Лхаса. Клуб.

Майлз послушно препроводил девушку к бару, усаживая (укладывая?) на свободный табурет, и подождал, пока освободится второй, сверля сидящего мужчину взглядом: друг, уступи, а? Удивительно, но при Дине ребята почему-то не лезли на рожон, просто отходили, пожимая плечами собственному небоевому настроению.
- Тебе что? – он спокойно ждал заказ, выкладывая на стол купюру. До чего ужасная духота! Плечи ерзали в пиджаке, неловко вспоминался лифт – а если бы это произошло там, куда бы тогда Дин девался? Он так понимал, Хизер сейчас не в состоянии танцевать, то есть миссия выполнена и она оттянулась, потому стоило сгладить неловкость выпивкой и потихоньку уводить ее в отель. И лечь спать, потому что хорошим парням давно пора на боковую.
«Полагаю, она не подумала, что мы теперь пара. - подумал Майлз, и следующая мысль не заставила долго ждать: - Полагаю, она не подумала, что я абсолютно бесчувственное дерево». Он не хотел лезть к ней в голову, потому что страшно было узнать, что там на самом деле Хизер себе думала. Странная мантра не оставила в покое любопытствующий разум, и Дэниэль осторожно спросил:
- На каком ты говоришь?
Если это было любовное заклинание, то он мог ее разочаровать, однако не спешил. Все-таки сердце-то громче билось!

Полагаю, она подумала, что он абсолютно бесчувственное дерево. И много раз подумала, пока добралась до бара, и, скорее всего, еще неоднократно подумает. Сама-то она была пластилином - дай нужную температуру, и можно лепить, что вздумается.

- Виски, - коротко бросила она. - Шотландский или ирландский, второй предпочитительнее. Убери деньги, я сама заплачу.

Ноги начали нормально держать тело еще на середине пути, просто каблук все время подворачивался и какая-то ша***ва кривоногая дважды наступила на ногу. Палец, наверное, аж посинел от его веса. Хизер даже собиралась огрызнуться матом, да только вот посмотрела на Дина и стыдно стало, в то время как ему, похоже, было абсолютно плевать. Внутри грыз червячок: у Хизер было высокое самомнение, и поэтому она не преминула лишний раз про себя упомянуть, что Дин неизлечимо болен какой-то страшной болезнью. Ее невозможно не желать! Чтобы вот так? Совсем? Ни на йоту?

- Это мантра, - она смягчила голос, стараясь говорить вежливее, - одна из самых популярных... Вообще мантры не переводятся, потому что их смысл не в значении, а в сочетании звуков... Но если хочешь, могу перевести. О! Спасибо! И льда, пожалуйста, - добавила она уже бармену и отвернулась, смотря на танцующих.

Хизер глотнула из стакана и ухмыльнулась: он не хочет, чтобы она напилась до беспамятства. Кто бы мог подумать. Ему. Не. Хочется.

- Слушай, Пиноккио, - она уж совсем невежливо засмеялась, выставляя напоказ ту гнильцу, что у нее была. У всех же она есть, эта гнильца, а вот Хиз зациклена на себе. И часто на ком-нибудь близком. - А ты никогда не хотел стать настоящим человеком? Не знаю, позови фею-крестную, что ли, пусть она тебе поможет! Говорят, они превращают деревяшки в настоящих мальчиков!

Хизер замолчала, отхлебнув еще виски, покачивала ножкой, будто вышла на прогулку с подружками, и они теперь сидят в баре и смеются, обсуждая какие-нибудь постельные казусы, случавшиеся с ними в жизни. Хизер не молчала и минуты, да даже секунд пятнадцати не молчала, наверное, но в голове у нее пронеслось столько злобных комментариев, что она просто физически не смогла бы их озвучить. Только потому, наверное, и молчала. А может, просто напитком наслаждалась. Кто их знает, этих блондинок.

- Давай, говори! Я тебя напрягаю. Наглая, настойчивая, неуправляемая, сумасшедшая, да еще и параноик к тому же. Давай-давай, скажи уже это! Хватит быть таким вежливым, от этого уже тошнит! Какое тебе вообще дело до того, напьюсь я или нет? Боишься до отеля не дотащить? Так ты не парься, малыш, я закажу такси и доеду до какого-нибудь другого!.. А ты в это время сможешь спокойно спать. Правда, будет клево? Я вообще не понимаю, как можно быть таким бесчувственным? - замолчала на секунду, пару раз хлопнув глазами, и по-новой, - ом мани падме хум... ом мани падме хум...

Мантра девушке не помогала. И виски, глоточек за глоточком, по-видимому, тоже. Потому что она понесла на Дина такие въедливые оскорбления, что он почувствовал обиду. В груди кольнуло, а глаза сузились, пытаясь найти хоть каплю справедливой подоплеки в этом тексте: было бы за что. И ведь он понимал, что дело не в том, что она пьяна. Со Спайком больше выпивала, он видел. Так что ранить пыталась намеренно, и следовало покачать головой и убраться, но опять же – мужская ответственность. С таким настроением только ноги первому полку встречных раздвигай. Потому Дэниэль просто закрылся, перекрестив ноги на табуретке.
- Хизер, ты тянешь меня в кровать? Или хочешь, чтобы я тебя тянул, что по сути одно и то же. – Майлз решил не огрызаться на оскорбления и даже прикинуться на утро, что она перебрала действительно. Доказывать свою нежелезность мужчина не собирался, он вообще никому ничего никогда не доказывал за редкими исключениями. Сейчас был не тот случай.
Она хотела, чтобы он сказал, какая она надоедливая? Нет, он не скажет, но и не опровергнет. Дин сам пока не решил, что к этой девушке испытывает, зачем торопить себя? Когда-то это была очередная «девочка по вызову» для Спайка, потом оказалась вовсе не по профессии затянутой к напарнику в постель. Но вот вела себя иногда как…
- Мне не нравятся твои слова и то, как ты себя сейчас преподносишь, Хизер. Я могу заказать такси, если уж на то пошло, однако тебе не станет завтра от этого легче. Лучше не делай так, чтобы было стыдно. А поцелуй мне понравился. – он встал, сминая в руке бутылку минералки, так что та щелкнула под пальцами. Майлз хотел уйти, однако терпеливо ждал, как проявит себя девушка. Он чувствовал неприязнь к Хизер-отчаянной. Кажется, он понял ее состояние, но не до конца смог оформить причины.

В Эшфорд переключателем щелкало настроение: вот она злится, вот отчаивается, вот обижается, вот раскаивается, вот снова злится. Кто-то держал в руках маленький пультик от новой разработки японских ученых "Хизер Эшфорд: женщина совсем как человек" называется, и экспериментировал. Только вот самой девушке забыли сообщить, что она жертва того самого эксперимента.

- Я... я никуда не пытаюсь тебя затащить, - искренне совершенно растерялась блондинка, а потом постаралась припомнить все, что делала, и ухмыльнулась. А ведь Дин прав, выглядело именно так, как он описал, аналитик, блин. - Ну, или, по крайней мере, не намеренно. Прости, я наговорила лишнего.

Хизер ведь и правда наговорила лишнего, много, очень много неприятного, чего совсем не хотела говорить. Впрочем, не хотела, сказала бы разве? Она повертела в пальцах стакан, в котором тихо брякали кубики льда в виде Титаника и айсбергов (креативщики, что сказать), и все ожидала, когда Дин уйдет, но он стоял. Девушка недоуменно обернулась, снова заглядывая в глаза: в ее раскаяние, в его как обычно. Холодный неприступный лед, как тот айсберг, что только что потопил корабль в ее стакане. Она смотрела, ожидая чего-то, но не дождалась.

- Хм... - пауза повисла неприятная, - эммм... Я тебя задерживаю. Ты хочешь спать, наверное. Прости. Езжай, я пойду еще потанцую. Может, перебешусь.

В голове снова щелкнул переключатель: вытащить бы из этого пульта батарейки, в конце концов! Эшфорд ретиво спрыгнула с высокой табуретки, будто и не подкашивались совсем ноги, постаралась улыбнуться Дину, хотя вышло кривовато, и потопала к танцполу, а у самой новой мантрой в голове: "ну останови же ты меня!" - хотя надеяться было просто глупо. Она была практически уверена, что, обернувшись, не увидит Майлза бара, потому и не оборачивалась.

Дэниэль принял извинения, но осадок все же остался. Он знал, что такие вещи плохо выветриваются, их лучше чем-то заедать или запшикивать тем же освежителем воздуха, потому что…они неприятны. И даже привыкнув к запаху, начнешь стесняться гостей с улицы.
Майлз ничего не сказал. Просто стоял, пока не понял: тоже, наверное, ее обидел, и никуда она с ним не пойдет, какие домой – это ведь придется еще пялиться всю дорогу в разные стороны. Ему было противно, что произошло так, и стыдно, притом не за себя, а за нее.
- Хизер! – когда между девушкой и магом оказалось два больших шага, и первая фигура мельком спрятала ее танцующей спиной и пропала, Хонтел понял, что сейчас морозит. Тормозит, как лох, упуская приятный вечер, погрязая в дерьмовом настроении и впадая в депресняк. Ему может тоже хотелось напиться и развеяться, однако не мог, при оружии-то. – Хиз…
Маг сделал эти резкие два шага, рывком сокращая расстояние, и как-то даже грубо, но по неосторожности, а не намеренно, ухватил ее за локоть, разворачивая к себе лицом. Было мгновение, когда он думал, не поцеловать ли блондинку снова: ну чтобы ей легче стало, - а потом… А потом сделал это для себя, притянув идиотку к губам и заставив почувствовать то смятение, которое сам испытывал.
Горячее дыхание снова слилось воедино, и тяжелая музыка продиктовала сердцу ритм. Майлз сложил по швам руки – он был решительным, но не смелым в этом деле, и благо ей не пришлось ощущать, как ноги деревенеют и отказываются слушаться.

Музыка гремела так, что кроме нее было ничего не слышно, а уж тем более того, что происходило в полутора метрах от тебя. Девушка врезалась в толпу, будто ледокол, быстро скрывшись за несколькими людьми, между которыми варьировала. Она абсолютно серьезно была уверена, что Дин пожмет плечами и пойдет ловить такси, его же здесь ничего не держит: она честно его отпустила, она почти трезва и у нее еще вся ночь впереди, чтобы выплеснуть энергию на кого-нибудь поблизости, она высматривала кого-нибудь, кто танцует один или не танцует вовсе, чтобы самой не остаться в одиночестве, потому что это было бы как-то странно. И, конечно же, Хизер совершенно не вслушивалась в происходящее за спиной, - там ведь не могло ничего происходить, Дин ушел, - оттого, когда ее грубо схватили за локоть, она тут же сложила на другой руке кулак и очень недвусмысленно замахнулась, разворачиваясь лицом к обидчику. Развелись тут маньяки! Приличных девушек без спросу ла...

...Хизер несколько опешила, потому что у маньяка было лицо Дина, и девушка даже успела задуматься, а не долбануть ли его на всякий случай, вдруг это все же зрение издевается или фантазия? Но, как оказалось, пока она недолгое смотрела ему в глаза, продолжая держать кулачок, маньяк продемонстрировал, что губы у него тоже какие-то Майлзовские. Девушка откликнулась, потому что сама же того хотела от парня совсем недавно, да и не умела она толком стоять истуканом, когда ее целуют. Его рука накрыла ее кулак и спокойно опустила, видимо, на всякий случай, вдруг сорвется, а Эшфорд похолодела, включая самую что ни есть паническую панику: что делать-то? Он ведь буквально только что порицал все ее действия и слова, а теперь вот... Для чего он это? Высвободившаяся из захвата рука обвила шею американца, вторую ладошку (ту самую, что только-только была кулаком) положила на грудь, упираясь, - и хрен поймешь, отталкивает или прижимается, - а сама лишь тогда, когда пришлось глотнуть воздуха, испуганно прошептала:

- Что это? Зачем?

- Захотел. – парировал он, также слегка ошеломленный своим порывом, и подумал, до чего странный сегодня день. Еще с обеда он так утомился, что голова до вечера раскалывалась, и Дэниэль только предвкушал здоровый сон, когда поддался на авантюру девушки. А потом, четко отказав ей два раза: на предложение выпить и на предложение потанцевать, пошел наперекор одному из выдвинутых принципов, и хотел точно также сломать другой. Затем он проигнорировал поцелуй, сделав вид, что ничего не было, и точно был уверен, что не позволит этому повториться. А сейчас его губы жадно хотели ее, и было приятно.
- Расскажи мне, что я делаю. – Майлз улыбнулся, и выхваченные резким светом глаза блестели. Он мог найти четыреста отмазок, если бы подумал, но мозг так устал сегодня, что недовольно забурчал и родил пока только четыре: - Может, я показываю тебе, что ты не разбираешься в людях. – маг загнул на опущенной руке палец, скорее для себя считая, так что блондинка не видела. – Может, я доказываю себе, что я не деревянный. – у него была настолько развита моторика рук, что остальные пальцы не сгибались следом за другими, как это было у рядового человека. – Может быть, это реакция на манипулирование. – Дин на всякий случай держал такой вариант в голове, потому что «мозголомы» часто об этом думают. – А может быть… - он задумался, но не назвал путающуюся на языке четвертую причину. Вместо этого Хонтел просто придумал пятую: - Я внял твоим уверениям и решил развеяться.
Рука была сжата в кулак, но безымянный палец, кажется, так и согнулся впустую. На самом деле Майлз ни в чем не был уверен и решил обдумать все на досуге. Только губами касаться все-таки боязливо перестал, отстранившись – не из-за ладошки в грудь, которая, не понять, отталкивала или прижимала. Просто ни одна из возможных причин не была достаточной для продолжения этого беспредела, и в духе Хизер Дэниэль улыбнулся: - Извини.