Хочешь, не хочешь - поплывешь!

Было довольно рано. Даже очень рано. Какой черт дернул ее подняться еще до утреннего звона колокола, если обычно она спала крепко и о прогулках по монастырю, окутанному предрассветной тишиной, не помышляла? Странное было это пробуждение - от голода, хотя за ужином, Нори точно это помнила, ей хватило и риса, и рыбы, и спать она ложилась сытой.
Некоторое время девушка пыталась убедить себя потерпеть до завтрака и уснуть, даже подтрунивала над своей прожорливостью и угрожала самой себе, что вот де потолстеет и станет некрасивой, если будет много есть. Глупые рассуждения не помогали. Вспомнилось занятие с сифу Лю, когда ей так же не удавалось очистить сознание от мешающих мыслей. В данном случае, от навязчивых мыслей о еде. Когда она все же задремала на несколько минут, ей приснился убегающий заяц, такой знакомый, будто она его лично встречала. Вспыхнул азарт охоты, она изо всех сил била лапами по земле, перескакивая через камни и кусты. В результате - проснулась. Зайца не было, но желание бежать осталось, желание поймать - тоже, но ведь это был только сон?

Сглотнув набежавшую слюну, девушка поднялась и начала медленно одеваться, понимая, что после такого уснуть уже не получится. Зверь требовал охоты, он скучал по ней, и Нори выскользнула из комнаты, надеясь, что никого не разбудит. На пути к озеру она обернулась волком, намеренно давая ему волю. В такую рань было сложно встретить человека так далеко от жилых построек, если только кому-нибудь не понадобится срочно натаскать воды. Но в этом случае зверь ушел бы в горы, как обычно избегая встреч с двуногими, а обоняние и слух позволили бы вообще не сталкиваться ни с кем. Может в этот раз ей повезет больше, чем с тем зайцем.
По ночам подмораживало, так что земля и кусты были покрыты инеем, который пока не думал таять. Волчица осторожно пробиралась по тропе, останавливаясь время от времени и вслушиваясь. Она решила пройти по берегу озера, надеясь чем-нибудь поживиться, и пока не чуяла нигде присутствия человека.

Хаку с некоторым трудом перебирал вещи, стараясь сильно не загружать левую руку. Как он и опасался, почти вся одежда на данный момент была непригодна - что-то порвалось, что-то обгорело. Починить можно, но для этого нужно время, да и сейчас нет настроения.

Обернувшись, парень поправил волосы. Ночь заканчивалась, но всё вокруг еще дышало спокойствием и умиротворенностью. Монастырь был немного сумасшедшим местом, и, чтобы застать такое время, стоило встать пораньше.

Остановив выбор на нетипичной ему городского вида одежде, парень быстро оделся и осмотрелся. Воротник свитера порвался, да и сам он был на пару размеров больше, чем нужно. Джинсы наоборот сидели, как влитые. Парень вздохнул и привел в порядок причёску. Хорошо хоть кроссовки подошли точно впору!

Выбравшись из комнаты и захватив с собой шарф, больше для того, чтобы хоть как-то прикрыть разорванную горловину, чем из-за холода, парень побрел в сторону темноты. Прошло всего пару дней, как он прибыл в монастырь, и знание окрестностей у него было не слишком впечатляющим. Хорошо хоть, раны зажили, и можно обойтись без палок и костылей.

Не желая беспокоить спящих жителей монастыря, Хаку довольно быстро оказался у знакомых южных ворот. Внушительный колокол, казалось, дрожал от нетерпения - вот-вот раззвонится без всякой внешней помощи.

Парень вышел из ворот, поправив шарф. По влажности воздуха и всё убывающей растительности, среди которой всё больше и больше попадались водолюбивые, парень заключил, что он приближается к озеру. Озеро возле гор... Монастырь и вправду был необычным местом.

Хаку неспешно шёл вперед, погруженный в себя. Дорога особого удовольствия не доставляла - невидимые мокрые ветки возникали впереди, путались в волосах. Все чаще попадались небольшие, но точно расставленные лужи. Хорошо хоть, раздражения так же не было. Парень привык к подобной дороге.

Выйдя наконец к зеркальной поверхности озера, Хаку уселся на довольно сухой с виду песок. Волн не было, как и мыслей, хотя обдумать было что... Вся атмосфера разливалась спокойствием.

Небо светлело с одного края, оставаясь ярко-синим, ночным на другом, волчица поднималась все выше, окончательно сойдя с тропы. Берег становился все более крутым, и хотя с определенной долей осторожности можно было спуститься к воде, смысла в этом было немного. На скалистой, скупой на растительность местности вряд ли водилось что-то, что могло бы заинтересовать Нори. Разумнее было добежать до более пологого участка берега и уже там начать поиски.
Редкие порывы ветра пробегали по густой серой шерсти, принося с собой самые разнообразные запахи. Некоторых волчица даже не понимала, различая на уровне инстинктов, что для нее опасно, что полезно.

Внезапно зверь остановился, взволнованно крутанулся на месте и замер, повернув морду в направлении, откуда только что пришел. Запах человека...она так старалась уйти подальше от людского поселения, чтобы не нервировать себя лезущим в нос присутствием этих двуногих. И все равно кто-то шел за ней следом. Взобравшись на скалу, слегка выдающуюся острым краем над поверхностью озера, волчица вновь явственно уловила тревожный запах и не медля продолжила свой путь.
Она не слишком жаловала людей, испытывая к ним смешанное чувство страха и презрения. Эти существа были страшно глупы, крикливы и непонятны Нори, и одна из редких встреч с ними чуть не закончилась для нее крайне неблагоприятно. Но это было еще дома...

Горные тропы обманчивы, начинаются приветливо, а потом становятся непроходимыми. Так случилось и в этот раз. Зверь держался берега озера, чуя воду, но каменные стены по бокам все высились, закрывая обзор и не давая даже возможности взобраться наверх, и в конце-концов такая стена встала на пути Нори. Волчица была раздосадована. Некоторое время она искала возможность преодолеть преграду, но затем поняла, что ей все же придется вернуться.
Не так страшно идти назад, по собственным следам, куда хуже то, что ей приходилось приближаться к источнику запаха, к человеку, который, кажется, не двигался, и, может быть, даже не собирался уходить. Все это невероятно портило настроение.

Когда она дошла до того места, где впервые почуяла запах, полоска света на горизонте поднялась в полнеба. Вот-вот должно было встать солнце, а вслед за ним забегают люди, кто-нибудь из них обязательно прибежит к озеру, и тогда двуногих будет больше, чем один. Нори категорически не хотелось приближаться к источнику запаха, а берег в этом месте была настолько неудобен, что идти ей было попросту некуда. Единственный проход вел в тупик, обратно - нельзя. Стоило искать другой выход, и быстро.

Хаку поплотней обернул шарф вокруг шеи. С озера дул легкий ветерок по направлению к парню, создавая на водной глади легкую рябь. Он вспомнил одну старую сказку, национальную принадлежность которой он напрочь позабыл. Согласно ей, волны отражают мысли смотрящих на воду – чем буйней и хаотичней мысли, тем больше волн.

Бывший ниндзя прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Ни одной мысли, воспоминания или образа…

Посидев так минут десять, Хаку открыл глаза. Рябь не исчезла, зато полоска горизонта заметно осветилась. Усмехнувшись, парень окинул взглядом берег. Был ли тут ещё кто-то, кто «мутил воду»? Впрочем, разобрать из-за неровностей берега и малого освещения что-то было невозможно.
Парень полулежа смотрел на расширяющуюся полоску горизонта. Лечь себе он позволить не мог, так как не хотел заснуть в таком месте. Спина, непривычная к циновкам, ныла. После них, казалось, легко можно уснуть и на камнях.

Солнце похоже на молодой апельсин, выкатывающийся из-за горы. Апельсин, горы… Ещё ветер в лицо… Хаку закрыл половину лица шарфом, порадовавшись, что взял его. Почему-то вспомнилось хокку. Когда-то он даже пытался сочинять, да всё не мог попасть в размер. Да и сенсей всё время смеялся и выбрасывал его писанину в окно, приговаривая, что от этого его познания в медицине не улучшатся.
Грустно улыбнувшись приятным воспоминаниям, парень задумался, прислушиваясь к себе. Что бы он написал сейчас? Ну, скажем…
Прикинув с пару минут, Хаку вывел пальцем на песке слова:

Апельсин выходит из гор,
Ветер пронзает мысли.
Что причина волнений?

Засмеявшись, парень обтер грязный палец о ладонь, встряхнув ею. Жаль он не прихватил с собой бумагу с ручкой.

Неудачное утро, какое неудачное утро...В волнении волчица оббежала кругом в поисках незамеченной ею узкой горной тропинки, затем нехотя потрусила по краю обрывистого берега, то и дело останавливаясь и выискивая внизу возможность обойти встретившееся ей препятствие. Как бы сильно ей не хотелось приближаться к человеку, она направлялась в его сторону. Солнце наконец поднялось над горами, протянув в морозном воздухе свои оранжевые лучики и искусно раскрасив бывшие до этого однообразно серыми камни и землю. Волчица недолго смотрела на небесное светило, втягивая носом запахи просыпающегося мира. Со стороны монастыря доносился еле уловимый запах дыма. Наверное, там готовили еду.
Скала уходила вниз уже не так круто, и, если спуститься ближе к воде, можно было бы проложить неудобную тропинку по камням. Зверь предпочел этот вариант. Озеро внизу в некоторые минуты становилось таким спокойным, что начинало казаться твердым, словно там был отполированным камень, а не вода. Набегающий ветер уносил прочь это мимолетное, обманчивое ощущение. Оступаться было нельзя.
Нори, выбрав наиболее удобное, как ей показалось, место для спуска, осторожно опустила передние лапы на выступающий камень. Шагнула еще ниже, подбираясь быстро всем телом и умещаясь на небольшом участке скалы. Продвигаться получалось медленно, спускаясь зигзагами, иногда приходилось прыгать, что было наиболее опасно. Ведь камень, со стороны кажущийся устойчивым, мог покатиться вниз под весом волка. Над водой поднималась прозрачная дымка, которая стелилась к скалам и быстро исчезала в воздухе.
Зверь в очередной раз прыгнул, но приземлился неудачно. Лапы скользнули по камню, срывая мелкую крошку, Нори, теряя опору, толкнулась задними лапами, чтобы выбраться, но поделать ничего не успела. Все произошло слишком быстро, волчица покатилась вниз, цепляясь когтями за выступы и пытаясь тормозить.
Встреча с водой стала неожиданной и очень неприятной, погрузившись по плечи, неудачливая скалолазка отфыркивалась и била лапами, цепляясь за гладкую, уходящую вверх стену. Совсем недавно она была наверху, в безопасности, надо было лезть по этим горам...
Первый приступ страха, способный утопить сам по себе, прошел быстро, как только был открыт тот факт, что она умеет плавать, не ахти как, конечно, но все же не как топор. Лапы заработали в относительно привычном режиме, чем-то это было похоже на бег в воде, но только сил уходило в разы больше. Да еще и холод...
До песчаной кромки берега было куда ближе, чем до того места, куда Нори хотела добраться первоначально, и волчица, наплевав на свое нежелание быть рядом с человеком, поплыла, старательно держа над водой голову. Оставалось надеяться, что ее шумного падения никто не услышал, а еще что ей встретится какой-нибудь удобный камень, на который можно будет взобраться, не доплывая до того места, где был человек. Все-таки, далеко...

Хаку спокойно смотрел на прибегающие к берегу волны. Зрелище завораживающее, умиротворяющее и совсем не скучное. Вода заходила всегда на идеально ровный интервал и длину. Песок казался твердым монолитом, ни одна песчинка не шевелилась под напором стихии.

Озеро казалось из другого мира. В мире Хаку всё чего-то стоило, от входа до человеческой жизни. Даром работали сумасшедшие и святые, остальные вертелись в веренице чисел и подсчетов. Никто не позволял себе делать ничего без пользы – даже отдохнуть.

Вода работала даром, да и польза от труда была куда зыбче пляжа. Столько сил уходит впустую… Впустую ли? Возможно, бесполезно силы тратятся лишь в мире Хаку?

Парень перевел взгляд на светлеющий горизонт. Необычно сильная волна смыла половину хокку и едва не задела автора. Парень улыбнулся в шарф. Поступок, достойный его сенсея… Хотя бывший ниндзя не особо верил в инкарнации и все жизни-после-смерти…

И снова мерный шум воды и рябь. Хаку дочертил пальцем смытую поэзию, снова отряхивая его об руку. Иногда так приятно окунуться в атмосферу другого мира.

Мысли прервал большой «плюх» вдалеке. Или «шмяк»… Точно из-за расстояния разобрать трудно. Если бы не разбежавшиеся по воде круги, и не скажешь точно, было ли что…

Солнце показало из-за горизонта бок. Начался новый день.

Кто и зачем придумал эти проклятые, гладкие и неудобные горы, уходящие под воду вниз, так что негде лапу поставить? Неужели только ради того, чтобы она, Нори, бултыхалась в холодной воде, рискуя утонуть? Зверь злился все сильнее, с каждым метром, приближавшим его к песчаной отмели. Становилось ясно - взобраться обратно не выйдет. Желтые глаза лихорадочно рыскали по камням, и к раздражению, заставлявшему усерднее перебирать лапами, примешивался страх.
Волчица уставала, дыхание стало неровным, а откроешь пасть - воды наглотаешься. Фу.

Когда занимаешься однообразной работой, например стоишь у конвейера с деталями, движения заучиваются до автоматизма и текущий контроль как бы утрачивается, сознание отступает от процесса и начинает решать какие-то другие задачи, либо просто впадает в состояние полудремы. Сон с открытыми глазами.
Зверь, поначалу искавший возможность выбраться, оставил за собой только одну обязанность: работать лапами, пока не доберется до берега. Монотонно, по прямой. Запах человека уже не вызывал тревоги, тем более что издалека Нори заметила сидящую на берегу девушку, что-то чертившую на песке. Такие не должны быть опасны. Встреча все равно неприятная, но не смертельная.

Уже у берега волчица раскрыла пасть, горячее дыхание смешалось с холодным горным воздухом. Она выглядела измотанной. Еще немного, и задняя лапа задела слой песка, обрадованный зверь изо всех сил поплыл вперед. Ему не хотелось быть рядом с двуногим, хотя с этого расстояния можно было встретиться с ним взглядом и разглядеть узкий из-за яркого солнца зрачок.
Неприязнь гнала волка обратно, Нори ухнула в воду по самые уши, ощущая, как тело схватывают судороги. Внезапно стало в разы холоднее, но лапы по привычке продолжали загребать песок назад. Через минуту на отмель, двигаясь преимущественно на четвереньках, выползла мокрая с ног до головы девушка в серых, явно не новых хакама и белой куртке с запахом. Она повалилась на бок, резко вздрагивая и елозя коленями по мокрой гальке.

Парень пригляделся к источнику кругов. К нему приближалось что-то небольшое, грязно-серого цвета. Хаку с трудом различил в "этом" волка. Волки на Тибете... Они вроде бы светлого цвета, под стать камням и песку - а этот серый.

Бывший ниндзя сменил позу, опершись на левую руку. Зверь перестал метаться и поплыл прямо к берегу, его было видно всё лучше. Он сбежал откуда-то? Или очередной оборотень? Парень поправил волосы, окунул запястье в прибежавшую волну и одернул. Нет, едва ли оборотень. Мало у кого появится желание купаться в ледяной воде - да и он, скорее всего, превратиться в моржа или тюленя.

Парень поискал глазами средства защиты, уже привычно пожалев, что не взял с собой никакого оружия. На песчаной пляже было разбросано довольно много гальки - то ли дети натаскали, то ли волнами прибило... Безопасней всего, конечно, не давать зверю фору - один точный камень в голову, даже небольшой, и озеро снова спокойно.

Хаку посмотрел на расширяющуюся полоску рассвета, и вздохнув, потер кончик носа о шарф. Один камень он на всякий случай поднял и держал в руке. Зверь был совсем близко - можно различить желто-черные глаза. Парень сел поудобнее, чтобы, в случае чего, мгновенно отскочить назад, параллельно вспоминая, куда надо ударить, чтобы волк вырубился, но не умер. У людей это место сзади, аккурат между черепом и началом шеи, а вот у зверей... Вроде бы тоже.

Волк уже выбрался на пляж. От неожиданности Хаку чуть не выронил камень: зверь начал изменяться, в итоге превратившись в девушку в одеждах Японии и белой куртке, по виду довольно измотанную. Превращение, как и ожидалось, без всяких спецэффектов. Бывший ниндзя сильнее сжал гальку, быстро пробегая глазами берег. Всё спокойно. Едва ли это "привет" от кланов Японии, но быть невнимательным не стоило. Парень часто сам запускал такую обманку, чтобы внимание противника отвлеклось от ловушки.

Парень легко встал, и, подойдя к девушке со спины, присел рядом с ней на корточки. Профессиональные убийцы не действуют, как мясники – и убивать кого-то, кроме цели, считается дурной работой. При его близком расстоянии с оборотнем они лишаются значительного преимущества. Камень он предусмотрительно положил рядом.

- Привет. Не поздновато ли для купания?

Первую минуту Нори плохо осознавала, где она, почему так холодно и главное, где ее густая серая шерсть, которая должна согревать в любую непогоду. Да, мысль странная... Девушка скребла рукой сырой песок, разминая его в пальцах, тело все еще неприятно сводило, что особенно ощущалось в спине.
- Волки не бывают водоплавающими... - шепотом констатировала японка, припоминая наконец, что все-таки произошло и какую глупость она совершила на этот раз. Пора бы отучать себя от таких опасных для здоровья идей.
Сзади послышался мягкий звук шагов. Это, наверное, та девушка, которая смотрела с берега... Только бы она не начала визжать, лучше бы просто убежала. Сейчас...отлежаться немного, и можно будет уползти от этого мокрого места под названием озеро и отогреться где-нибудь... Где? В комнате, например.

Визга не было, да и действительно... Оторвав голову от гальки, девушка посмотрела на свои руки и отерла щеку от налипшего песка. Пугаться особенно нечего, ведь она - обыкновенный любитель поплавать в холодной воде, двуногий и неопасный. Если бы волчица не ушла, она бы смогла хотя бы за руку цапнуть, так, чтобы было неповадно подходить, а тут - рычи, не рычи, бесполезно.
Услышав вопрос, девушка перевернулась на спину, обратив к незнакомке измазанное личико, которое с натяжкой можно было назвать "приветливым". Ее начинало трясти от холода, так что зуб на зуб не попадал. Черноволосая была японкой, симпатичной и вежливой, так что даже поздоровалась с потенциальным утопленником, чем вызвала слабую улыбку у Нори.

Черты лица слегка расплывались, и чтобы избавиться от размазанного ореола цвета рассветного неба, пришлось тщательно протереть глаза. Так тщательно, что аж песчинка попала, и теперь девушка смотрела на незнакомку одним глазом.
- Нет, в самый раз, - ответила Нори сквозь зубы, потому что челюсти от холода протестовали и не разжимались, - Ты кто?

Пока Хаку раздумывал, бывают ли водоплавающими волки, и, если нет, почему не становятся водотонущими, девушка потихоньку приходила в себя. Её координация заставляла желать лучшего – то ли вода постаралась, то ли произошла встреча гальки с головой девушки и без помощи бывшего ниндзя. Во всяком случае, мыслительные способности не повредились.

Хаку улыбнулся – не часто встретишь без пары минут утонувшего философствующего оборотня. Парень поднял глаза как раз в тот момент, когда с леса на противоположной стороне берега вылетело пару птиц. Бывший ниндзя легко переместился чуть правее, держа девушку между собою и этим местом.

Ветер неожиданно задул в сторону реки, заставив обернуться. В рассветный час всё казалось серым и ненастоящим. Даже звук травы походил скорее на шуршание целлофанового пакета.

- Я Хаку. Сотрясения нет? Скольких меня видишь?

Парень провел указательным пальцем перед носом девушки. Что сотрясения нет, было видно и так – но всё же убедиться не мешало. Он-то, в отличии от сифу, не владеет сверхслухом и зрением.

Что больше интересовало, так стабильность сознание девушки. Волк мог не сразу отпустить её… Да и вообще удивительно, что она ещё в разговаривает, вроде бы, по сказкам, человек при развоплощении терял сознание.

Пара царапин и скорее всего хороший ушиб там, где волк упал в воду. Скорей всего плюхнулся пузом, хотя до этого у Хаку было мало возможностей созерцать летающих в воду оборотней.

Парень снова улыбнулся и поправил волосы.

Хаку разглядывал девушку. Ссадина на руке не слишком тревожила – кровь шла обильная и чистая, что почти исключало заражение. В монастыре была принципиально другая медицина, и здесь не было даже пузырьков с этиловым спиртом. Да и все попытки пронести его были бы расценены несколько превратно. А когда-то его были целые цистерны – сенсей любил выпить.

Парень, припомнив, пошарил по карманам. К счастью, в маленьком кармашке над обычным в джинсах он нашёл запаянный пакетик размером в два ногтя, который невнимательный человек вполне мог бы принять за средство контрацепции. Подобные порции спирта очень удобны – как раз для обработки раны, да и похмелиться ими трудно – так что вероятность, что их используют не по назначению, очень мало.

Одна проблема – потом эти пакетики часто теряются.

- Нужно в монастырь. Здешние лекари хороши, но к чему доводить до этого?

Конечно, в таких случаях лучше не давать человеку двигаться. Хотя едва ли Хаку смог бы донести девушку – он сам едва оклемался после ранений. Да и тут ни носилок, ни чего-то, хоть смутно их напоминающее.

Бывший ниндзя подошел к девушке со стороны раненой руки, и, ловко перехватив ладонь, сильно сжал над ней пакетик. Послышался приглушенный хлопок и в нос ударил знакомый запах. Порция спирта пролилась точно на рану.

Решив не реагировать на мудрое замечание, девушка только несколько раз кивнула. Действительно, надо было торопиться, пока она не заработала воспаление легких. Болела Нори редко, куда хуже перенося высокие температуры, чем низкие, но злоупотреблять собственным здоровьем не стоило. Хотя кто бы говорил...
Незнакомка что-то искала в карманах, наверняка, что-то очень важное. Ну что могло быть у девушки с собой? Платок? Зеркальце? Мобильный телефон? (хотя зачем, ведь в монастыре нет связи)... Спирт!

Запах шибанул в нос, так что японка аж поморщилась. Это выражение лица мгновенно перетекло в еще более выразительное, со сжатыми зубами и приподнятой верхней губой, так, чтобы не зашипеть. Вот же юная медсестра выискалась. Нори даже начала немного злиться на столь бесцеремонное обращение, она ведь не просила о помощи. Столько беспокойства из-за мелочи, когда все и так зарастет.

- Перестань, - японка отдернула руку, хотя весь спирт уже вылился на ранку. Боль отрезвила, и девушка поднялась на ноги, чуть пошатываясь и трясясь от холода, как осиновое дерево на ветру. Если бы она смогла бежать, то, наверное, согрелась бы, но для начала нужно было совладать с ногами, которые не очень положительно восприняли идею о каких-нибудь еще физических нагрузках. Впрочем, руки тоже висели, как плети.
Резко вдохнув, девушка громко чихнула и шмыгнула носом.
- Этого еще не хватало...

Парень провел рукой, поправляя волосы. Упаковку и руку, на которую попало лекарство Хаку вымыл в озере, - не хватало ещё огрести от здешних суперчутких оборотней. И не докажешь же потом, что исключительно в медицинских целях...

Девушка чихнула, непроизвольно мотнув головой мыслям парня. Похоже, они засиделись у берега. Сенсей бы, наверное, давно её вырубил ладонью в шею и потащил на себе. Хотя сифу должен поступить примерно так же...

- Идем. Тебе помочь?

Хаку обошел неудавшуюся утопленницу, подойдя со здоровой стороны. Закинув руку девушки за плечи, парень поддержал её, начав аккуратное неспешное движение к монастырю. Напомнило, как К`орианоф недавно буксовал его самого. Нужно постараться не уподобиться мастеру и переносить девушку аккуратнеё.

Ощущение, точно обнимаешь снеговика. Японка оказалась довольно легкой, хотя для бывшего шиноби и такая нагрузка было непростой. Любопытно - недолечившийся доктор несёт больного. И имеет ли больной право называть себя врачом?

- Русалки имеют имена?

Сказав, парень чихнул. Видимо, имеют. Хотя и не обязаны называть.