Дыхание Зверя

Руслан смотрел на Конг издали, а потом вообще отвернулся. Чего она на него пялится? А? Вот чего? От одного этого взгляда стало не по себе. Ну че ты зыришь! Глаза и так с утра были на мокром месте, но Руж сказала идти. Какое на хрен занятие... Руслик ни о чем другом, кроме своей обиды, не думал уже. Что ж его так зацепило то, а? Первый раз что ли взрослые ошибались на его счет? Не первый. Но после этого ему никогда не приходилось тонуть. И при одном виде этой черной душно становилось. Вот и теперь паренек потянулся рукой к горлу и оттопырил ворот. А взгляд все не уходил. Ну что? Что на этот раз? Может, повезет и она его выгонит? Ну и пускай Руж потом ругает... все лучше, чем тут торчать. Хоть бы на дежурство какое отправили!
И тут она встала... О-ля-ля. Сыпь в кусты, накрывайся ветошью. Кулаки непроизвольно сжались, а голова пошла вперед какими-то рогами, у Руслана разве что надпись красная на лбу не появилась "Не подходи". Он тоже немного приподнялся, сам не зная, чего ожидает. И попятился. Немного, но это было заметно. Боком как-то.
А она... протянула ему циновку. Типа чтобы не простудился. Крылья носа напряженно заходили ходуном, у Руслика всегда так бывало в минуты крайнего напряжения. Сесть? Или чего? Она пошла и начала что-то говорить. А Руслик... Не надо ему от нее ничего. Вот не надо и все. Голова начала болеть и слезы наворачивались, чего она вообще к нему пошла? Кто ее просил? И что он теперь с этой циновкой делать будет? Руслан смотрел на сифу как на врага народа. И все ждал. Чего? Он не знал. Но циновку хотелось разорвать, занятие сорвать, а...а... а.... а еще что-нибудь еще еще еще. да что ж он так обиделся то? А больше всего хотелось расплакаться опять и убежать! И зачем он только вообще пришел! Ну и что, что Руж сказала, ну и что!
Руслик начал заводиться. Она все говорила, и говорила, а у него в башке звучали только те ее слова. Про краску, про кастрюли. Про дежурства! И Шири тут же где-то появилась. И визги эти викины. Голова словно наливалась какой-то тяжестью. Руслик так и не сел на чертову циновку. А еще, кажется, ему становилось плохо. Озеро это долбанное. Конг. Да что она не заткнется! Сколько уже говорить можно! Руслан глядел на воду, а потом на нее, на воду и опять на нее. Голос стал глухим, все глуше и глуше и это так сильно напоминало то, как было все тогда. В воде. Вот раз и звуки снаружи все померкли. И свет померк. И вот теперь Конг тоже говорила словно в трубу в какую-то и руслан ее слушал, слушал, и так хотелось, чтобы она уже замолчала! И озеро! Вода хлынула в горло, не давала дышать. Вода заполнила ноздри! Наплыв воспоминаний стал нестерпимо сильным.
Руслан не мог понять, что с ним. Почему с Конг все вот так. Дышать становилось все тяжелее, а голос ее все глох и вот Руслик будто на дне оказался. Все. Последний вдох и снова вода вместо воздуха. Но теперь почему-то он так ясно слышал ее. Но не голос. Она говорила иначе чем там, снаружи. Здесь, под водой, мысли ее словно преломлялись. И рассыпались, как рассыпаются в водной пучине лучи света. Руслик вдруг понял, что настолько на нее обижен, что способен даже чувствовать то же, что она. Точку опоры.... дают обстоятельства.... давление... происходит... жизнь. Вопрос...
Но при этом Руслан понимал и словно слышал ее речь полностью. Она говорила одно, а тут, в воде, все было вот так зыбко. Но Руслан почему-то еще был жив. И даже приспособился к такому вот положению. Он дышал и ощущение вдоха воды стало привычным. Необычным - но привычным. "Это все из-за вас" - Руслик сам попробовал говорить, но каждое слово болью отдалось в голове. Словно пузырьки изо рта вырвались. Слова были расплывчатые, неясные. И он не был уверен, что Конг их расслышит. "Это все вы виноваты". А вот теперь дышать этой водой стало трудно. И голова пошла кругом. "Ненавижу!" - это было последнее слово-эмоция, которые растворились в этом накатившем озере. Мгновение - и все стало как раньше. Руслан ничего не понял. Все прослушал, что только мог. Больше того - теперь у него так трещала башка, что в пору было вешаться. Циновка была бы весьма кстати, если бы разрешили на ней лечь. В висках стучало, круги какие-то поплыли. Он смотрел на Конг, как на инопланетянку и не мог понять, что это с ним сейчас было. Руки потянулись растереть лоб, но Руслик едва не завалился. Сел. Вдохнул, выдохнул. Да что же она с ним сделала? Или что это вообще? Было конкретно плохо. И опять она рядом. Опять! Оперевшись на обе руки, Руслан изучал землю. А потом таки сел на циновку и обхватил колени руками, сжался, будто равновесие хотел удержать. Лечь. Прямо сейчас. Он даже забыл, что на Конг обижается. Хотя уже зрела убежденность, что это ее рук дело. Руслик часто задышал. Очередная волна дурноты - но он держался. Воздух давал ему силы. Слава Богам, что они не занимались в помещении. Руслик дышал, дышал, дышал, и хотелось дышать еще больше. Но тут он понял, что сопротивляться бесполезно. Голова просто тянула к земле. Ну он же не мешает вести занятие? Нет. Он просто тут полежит немножко. И Руслик, все так же прижимая к груди коленки, лег. Циновка пришлась очень кстати.

На этот раз девушка немного задержалась, наводя порядок в комнате, что, почему-то решила сделать именно вечером. С утра ей не хватило времени, потому что нужно было отдать несколько часов тренировкам, а вечер подошел незаметно и быстро. Нори подошла к озеру, когда сифу Конг только начала рассказывать о цели сегодняшнего занятия, поэтому девушка тихо поклонилась, чтобы не прерывать мысль учителя, и села на принесенную циновку, довольно близко, что случалось не так часто. Было много знакомых, видимо сказывалось частое посещение занятий, где Нори успевала запомнить если не имена, то лица, были и те, кого она видела впервые. С удивлением девушка заметила среди пришедших своего наставника, которого не так уж часто можно было встретить на массовых мероприятиях. Хотя, если вспомнить, на праздновании Нового Года он пел что-то красивое... правда непонятное, потому что на английском. Кажется. Посмотрев на Двера некоторое время и так и не дождавшись его взгляда, чтобы поприветствовать, девушка вернулась к речи сифу Конг.

Судя по тому, какое количество учеников собралось у озера, тема занятия волновала не только юную волчицу. Учитывая, что ей уже удалось по несчастью искупаться в озере, не по своей глупости, кстати, а из-за чьей-то самонадеянности, воспоминания, связанные с этим местом поневоле заставляли задуматься о звериной сущности и о том, как с этим жить. Особенно как с этим жить в полнолуние. Что делать, если твой внутренний зверь, просыпаясь, самовольничает, убегает черт знает куда и бросает тебя в самые ответственные момент, заставляя искать выход из ситуации, в которую ты никоим образом попасть не хотел? И более того, слушать он тебя даже не собирается.

Нори приподняла голову, обращаясь глазами к луне, и в очередной раз почувствовала, как внутри что-то екнуло и перевернулось, хотя переворачиваться поидее было нечему.
- Добрый вечер, сифу, - японка поклонилась, удивляясь, что решила высказать предположение на прозвучавший вопрос. Обычно она старалась не высказываться первой, - Возможно потому, что ночь - это время, когда человек засыпает и дает больше свободы той звериной сущности, которую сложнее разглядеть днем? Или оттого, что ночью человеку проще слушать себя, потому что он не занят дневными заботами? К тому же, сегодня полная луна, а она... - японка запнулась, не зная, как описать то странное чувство, возникающее при взгляде на луну, тем более это прозвучало бы как-то наивно и по-детски. Вроде "мне тревожно в полнолуние"...глупо ведь.
- Она ведь тоже оказывает какое-то влияние, сифу Конг?

Лонг слушал преподавателя внимательно, с глубоким интересом. Когда она поздоровалась с учениками, он поклонился ей в знак признательности и продолжал молча сидеть и внимательно слушать, пока черёд говорить не добрался и до него.
-Ну, я читал и даже смотрел фильм о людях, на которых полнолуние оказывает сильное влияние, пробуждая зверя сокрытого внутри. Это как болезнь. Вы не можете сдержать зверя, потому что ночью в полнолуние он наиболее силён, ведь его подпитывает сама луна. - выдержав короткую поузу он продолжил. - Однако странно это. Ведь человек тоже зверь. Или же не так. Душа наша состоит из человеческой души и нечеловеческой - звериной. Разум относится к человеческой части, инстинкты к животной. Однако как же формируется характер? Наверное, стандартно в характере эти две силы борются, противостоят. Естество и чистота пустотности характера. Но я бы хотел стремиться к их гармонии. Я пока немного не понимаю сущность внутреннего мира человека. И надеюсь раскрою его с вашей помощью.

Юноша как всегда излишне распространился. Отчего у него сложилось чувство, что никогда не научиться говорить лаконично: просто, ясно и от души.

Народу набралось предостаточно, что было одновременно и плохо и хорошо: в толпе можно было укрыться от людей, но в то же время было больше людей, которые могли обращать внимание. Однако немка постаралась не думать об этом, глубоко дыша и смотря сосредоточенным взглядом прямо перед собой, на траву. Со стороны могло показаться, что она что-то с огромным интересом разглядывает, хотя она всего лишь пыталась уговорить себя не робеть и не стесняться. Это ведь важно. Давно не было занятий по превращению, а ей ну уж очень хотелось побывать на нём. Всегда ведь любопытно, какое животное отражает твою внутреннюю сущность.

Сифу заговорила и Френки, с трудом пересилив себя, подняла глаза на итальянку. Немка поймала себя на мысли, что хочет, чтобы способность проявилась именно сейчас. Грустно было бы, если бы она вообще никогда не смогла превратиться. Все могут, а она нет. Хотя... Это бы лишний раз подтверждало тот факт, что она бездарна. Та-а-ак, стоп. Хватит клевать себя! Как там говорил Игорь? Она не хуже других, а возможно, даже лучше в чем-то. Рыжая тряхнула плечами, чтобы отогнать неприятные мысли.

Пока она думала, все более менее приличные предположения уже высказали и немки оставалось только досадливо вздохнуть.
- Может, медитировать в темноте удобнее? - неуверенно высказала она, а затем снова грустно вздохнула. Лучше бы молчала, чем нести что попало.

Большую часть того, что говорила мастер Конг, Клемент уже знал - по собственному опыту. Хотя многое по-настоящему начал понимать только недавно, и осознавать то, что на самом деле может значить общение со Зверем и слияние с ним.
Любопытно, насколько хорошо подошли к этому все остальные? Кажется, тут не у всех облик проявлен... вроде бы. Своему чутью на такие вещи Вейр пока что разумно не доверял.
Прозвучал вопрос, и канадец задумался, прислушиваясь к чужим ответам. Ответ молодого китайца, по его мнению, был наиболее близок к правильному, но помедлив, Клемент решил кое-что добавить.

- Мы собираемся говорить о Звере, а ночь и полная луна пробуждают его, - сказал он вслух. - Скорее всего, в таких условиях мы лучше почувствуем собственных зверей, а вдобавок - легче будет к ним взывать, если надо будет превратиться. Точно так же, как здесь удобнее всего заниматься магам Воды - озеро под боком, оно помогает. Хотя...

Клемент задумался на несколько секунд.
- В полнолуние Зверь начинает брать верх. Дотянуться до него легче - но контролировать сложнее. Это может быть проблемой... или упражнением на контроль.
Так, что-то он совсем разговорился, и уже за пределы вопроса вылезает. Вейр неловко умолк и бросил быстрый взгляд на остальных.

Дремать долго и пробудиться, а то и не пробудиться... вот как это вообще возможно-то? Когда он сам шебуршится в душе, надо только калитку открыть!
Раджив знал о том, что магические способности у людей могут вспыхнуть поздно. Знал - но никогда этого не понимал. Ну как может вообще быть человек, не чувствующий, как стихия или пушистая морда рвется из души, а? А уж тем более под луной - хотя не так уж много власти Сома имеет над мангустами.
Он даже раскрыл рот, чтобы сказать об этом, да опередили. Кумар на мгновение задумался, но молчать не пожелал, и выдал:

- Ночью прохладнее, и это бодрит. Особенно когда изрядно холодно. Кому-то помогает... а кого-то заставляет получше собраться - как вот нас, Огненных. А еще - ну да, Зверя тянет...
Вот, кстати, еще кое-что чего он искренне не понимал. Как можно утратить контроль над Зверем? Его ведь вообще не надо контролировать, надо просто дружить и жить с ним вместе. Вот почему-то он никогда не срывался...
Мелькнуло воспоминание - рассуждение деда о том, что просто у мангуста и внука характеры почти совпадают - но тут же пропало. О том, что у других могут быть иные проблемы, Кумар был способен задуматься, только сосредоточившись и напрягая разум.

Занятные тут вещи спрашивают и высказывают. О Звере Кир слушал с интересом - для него это было не то чтобы внове, но более чем занимательно. Да, Игорь уже рассказывал о Превращении - ну так он-то больше про своего ящера толковал, а вот более общие рассуждения - вот это уже куда интереснее.
- А что за обстоятельства? - не смог сдержаться Романин, задав вопрос раньше, чем успел осознать окончание речи мастера. Тут же сдвинул брови, задумавшись над сказанным.
И в самом деле - почему ночью?

- Может, чтобы никто не помешал? - предположил Кир вслух. - Потому что звери - дело тонкое, даже более тонкое, чем стихии, и посторонний может помешать или сложности с контролем устроить... а в такое позднее время вряд ли кто сюда придет. Так что все будет спокойно - сознаем мы это или нет, но Звери-то понимают.

Предположение было не то чтобы особенно толковым, но первое пришло на ум. Вторым было - для тренировки Зверя, но это и так уже не раз помянули. Стоило сказать что-то оригинальное, и в голову скользнуло лишь это.

Наконец, и Эше надоело играть в молчанку, прячась за спинами других учеников. Первые два ответа ей очень понравились, юная девочка рассуждала очень хорошо ("город спит -- мафия просыпается", -- она, улыбнувшись, вспомнила школьную карточную игру), а Лонг... Ну, пространность на этот раз была очень кстати и к месту. Девушка была согласна с его идеей разделения человеческой души на разум и чувства. И достижение гармонии... Как ей самой этого хотелось! Она чуть подвинулась, чтобы и сифу могла ее видеть и открыто предположила:

-- Наш организм устроен так, что ночью он восстанавливается, клетки делятся гораздо бодрей (поэтому человек, как правило, растет во сне), в то время как мозг, -- девушка невольно потянулась узкой ладонью к макушке, будто проверяя наличие собственно головы, -- мозг расслабляется. Ну и с таким разжиженным сознанием, -- "как у меня сейчас," -- усмехнулась индианка и продолжила: -- проще прочувствовать, а не осознать свою зверушку. А если превращение происходит на клеточном уровне, то ночь, время их активного деления и замены, просто идеальна.

Эша задумчиво уставилась на луну. Ну, полнолуние и полнолуние. Что такого? Самое время волкам выть, ничего особенного. Почему все уделяют этому внимание? Индианка снова почувствовала себя как-то глупо и растерянно.

-- Полнолуние удобно тем, что отраженный свет всех освещает, не нужно никаких фонариков приносить. Вслепую-то не позанимаешься, -- выдвинула свою примитивную и приземленную догадку девушка. Она вытянула руки и полюбовалась бледными в лунном свете кистями, на которые упали угольно-черные ажурные тени от еще пока обнаженных ветвей. Завораживает и пугает.

Как всегда, на занятии было много желающих получить новые знания. Викки не утруждала себя лишний раз и не особо наблюдала за тем, что происходит вокруг. По правде говоря, свежий воздух, темнота и плеск воды у берега навевали какое-то сонное настроение и девочка без конца зевала. Вообще-то, обычно она засыпала с трудом, постоянно ворочалась, но, видимо, именно такая обстановка была идеальна для крепкого и безмятежного сна.

Когда сифу заговорила, было сначала интересно, а потом англичанка поняла, что её еще сильнее клонит в сон. Монотонная речь убаюкивала и приходилось постоянно моргать и заставлять себя держать глаза открытыми. О том, чтобы вслушиваться в речь и понять, о чем говорит итальянка, речь не шло. Викки делала над собой усилия, пыталась напрячься, послушать, но сознание выхватывало пару фраз из речи, а затем снова погружалось в сладкую дремоту. Сознание услужливо подбрасывало картинки где она, красивая грациозная кошка, бесшумно перескакивает с ветки на ветку. А вот она уже не в лесу, в городе. Кругом люди, машины, собаки, кругом опасностью, а она, словно ночная тень, скользит по улицам, скрываясь от чужих глаз. А потом на смену городу пришла другая картинка - пустыня. Жаркая, круг, куда не посмотришь, сплошной песок и лишь где-то далеко, у горизонта, виднеется жухлое слабое деревце. Оно слишком далеко, чтобы Викки могла добраться до неё. И вообще, ей неудобно быть кошкой. Она чувствует себя здесь не в своей шкуре. Черные лапки превращаются в такие же маленькие, покрытые шерстью цвета песка лапы. Нос как будто удлиняется, а слух становится такой острый, что она может расслышать, как шевелится какой-то жучок под песком. Песок горячий и она быстро бежит, переставляя миниатюрные лапки.

Девочка вздрогнула и открыла глаза, словно очнулась ото сна, удивленно моргая и оглядываясь. Кажется, никто ничего не заметил, все по прежнему сидят на своих местах, кто-то отвечает на вопрос, который она даже не услышала.

Сегодня была действительно потрясающая ночь. В какой-то момент Оливия даже пожалела, что сидит сейчас здесь, слушая речь Конг нюйши, а так же всех остальных учеников. Гораздо приятнее было бы в такой час погулять по дикому парку, или пробежаться вдоль берега озера, вглядываясь в прозрачную гладь озера и мерцающее отражение полной луны. Казалось, что она завораживала своим серебряным взором и если бы Лив была волком, то наверняка бы испытала желание выть на луну. Девушка оглянулась, ища глазами Пэйна. Он выглядел скованным и каким-то бледным, не таким, как обычно. Лив вообще заметила, что его связь со зверем необычайно сильна, даже не смотря на то, что оборотень вроде бы обладал мастерством в превращениях. Должно быть, волк рвется наружу и действительно испытывает желание выть, а Двер его сдерживает.
Лив сочувствовала оборотню, потому что на собственном опыте убедилась: жить в одном теле с сильным и строптивым хищником ужасно сложно. Особенно если вы с самого начала не поладили и характеры у обоих сложно. Тогда вы обречены грызться, ругаться, злиться на зверя, который, по сути, является тобой же. И ты становишься узником своего же тела, потому что находится в нём не комфортно и трудно. Порой, даже опасно для здоровья. Вспомнить хотя бы её состояние перед первым занятием с Даниэлой. Она не спала всю ночь, её подташнивало, а выглядела она так, словно... да лучше не сравнивать.

Оливия слушала сифу внимательно, но отвечать на вопрос не собиралась. Впрочем, все возможные предположения высказали за неё, а Лив решила взять сегодня на себя роль слушателя.

Когда занятие началось, Рафаль все никак не мог усесться на своей циновке. Он крутился, вертелся словно юла, чтобы наконец-то хоть как-то умостить свои булки на этом китайском коврике. В голову Рафаэля не могло вдолбится почему здесь не используют обыкновенные стулья, а эти непонятные половички. Эти предметы храмового интерьера были везде, хорошо хоть в нужнике они полностью отсутствовали. Рафаэль огляделся по сторонам, все как истуканы сидели на этих ковриках, да у самого Саласара уже бы заднее место затекло, а эти тут сидят тебе и не дергаются. Нет уж эму надо было чтобы мягонько было и вообще подушки надо пришить к этим штукам, а поэтому испанец свернул свой ковричек в трубочку и уселся на нем как на лавочке, что было в прочем тоже не очень удобно, но зато лучше чем раньше.

На вопрос преподши он и не собирался отвечать, но еле сдержался, чтобы не прокомментировать ответы других учеников, которые реально были наивными и детскими. Правда, Раф особо не удивился этому после всяких дурацких писем с предложением поиграть и идиотских новогодних выступлений от некоторых особо одаренных индивидов. А преподша кстати так ничего попалась, Раф бы подкатил к ней, если бы может быть была не такой старой, но как там говорил дядька «Женщины как вино и чем старше тем лучше, но в разумных пределах». Ну, ладно, говорил это он не ему, но Саласар все время совал нос не в свои дела.

Волчара пританцовывал у плиты, крутя на руках добытые из шкатулки Хизер коралловые бусы, и с видом профессиональной кухарки готовил на сковородке яишницу. Когда-то в Англии они регулярно завтракали беконом, и это были самые замечательные воспоминания о родном доме. В Китае предпочитали еду полегче и поздоровее, пареное вместо жареного, соя вместо мяса. Ах, оборотень скучал по мясу.
По кухне распространялся приятный запах поджарившегося яйца, волк разбил желток вилкой и размазал его по сковородке, выключая огонь, чтобы «цыпленок» остался немного жидким. Пэйн потянул носом воздух и пустил слюнку: ему безумно хотелось есть.
«Угощайся.» – зверюга выбросила яйцо в кормушку, отчего оно приобрело абсолютно неаппетитный вид, и Двер скривился. «Издеваешься, да?» - «А как же?» - волчара ехидно ухмыльнулся. «Подонок ты.» - подумал Двер и отвернулся к стенке, теряя интерес к серому прохвосту.
А вот монстр, меж тем, наблюдал за беседой собравшихся. Даниэла, в духе многих местных преподавателей, задавала вопросы и слушала, прежде чем рассказать что-то толковое, потому было скучно. Ответы у детей были слабые, смыслили они мало, и терпения с каждым новым открытым ртом у оборотня становилось меньше. Он ведь знал о себе все… или многое, потому тоже был вправе ляпнуть:
- Полнолуние. По легендам, сила зверя просыпается ближе к ночи, когда человеческий разум засыпает, и душа начинает гулять, путешествуя из сна в сон. Там вы можете встретиться со своим вторым «я», которое перестает прятаться, желая контакта. Эта сущность очень прозрачная и слабая, она не доверяет разуму и материальной оболочке, однако находится рядом, чувствуя с человеком родство. В полнолуние зверь особо силен, он может проявиться, следует только позвать. В это время лучше всего медитировать для призыва души… или гадать, что в какой-то мере тоже касается тех же тонких миров. – Пэйн не верил в гадания, это все волк, дзэн словил.
Говорил маг, конечно, не для Даниэлы – та и так все знала, а наставительно, для всех остальных. Потому что идиоты, не знают правильного ответа и пораскинуть мозгами ленятся. Он фыркнул, откидываясь на траве, и разлегся, подперев подбородок локтем.

Знакомые лица сменялись незнакомыми, а болгарин сидел себе и улыбался каждому вновь прешедшему на занятие. Этого знаю, а вот кто-то совершенно не знакомый. Мило конечно, но как то все быстро меняется за столь не значительные сроки, хотя ? Можно ли считать его поездку такой уж и короткой, если все меняется буквально за мгновения, да не важно по сути, главное чтобы менялось все к лучшему, по крайней мере настроение было точно приподнятым. однако, внимательно слушать свою горячо любимую наставницу Кораев явно не хотел. Дамьян откинулся на спину, повел плечами, что бы улечься по быстрее и устремил свой взор в темную пучину неба. Искорки звезд, радовали глаз, в городе такого нет, а тут они большие, красивые, видно каждое мерцание, каждый лучик, красота. Мысленно парень начал проводить линии от звездочке к звездочки. Линии складывались в рисунки. Вот тигра, вот зайчик, вот родной мишка, а вот стул ... как так вышло, что последним получился именно стул было не понятно, но все же...

А потом начались раздаваться голоса учеников, отвечающие на вопрос Дани. Вслушиваясь в них, Кораев перевел взгляд на луну и она будто его загипнотизировала. Большая, круглая, желтая как кусок сыра. Манящая и одновременно пугающая. Наверное он соскучился по это самобытной природе Тибета, тут он чувствовал себя на много лучше чем в Европе, не давили стены домов, не шумели машины. Было тихо и очень красиво. Все же как приятно вернуться домой. А еще, как же он давно не перевоплощался, не взрывал землю огромными мощными когтями, не охотился, не плавал в ледяном озере, не чувствовал вкус свежей крови на клыках. Этого тоже не хватало, первый месяц вообще сказывался дикой ломкой, наверное именно поэтому Дамьян и решил пойти именно на это занятие первыйм, вот бы попросили устроить что-то на подобии мастер класса, да он даже покатать ребят согласится на спине, только дайте опять влезть в бурую шкуру огромного хищника. А занятие тем временем шло свои чередом.