Путь в тысячу и начинается с первого шага

Удивительно чистая вода холодила кожу. Асай зачерпнул еще одну пригоршню из ведерка и с удовольствием умылся. На удивление спокойный день, ветер шумит в листве, немногочисленные облака медленно ползут по небу. Солнце светит во всю, однако теплее от этого не становится. Даже горы, которые всю дорогу служили для Асая надежным координатом, казались более романтичными, укрывшись под своими вечно-белыми шапками. Отпив немного из ведра, юноша наполнил флягу колодезной водой и присел отдохнуть. Следующий привал он намеревался провести уже в горах. Но сейчас время расслабится и набраться сил.
Удивительно как быстро меняются наши жизни, как будто из середины кинопленки вырезали часть фильма и склеили между собой остатки, чик - и вот перед тобой уже совсем другая картина, пять дней назад Асай был в Лос-Анджелесе, сейчас он сидит возле деревушки у подножья Гималаев, один миг. Асай не забыл про авиа перелет, душный Пекин, еще одна пересадка на другой самолет в Лхасу, потом полуразвалившийся автобус, который готов был развалиться прямо во время путешествия. Теперь все это казалось кратким мигом, недолгой прелюдией к этому моменту, еще немного и юноша достигнет своей цели. Хотя, если честно, представления об этой самой цели были крайне расплывчаты, Пекин, Тибет, все это было лишь мгновенным порывом, естественным отдалением от цивилизации. Туда, где кольцо, которое практически вросло в палец, уже ничего не значило.
Мысли о абстрактности цели нисколько не нарушали спокойствия юноши. Он без тени сомнения признавал, что целью его путешествия вполне могло быть движение как таковое.

«Деньги могут в этом мире решить абсолютно всё» - именно эта грустно-раздраженная мысль не покидала голову девушки, пока она шла по тропинке от монастыря до деревни. Еще месяц назад ей казалось, что иметь маленького ребенка в такой глуши просто невероятно неудобно. Памперсы, салфетки, баночки с детским питанием – всё это находилось аж в тридцати километрах от Линь Ян Шо. Кататься как минимум раз в неделю в город за всем этим барахлом – не самая заманчивая перспектива. А потом молодые мамочки открыли Оливии секрет: если заплатить жителям деревни, то они сами будут ездить в город и привозить всё необходимое. Заплатишь чуть больше, они будут приносить всё необходимое к стенам монастыря. Лив жалела, что финансов у неё не так много и хватает только на то, чтобы забирать необходимое из деревни. Хотя… Она не имела права жаловаться.

Путь от монастыря до деревни она преодолела быстро, по пути тележка, запряженная осликом. Сегодня явно был день Лив, потому что бабушка, сидящая на тележке, согласилась подвезти. Правда, раздражало то, как старушка на неё косилась: Лив была одета явно не по погоде. На ней были темно-синие джинсы, черно-белые кеды, черная борцовка и клетчатая расстегнутая рубашка с закатанными рукавами, а самое главное – никакой куртки. Ну что поделать, если огненные маги имею возможность согревать сами себя. Куртки Оливия ненавидела.
У ворот британка спрыгнула с тележки, поблагодарила старушку и стала вспоминать, в какой именно дом она недавно заходила, чтобы попросить об «услуге». Кажется, это был дом рядом с воротами. Пока Оливия оглядывалась, она успела заметить европейца, который сидел рядом с колодцем и, кажется, отдыхал. Британка некоторое время откровенно пялилась на него, потому редко в такую глушь забираются европейцы, еще реже симпатичного вида юноши. Оливия знала лишь одну причину, по которой парень мог сюда приехать: в поисках монастыря. Ну не приезжали в глухое захолустье европейцы по иным причинам. Вообще, предсказатели что-то говорили о том, что может на днях появиться новенький, но точно ничего не сказали, как будто видения были размытые и неясные. Странно, потому что обычно они точно говорили время прибытия. В общем, Лив пока решила не подходить к юноше, а заняться своими делами. Она подошла к одному из домиков, постучалась, ей открыли. Некоторое время британка разговаривала с хитрой китаянкой, которая щурила свои и без того узкие глазки и пыталась выпросить явно больше денег, чем оно того стоило. Пока они торговались, Лив не забыла то и дело поглядывать на парня, потому что не хотелось упустить его из виду.

Расплывчатые рассуждения юноши прервались, когда он заметил, что со стороны гор приближается маленькая тележка. Сперва это была еле заметная точка, у подножья гор, но вскоре уже можно было разглядеть не только осла, который являлся местной заменой городских лошадиных сил, но и пассажиров небольшого вояжа. Еще через несколько минут Асай заметил, что одна из пассажирок была европейкой, что совсем уж необычно, учитывая, что здешние места совсем не популярны среди туристов. Сюда забирались либо паломники, либо такие же отчаянные искатели приключений, как и сам Асай. Кроме того она спустилась с гор, а не наоборот, в наряде не предполагающем дальние путешествия, что так же немало озадачило юношу.
Тележка проехала мимо, и по пристальному взгляду девушки юноша понял, что не остался незамеченным. Вот так всегда в дальних странах, особенно в азиатских: если ты встречаешь человека, у которого хотя бы одинаковый с тобой цвет кожи, он сразу же становиться для тебя чуть ли не близким родственником.
Впрочем, похоже незнакомка приехала в деревню по делам. Она подошла к одному из домиков на окраине деревни, все еще оставаясь в поле зрения Асая. Навстречу девушке вышла местная жительница средних лет, они разговорились и их жестикуляция ничем не отличалась от точно таких же действий на рынках Франции, Нью-Йорка, в сувенирных лавочках Пекина, женщины торговались.
Обычно Асай не вмешивался в дела посторонних, но в этот раз он решил изменить своей привычке. Подойдя к женщинам юноша извинился, после чего шепнул китаянке высказывание Конфуция: "Будьте строги к себе и мягки к другим. Так вы оградите себя от людской неприязни." После чего Асай обратился к девушке на английском:
- Вы говорить по- английски? Еще раз извиняюсь за беспокойство, наверно из-за того что я давно не видел людей с белым цветом кожи во мне разыгралось любопытство. Меня зовут Асай,- юноша протянул руку для рукопожатия.-Что вы здесь делаете?

Тетка оказалась несговорчивой и Лив начинала злиться. Так и хотелось швырнуть в ноги фаербол, чтобы китаянка раз и на всегда уяснила, что то количество денег, которое предлагает Оливия, её вполне устроит. Как жаль, что вокруг много людей, да и... Не дело это, применять способности в подобном вопросе. За такое по головке не поглядят.
В какой-то момент британка так увлеклась спором, что начисто забыла о том, что следила за парнем. Поэтому, когда он вдруг появился в поле зрения, Лив аж вздрогнула от неожиданности. Еще больше она удивилась, когда европеец заговорил с местной жительницей на китайском. Сама китаянка сама, похоже, удивилась тоже, потому что уставилась на него, как на восьмое чудо света. Её можно было понять, не часто европейцы говорили на китайском. Только те странные, которые приходили из монастыря, к ним жители уже привыкли. Пока тетка круглыми удивленными глазами глядела на юношу, Лив быстренько пихнула ей в ладонь деньги, вырвала из руки свой пакет и, кинув на прощанье непонятное для китаянки "Адьёс", попятилась, утаскивая парня за собой. Решено, к этой бабенке она больше не обратится, будет искать кого-то более сговорчивого.

Когда они отошли обратно к колодцу, на безопасное расстояние, а за спиной раздалось злое ворчание китаянки и звук захлопывающейся двери, Лив остановилась. Еще раз она окинула парня внимательным взглядом, скосила глаза на пакет, а потом спрятала его за спиной. Ну да, конечно, так прямо она и рассказала такому симпатяжке, что покупает вещи для своего маленькой дочки. Ха-ха три раза!
- Говорю, - подтвердила она, а затем уклончиво ответила: - Да я тут так... Покупки делаю. Разные.
Потом вдруг до девушки дошло, что парень мог спросить не про то, что она делает конкретно сейчас, а что она делает в такой глуши. - Я тут живу неподалеку. М-м-м-м... Оливия, - и вот теперь уже она протянула руку для рукопожатия, потому что до этого как-то не получилось.

Девушка была весьма симпатичная: бойкая манера речи, приятный запах, дружелюбное выражение лица. Почему-то именно эти качества Асай замечал прежде всего. Вот, только что странно: на лице девушки не наблюдалось выражения бесконечной радости,которое, как подозревал юноша, сейчас блуждало по его лицу, от того, что на чужой земле встретились два почти земляка, создавалось впечатление, что для Оливии видеть здесь белых не в новинку.
- Вы, наверно англичанка, у вас похожий акцент. Как так случилось, что вы живете в горах? или в этой деревушке? - обычно Асай не лез к людям с расспросами, но предоставившийся шанс поговорить на английском, а не на полувыученном китайском, того стоил.

Оливия чуть удивленно вздернула брови и всплеснула руками.
- Я бы, наверное, умерла тут жить, - и правда, пусть Линь Ян Шо от Лхасы находился дальше деревни, а еще в деревне можно было купить очень многое, люди деревни Лив не нравились. Они были хитрые, в большинстве своем жадные и договориться с ними было сложно. Впрочем, и жители деревни Оливию не особо жаловали, потому что знали: в монастыре живут странные люди, которые обладают магическими способностями. Конечно, об этом молчали и лишний раз старались не вспоминать, но Лив просто на сто процентов была уверена в том, что самые древние жители деревни считают её чуть ли не демоном.
- Ну родилась я в Англии, да, но приехала сюда... Учиться. В монастырь. Сначала в качестве ученика, а сейчас мастер, - похвасталась британка. Еще хотелось добавить, что она едва ли не самый молодой мастер в монастыре, но это было как-то не очень скромно.

Разговаривать было не очень удобно, потому что парень был сантиметров на тридцать выше девушке. Так и хотелось встать на табуреточку, чтобы быть такого же роста и не смотреть снизу вверх. Не так уж и много было в монастыре таких высоких вот высоких человеков.
- А ты какими судьбами здесь? - девушка намеренно игнорировала его обращение на Вы. Кроме того, она пристально смотрела парню в глаза, стараясь уловить какие-нибудь мысли, которые находились на поверхности сознания. В конце концов, интересно, что о тебе думает другой человек.

- Я путешествую, - юноша усмехнулся. Поэтому я здесь.
Девушка выглядела весьма энергичной: уверенная манера речи, активная жестикуляция, жизнерадостная мимика. Наверняка это привлекает к ней людей. Подобные личности всегда пробиваются вперед за счет бесконечной веры в свою неуязвимость. Движение как стиль жизни, промедление смерти подобно. Наверно худшая пытка для таких людей это очереди - где-то там, впереди, есть что-то, в чем ты безумно нуждаешься, но увы перед тобой встает лента из людей, уходящая в бесконечность, причем некоторые из них, наверняка, стоят в очереди исключительно ради того, чтобы побесить тебя.
В разговоре повисла неловкая пауза, но девушка продолжала неотрывно смотреть Асаю в глаза. Обычно такого не случается. Если собеседникам нечего сказать они стыдливо прячут взгляд, надеясь разорвать тишину хотя бы междометием или просто глупым вопросом. Их взгляды, оббегающие окружающую обстановку и изредка сталкивающиеся умоляют собеседника хоть как то возобновить нить разговора.
Машинально Асай спрятал свои мысли. Это выглядело примерно так же как, если бы многочисленное семейство спасалось от торнадо: вот они бегут, толкаясь и застревая в проходах, выбегают на задний двор, где уже гостеприимно распахнуты двери бункера, готового укрыть всех желающих. Старшие несут на руках младших (мысли что ли), кое кто-падает, но его быстро поднимают на ноги, не сбавляя темп. В бункере включается свет, и через мгновение все уже скрылись внутри, а дверь убежища надежно хлопнула за спиной. Наверху остался лишь бедный домик, который вскоре, наверно, разорвет ураган.
Практически сразу же проявились первые признаки мигрени, которая минут через тридцать разовьется в полноценную, стучащую в висках, боль. Эта мадам была постоянной спутницей излишних умственных напряжений Асая. В детстве его протащили практически по всем лучшим нейро-хирургическим отделениям мира, в надежде избавить чадо от страданий, но доктора лишь разводили руками, так что в конце-концов все оставили на произвол судьбы, чем и закончилась больничная эпопея.
Сейчас Асай четко ощущал чужеродный "щуп" внутри своей головы, скорее всего это была собственность дамочки, которая все еще таращилась на юношу.
- Так чему вы... - "щуп" внутри в очередной раз двинулся и Асай на секунду потерял дар речи, - учитесь в этом вашем монастыре? Бьюсь об заклад чему угодно, кроме этикета. - парень натянуто улыбнулся, не скрывая напряженную внутреннюю работу.

Странно, но парень взгляда не отводил, поэтому со стороны могло показаться, что молодые люди играют в гляделки. Оливия испытывала какие-то смутные странные ощущения, потому что привыкла: люди не могут смотреть подолгу друг другу в глаза, они отводят взгляд, потому что едва ли не с детства, с молоком матери впитывают: смотреть вот так вот - не прилично. И только Оливия вечно, как белая ворона, пренебрегала этими распространенными правилами людского поведения. Молчание её, в отличии от Асая, ничуть не смущало, потому что в её голове мельтешили сейчас чужие мысли. Её оценивали, наблюдали за жестами и поведением, сравнивали с другими людьми.

А потом вдруг в голове стало пусто, а щупальце её энергии вдруг наткнулось на преграду. Девушка насторожилась и прислушалась к собственным ощущением. Слегка надавила на невидимую преграду, проверяя на прочность, а затем пришла к выводу, что щит такой... нормальный, но если постараться, она может его обойти. И девушка, пока что игнорируя вопрос, начала обволакивать собственной энергией ментальный щит, прощупывая на предмет выбоин и трещин. Самую маленькую можно расковырять так, что щит расколется пополам. И она нашла эту щелку, едва заметная выбоинка, но британка надавила на неё, расширяя и образуя приличную такую брешь, через которую можно было читать мысли. Должно быть, сейчас в этом "бункере" люди-мысли метались, потому что в крыше их убежища появилась дырка. Вот только Лив уже было не интересно читать мысли, она резко отдернула щупальце собственной энергии, пряча его.
- Этикету тоже учат, но я не прилежная ученица, - ухмыльнулась Оливия, поднимаясь на ноги. Она отведет паренька в монастырь, потому что он умеет делать ментальные щиты и ему наверняка будет интересно, что преподают в Линь Ян Шо. Всё так же лукаво улыбаясь, британка вдруг взяла Асая за руку и повела к воротам.
- Пошли, я покажу тебе. Учат у нас очень многому, - оглянулась, проверяя, нет ли по близости людей, а затем начала рассказывать: - Магии, к примеру. Как управлять стихиями, как превращаться в животных, как... читать мысли, - при этих словах она выразительно глянула Асаю в глаза, мол, ты уже это понял. Забавно то, что рассказывала будничным тоном, будто в каждой школе в каждом городе такому учат.

Асай почувствовал как внутри что-то треснуло, после этого ощущение чужого присутствия пропало. Мысли, не сдерживаемые волей юноши, мгновенно вернулись в нормальное состояние. Дикий стук в висках дал знать, что некто невидимый, но жутко упорный, начал вворачивать в них огромные болты.
- Где же ваше инвалидное кресло профессор Ксавьер? - Асай пальцем стер маленькую теплую каплю крови , которая показалась из левой ноздри, на верхней губе остался смазанный розоватый след. Юноша улыбнулся, но из-за мигрени улыбка выглядела скорее саркастичной - Думаю вам все таки стоит взять пару уроков хороших манер.
После этого парень внимательно выслушал все, что Оливия рассказала про монастырь. Она была явно захвачена этим. Однако, магия, стихии, метаморфозы, телепатия - все это не впечатлило Асая. Жизнь странная штука, и он подозревал, что странных людей гораздо больше чем можно было предположить. Видимо именно из-за таких рассуждений, юноша никогда не ощущал собственную исключительность или одиночество. Судьба, рок или боги , в различных верованиях причины, которые привели Асая сюда, были бы различны, но сейчас это было неважно, потому что его скоротечное путешествие закончилось, по крайней мере на время.
Или же все только началось?
- Ну пошли...

Э-э-э-э? Что, простите? Какой еще профессор Ксавьер? О чем он? Оливия чуть склонила голову на бок и взглянула на парня с нескрываемым недоумением. Затем сморгнула, пожала плечами и перевела взгляд на дорогу. Ну бывает да, переутомился, солнышком напекло... Хотя нет, какое солнышко? Тучки же на небе! В общем, Лив решила лишний раз не заморачиваться и лишь легкомысленно пожала плечами, чувствуя, как в глубине души скапливается раздражение:
- Я так не думаю, - и правда, она никому ничего не обязана и если кому-то её поведение не нравится - это сугубо их личные проблемы. Год выдался очень тяжелым, за весьма продолжительно время британка пережила множество взлетов и падений. Причем падений было намного больше, чем взлетов. И тем не менее, с масштабов судьбы за девушкой, должно быть, было любопытно наблюдать. Она падала, вставала, делала шаг, падала еще ниже и так до бесконечности. Вот только каким-то невероятным способом сумела восстановиться и вернуть прежнюю непрошибаемую уверенность в себе. Что-то подсказывало, что отныне сбить спесь с британки будет практически невозможно.

То, что Оливию действительно удивило, так это то, что её краткий рассказ не вызвал у парня никакой реакции. Будто каждый день прохожие читают его мысли, а каждый второй превращается в животное. Удивление было настолько велико, что британка выставила правую руку чуть вперед и, внимательно вглядываясь в узор на своей ладони, а затем заставила тонкую струйку огня пробежаться по пальцам. При этом она даже не взглянула на Асая, потому что начала чувствовать, что симпатия, которая возникла вначале, потихоньку исчезает. Британке нравились непосредственные и простые люди, те, кто искренне восхищался и интересовался чем-то необычным, вроде магии, о которой она рассказывала.

До монастыря идти было прилично, так что Лив решила рассказать что-нибудь, чтобы не идти в тишине:
- Так как именно я нашла тебя и привела в монастырь, я буду считать твоим куратором. На людях обращаться ты должен ко мне на вы, называть сифу. Та-а-а-ак... Что бы еще такого рассказать?

- Ну, вроде с обращениями на вы я пока справляюсь, осталось освоить "сифу". - Сай уверенно шагал вперед, наслаждаясь видом вокруг, все таки горы особенное место. Головная боль была еще заметна, но уже скоро начнет отступать, через час останется только надоедливое постукивание в висках. Отец объяснял, что это из-за того, что в мозгу образуются и разрушаются связи между нейронами, а рождение чего-то нового всегда сопровождается муками.
Юноша со своей спутницей уже довольно долго шли, но разговор никак не вязался, так бывает, когда встречаются разные характером люди, даже их ауры не совпадали: оранжево-солнечная девушки и ясно-синяя парня.
Девушка вытянула вперед ладонь, на которой появился язычок пламени, он обогнул все пальцы и так же неожиданно исчез. Сделано это было без всякой видимой причины, так что Асай подумал, что это что-то вроде еще одной демонстрации.
- Видимо пирокинез тоже вам доступен, сифу,- Асай опробовал новое словечко, правда после он пожалел, что употребил его зря, ведь он еще даже не послушник храма. - Очень интересно, расскажите, пожалуйста больше про себя, про ваши таланты, если вы, конечно, не против.
Асай, почему-то вспомнил одну сцену из своего прошлого:
"- Смотри, Питер. - солнце зло блеснуло на золотом кольце мужчины. Тяжелое пресс-папье оторвалось от стола и без всякой видимой причины зависло в воздухе. При виде такого чуда у мальчика перехватило дыхание, он разинул рот, не в силах вымолвить ни слова.- Возьми его. - холодному и властному голосу невозможно сопротивляться. Словно в полусне маленький Питер взял в руки голову льва, которая невесомо парила над полом. Тут же сила, державшая предмет в воздухе исчезла. Внезапно потяжелевшее пресс-папье сразу же выпало из маленьких рук , после чего приземлился на ногу мальчика. От шока Питер забыл закричать, но крупные слезы сразу же покатились из его красивых и по-детски наивных глаз.Мужчина через стол наклонился к мальчику, и из тени показалось лицо, которое Питер часто видел потом в своих кошмарах: - Видишь, Питер, волшебство это всегда больно..., - это было лицо его отца."

Под ноги попался какой-то камень и Оливия, чтобы как-то себя занять, начала пинать его, поднимая в воздух облачка пыли. Дождя давно не было, а потому вся дорога была покрыта слоем пыли. Правда, уж очень облачно сегодня было, серые тучи скрывали небосвод, не оставляя ни кусочка голубого цвета. Должно быть, скоро дождь все-таки пойдет. Хорошо бы дойти до монастыря до того, как все вокруг станет мокрым, потому, что её наряд явно не подходил для прогулок под дождем. Она могла согревать собственное тело энергией Манипуры, но дождь... Терпеть не могла Оливия, когда было мокро. Кошки, они, знаете ли, не любят воду.

И, кстати, вопрос Асая пришелся девушке по душе. Исходя из обязанностей мастера, она должна была узнавать способности своего ученика, чтобы понять, чему может его обучать, а чему нет, но похвастаться собственными достижениями… Да Лив была готова каждому второму рассказывать о своих способностях и о том, как быстро всего достигла, лишь бы слушали. Правда же быстро, приехала в монастырь три года назад, умея только в пантеру превращаться, а теперь мастер, который знает довольно много.
- Ну-у-у… Самое главное – это то, что я оборотень. Превращаюсь в пантеру. Ведущая стихия – огонь, вторая – воздух, ими я управляю довольно не плохо. Еще в арсенале имеется земля, но с ней всё намного сложнее. Пото-о-ом… Как ты уже понял, могу читать мысли, а так же скрывать собственные мысли от других людей. Еще я училась искусству врачевания, но особых успехов пока не достигла, времени нет, постоянно на тренировках. А! Еще я кунаи бросаю, да, - как бы в подтверждении своих слов британка отцепила от пояса кунай, который всё это время был привязан и прикрывался длинной рубашкой.
- Не так уж много, я только младший мастер, у нас есть те, которые знают и умею больше, - как бы невзначай заметила она, хотя явно лукавила. Своими успехами девушка была более чем довольно, тем более, что она продолжала развиваться и делала это в довольно быстром темпе. Да к годам тридцати она переплюнет и Яна, и Шири, и Цириллу, всех переплюнет!
- А ты сам, чего необычного умеешь? Про то, что щит ментальный ставить можешь не говори, я уже знаю.

- Впечатляюще. Вы поразительно опасны для такой хрупкой девушки, - Сай был искренне удивлен, он впервые почувствовал пропасть между собой и своим новоявленным мастером, по сравнению с ее достижениями способности юноши были просто "пшик". Пока что не было возможности убедиться в этих словах, но юноша чувствовал, что ложь - это последнее оружие в арсенале англичанки.
- Необычного? Эммм...ну - Асай увидел камень, который Оливия самозабвенно пинала. На несколько секунд все его мысли сошлись на нем. Асай подошел и подобрал камень. Он почувствовал небольшую тяжесть в руке, почувствовал, как многочисленные шероховатости раздражают кожу, почувствовал приятную прохладу. Вот только тело Асая не сдвинулось ни на сантиметр, а камень все так же мешался под ногами.
Камень поднимается в воздух - это была всего лишь мысль, мысль на которой сошлось все внимание юноши, подкрепленная воображением и уверенностью, мысль обретшая реальность, мысль ставшая одним целым с миром вокруг.
Маленький кусочек гравия взлетел с земли, уклонившись от девичьей ноги, после чего поднялся на уровень человеческого роста и полетел в направлении Асая. Парень делал незаметные движения руками, хоть это и не имело никакого смысла, но помогало сконцентрироваться. Камешек снизил скорость и стал по окружности, как маленький спутник, вращаться вокруг головы юноши.
- Если честно это дается тяжелее чем хотелось бы. Если бы вы пинали булыжник потяжелее, максимум что я сделал бы - уронил его себе на ногу.
На очередном витке камень плавно опустился Саю в руку. Несколько секунд он раздумывал о том, зачем эта штука ему нужна, и, не найдя ответа, выбросил его обратно на дорогу.
- Вот такие дела. Ну а еще я вижу, что ваше настроение с хорошего все быстрее переходит в плохое. - Сай посмотрел на небо, которое теперь совершенно заволокло тучами, и ему на лицо упало несколько крупных капель. - Думаю нам стоит поторопиться, вымокнуть до нитки совсем не радостная перспектива.