала японского языка. То есть ей нужно было обучать боевым искусствам малолетнюю японку общаясь с ней, вероятно, через какие-то немыслимые чудеса дзен-осознаний. Нужно будет при случае поблагодарить ирбиса за шанс получить бесценный опыт. По-японски это звучит как-то вроде «домо аригато годзаймасу», если она ничего не перепутала. В конце тренировок с японским мастером Шэн предпочитала неразборчиво бубнить эту фразу себе под нос - пусть четко говорят японцы, которых в группе была пара-тройка человек. Но из слов девочки нужно было сделать какой-то вывод, чтобы определиться с дальнейшими тренировками. Она пришла учиться, потому что её учили раньше? Девочка не владела ментальной магией, и её мысли не скрывались за щитом, только вот для тигрицы японская речь, что сказанная вслух, что в открытых для чтения мыслях, оставалась одинаково непонятной. Шэн интуитивно почувствовала мысль о доме, но больше не поняла ничего – она не считала правильным дальше лезть в мысли ученицы, хотя интуитивно насторожилась.

- Ты изучала кендо, и хочешь учиться дальше? – переспросила тигрица, пытаясь хоть примерно сформулировать сказанное девочкой на нормальном китайском. – Как долго ты училась кендо?

Мастер, обучавший Шэн работе с самурайским мечом, придерживался другой техники – гибкой и смертоносной айки-кен. Но суть меча не сильно менялась от разницы в технике. Да и вряд ли Хиджиката успела изучить многое в своем возрасте.

Хиджиката только согласно закивала. Правильнее, конечно, сказать, что бой - это единственное, чему она вообще может здесь научиться. Здесь нет обычных предметов, которые Шиина любила в школе, а брат и родственники всегда говорили, что она вполне может стать хорошим инженером или математиком. К тому же, такова уж Шиина, что вечно любила разбираться самой, если уж что-то заинтересовало. Книги - первые друзья. Исключение как раз составляло разве что кендо - ему по книжкам явно не научишься. Знания полезны, но будь ты хоть двести раз гением, да хоть бы и просто талантливым, ты не сможешь выиграть у самого тупого, если он много тренировался и уже имеет опыт.
- Ну... - Шиина на секунду задумалась. - Серьезно - года два, наверно. Так - почти с детства. Мои родители были полицейскими, а брат - первый по кендо и дзюдо. Вот так, - вздохнула она, закончив свою краткую речь.
Плохо, конечно, что здесь не учат основам. Но ничего не поделаешь, тут всюду какие-то странные люди. Было бы еще более странным, если бы у них хоть что-то было "нормальным" по меркам Шиины. С другой стороны, многих сверстников она уже обогнала, а научиться чему-то новому и необычному - уже интересно, такая уж ее натура.

За два года можно научиться многому, а можно ничему не научиться и за десяток лет. Прежде, чем приступать к обучению, нужно понять, что уже умеет девочка. Шэн кивнула на ответ Хиджикаты и поднялась на ноги.

- Возьми боккен, - тигрица указала в сторону плетня, у которого стоял деревянный меч, - и покажи стойку, из которой ты привыкла работать с мечом.

Вообще катана – оружие молниеносное, в реальном бою обычно нет времени выдерживать стойку, а многое и вовсе решается первым ударом – тем, с которым меч выхватывается из ножен. Но если Хиджикату учили фехтованию, ей наверняка давали базовую стойку, из которой она отрабатывала основные приемы. Шэн училась фехтовать из ай ханми. Принципы этой стойки во многом перекликались с логикой движений из нижней стойки стиля тигра, что было удобно. И с ней учителям пришлось возиться намного меньше, чем с леворукой Рё Шэ, которую волевым решением вождя обучали фехтованию из гяку ханми. В итоге её техника не вписывалась ни в какие ката, но в бою была поистине смертоносной. В любом случае, Шэн планировала обучать свою ученицу все тем же обычным субури и кумитачи, и делать это из стойки, к которой привыкла сама тигрица.

Шиина кивнула головой, поднялась с колен и послушно пошла к плетню за боккеном. Она думала, что поначалу будет учиться с шинаем и со всей прилагающей экипировкой, которой у нее, конечно же, не было. Благо, что успела захватить одежду - хакама хоть и выглядели вполне прилично, но на деле были уже совсем старые. Просто брат слишком быстро вырос из них, а в их семье, где все держится на подростке, не принято раскидываться вещами. На новую же одежду у них денег не хватало. На перелет и так ушло много средств, благо, что родственники решили в кои-то веки помочь. С миру по нитке - и два билета в кармане.
Но так даже лучше. В теории девчонка вообще плавает. Обучение, которое сводилось к практике, конечно, самое лучшее, но на современный мир, в котором можно не разгуливать с катаной за спиной, не рассчитано. Хорошо еще, что она пока единственная ученица. Как всякому вздорному ребенку, Хиджикате хотелось выпендриваться перед сверстниками, а то и старшими. Но показать себя гораздо сложнее в этом месте, здесь она будет выглядеть бледно. А уж показать, что ты вообще ничего не умеешь - хуже и придумать нельзя. "Только не здесь! Нельзя показывать им, что я слаба".
Достав меч, она поклонилась и сделала всего пару шагов в обратном направлении, а затем остановилась, так и не завершив шаг таким образом, что левая нога была позади правой, а пятки почти не касались земли. Слегка склонившись, она отвела руку с бокуто вбок, другую же руку держала у самой рукояти меча.
"Значит, забыли про реверансы? Ну и ладно. Но что дальше? Ее навыки могут разительно отличаться, все-таки мы в Китае. Глупый брат, это все из-за тебя!"

Техника девочки показалась Шэн довольно непривычной. При всей своей гибкости, в айки-кен исходные положения были более твердыми, за исключением пары ударов. Незачем лишний раз прыгать, когда длина смертоносного клинка позволяет выжидать момент для атаки. Хакама мешала хорошо видеть движение ног ученицы, но опыт Шэн позволял ей чувствовать положение тела противника – по положению стоп, по стойке, по едва уловимым движениям корпуса, показывающим, какая нога является опорной. Семь складок хакамы отражают семь добродетелей будо, но в то же время скрывают от противника подробности стойки. При всем прохладном отношении тигрицы к Японии, она высоко ценила боевое искусство страны Восходящего солнца.

Шэн встала напротив примерно в пяти шагах от ученицы, стопы стояли вместе, правая чуть впереди. Боккен она держала в левой руке, прислоненным к бедру. Та часть деревянного меча, что считалась лезвием, смотрела вверх. Она коротко поклонилась, затем положила правую руку тыльной стороной на рукоять и сделала короткий шаг вперед левой ногой, во время которого развернула бедро так, чтобы было удобнее выхватывать оружие. Развернув правую ладонь, Шэн обхватила меч у условной для боккена цубы, затем с шагом вперед правой ногой нанесла удар по воздуху, в начале которого левая рука перехватила меч у края рукояти. Боккен со свистом рассек воздух, остановившись на одном уровне с переносицей ученицы. При этом мастер стояла чуть дальше, чем в трех шагах от девочки.

- Тебя учили сражаться, не закрепляя ножен? – решила уточнить тигрица. Она оставалась в ханми, так как хотела дальше проверить знания ученицы на практике.

Шэн была приучена держать ножны с мечом на поясе – так удобнее в бою и так требовал этикет в клане за исключением тех случаев, когда меч нужно было доставать из ножен и класть у правого бедра.

Шиина дернулась, когда учитель внезапно нанесла удар по воздуху, но с места не сдвинулась. Она старалась уловить каждое движение - и все же такой резкий выпад не мог не сбить с толку, пусть и на доли секунды.
Неза... что? Видимо, женщине сложно переходить на медленную речь, да и это может быть пустой тратой времени, если Хиджиката не соизволит нормально выучить китайский. Уловив вопросительную интонацию, девочка ответила кивком головы, решив, что хуже уже все равно не будет. Ошиблась она или нет - не столь важно: здесь, для взрослого человека, она не более, чем просто маленькая девочка, приехавшая на обучение, чтобы управляться с катаной, которую она и держать толком не может. Точнее сказать, раньше ей мало доводилось держать настоящее оружие. От того, что ее учитель будет знать некоторые слабые стороны в знаниях, хуже не будет. Пока Шиина - милое и послушное дитятко, ее будут обучать, а значит, слабости в защите будут потихоньку искореняться и знания слабых мест станут бесполезны. На то и надеялась Шиина.

Шэн так и не поняла по реакции ученицы, был ли её кивок утверждением, или девочка согласилась просто потому, что не разобрала вопрос. Она никак не могла привыкнуть к тому, что её не понимают, а учить японский тигрица не собиралась, как минимум из-за того, что клан Белых Тигров всегда помнил о своих китайских корнях.

- Начни атаку, - сказала Шэн, на этот раз медленно.

Японке предстояло не только учиться, но и, по мнению тигрицы, переучиваться. Как опытный мастер, Шэн не считала правильным лить чай в полную чашку, адаптируя собственные знания под то, что знает ученик. Но она сочла нужным присмотреться к технике девочки, чтобы хотя бы понять, как та воспринимает оружие, и есть ли среди её навыков те, что впишутся в привычную тигрице технику. Шэн долго обучалась владению мечом и не счесть сколько раз использовала катану в реальном бою, она могла быть уверена в том, что знания, переданные ей её наставниками, действительно позволяют победить и выжить. Этого её было достаточно, чтобы учить собственных учеников привычной ей технике, вместо того, чтобы пытаться разобраться с тем, чему их, возможно, учили прежде. Все боевые навыки тигрицы были направлены на то, чтобы быть применимыми в реальной войне. Она не понимала тех, кто учится боевым искусствам просто так, от нечего делать или для общего оздоровления тела. Для этого существуют йога и цигун, вовсе необязательно хвататься за самурайский меч, который жаждет крови противника, лишь показавшись из ножен.

"Легко сказать - сложнее сделать," - меланхолично подумала девочка, которая уже сама приготовилась к нападению. Так было бы куда проще, все равно ведь учитель в любом случае победит - она гораздо сильнее и опытнее, если вообще ее навыки можно сравнивать с навыками девчонки-самоучки. Но Шиина была бы не Шиина, если бы просто так сдалась, даже зная о том, что проигрыш неизбежен. Когда-нибудь она научится еще лучше различать, когда стоит бороться, а когда лучше постоять в сторонке, но пока это маленькая девочка.
Но девочка с логическими способностями.
"Мне не хватает силы, но я могу сыграть на ловкости. Но я не знаю техники, которая могла бы решить все одним ударом. Скорее это мне хватит одного удара, чтобы день не подниматься. А если попробовать так? Была не была! "
Резко перехватив бокуто правой рукой, девчонка занесла меч для рубящего удара и, не собираясь долго раздумывать, тут же сократила расстояние между собой и учителем, а затем ударила, метя в правое плечо. Она не сомневалась, что учитель парирует. Важно было совершенно другое: устоять на ногах и суметь отбежать, отчего в удар она вложила много силы, а цука сжала так крепко, дабы удержать меч, что костяшки побелели. "Не перепутай положение ног! Не перепутай, Шии-тян! Правая - вперед, левая - назад! - билась единственная мысль. - Да мне ни за что не выполнить! Я еще ни разу не смогла. Левая-назад, не забыть!"

Стремительность и уверенность полезны в обращении с катаной, однако, атаковать противника, стоящего в ханми, стоит более осторожно. Шэн сделала шаг левой ногой влево и немного вперед, выходя из стойки и разворачивая корпус, чтобы уйти с линии атаки, при этом она развернула меч, нанося резкий удар снизу вверх по боккену, не став тянуться к запястьям. Стопы тигрицы не выходили за линию атаки её меча, а боккен Хиджикаты сейчас упирался лезвием в лезвие её оружия. Огасуми – один из самых удобных блоков, но он также является очень опасным атакующим ударом, когда приходится не в оружие, а в руки противника. Нет более легкого способа оставить врага без обеих кистей, на инерции удара сверху бесполезно пытаться контролировать силу удара, чтобы попытаться лишь перерезать сухожилия. Этим катана сильно отличается от цзяня, работу с которым Шэн считала скорее гимнастикой, чем боевым искусством.

Стойка тигрицы сейчас была достаточно уверенной. Колени были немного согнуты, руки почти выпрямлены, при этом меч находился в плоскости, параллельной линии плеч Шэн на уровне чуть выше солнечного сплетения. Кончик лезвия был направлен вправо. Мастер ждала от Хиджикаты дальнейших действий.

- Цк! - вырвалось у Шиины.
"Ничего себе, силища! Хоть отбавляй!" - мелькнула невеселая мысль. Она уже собиралась начать скользящее движение по деревянному лезвию, как тут же передумала. О том, чтобы приблизиться к цука можно было с успехом забыть: женщина тут же заметит движение и наверняка как-нибудь контратакует.
Мысли проносились со скоростью света, зрачки сузились. Она могла не знать теорию, но многое делала инстинктивно. Капитан команды просто так не продолжал бы тренировать из года в год, ничего толком не объясняя, если не рассчитывает на успех. И если раньше это было детской игрой, поскольку оба тогда еще были совсем дети, то последние два года такой человек бы не потратил.
Стоило бы сначала попробовать другие техники, но в то же время Шиина прекрасно знала, что это бесполезно: ей не заставить женщину открыться, с таким воином простые уловки и техники, которые ей наверняка известны, не пройдут. Поэтому без долгих раздумий, Хиджиката сделала шаг вправо и назад, опасаясь задеть лезвие меча учителя. По правилам ей стоило уходить на безопасное расстояние, но такого понятия здесь уже не существует, или она просто не успеет нанести удар. Дерево с легким шорохом скользнуло по дереву, когда девочка отняла боккен, поднеся к левому плечу, а затем тут же нанесла удар, метя в грудную клетку.