Покраска Центральных Ворот

Даниэлу все же безумно умиляла забота Чина – он был очень мил с ней, в то время как она, порой, постоянно пыталась вывести его из себя. Девушка слегка улыбнулась ему одними уголками губ и молча побрела в сторону ворот. Все-таки дело надо было завершить еще сегодня, даже несмотря на усталость. В идеале, конечно, закончить с этим своеобразным отшкуриванием до обеда, а после уже заняться непосредственно покраской. Взгляд скользнул по очищенной части, отчего уголки губ вновь слегка приподнялись вверх – все-таки, несмотря на комбинацию диаметрально противоположных стихий, получилось в итоге не так уж и плохо, скорее даже наоборот.

Девушка расставила ноги на ширине плеч, открывая ладони небу и пропуская через них потоки необузданного природного ветра, что гулял в этой части Тибетского плато. Все вокруг начало приобретать едва заметный голубоватый оттенок, а итальянка чувствовала, как легкая вертлявая стихия готова подчиниться ее воли. Когда Чин поднял в воздух мелкие камни, девушка резко взмахнула руками, образуя направленный поток воздуха и усилием воли заставляя его обвиваться вокруг дерева ворот, постепенно меняя высоту. Работать со стихией было не проще, скорее даже тяжелее из-за того, что в последний раз она явно переборщила, но почему-то чувствовала она ее сейчас лучше.

- Фух, кажется, с этой частью тоже закончили, - тяжело вздохнула девушка. Рисковать и направлять стихию на оставшуюся часть ворот хотя бы без маленькой передышки, итальянка просто не рискнула – такими темпами она не просто ворота испортить может, но и себя в могилу загнать, а ведь жизнь только начинается.

Дани справилась, и Чин был готов от радости её расцеловать, однако воспитание и необходимость соблюдать правила приличия заставили его ограничиться ободряющей улыбкой.

- Ты молодец, - сказал юноша, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. – Осталось совсем немного.

Чин посмотрел на верхнюю часть ворот, где краска, находившаяся под навесом, сохранилась лучше, чем на боковинах. На её очистку может уйти чуть больше сил, но юноша уже не сомневался, что они справятся. Красная энергия Муладхары прошла вдоль Сушумна-нади, доходя до уровня горловой чакры. Напряжение в висках заметно ослабло, и мышцы стали болеть меньше. Энергия Земли связана с адреналином, его избыток вреден, и намного проще сосредоточиться на стихии в момент работы, чем держать её постоянно. Дышать стало намного легче, а мышцы спины расслабились, позволяя увереннее расправить плечи. В какой-то мере сейчас Чин работал с Воздухом, но лишь на уровне собственного тела и просто компенсируя энергию Земли. Он слышал, что человек способен подчинить себе все четыре стихии, ведь все они заложены в его теле, но подобная перспектива Чина не привлекала – ему вполне хватало Огня и Земли. Если при этом работать в паре с магом Воды и Воздуха, как Дани, можно добиться удивительных результатов. Наверное, именно эти противоположные стихии так привлекали Чина в итальянке, которая казалась его полной противоположностью. Юноша честно верил в это довольно слабое оправдание собственного интереса к Дани.

Как ни крути, как бы лучше ты не начал чувствовать свою стихию, но совмещать ее с противоположной было тяжело, но в то же время итальянка чувствовала сходство. Да, Земля, в отличие от Воздуха тверда и малоподвижна, в то время как Воздух умеет обходить практически любые преграды, проникая в вещества, насыщая их кислородом и продолжая свой путь дальше. Но в то же время Земля позволяет себе смешиваться с Воздухом не только в момент насыщения кислородом, но и в момент обращения к стихии – не даром же Чин сам поднимал в воздух мелкие камни и помогал Даниэле их поддерживать, чтобы в потоке ветра они не затерялись и не подчинились силе притяжения. В то же время Воздух был очень тверд, если ему это было надо – направленный поток сильного ветра может сдвигать тонны килограмм. Более того, показывая свое умение вертеться в этом мире, но продолжая проявлять упорство, стихия создает смерчи и торнадо, которые поднимают в воздух то, что порой не может сдвинуть обычный поток ветра. Вот вам и диаметрально противоположные стихии, которые, по сути, получается, перетекают одна из другой. До подобного глубокого анализа используемых сейчас в деле стихий, итальянка не доходила, хотя чисто интуитивно чувствовала, что они достаточно близки друг другу, хотя в то же время совершенно различны. Наверное, в данном случае можно было провести сравнение лишь с водой, точнее с ее физическими состояниями, встречающимися людям чуть ли не каждый день: лед и пар – одно и то же вещество, только подвегшееся влиянию температуры.

- Продолжим? – хитро улыбнулась итальянка, довольная их совместной работой. Оба молчали по время этой небольшой передышки. Дани во все глаза рассматривала результат их деятельности, параллельно разминая затекшие мышцы.

На самом деле, все мышцы ломило и девушка буквально изнывала от их тяжести, но итальянка прекрасно знала, что если запланированный поход по магазинам прервать ближе к концу небольшой чашечкой кофе, то уже вряд ли куда-то зайдешь - после хорошего отдыха хочется обычно оказаться дома и вытянуть уставшие ноги. Так и в магии - надо знать меру в перерывах - слишком много не значит, что лучше. Всегда проще колдовать, когда уже разогрет, хоть и устал, чем заново пытаться приноровиться. А вдруг стихия будет вести себя немного иначе? Примерно из этих соображений итальянка и решила сделать этот самый последний рывок, ведь заставить направленный поток воздуха еще и извиваться по твоему желанию было совершенно непросто и не факт, что в следующий раз также получится, а в воротах осталась самая сложная часть...

Девушка поставила ноги на ширине плеч, немного согнув их в ногах для большего удобства и едва выставив правую ногу чуть вперед. Руки были сложены в почти молебный жест (соприкасались только подушечки пальцев) на уровне горловой чакры. Даниэла размеренно дышала, девая глубокие вдохи и выдохи и равномерно распределяя энергию по телу, преобразовывая ее в энергию воздушной стихии. Стоило ей открыть глаза, как мир вокруг будто бы вновь поменял свои оттенки - едва уловимый голубоватый оттенок был повсюду, но итальянка сосредоточила свое внимание исключительно на верхней части ворот, пропускаю между ладонями направленный поток воздуха и заставляя его мягко обволакивать каждый из проемов ворот, пока камушки соскребают с дерева остатки старой краски. Девушка не шевелилась и даже не моргала, боясь потерять концентрацию - подобное упражнение давалось ей очень нелегко: сначала начало ломить мышцы на руках - долго продержать их, хоть и не до конца вытянутыми, но тяжело, тем более, что изначально все мышцы напряжены. Затем появилась знакомая сухость, отчего в горле запершило, а вдобавок ко всему, безумно начала болеть спина в области копчика, как раз в области Муладхары, где концентрируется красная энергия диаметрально противоположной стихийной энергии. Вслед за этим стало ломить кости, в особенности колени - итальянку буквально тянуло к земле, но она старалась сопротивляться и не обращать на это никакого внимания, во всяком случае ровно до тех пор, пока они не закончат с очисткой ворот.

Чин поднял взгляд на ворота, продолжая щуриться от летящего во все стороны песка, который так и норовил попасть в глаза. У них получилось! С остатками старой краски было покончено, и они даже умудрились успеть до обеда. Правда, оба ученика ирбиса были явно не в лучшей форме, и до вечера не мешало бы воздержаться от магии. Чин удивился тому, как легко ему было работать в паре с Дани, они будто чувствовали друг друга, и противоположные стихии смогли сотрудничать.

После обеда и небольшого отдыха силы немного восстановились. Ведра с краской по-прежнему стояли у ворот, но сейчас Чин догадался принести ещё и лестницу, которую он сразу прислонил к воротам. Юноша ненавидел подобного рода акробатику, но уже решил, что при Дани не будет показывать свою нелюбовь к высоте и шатким конструкциям. Лестницу делал Учитель, потому можно было верить в то, что она выдержит. Своей работе Чин не стал бы так доверять. Судя по той краске, которую он счищали пол дня, ворота должны быть выкрашены в красный и зеленый цвет, а в их верхней части нужно прорисовать иероглифы древней пословицы.

- Ты когда-нибудь изучала каллиграфию? – Чин вопросительно посмотрел на свою напарницу. Ему не доводилось постигать дзен в древнем искусстве рисования одинаковых палочек, а девиз монастыря все же должен быть прорисован лучше, чем позволял обычный корявый почерк юноши.

После столь утомительной работы с очищением ворот от старой краски, оба мага явно забросили идею о том, чтобы еще что-то успеть сделать сегодня. Да и вообще, они оба были явно слишком измотаны. Дани скорее понимала усталость напарника мозгами и интуицией, нежели она улавливалась во внешних проявлениях. Работа со стихиями всегда отнимает множество сил, особенно когда твой уровень владения этой магией не так высок и совершенен, как тебе этого хотелось бы. После обеда и небольшого отдыха (а иначе они были просто ни на что не способны), Ученики ирбиса направились обратно к центральный воротам. В этот раз Чин тащил с собой лестницу, а Даниэла еще пару ведерок с краской (красная и белая краски), а заодно две неглубокие плошки, чтобы удобнее было наносить эту самую краску на ворота. Стоило открыть первое из ведерок, как резкий запах ударил в нос, заставляя морщиться и фыркать, отгоняя его легкими потоками ветра, которые были оптимальны для открытой местности. Даниэла молча наблюдала за тем, как молодой человек пристраивает лестницу к воротам. Да, как ни крути, но нелюбовь земных магов к высоте была непоколебима, поэтому, налив себе в плошку красного цвета краски, девушка положила в нее кисть и, аккуратно сместив Чина подальше от лестницы, проворно забралась наверх, чувствуя себя как рыба в воде. благодаря различным балкам, она легко находила точку опоры во время покраски того или иного участка верхней части ворот. Несколько раз приходилось дергать напарника, чтобы он доливал ей краски.

- Ну вот, кажется наверху все закончено, - довольно произнесла девушка, слезая вниз по лестнице. На самом деле, ее немного шатало и мутило - как ни крути, но одновременно заниматься покраской и созданием ветерка для того, чтобы освежить воздух, она еще не могла, потому и надышалась там, под крышей ворот, этой самой краской.