Мин Ху

В этот раз все было иначе. Шэн не запрещала помогать Дани, даже порой расспрашивала и давала какие-то советы, но в то же время сегодня строго велела ждать на веранде или лучше даже подальше, и на этот раз Чин не собирался поступать вопреки ей словам. Конечно, он нервничал, прислушиваясь ко всему, что происходило в лазарете, но он понимал, что от того, что он будет всем показывать эти нервы, лучше никому не будет.

Он облокотился о перила веранды и стал пристально всматриваться в деревья, росшие перед зданием. В его руке уже по привычке были четки из семян лотоса, которые он перебирал, чтобы как-то отвлечься. Чину казалось, что прошла уже вечность, но он не смел кого-либо отвлекать в этот момент.

Все должно было быть хорошо. Чин был уверен в том, что Дани справится, и что ребенок здоров. Он даже знал, что у них будет сын, и уже решил, как хотел бы его назвать. Ожидание было нервным, но в то же время смешивалось со смутной радостью, что именно сегодня настал этот день. Дани в последний месяц было уже тяжело, он замечал, что ей неудобно спать и трудно ходить. Даже Дин старался меньше приставать к матери, и при этом постоянно спрашивал, когда у него будет братик или сестренка. Чин сначала думал, что старший сын будет ревновать их с Дани к младшему, но пока эти опасения не подтверждались: Дину было любопытно.

Когда за дверью лазарета раздался детский крик, Чин почувствовал, как каменное напряжение, сжимавшее сердце, отпустило. Шэн ещё не вышла за ним, и он по-прежнему терпеливо ждал на веранде, но уже не мог сдержать счастливой улыбки: все хорошо.

В этот раз все было как-то иначе. Не сказать, чтобы не так больно, или как-то проще, просто как-то иначе. Наверное, все-таки немаловажную роль играет тот факт, что роды уже не первые, поэтому знаешь чего ждать. Все также больно, все также сложно и все также непонятно тянется время: то слишком долго оно тянется, то, наоборот, стремительно прыгает куда-то, что его совершенно не догнать. Странно, но все равно, это было самое настоящее счастье.

Несмотря на то, что в прошлый раз они с Чином намеренно не узнавали пол ребенка, в этот раз они... да, кажется, оба чувствовали и понимали, что это будет мальчик. Ну, хотя бы даже потому, что он брыкался не хуже Дина. Это, конечно, не показатель, но почему бы на него не согрешить?

Живот все еще тянуло, а мышцы неприятно сокращались, но она знала, что теперь уже все. Крик младенца вызвал у молодой мамы усталую улыбку. Она чувствовала, как неприятно налипли ко лбу влажные пряди волос, что выбилисы из хвоста, как все еще тяжело дышать, а мышцы во всем теле предательски тряслись, но она уже тянула руки к своему малышу. Их с Чином сыну. Она чувствовала, что муж рядом, всего лишь за дверьми лазарета, но сифу Бо и сифу Адлер пока что не впускали его, заканчивая прибирать все. А малыш был просто чудесен, как и его старший братик, как и его папа. Маленький, хрупкий и такой любимый.

Через какое-то время из лазарета вышла Шэн. Она даже улыбнулась и разрешила зайти к Дани. Чин уже знал, что все хорошо, ему не нужно было выслушивать наставления сифу Бо, и она это прекрасно понимала. Он поблагодарил тигрицу и зашел в лазарет, где на пороге встретил Руж, которая поздравила его с рождением сына.

Дани выглядела уставшей, она измучилась за сегодня, но самое тяжелое уже позади. Чин улыбнулся и подошел к жене, пока не говоря ни слова, лишь с интересом глядя на младенца, тихо пищавшего в руках своей матери. Их второй сын, подарок судьбы, который удалось сберечь.

- Спасибо тебе, - он сел на колени возле Дани и провел рукой по её влажному лбу, убирая налипшие пряди волос. – Я люблю тебя.

Чин вновь посмотрел на младенца, который был чуть больше похож на свою мать, чем Дин, хоть тоже был явным ханьцем. Пока ребенок был ещё крошечным, но уже сейчас можно было понять, что он красавец.

- Он на тебя похож, - Чин снова улыбнулся. – Давай назовем его Мин?

Это имя он придумал уже давно, хоть до сих пор не сказал Дани. Светлый, в честь того света, который помог им преодолеть, пожалуй, самое страшное из испытаний, с которыми их семье довелось столкнуться.

Прошло не так много времени, во всяком случае, недостаточно для того, чтобы она могла налюбоваться своим малышом, как в лазарет впустили-таки Чина. Она устало улыбнулась любящему мужу, после чего постаралась чуть развернуть руки, чтобы ему лучше был виден этот маленький носик. Похож на нее. Дани даже нашла в себе силы, чтобы усмехнуться. Не больше, что она на него, определенно: две руки, две ноги, хоть у него они еще совсем крошечные, голова, два глаза… и носик. Да, такой маленький замечательный носик.

- Мин? – переспросила итальянка, оторвав взгляд от сына. Поскольку для нее китайский довольно долгое время оставался не совсем родным языком, несмотря на то, что папа часто разговаривал с ними на нем, она изучала происхождение слов, но, как и все подростки, не сильно этим делом увлекалась, считая, что есть вещи и поинтереснее. Поэтому не знала значения, однако, ей понравилось, как звучало. – Мин. Малыш Мин Ху, - она смаковала каждый звук, любовно глядя на новорожденного сына, после чего улыбнулась, вновь переведя взгляд на его отца, - Мне нравится. Хочешь его подержать?

- Мин, - повторил Чин, с улыбкой глядя на сына. – Светлый, талантливый, мудрый, - объяснил он некоторые из значений выбранного им имени. – Светлый.

Он осторожно взял ребенка на руки, уже умело, не так, как когда впервые увидел Дина. Малыш немного запищал, когда его забрали от матери, но затем успокоился. Совсем крошечный, легкий, как пушинка, даже не верилось, что его брат когда-то был таким же. Чин был счастлив, как только может быть счастлив человек, которому жена подарила второго сына. Несмотря ни на что. Значит, можно запретить себе думать о том, что могло быть как-то иначе, чтобы тяжелые воспоминания не омрачали их счастья.

Чин вновь посмотрел на Дани, в карих глазах которой сейчас светилась радость, несмотря на то, что она выглядела очень уставшей. Его любовь к ней менялась, по мере того, как они взрослели и узнавали друг друга, и Чин знал, что сейчас любит свою жену намного больше, чем в тот день, когда впервые признался ей в любви. За годы, что они прожили вместе, она стала для него самым родным человеком.

- Ты, наверное, спать хочешь? – спросил Чин, продолжая держать ребенка на руках.

Он собирался остаться здесь до завтрашнего дня, когда Дани можно будет забрать домой, и сифу Бо наверняка поняла, что других дежурных на это время в лазарете не понадобится.

- Светлый, - вторила итальянка, передавая ребенка на руки его отцу, который не растерял навыков даже несмотря на то, что старший сын уже давно вырос из того возраста, когда его надо особенно аккуратно держать на руках.

Не ничего более приятного для глаза молодой матери, чем видеть с какой любовью и нежностью любимый мужчина смотрит на их ребенка. И в такой момент даже не знаешь кто из них больший ребеок - настолько непосредственно и навно выглядит ее тигра. Малыш Мин, да, ему невероятно идет это имя, хмурился и попискивал на руках у своего папочки. Да, этой картиной можно было любоваться вечно...

- Есть немного, - улыбнулась Дани, - Дин хорошо покушал?

- Да, - Чин кивнул. – Он хотел пойти со мной, но я не разрешил. Так что он с Мином познакомится, когда мы все вернемся домой.

Дину было безумно любопытно, где мама, когда появится братик, откуда он возьмется и когда с ним можно будет играть, поэтому Чину пришлось отвечать на сотню вопросов сяохуанди, заподозрившего, что внимание родителей теперь будет принадлежать не только ему. Дин в итоге согласился на то, что он уже совсем взрослый и будет помогать маме. Этот правильный аргумент Чину подсказала его мать, не нужно переоценивать его собственную догадливость. Сам он был младшим сыном в семье, а появление Ли прошло для него как-то без обид на нехватку внимания. Но там была все-таки сестра, то есть нечто маленькое, слабое и априорно глупое, потому понятно, что с ней так возились. Сестру он очень любил, но никогда не воспринимал как равную. Даже после замужества Ли казалась ему маленьким неразумным существом, за которым нужно присматривать.

- Отдыхай, я уложу Мина спать, - Чин улыбнулся. – Тебе что-нибудь принести?

Шэн на этот раз не давала никаких инструкций насчет того, что нужно делать с Дани и ребенком. Это было удивительным признаком доверия с её стороны.