Точная наука

Возможно, для Дверка это и было несерьезно. Ну слова его были несерьезны. А вот Руслан при одном только слове "бить" аж вздрогнул. А угодливое воображение тут же нарисовало не прошенные картинки. Если такой, как Дверк, за ремень возьмется, тут блин живым бы остаться. Но он же шутит, да? Это он так шутит? Мальчик поднял глаза на взрослого, точнее, хотел поднять, но в этот момент тот каааак дал ему по плечу. У Руслика аж в глазах потемнело, он так бы и пропахал носом, ка бы сам же Дверк не поймал его за форму. Ну ни хрена себе! И Руслик серьезно задумался о том, стоит ли рот открывать. Сейчас его и правда пихнули так, по приятельски. Но рука у мужчины была тяжелая - такой даже если надумает просто отшлепать - с синяками будешь неделю ходить. И Руслик как-то инстинктивно втянул башку в плечи, а руки его потянулись прикрыть зад. Ну вдруг все же подлепит за такие дела, стекло же все-таки, не хухры-мухры.
Или вообще не говорить? Руслан вроде рот открыл, а сказать боялся - Дверк то он, конечно, Дверк, но все равно взрослый. Больше же всего Руслана смущал тот факт, что у него совершенно нет оправдания. Ну хоть какого-то неказистого! Или выдумать? Нееее, этот поймет, только хуже будет.
- Я стекло выбил! - Руслик сказал это очень быстро. Вот раз - и сказал.
А потом добавил:
- Ну там, в мастерской. Большое такое. Чего мне будет, м? Ты же тоже мастер, давай ты меня накажешь, а другим скажешь, что уже наказал. А то...
Руслик даже не знал, что именно "а то". По идее нашли бы его не сразу, но в этом монастыре в общем-то все рано или поздно вскрывалось. И это вскроется. Да и Эша ведь видела. И, наверно, к Руж его отведут, чтобы отругала. Ну или наказала. Однако Руслан так не хотел - в смысле Руж расстраивать. Ругаться с ней и уходить из монастыря он уже опять передумал, получалось очень некрасиво... А если Дверк накажет, может, ей и не скажут. Или скажут, но уже ведь наказали, чего расстраиваться... Ох, Руслик запутался в том, чего бояться и чего хотеть, все это было слишком для него сложно.
- Только не говори никому, м?

Постреленок неуверенно мялся, отводя глаза, пока не поймал вдруг взгляд и не выпалил:
- Я стекло выбил!
Двер на какое-то время опешил: не ждал. Нахмурившись, он выслушал ребенка до конца, а потом уже начал обдумывать сказанное и то, что оттуда следовало.
- Зачем? – первым делом поинтересовался маг, которого, впрочем, не столько интересовала причина. – Разбил или сделал трещину? – уточнил он следом, потому что вот это действительно было важнее. Получается, если Пэйн должен молчать о произошедшем, то ему же и устранять следы, а значит – чинить это самое стекло. В таких вещах он мастером не был, но если подумать, это все тот же обработанный песок, и если изучить структуру, можно вполне что-то сделать.
- Пошли.
Веселое выражение на мордахе оборотня сменилось суровым, но не сердитым. Он разозлится позже – когда увидит. И волк, конечно, «любил» тратить силы впустую, но только не из-за чужих глупостей. «Еще наказание это…» - Двер думал. Его не прельщало торчать на отработке, контролируя ребенка и теряя собственное время, которое можно было потратить на более приятные штуки. С мечом вот хотел помахаться!
«Ох, закрыл бы я тебя в комнате на недельку. - мужчина посмотрел на Руслика, мысленно качая головой: такие меры воспитания в монастыре не применялись. А мог ли он спустить постреленку шалость с рук? - Все с тебя как с гуся вода.» - оборотень вспомнил крючок в щеке и ботинок, заехавший по подбородку. Ему все казалось, что от парня терпит только его королевская особа, а с остальными тот как-то пообходительнее. В любом случае, если спустить, малой решит что к нему всегда за помощью бегать можно, а Дверка этого не хотел. Ему спокойная размеренная жизнь больше нравилась. А меж тем, сам же этого шалопая окликнул, а?
- Значит так. Если я его не починю, буду звать твоего куратора, - заявил волк, благо, знал теперь, что за мелким присматривает Руж. – Если починю, забудем, но за тобой должок, по рукам?
Он протянул ребятенку ладонь, широкую, мужскую, настоящую, и ждал хрупкого рукопожатия. Что ж ты такой боязливо робкий?

Дверк воспринял новость немного не так, как ожидал Руслан. Он уже привык, что взрослому все трынь-трава и подобные вещи его волнуют постольку поскольку. Однако вот поди ж ты - Дверк нахмурился. А это означало, что запахло жареным. Руслан тут же напустил на себя еще более виноватый вид и уже на ходу принялся объяснять:
- Нууу.... - так, вопрос а-ля "зачем" мальчишка проигнорировал в надежде на то, что Дверк забудет, водилось за ним иногда такое. - Ну оно сперва треснуло, а потом наполовину осыпалось. Сверху.
Ну как есть, так и сказал, все равно же увидит сейчас. Хорошо хоть не все вдребезги. Только половина. Может, Дверк его все же восстановит? Хоть бы уж восстановил, а то еще и про куратора заговорил - совсем жесть. Руслик бы с радостью протянул руку и согласился на что угодно, но теперь то он знал, что Дверк может взамен попросить. Как бы не сердилась Руж, даже если она накажет, это будет дежурство. А потом он загладит свою вину. Как-нибудь. Ну математику без скандалов придется неделю делать и вообще быть примерным ребенком, насколько это возможно в принципе для Руслика. А вот с Двером это так сказать кот в мешке. Руслику Дверк нравился, он ему доверял, но в прошлый раз сильно напугался с этими трусами долбанными. А если опять что-то вот такое? Неее, обжегся на молоке, на воду дуй. И Руслан отрицательно замотал башкой.
- Ы-ы, не пойду я больше по чужим комнатам шарить... - ответ был не детский совершенно, но ведь и происшествие, которое так запомнилось, было Руслику явно не по уровню развития. Крепко запомнил. Выводы сделал. И не хотел на те же грабли. А еще не хотел как в прошлый раз все с теми же трусами сказать - "сделаю" и не сделать. Неее, не-не-не. Лучше уж наверно к Руж. Или даже если Дверк сам накажет как-то строже, чем по-монастырски обычно. Но не так. Не хотел Руслан больше переживать такое.

- Нужны мне твои трусы. – отмахнулся волк, удивленный таким ходом мысли мальчишки. Если подумать, оборотень просто не знал, как наказывать постреленка, потому и решил отложить это на потом, и сейчас с протянутой ладонью с места не сдвинулся: - Я уже сам все достал.
Подумайте, Пэйн не был дьяволом и даже рядовым бесом, чтобы бояться заключать с ним сделки. Скорее всего, он или забыл бы потом об инциденте, или просто заставил помыть за себя посуду. Ну, ботинки почистить. Шмотки постирать. Пол помыть. Ай, все равно этому мелкому ничего серьезного не доверишь, а проставится он в лучшем случае через одиннадцать лет, когда разрешат покупать алкоголь. Ждать долго.
- Или договариваемся, или я пошел к Руж. – повторил Пэйн авторитетно, давая понять, что если ему на что и не побоку, так это на оставленную без внимания протянутую руку, и он просто обидится. Так смотрят на тебя бабушки, которым кажется, что ты обязан уступить им в автобусе место.
А описание стекла оборотню не понравилось. Трещину заделать оно ладно, заново создать – тут еще вопрос, въедет ли недалекий волчий мозг в систему обработки, построит ли правильную структуру и сколько силы придется затратить. Не факт, что выйдет, проще купить и новое вставить.
- Осколки крупные упали, не рассматривал? – спросил маг, почесывая спину, на которую присело странное мохноногое насекомое, и сбросил его, даже не заметив, что оно там было.
Еще Двер подумал, что мальчик чего-то утаивает, раз не отвечает на вопрос «зачем». Быть может, там история не про стекло вовсе, а так сказать «але-але, какие вести? Давно я дома не была». И началось с окон, а закончилось уничтожением какого-нибудь корпуса. Или геноцидом, как вариант. Потому вопрос Пэйн повторил, слегка поменяв формулировку:
- Так что там произошло-то, в мастерской? С мечом игрался?

Ну вот еще не хватало! Сейчас еще за шкиряк схватит и к Руж притащит. И доказывай потом, что ты не верблюд! Еще хуже, чем если бы Дверк не знал. Зачем Руслик только сказал? Он уже мысленно все проклял, ну кто за язык тянул? Ну сказал, бы что просто расстроен и всего делов! Не поверили бы сто пудов, но Дверк был не из тех, кто доколупывается. А вот тут теперь блин дилемма! Мальчишка опять замотал башкой:
- Стой, не надо к Руж, ну ладно... хорошо, - он пожал руку Пейна, подумав о том, что делает очередную глупость. - А стекло... я не глядел, я ушел сразу. Не знаю, - тут Руслану и сказать было нечего, правда не смотрел.
И вот дошло дело до главного вопроса.
- Не, я в мастерской и не был вообще. Честное слово не заходил, - начал Руслан с правды. - Я на улице был и камнем кинул. А вот здесь Руслан благополучно запнулся... Так, зачем он мог кинуть камень в стекло? Просто потому что Эша его разозлила? Нееет, только не это, не хотел он, чтобы еще и Дверк ему сегодня на мозги капал этой историей. А то у всех выходило, что Руслан виноват кругом и всюду. Вот потому-то мальчишка и стал судорожно соображать, что бы такое придумать. А вот кстати... математика! И Руслик вынул из-за спины учебник:
- Ну тут короче вот, - Руслан показал книгу Дверку. - Руж мне задала задачи, а я не знаю, как делать. Терпеть не могу математику. Ну я решал, решал, а с ответом не сошлось. А Руж сказала... - вот тут пошел откровенный наговор на куратора, - ну Руж сказала, что выходных у меня не будет из-за этого. Буду уроки делать и дежурить везде, где только можно. А что я, виноват, что задача не получается?
Нда, забавное заявление, если еще учесть, что Руслан сам всю неделю тянул кота за хвост и не выполнял уроков. Вот они и накопились.
- Ну я разозлился и кинул, чтоб уж не просто так хоть наказывали... А потом... потом... ну потом испугался, - все это было далеко от истины, но не правду же говорить. Руслик поглядел на Дверка, ну что - поможешь?

Большая ладонь крепко сжалась на тоненькой ручке, сдавила мягко и отпустила. Руслик на такое прикосновение среагировал боязно, как будто в пасть пальцы засовывал, или в розетку – попробовал и тут же отдернул. Пэйна это не повеселило: он все еще думал, как же решать проблему.
Проблему сложно решать, пока ее не видишь. Потому оборотень резво зашагал в сторону домика, к которому все равно пришел бы, встреть мальчугана или нет. Он слушал его нехитрую историю, пытаясь вникнуть в логику, а когда это не получилось, спросил:
- Разве окно виновато в том, что у тебя не выходит решать задачи?
Впрочем, чья бы корова мычала. Двер сам, будучи зол, колотил стены, да так, что окрошка сыпалась. Но он-то мог набедокурить и вернуть все как было, а постреленок про заметание следов не слышал. К тому же, бил мебель волчара только тогда, когда ярость могла выплеснуться на человека – его девушку, обычно, ну или Хамфри. Тогда это служило сигналом: я в гневе, лучше смените тактику, леди, иначе вам не сдобровать. И обычно действовало, хотя мужчина полагал, что раздражение спадало скорее от боли в костяшках, чем от того, что некто приведший в бешенство вдруг становился лапочкой и паинькой.
- Какое из окон? – они пришли наконец к мастерской, но с этой стороны волчара ничего не заметил, значит, камнем пацан зарядил по другую сторону домика. Им надо было действовать быстрее: все же, время было такое, что тренировки накрывали одна другую, да и ребята просто как Пэйн могли захотеть с оружием поиграться. Встретишь кого-то – и вот уже Руслику придется сознаваться, чтобы на волчару не подумали. По крайней мере, Двер бы его сдал. А это, пока они стекло не посмотрели, не входило в сделку. Оборотень привык сдерживать свои слова.
- Математика на китайском? – неожиданно спросил мужчина, пока они обходили здание. Вот и оно – окно разбито, половина действительно обвалилась, несколько осколков было на земле, но большая часть, вероятно, в самой мастерской. Осколки размером с ладонь – достаточно крупные, чтобы не пресечь на корню попытки.
- Принеси обломки, которые там. Будем собирать мозаику. – попросил Пэйн, прикладываясь к стене ладонью и изучая энергию.

Но, вопреки ожиданиям Руслана, Эша не стала считать его мерзким и злым мальчишкой. Она лишь нервно кусала ноготь большого пальца и размышляла, что же она плохого сказала. Каким словом обидела? Как лучше было поступить? Увидев, что он разбил стекло, Эша лишь покачала головой. Нет, наверное, стоило догнать его и прочистить парню мозги. Но в данный момент тот был слишком рассержен, чтобы что-то слушать. Лучше девушка потом поддержит его, если наступит раскаяние.

Небо как-то резко потемнело, подул холодный ветер. Эша встала, потянулась и снова взяла катары в руки. Пора было продолжать тренировку, пусть и в одиночку. Теперь девушка полностью сосредоточилась на технике, в надежде отогнать от себя грустные мысли. Удар-блок, удар-блок... Постепенно Эша успокаивалась, а ее движения становились все точнее и как-то продуманнее. Они уже не стоили ей таких усилий, как в начале дня. Девушка совершенно не чувствовала усталости, однако ей пришлось завершить занятие из-за не вовремя начавшегося мокрого снега.

Проходя мимо мастерской, девушка заметила, что Руслик зачем-то активно ковыряется в земле. Что он задумал на этот раз, маленький шалун? Но придумать ничего по этому поводу Эша не успела. Потому что в босую левую пятку что-то резко вонзилось. "У-у-у, осколок, у-у-у-у-у", -- чуть не взвыла индианка. Она осторожно приподняла ногу. Так и есть. "Так вот что, оказывается, искал в земле Руслан!" -- пришла запоздалая идея. Эша аккуратно взяла лежащий в песке кусок стекла, вытерла об курточку и, прихрамывая, направилась к мальчику.

-- На. Держи, -- протянула Эша осколок, стараясь улыбнуться. -- И... прости меня, пожалуйста.

Индианка обернулась и внезапно увидела стоящего возле мастерской Двера. "Ох, он все видел", -- испугалась девушка.

-- Пожалуйста, -- стиснув зубы, сбивчиво залепетала она, -- не ругайте Руслика... Он маленький. Это все я виновата, -- зачем-то выпалила она и скорей попрыгала на одной правой к жилым корпусам.

Руслан не успевал за Дверком. То ли мастер сегодня был очень активен, то ли это он сам тормозил страшно. Но Пейн как-то так бодренько взялся за работу, словно вот всю жизнь мечтал окна заделывать, а Данзас ему в этом деле помог несказанно. Кстати, мужчина тут же дал ЦУ - собрать осколки. Собрать? Хорошо, Руслан принялся собирать то, что видел. Часть, конечно, будет внутри, но сперва надо было хоть то, что снаружи, подобрать. Мальчишка завозился на земле, складывая к ногам Дверка стекла. Он был осторожен и приносил их аккуратно, не порезался. А Пейн неожиданно еще и про математику спросил... С чего бы это он. Нет, учебник был не на китайском - с этим у Руслана, как и у Руж, был полный и тотальный завал.
- Не, на английском, - пожал плечами Руслик, там он хоть что-то понимал, и Руж понимала. - А тебе зачем?
А вдруг Дверк решил ему еще и с математикой помочь? Глаза так и загорелись интересом. Но получить ответ на этот наиважнейший вопрос Руслану не удалось, потому что тет-а-тет прервала... Эша? Ну да, это ее голос он услышал. И обернулся. Девушка с приветливой улыбкой, как будто вот ни в чем не бывало, протягивала осколок, на который, кажется, только что наступила. Да, наступила. От блин. Руслик уже собирался помощь предложить, но тут девушка вдруг попросила у него прощения. У него? Ну вообще-то это он должен был извиняться. Но и этим странности не ограничились: Эша заговорила с Дверком. Чегооо? Руслан чуть не засмеялся? Она глядела на него так, словно тут стояла какая-нибудь Шэн.
- Это ты меня прости, - мальчуган улыбнулся в ответ, а на Дверка махнул рукой, мол, не боись, можно его в расчет не брать - это свой человек. - А насчет него не парься, - ну да, хотелось Руслану прихвастнуть, что в монастыре у него есть крыша, да, вот такой он мелкий, но крутой, с мастерами на короткой ноге, - это Дверк, он ругать не будет.
И, уверенный в том, что Дверк реально ругать не будет, Руслик поглядел на ногу девушки:
- Хочешь, я вылечу, я умею!

Энергия растекалась по стене, огибая незамысловатую раму – вернее, ее грубое отсутствие, - легонько касалась стекла и наслаивалась на нем красным призрачным потоком, и сразу же отступала. Это было похоже на волны на берегу: вода лизала краешек земли, пробовала на вкус, а потом восклицала: «Какая гадость!» - и с отвращением фыркала усами, но лезла снова распробовать. Пэйн часто пускал паутинку силы по домам, и сейчас это было не в новинку, но вот стекла он всегда огибал по простым и понятным причинам: мало что там от земли осталось. Подхватить нужные крупицы, выбрать красное из растворившегося рыжего – трудно, очень трудно. Он пытался въехать в структуру или хотя бы ощутить обломки, как неровности и изломы в рельефе дороги под ногами, но все было так смутно, так незнакомо и непривычно.
Руслан же пока занялся мозаикой. Ползая под ногами, он собирал осколки, и оборотень отстраненно подумал, что не успел сказать ему быть аккуратнее. Но ладно, постреленок себе не вредитель, - взвыл как всегда некто другой, а волчаре пришлось отвлекаться.
- Тормозни. – нос скривился: зверь внутри чувствовал кровь будь добр, железный привкус зацепился за нёбо. При этом Двер даже не обернулся, все так же щупая стекло нитями-паутинками, как инопланетянин с тентаклями, и отвлекался едва ли. Болтовня детей его не занимала, одно он понял: девочка в теме, но сдавать никого не собирается, потому он спокойно ей бросил через плечо: - Руслан уже во всем признался.
У этих двоих сзади, кажется, намечалась любовная драма. Как голубки, извинялись друг перед дружкой и прикрывали друг дружку, так что оборотню становилось тошно. Он очень хотел их не слышать, вообще – это рано для ребенка десяти лет влюбляться, и куда катится нынешняя молодежь, что у них все так быстро происходит? Любопытство, к счастью, никогда не было пороком мага, потому он отвлекся скорее по другой причине: когда постреленок откровенно взял его в оборот как «своего крышевателя».
- Эй. – Пэйн нахмурился, повернулся к мелкому и сердито сверкнул глазами, а что сказать не нашелся. Вместо этого волк обратился в девушке, которая, к слову, была гораздо старше мальчишки. Не стыдно ей таких поклонников иметь? – Он не лечит, а калечит. – заявил оборотень. – Пускай лучше соберет мне стекляшки. Иди сюда со своей ногой.
«И кто сейчас босиком ходит?» - промелькнуло в голове, но Двер этого не сказал. Ведь с другой стороны. Ему тоже босыми пятками по земле больше нравилось.

Ну конечно же, Руслик -- лапочка! Как только Эша могла в этом усомниться? Правда, в ее жизни ни одна ссора не длилась больше полутора часов (благодаря ли мягкому, будто чернозем, характеру, или еще чему-нибудь -- неважно), так что все вокруг для девушки были исключительными лапочками. Вот и сифу Пэйн оказался весьма дружелюбным. Кажется, он предложил помощь -- что ж, разумно: десятилетнему ребенку Эша бы не доверилась. Хотя предложение было излишним, ведь индианке самой не терпелось попрактиковать врачевание.

-- Спасибо, сифу Пэйн, эээ... И, спасибо, Руслан, но я сама могу, -- сказала Эша и демонстративно уселась рядом с мальчишкой. Само собой, сначала убедившись, что никакого стекла под пятой точкой не лежит. -- Сифу Пэйн, а вы сможете восстановить стекло? Надо же! -- девушку сейчас куда больше заинтересовали махинации младшего мастера, чем собственная рана. -- Вы будете использовать магию Огня, чтобы сплавить осколки? -- пальцем в небо. -- Где-то тысяча градусов температура должна быть для пластичности, -- зачем-то добавила Эша. Сифу уж должен знать.

Наконец девушка занялась собственным телом. Помогая себе руками, она приняла что-то наподобие позы лотоса, затем стала дальше выворачивать ногу, чтобы получше рассмотреть рану. Ее взору открылось не самое приятное зрелище. Она даже поморщила нос, увидев, насколько грязные у нее ноги: прилипшие песчинки, грязь, какая- то высохшая веточка. Хорошо, что она не позволила никому врачевать -- сгорела бы сейчас от стыда. Инфекция сплошная. Эша не сразу смогла отыскать сам порез. Спешно очищая пятку, она поняла, что рана довольно глубокая. Ничего, ничего. На занятии по Земле получилось вылечить куда большие повреждения, значит, и тут получится. Легко касаясь пальцами области вокруг пореза, она усмиряла боль, затем осторожно стягивала края раны. Несмотря на холод, девушка аж вспотела от напряжения. Наконец, пятка стала снова цельной, как раньше.

Тем временем, кучка осколков выросла. Эша наклонилась к ней, и флегматично стала сортировать стеклышки по форме. "Давно я паззлы не собирала", -- подумала индианка. Сборку картинки она всегда начинала с сортировки фрагментов. Хлебом не корми -- дай что-нибудь упорядочить.

-- Возможно, мне стоит начать собирать детали -- ой, стеклышки! -- внутри здания, а? -- нерешительно поинтересовалась индианка.