Комната Лив. Косой полет.

У него челюсть свело так, что рожу перекосило. Кого это он не знает? Он все время был рядом, в отличие от Хиз. Он каждого мужлана способен назвать, кто подходил к ней ближе, чем на пять метров. Он их по запаху знает, и сейчас чует: не было никакого незнакомца. Или это сбивает аромат алкоголя? Или… господи, а ты курила, малышка.
Что-что, а табачный запах оборотень не любил. Ветром повеяло – почуял, и сейчас скривился. Неприятно: нос сморщился, губы дернулись в пренебрежительном оскале, недоверчиво блеснули глаза.
- Ты все врешь. – он готовился прыгнуть, но выжидал, опасливо косясь на руки. Повернется спиной – и накроет, и спросит так, как индейцы первопоселенцев пытали в Америке, и заживо сварит в супе. Вот ведь курица – неужели не понимает, насколько неприятными могут быть такие шутки? Насколько опасны ее же слова для нее самой?
- Не надо, Хизер. – Пэйн следил, как девчонка, смеясь, намыливается перешагнуть через порог. Оставить его в непонятках, уйти к какому-то Уиллу, отыграться в отместку. Это он – в отместку, у нее уже было! Зачем начинать второй круг?!
- Ты больше мне не изменишь. – качает головой неуверенно, а кулаки сжимаются: надеются доказать, наверное, банальными дедовскими методами. Выбить дурь из куриных мозгов. – Ты не имеешь права поступать так со мной!
Он делает шаг, она отталкивает его ветром. Но этот уже не такой сильный, как был с утра: пить надо меньше, милая. «Жрать!»- сказала бы Лив, но девочка совсем не была толстушкой. Ее все хотели, ему все завидовали – и какой-то подонок Уилл не получит малышку Хизер из-за никчемной ошибки. Пэйн оступился, и только.
- Я не пущу тебя. – движение руками, ладоши схлопываются, и ломая дверной косяк, стены из камня вдруг резко смыкаются за спиной. Стало как-то темно. Темно и глухо – ни звука из коридора. – Мы с тобой разберемся тут. – ему больно, но волк верил: Эшфорд специально обманывает.

Ей не было по-настоящему хорошо от того, что сделала больно. Да, Хизер видела, какие вызывает эмоции одно только имя ее недавнего знакомого, чувствовала, как изменилось дыхание волка, понимала, что он принюхивается, пытаясь вычленить запах, искал незнакомый, чтобы потом, будто пес, разыскать мужчину и прибить его, если это нужно. "Прости, Спайк..." - думала блондинка, на самом-то деле не жалея блондина. - "Не хотела я тебя так жестко подставлять..." Двер поморщился, принюхиваясь к исходящему от нее запаху, наверняка, почуял что-то такое, что ему было отвратительно... Алкоголь ли, сигареты, тяжелый запах осевшего на одежде мужского одеколона... Хизер был все равно.

- Не-е-а, - замотала она активно головой, тоже едва не теряя равновесие и блокачиваясь на стеночку, по которой и принялась скользить к выходу последние полметра. Вообще непонятно, что именно она отрицала: не врет, не изменит или просто тупое "неа", но, наверное, все сразу и ничего одновременно. - Э! Ты охренел?

Под лопатками поползла стена, истончаясь и залепляя собой такой спасительный выход из комнаты. Эшфорд, которая чуть было вместе с этой стеной не поползла, потому что опиралась, но тут же как-то забыла, начиная теперь ползти к окну, вырваться-то как-то нужно!

- Чё я не имею? Права? Поступать так с тобой? Слушай, иди в задницу, Пэйн! Ты-то на меня вообще никакого права не им...меешь, окей? Стоишь тут, гн...ешь свою спасительную "не виноватая й-а!" и возникаешь! Цыц! - она тыкнула в него пальцем, наглядно демонстрируя, кому тут надо цыц, - Цыц-цыц! Тссс! Не хочу тебя слушать, ты ба-а-албес! И вообще неуравновешенное чудов...! Ище!