Лхаса. Лифт.

Видимо, Дин тоже решил, что постоянно таскаться с Хизер в тир, просто для того, чтобы она отрабатывала стрельбу, ему не с руки, да и Уиллу от этого будет мало толку, потому парня даже не пришлось толком уговаривать, чтобы ей оформили временный пропуск на две недели. Толстый ленивый дежурный делал эту незамысловатую процедуру в трое дольше, чем это вообще было возможно (я даже не скажу, сколько времени прошло), но в итоге англичанка ушла из зала, радостно помахивая перед Майлзом собственным ламинированным пропуском. И пускай парню было на это полностью наплевать, природная вежливость, наверное, не позволяла ему сообщить об этом самой Хизер, вот она и продолжала тихо попискивать, глядя на ужасную криво наклеенную фотографию.

- Неужели я такая страшная? - в шутку ужасалась девушка, не сводя глаз с картонного прямоугольника и нажимая на кнопку вызова лифта. - Да это противозаконно должно быть, так уродовать человеческие лица! Нет, ты вообще посмотри на это!

Она снова, смеясь, ткнула пропуском разве что не в нос бедного спутника, но того спасла приехавшая за ними коробка. Хизер убрала сокровище во внутренний карман куртки, лихим шагом загружаясь внутрь и ожидая, когда Дин зайдет за ней. Лифт был маленьким и узким, вряд ли тут спокойно могли ездить четыре человека, да и вентиляция, похоже, серьезно хромала. После последнего посетителя лифта внутри остался стойкий запах дешевого мужского одеколона. Блондинка поморщилась и нажала на кнопку первого этажа. Странная система была в этом здании: тир находился на -1 этаже, на нулевом какой-то склад, на первом, собственно - холл. Вниз почти никто не ездил, другие кнопки были гораздо более замызганы, чем "-1" и "0". Хизер как раз с довольной улыбкой размышляла об этом, когда лифт предательски вздрогнул и застрял, а свет не преминул исчезнуть, погрузив пару в темноту.

- Ну приехали, - возмутилась англичанка, доставая мобильник, чтобы позвонить. Вот еще, она в жизни с евнухами в лифтах не застревала.

Разделив радость Хизер кроткой улыбкой, Дэниэль первым отделился от столика дежурного и направился к лифту. Девушка прыгала следом: на каблуках (!), которые на его профессиональный взгляд были лишними и неудобными. Громкий стук по кафелю отдавался в голове, но после стрельбы это было как ласковый стрекот сверчков тихой летней ночью. Майлз нажал на кнопку вызова.
- Не знаю. – он как всегда воспринял фразу блондинки серьезно, пытаясь разглядеть слишком близко придвинутую фотографию, а потом возразил: - Ты же сама сказала, что можно печатать.
Хонтел пожал плечами, отстраняясь от маячащей перед носом картинки, и благо пришедший лифт прервал этот странный разговор. После тира мужчине казалось, будто Эшфорд с ним флиртует: так делали девушки, когда узнавали, что он воздерживается. С его точки зрения подобное было глупым.
Кабинка поехала, и Майлз так же, как Хизер, поморщился от резкого запаха. Он использовал другой одеколон, не менее вонючий, но к тому запаху прикипел и практически не чувствовал, а этот был новым. После плотно сжимавших башку наушников немного побаливала голова; говорили они все так же как и прежде громко, потому как в ушах продолжали звенеть очереди выстрелов. Но до отеля было недалеко, и прогулки по свежему воздуху оказалось бы наверняка достаточно, чтобы развеяться.
- У. – коротко протянул мужчина, когда мечта поскорее передать блондинку Спайку рассыпалась мелкими осколками. Лифт дернулся и заглох, как в лучших ужастиках девяностых, а тусклая лампочка замелькала и с гудением погасла. – Посвети на панель, сейчас кого-нибудь вызовем. – Дэниэль оставил мобильный в номере, а отстегивать от ремня блеклый пейджер было лениво.

На самом деле Эшфорд вообще никогда не застревала в лифтах, ведь не со многими такое случается. Но в фильмах и книгах все правда - это было как-то жутковато, и начинало с того, что связь не ловила, сообщая, что она может сделать только экстренные вызовы. Знаете, что самое смешное? Она, хоть ты тресни, не помнила телефон службы спасения в Лхасе, не считая это необходимым себе знать.

- Конечно, - Хизер повернула телефон к панели, водя светящимся экраном вдоль кнопочек. Англичанка проделывала это молча, с каждой секундой загоняя в голову очередную мысль о том, что она попала в ужастик. Ну, во-первых, не было ни кнопки связи с каким-нибудь дежурным, ни, собственно, ни микрофона, в который можно было бы что-нибудь говорить. А учитывая, что кабинка была узковата, а сама панелька находилась на уровне ее груди, приходилось еще и наклоняться, чтобы внимательнее все рассмотреть и прочитать, что несказанно мешало существованию обоих в таком маленьком пространстве.

- Тут... тут ничего нету, - упавшим голосом прокомментировала девушка, выпрямляясь, но свет маленького экранчика вдруг выцепил из темноты какую-то табличку с циферками, и потухший было голос снова ожил. - Хотя нет! Вот! Вот тут телефоны какие-то!.. Мы спасены! - она хихикнула, вчитываясь в строчки, сообщающие о том, куда следует звонить в случае поломки, но тут же опять прекратила бессмысленную радость. Вспомнила. - Только у меня телефон не ловит... черт.

Она глубоко вздохнула, облокачиваясь на стенку и легонько ударяясь об нее макушкой, явственно представляя эту позу, как демонстрацию безысходности ситуации. И что им теперь делать? Орать и стучаться в стены? Так и без того голова болит...

Дэниэль наклонился рядом. Признаться, он был несколько удивлен тем, что в китайском лифте не оказалось кнопки вызова: у них в Штатах всегда были. Маг нахмурился, недоверчиво проводя пальцами по панельке и пробуя разные кнопки, но кабинка не откликалась на ласки. В отличие от девушки: ему померещилось, будто Хизер трется о приткнутый в тесноте бок, и Майлз заинтересованно оглянулся. Почудилось.
- Ты же не клаустрофоб? – спокойно спросил он, наблюдая, как блондинка ударяется головой о железную дверь. Они оказались в ловушке, и Дэниэлю это было по-мальчишечьи интересно, но до поры до времени. У него же была работа!
Бах! – он хлопнул ладонью в стену, без истерик, но с силой.
- Здесь два человека в лифте! Нужна помощь! – проорал громко, как будто не про себя даже, а составляя рапорт или делая запрос на дополнительную машину. Но кричать оказалось бессмысленно: даже в лифте были слышны залпы стрелков, и не сложно оказалось представить, каково снаружи. Фиг кого дозовешься. Надо было ждать кого-то, кто окажется таким же ленивым представителем рода человеческого, чтобы не пройти два несчастных этажа вверх по лестнице. А все треклятые каблуки: Хонтел не хотел, чтобы они всю дорогу шлепали.
- Я попробую вызвать Спайка на пейджер. – Дин откинулся, припечатав стенку кабинки спиной, и отщелкнул от ремня допотопное чудо техники. Пейдж ловил. А вот Уилл не факт, что высунув язык побежал бы принимать сообщения.

«MY ZASTRYALI V LIFTE V TIRE. BUDEM RADY, ESLI TY NAS PROVEDAESH’.» - Дин нажал кнопку отправки, безразлично следя, как бегают на индикаторе картинки. «VASHE SOOBSHENIE PEREDANO.» - высветилась надпись, и рисованный конвертик пропал с экрана. Майлз пристегнул пейджер обратно.
- Ты боишься пауков? – Дин потихоньку привыкал к темноте, однако разглядывать в лифте было нечего. – Других насекомых не боишься?
Арахнофобия была довольно распространенной одно время среди пациентов, в те годы, когда Майлз отрабатывал практику при профессоре одного исследовательского института. Мага больше интересовали отношения людей, а не их психические отклонения, потому подобные болезни были не его профилем. Но он мог предложить Эшфорд хорошего доктора… в США.
- Я слишком хорош в городах. – признался Дин, когда блондинка подкинула новую тему. Вопреки представлениям, их хорошо знакомили с картой мира в Америке, да и сам Хонтел не брезговал изучением географии. – Ты быстро выдохнешься.
И вопреки ее ожиданиям, он не предложил игру взамен. Дэниэля вполне устраивало просто стоять: это не требовало больших затрат энергии, как если бы им пришлось думать и разговаривать.

- Только пауков, - буркнула Хизер и снова замолчала. Кто бы мог подумать. Он хорош в городах! А она в постели, но не говорит же об этом каждому встречному. Впрочем, что за сравнения? Хизер явно была раздражена, как и любой маг воздушник, оказавшийся бы на ее месте. Находиться под землей в тесном контейнере для перевозки людей, где толком не вдохнуть и не выдохнуть, когда становится душно, а твой собеседник - каменное изваяние с атрофировавшимися человеческими эмоциями. Буквально некоторое время назад Дин нравился блондинке, такой сосредоточенный, такой спокойный, само воплощение мужественности, можно сказать, а сейчас казалось, что это воплощение мешает ей нормально существовать. Было бы гораздо больше воздуха, если бы она застряла здесь одна, и не приходилось бы думать о том, как он отнесется к тому, что она начнет раздеваться, как только станет душно. А это случится меньше, чем через полчаса.

Хизер ощущала себя бабочкой на иголке, прибитой к стене. Вот, о чем она и говорила - она сильный маг, но как, черт побери, ей выбраться из-под земли? Как? Правильно, абсолютно никак, только сиди и жди, когда о тебе вспомнят. Или когда кислород закончится и ты издохнешь. Ее глаза тоже привыкли к темноте, Эшфорд вполне сносно видела фигуру Дина, сложившего руки на груди и в целом представляющего из себя эталон спокойствия. Как будто это в порядке вещей - застревать в лифтах с дамами. А вот Спайк, к слову сказать, как только вырубился свет уже начал бы заговорщически улыбаться, что помогло бы блондинке отвлечься о мыслях про членистоногих. Показалось, что что-то упало на плечо, девушка суетливо отряхнула его, понимая, что это просто разум сам накручивает, ведь этот лифт часто убирают, в нем не может быть ни паутины, ни ее жителей. Тем не менее, тихо ругаясь сквозь зубы, она продолжала трогать себя то за руку, то за ногу, то мотать головой, то вздрагивать.

- Тогда что будем делать? Не просто же так стоять! Так и свихнуться можно! - выдавила из себя Хизер, стараясь отряхнуть с головы несуществующего паука. Нет, честно, если оставшееся время они проведут в такой напряженной тишине, есть шанс, что она и правда потеряет рассудок от замкнутости пространства. Может, она случайно соврала, когда говорила, что не клаустрофоб? Просто она никогда не попадала в такие тесные помещения надолго и не имела возможности узнать?

Движения блондинки становились заметно раздраженнее, как будто кто-то натягивал ее нервы. Дэниэль на себе ощутил, каких Хизер рисует пауков: странное покалывание в мозгу разрасталось, превращаясь в длинную, поросшую волосками лапку, и глазки бусинки сидящей на плече твари сверлили темную душную пустоту, а существо работало желваками, пережевывая густой спертый воздух. Как будто готовилось полакомиться человеческой плотью, предварительно разделавшись с одеждой.
- Здесь нет пауков. – он смахнул паутинку, пробравшуюся к ее белокурой головке, и расслабленно улыбнулся: - Нет.
Это было внушение, но настолько ненавязчивое, что вряд ли девушка почувствовала что-то кроме легкого укола в своем зыбком щите. Глаза Дина тепло свернули.
- Ты хочешь поиграть в игру? Мы можем попробовать «Ответ-вопрос». – маг задумался, почему-то решив, что раз девушка играла в это со Спайком, то Хизер может быть интересно. Правда, он упускал тот момент, что эти двое бухали напропалую и соблазняли друг друга, когда развлекались этой нелепицей в баре. У него же были другие цели: Майлз отметил больные темы. – Как насчет… рассказать мне о своем «друге»?

Дошло до того, что вся темнота начала казаться пауками. Просто соткана была из них. У темноты были мелкие противные волосатые лапки и те самые блестящие глазки. Или вообще она была одним большим отвратительным пауком. Когда Хиз уже начало трясти от мысли быть съеденной, эту мысль оборвало на корню. И если Дин оказался прав - она не почувствовала проникновения, Хиз оказалась не дура - она просто поняла, что оно было.

- Спасибо, - выдохнула она свободно, будто несуществующий паук перестал душить ее своими адскими лапами и, наконец, убрал желваки с ее нежного мозга. Просто случилось другое и на этот раз мысленно явился волк, своей зубастой пастью пожирая ей сердце. Час от часу не легче. - Если я расскажу тебе о своем "друге" вряд ли это будет называться игрок... Это будет больше похоже на нытье в жилетку.

Хизер ухмыльнулась, но вряд ли парень заметил это в темноте, разве что услышал, как она тихо фыркнула носом. Впрочем, что ей мешало поделиться с ним, он мог узнать и сам, если бы захотел, залезая в ее голову. Она, конечно, могла и защититься, но, тем не менее, стоило ли оно того.

- Тогда ты мне расскажешь, как так получилось, что ты столько лет живешь без секса, - это скорее было шуткой, чем реальным желанием узнать, предпочел ли парень работу девушкам. Вряд ли это получилось специально, наверняка что-то произошло. Не может человек быть таким холодным просто потому, что он родился в арктических льдах. Наверняка, что-то все же случилось.

Хизер, не заботясь о чистоте юбки, уселась прямо на пол лифта, обняв колени и смотря под потолок, чтобы не видеть выражение лица Дэниэля. Она даже не знала, с чего стоит начинать рассказ, прокручивала в голове разные варианты.

- Его зовут Двер. Мы познакомились, когда учились в академии, на первом курсе. Возненавидели друг друга сначала, - она хмыкнула, - как это часто бывает. Встречались несколько лет. Он был... ну, он был изгоем по жизни, а я его вытаскивала, понимаешь? Говорила, что мы со всем справимся, если будем вместе, что все переживем, если он будет мне доверять, что все будет хорошо. Он более или менее освоился, стал немного лучше относиться к людям, я была счастлива. Впервые по-настоящему любила. Но знаешь... это было... В общем, он страшен в гневе, по-настоящему, он будет переть напролом, пока не добьется цели, я думала, что справлюсь с ним, думала... - Эшфорд грустно засмеялась, - ... Господи, какая девичья романтическая глупость... Я думала, что настоящая чистая любовь побеждает все. А он ревновал меня ко всем, каждый хоть сколько-нибудь симпатичный парень сразу получал статус конкурента и становился потенциальным врагом. А я потенциальным предателем. Он неоднократно угрожал мне, поднимал на меня руку... бил, когда удавалось. Но, Боги, я же любила! И любовь побеждает все!.. Но это было очень тяжело. И однажды так случилось, что я не выдержала. Я случайно! Совершенно случайно, я не хотела! Я изменила ему... И прикипела к тому парню. Двер узнал спустя какое-то время... честно, я думала он меня убьет. Но представляешь, все равно защищала его перед всеми! Он упал, видимо, потратил много сил... а я думала, что он умер! Перепугалась не на шутку... чуть не покалечила девушку... У нас с ним не могло быть отношений, я слишком устала терпеть, я не из таких, я вообще не умею терпеть! А тут приходилось. А потом я забеременела. Не от него, а от того, другого... Не буду рассказывать все, там тоже отдельная история... На восьмом месяце я сбежала от него, родила сына... жила у матери год, но он нашел меня и я бежала сюда.

Эшфорд затихла, вспоминая о сигаретах, которые купил ей когда-то Спайк, которые она так и не выкурила, но вот сейчас вдруг, когда она все это рассказывала, захотелось затянуться. И заплакать. В душе была такая безудержная тоска, что заполнить ее было просто нечем, она сквозила в голосе, наверное, даже вокруг Хиз расходилась волнами. Дин все время молчал, не перебивая, и она была благодарна ему. Она не высказывалась вот так никому, а сейчас сидит в застрявшем лифте и изливается парню, которому на это вообще пофиг. Который, наверное, и вовсе не чувствует ничего, просто слушает и записывает в мысленный блокнотик, как кучу ненужных фактов.

- Он нашел меня. В смысле, Двер нашел... Он почти все это время искал. И нашел! В Тибете! В горах! В монастыре, черт возьми, но нашел! Мне совести не хватило выставить его сразу, он спрашивал. Я сказала, что он может остаться. Он ненавидит моего сына. Я же знаю, он его ненавидит. Он смотрит на него и видит Кэльвина. И это лишний раз напоминает ему о том, что я изменила... Тем не менее он умолял не выставлять его, говорил, что сделает меня счастливой. И я снова поверила. Как дура! Просто поверила... Но ему осточертело... он часто ввязывался в драки, чуть не задушил девушку, часто приходил побитый и пьяный. А тут... изменил с мелкой девушкой. Я не выдержала и выставила его. А потом познакомилась с Уиллом... вернулась в монастырь, понимая, что мне нельзя там больше оставаться, отправила сына к бабушке. С Двером у нас случился очередной скандал. Я ушла... если он найдет меня, то убьет. Точно убьет. И меня, и Малькольма... А он найдет меня. Вот такая у меня история про моего "друга".

Когда она хмурилась, Дэниэль отметил, что девушке это к лицу. Не все же высокомерные мордашки, сияющие собственной неотразимостью глаза – хотя он уважал в ней это. Просто сейчас Хизер стала милой.
- Не за что. – он улыбнулся снова, одними губами: не всякий так позитивно реагирует на вмешательство. Спайк, например, психовал. А шеф защищался десятками артефактов.
Проследив, как блондинка присаживается на пол, маг разжал замок на груди и сунул руки в брючные карманы. Предстояла полноценная психологическая драма, а Майлз не думал ее пропустить. Вскоре он также присел напротив Эшфорд, но не коснулся задницей пола: свои костюмы Хонтел любил.
- Хорошо. – он принял правила, нисколько не сомневаясь, что Хизер затронет именно эту тему, и уже мысленно подготовил короткий рассказ, когда блондинка вдруг вылила все, так что оставалось поставить подпись и сдать в редакцию новый роман из автобиографии. Дину всегда легко удавалось говорить с людьми, пускай он не прилагал к этому особых усилий. Ему нравилось слушать, но сотни похожих одна на одну историй делали повествование безынтересным, потому он просто кивал, предугадывая следующий виток событий. Что забавно, девушки почему-то любили терпеть страдания и давать «шансы» на исправление ситуации, тогда как Майлз мог с уверенностью сказать: даже вылеченная оспа оставляет свои следы. Она зацикливается на плохих отношениях.
«Возненавидели друг друга сначала... Встречались несколько лет.» - его развеселила эта фраза, и теплый огонек снова сверкнул в глазах Хонтела, но лицо осталось серьезным. «Мозголом» впитывал информацию, без тени упрека и раздражения слушая, как она сбивается на словах, повторяется, объясняет то слишком бегло, то внезапно подробно. Он не подгонял ее и не переспрашивал, хотя поначалу не понял, кто именно нашел Хизер в Тибете. Значит, два «плохих парня» охотятся за кучерявой блондинкой, делая ее жизнь невыносимой, и по ее убеждению, это не паранойя.
- Знаешь, в любом государстве существует программа прикрытия и защиты. – как честный агент и американец, Майлз не сомневался в возможностях полиции и мог рекомендовать девушке туда обратиться. – Ты могла бы просить помощи. В программу входит и смена имени, а с Хизер Эшфорд вполне может приключиться авария.
Ему казалось простым избавиться от Двера, однако хуже было с Кэльвином. Как отец ребенка, он имел определенные права, а из рассказа Дэниэль не нашел ничего такого, что заставило бы органы лишить их парня.
- Кэльвин все еще разыскивает тебя? Кто-нибудь из них… завязан на власти, полиции, имеет доступ к секретной информации? – это было даже глупо: сам Дин не мог узнать всего, и та же врачебная тайна для агентов ФБР была недоступной без согласия клиента или родственников в случае его смерти.
На свою историю Хонтел переходить не спешил без прямого требования: в действительности это было не так интересно его собеседнице, насколько он был способен почувствовать. Маг только заметил, как сильно она волнуется, и положил на плечо Хизер руку, давая понять: ты сейчас не одна, мы не бросаем людей в беде, успокойся. И не будем грешить: это снова был тонкий ментальный приказ.

- Дин! - взвыла англичанка, совершенно оторопело пялясь на него, как на дурака. Ну как можно быть таким? Ну как, скажите мне? Нет, она не ревела, да, ей хотелось, и нет, она бы, наверное, скорее убилась, чем начала пускать сейчас слезы из глаз. Она все это уже пережила, зачем ей плакать?

- "Хизер Эшфорд" не может умереть, понимаешь? Я наследница папиного титула, рано или поздно меня прекратят преследовать и все будет нормально. Я вернусь обратно в родную страну, поселюсь в шикарном доме за Лондоном и все будет, как прежде. Малькольм будет воспитываться, как наследник рода, получит первоклассное образование... Ты же не понимаешь?.. Я училась не в Академии для маленьких принцесс, я училась в месте для "странных" детей. Которые влезают в чужие головы, поджигают людей силой мысли, управляют штормами пасами руками и способны обрушить целый замок в порыве гнева! - ко всему прочему Хизер принялась размахивать руками, демонстрируя, как все это происходит и какая включается паника, когда из всего этого кошмара выходишь обратно в мир обычных людей. - И нас учили развивать эти способности! Кэльвин завязан на власти. Двер завязан на власти. Да все мы, черт возьми, завязаны на власти. Наши отцы сидят в палате лордов! И если бы у меня были яйца, я бы тоже туда села, как только папа бы канул в лета. Они не простые люди, они не ковыряются в бумажках! Меня разыщут по запаху... понимаешь? По за-па-ху! От этого не убежать, даже сменив имя, да? Поэтому нет смысла хоронить Хизер раньше времени.

Девушка отнеслась к руке на плече снисходительно, как осознание: да-да, ты меня поддерживаешь, я вижу, ты мужик, хвалю, только этого мне сейчас и не хватает, угу-угу. Эшфорд отчего-то начала злиться на себя за то, что поддалась истерике и выложила Майлзу все, теперь стоит ожидать от него советов, как и когда надо поступать... Но помогут ли ей эти советы? Что они дадут?

- Прости, ладно? Не хотела на тебя это вываливать, как-то само собой вышло.

Майлз убрал руку, как только буря его накрыла: куда он сунется со своими понятиями, если миром правят вурдалаки похлеще Спайка? Он не слышал про загадочную академию раньше, разве мельком, в пол-уха, и теперь было забавно представлять настоящие величественные замки, школы и бла-бла-бла, из которых выпускают истинных магов. Дэниэль был самоучкой.
- Хорошо, тогда мы с Уиллом хреновая защита. – он был уязвлен, но сказал эту фразу так просто и безразлично, что распознать настоящие чувства было непросто. Дин поежился в пиджаке: было жарко и неудобно, однако к пуговицам даже не потянулся – для него это было неприемлемо при даме. Какое-то время они молчали, и мужчина размышлял, что ему стоит предложить, а потом по взгляду понял: Хизер ничего не нужно, она все для себя решила. Он не был для нее авторитетом, никто в этом городе не был для нее авторитетом, и значит, за рамки приятельства это не выйдет. Оказывать помощь тому, кто не тянет к ней руки, - это медвежья услуга. Выпустив из легких воздух и сделав глубокий вдох, Хонтел просто продолжил игру.
- Моя настоящая любовь… - он прикинул, сколько лет это было назад и решил закончить предложение иначе: - Ее звали Кэтрин. Это была хорошенькая девушка с карими глазами и чуть вьющимися волосами ниже плеч, темненькая, простая, из обычной небогатой семьи. Но она была слишком целеустремленная. Кэтрин не столько интересовали люди, сколько то, что она могла с ними получить, и она не скрывала этого. Нет, речь идет не о деньгах, - предупреждая любопытный взгляд, пояснил Дин, - она искала развлечений, эмоций. Она была адреналиновой девушкой, упорно делала карьеру, однако наши дороги расходились просто потому, что мы не смогли бы работать вместе. И она это понимала, глубже, чем я. Она знала, когда стоит порвать, чтобы потом не было хуже, потому что спешила по жизни и не собиралась просто так тратить время. Она не была эгоисткой, она многое сделала для меня и… Ты знаешь, я просто не хотел какое-то время, чтобы ее «труды» пропали зря. Мне надо было заканчивать академию, чтобы получить эту должность, я стал карьеристом. Я знаю где она живет, она сейчас даже не работает на ФБР, и мы какое-то время переписывались, но… сейчас я не чувствую ничего к ней, не слежу, хотя знаю, что у нее есть муж и ребенок. Я просто смотрю на всех этих женщин и… погляди на Спайка, разве может хотеться быть на него похожим? – Майлз усмехнулся, но не от веселья. – Для меня есть масса других вещей, которыми я хочу заниматься, а потом, я, конечно, не участвую в перестрелках, но своих врагов тоже имею. И здесь лучше опасаться. Я научился ценить свою жизнь и жизнь близких мне людей, я не хочу прожигать ее зря. В какой-то степени, я тоже стал спешить, но я этому рад. Я не хочу просыпаться и думать, кто со мной был вчера или неделю назад и почему гудит голова. Все здесь. – он ткнул пальцем себе в висок. – Я все помню, все даты, все лица, все чувства, которые испытывал. И если это секс, то его я тоже хочу помнить как один из этапов развития. А если нет времени на отношения, то перепих – это просто бессмысленно, правда. Но я уважаю другие взгляды, так что не подумай. – мужчина покачал головой, вскидывая брови на лбу: какие еще вопросы? Дин не знал, как ей объяснить просто другой взгляд, не проблему, не детскую травму, а вот! Ты же боишься пауков – а я немножко безразличен к девушкам. Он помолчал, барабаня в кармане пальцами, незаметно и неслышимо, обратил внимание на крохотное движение в углу, у блондинки за спиной, и улыбнулся рассеянно:
- Тебе еще интересна игра? Ничего, мне нравится слушать.

Это так странно звучало... Настоящая любовь. Похоже, ни у кого она не шла так, как ее описывают в женских романах. Да, Хизер их читала, скрывать нечего. Наверное, в мире не существует этой "настоящей", она провальна сама по себе, мимолетна, длится одно мгновение. Кажется, какой-то русский писатель посвятил этой мысли целую серию небольших рассказов. Настоящая любовь бывает либо быстротечна, либо невзаимна, либо трагична. Вот, как у нее или Дина. Возможно, и у Спайка. Эшфорд не хотела вдаваться в подробности жизни белобрысого, но когда они пили в баре, она проиграла, сказав, что у него никогда не было серьезных отношений. Наверное, и его они тоже сломали, потому теперь он бабник и повеса, самоутверждающийся, как он сам выразился, завоевывая неприступные крепости самодостаточных женщин.

- Ясно, - только и сказала Хизер на историю Майлза, он рассказывал все это без эмоций, как будто картинки перелистывал щелчком компьютерной мышки, просто рассказывал, не так, как она. Но все равно все было ясно. Его сломали эти отношения, и он, похоже, даже сам это признает. В кабине становилось неотвратимо душно, тяжело дышать и девушка стала обмахиваться рукой, пока это давало хоть какие-то плоды.

- Нет, знаешь... я не люблю рассказывать, хотя у меня в запасе еще парочка страшных историй моей жизни. И если нам придется еще как-нибудь застрять вместе в лифте, я обязательно поведаю, договорились? - Хизер как-то устало улыбнулась, снова откидывая голову на дверь лифта.

Душно, это уже не то слово, которым можно было описать состояние воздуха внутри гребаной коробки, и девушка, без зазрения совести стала стаскивать с себя тонкую куртку. А то что за глупости быть замурованной в верхнюю одежду, находясь, в каком-то смысле, в помещении. Она хохотнула - парень сидел рядом весь при параде, будто помимо эмоций еще и не способен испытывать физический дискомфорт. Хорошим он все-таки был, только каким-то излишне правильным. Она вот, как и его Кэтрин, тоже была падка на эмоции и развлечения. А он? На что падок он? Ведь не может быть, чтобы больше ничто его не интересовало.

- Снимай давай этот чехол! - блондинка потянула его за ворот пиджака. - Не буду я тебя домогаться, даже если ты тут в трусах стоять будешь, так что можешь не волноваться за это. А вот если ты получишь тепловой удар, я расстроюсь! - сама она принялась расстегивать верхние пуговички блузки, чтобы открыть воздуху доступ к коже. Не сказать, на самом деле, чтобы это сильно помогало, но становилось несколько легче.

- Окей. – Дин подумал, что у них такие же шансы оказаться снова запертыми в лифте, что и в этот раз: они не меняются, так что будет время для нового разговора. Только в следующий он бы выбрал более просторную кабинку, а то в этой действительно становился ужасно душно.
- Я в порядке, не стоит. – маг рассмеялся, когда девушка дернула его за карман злополучного пиджака, слишком тесно обтягивающего тело. Обычно костюмы агентам были не совсем впору: их шили на каких-то гигантов, и тот же Уилл выглядел в них дрыщевато. Потому, наверное, и не любил – он заботился о своем внешнем виде. Майлзу же пиджак шел, словно был подогнан на заказ: у него были стандартные размеры, эталон для модельера. Жаль, никогда не задумывался о такой карьере.
Глубоко дыша, Дэниэль пытался справиться с жарой по-своему. Он не был похоронен заживо, потому не особо волновался, но смыкающееся пространство и темнота все-таки давили. Здорово оказаться здесь не в одиночестве, хотя раздевающаяся компаньонша начинала его смущать: нет, он понимал, что это не сигналы к сближению, а просто... из-за духоты. Но девушка была не просто приятной наружности. Грудь вздымалась в такт дыханию, глаза в темноте блестели: расширенные зрачки, так случается у влюбленных. У него сейчас были такие же, но никаких чувств, кроме естественного уплотнения в штанах. Иногда Дэниэлю становилось жалко, что он не гей и не евнух.