Пламя и вода

Никогда в жизни не было так приятно засыпать рядом с мужчиной. Она, в принципе, никогда подобным себя и не баловала. Бывало всего-то пару раз, но предпочитала не иметь подобных привязанностей. Но не сейчас, когда она была рядом с любимым, самым дорогим и близким ей человеком на свете. Морфей принял итальянку в свои объятия, мягко укрывая ее от забот и страхов реального мира. Девушка спала без сновидений. Это состояние длилось довольно долго, но вскоре она почувствовала какой-то явный дискомфорт. Что-то словно пыталось ворваться в ее сознание, заставив забыть о покое и отдыхе. Девушка нахмурилась во сне, но пока что держала свою внутреннюю оборону, лишь интуитивно пытаясь понять, что же происходит и кому так срочно понадобилось ее будить. Но никто ее и не будил. Стоило итальянке лишь пропустить то, что пыталось ее потревожить, как она почувствовала холодящий сознание страх и уже не могла вырваться. Она ничего не видела, просто чувствовала чей-то страх, чью-то боль, чье-то желание оказаться под защитой. Дани беспокойно заворочилась, борясь со сном – надо разорвать эти оковы, что держат ее, надо срочно избавиться от них…

Итальянка резко распахнула глаза, садясь на матрасе и тяжело дыша. Взгляд был устремлен в одну точку, а на коже выступил холодный пот. Несколько секунд она так и провела в таком положении, пока не поняла, что наконец-то проснулась. Только вот чувство тревоги не покидало ее. Девушка обернулась, увидев Чина. Да, точно, она же засыпала сегодня в его объятиях. Первая ночь, проведенная вместе, если верить светлеющему небу за окном. Но думать о романтике сейчас было не очень вовремя.

- Доброе утро, - постаралась как можно спокойнее произнести девушка, укладываясь обратно и едва касаясь губами его губ. От ее сонного взора не ускользнуло то, что Чин тоже был покрыт холодной испариной. Наверняка то, что ее разбудило и сковало во сне - это его переживания. – Ты всегда так рано просыпаешься? – как ни крути, но напрямую вопросы ему лучше не задавать, во всяком случае сейчас. – И долго ли следил за тем, как я сплю? – итальянка крепче обняла возлюбленного, стараясь создать ему ощущение любви, заботы и уюта.

- Доброе утро, - Чин улыбнулся, чуть щурясь и разглядывая Даниэлу. Она не поняла, из-за чего он проснулся, это к лучшему. Сердце продолжало быстро биться, но ученик ирбиса старался сделать вид, что все в порядке. – Я только что проснулся. Не все спят до полудня, - усмехнулся Чин, нежно целуя девушку в висок и крепче прижимая её к себе. – Я тебя люблю.

Сон начал постепенно забываться, оставив лишь неприятный осадок. Чин бы с радостью поспал ещё пару часов, но воспитание велело ему вставать сразу после пробуждения. К тому же они были в лазарете. Наверняка ирбис заметил, что их не было на ужине. Может быть, кто-то из мастеров заходил к ним вечером. Возле кровати стоял низкий столик с остывшим ужином. Значит, заходили. Щеки Чина едва заметно покраснели, когда он заметил, что их с Дани одежда по-прежнему разбросана по комнате. Нужно одеться и как ни в чем не бывало идти на утреннюю тренировку, а затем на завтрак. Сегодня ещё стоило поговорить с сифу о поездке, и Чин понимал, что настоятель уже наверняка в курсе, где этой ночью были его ученики. Перед глазами вновь промелькнули образы сна. Чин не любил искать смысл в своих сновидениях, особенно тяжело это было делать сейчас, но интересно, почему ему приснилась сифу Бо? Он вспомнил, в каком состоянии воительница возвращалась в монастырь, настоятелю может понадобиться их с Даниэлой помощь, в монастыре не так много целителей. Чин повернулся на бок, чуть поморщившись от боли в спине. Рана почти затянулась, и сейчас кожа вокруг неё неприятно чесалась, образуя рубец. Повязку можно снимать хоть сегодня, но лучше подождать до вечера. Сегодня предстояло много дел, которые пришлось забросить из-за поездок – проследить за тренировками Юлайи, узнать, что на сегодня осталось из дел по хозяйству, если хватит времени – провести ещё одну тренировку с Тэрри.

- Доброе-доброе, - промурлыкала девушка, скользнув по возлюбленному, чтобы дотянуться до его губ еще разочек, совсем чуточку, ага.

Странно, но все остальные мысли на фоне поцелуя и объятий Чина куда-то пропадали, просто вылетали из головы, испарялись, будто их там и не было раньше, а ведь она хотела его разговорить, хотела, чтобы он выговорился… А он теперь просто лежал и… на щеках появился румянец? Девушка удивленно взглянула на возлюбленного, пытаясь понять, что его могло смутить, перевела взгляд туда, куда тот смотрел буквально секунду назад. Хммм, еда… хммм… Девушка прикусила губу, пытаясь сообразить, кто бы это мог быть. Вариант только один – мифу Флёр – на как-то проще и спокойнее всех относилась к их отношениям, да и вообще, всячески обо всех заботилась. Сифу наверняка бы их разбудил… Или нет? В общем, было о чем задуматься, но, наверное, лучше не сейчас, ведь ничего уже не исправить, а паниковать раньше времени – глупо, тем более что сейчас они все еще вдвоем и никто их не беспокоит – весь Линь Ян Шо еще спит и ждет звона колокола, который известит о начале нового дня.

- Милый, что-то случилось? – как можно более невинным голосом промурлыкала девушка, касаясь его губ в легком поцелуе, в то время как вторая рука скользнула по телу вниз, мягко щекоча его кожу и все также невинно глядя в его сонные глазки. О чем она только думает – понять не возможно, но все сейчас сводилось к одному простому желанию – быть его.

Рядом с Дани так хотелось обо всем забыть, просто радуясь тому, что они вновь оказались вдвоем, и что сейчас никто их не побеспокоит. Но Чин все ещё был смущен тем, что кто-то их видел, поэтому не хотелось лишний раз провоцировать старших мастеров. Сифу Бо наверняка все ещё находится в соседней комнате, возможно, с ней кто-то из дежурных или даже сам настоятель. Не стоит злоупотреблять его терпимостью.

- Все хорошо, просто сон приснился, - немного растерянно улыбнулся Чин, садясь на матрасе. – Дани, нам нужно одеться. Не стоит злить настоятеля, - маг пристально посмотрел на девушку, затем коснулся губами кончика её носа.

Сейчас было очень сложно бороться с желаниями, которые были категорически не согласны с доводами разума. Хотелось никуда не идти, просто остаться с Дани, наслаждаясь её ласками и ни о чем не думая. Но это было неправильно. Всему свое время. Если на произошедшее вечером старшие мастера ещё могли закрыть глаза, то позволить себе подобное сейчас означало проявить неуважение к традициям Линь Ян Шо, который они сами восстанавливали. Чин знал, что его путь – не только быть рядом с Даниэлой. Судьба велела ему заботиться о монастыре, став одним из его мастеров, и дважды Провидение не говорит о подобном. Сейчас его воля стала ещё крепче, он уже не был тем пылким юношей, что готов бросаться в омут с головой, ведомый собственными чувствами. Он понимал, что не все зависит от желаний, и что желания часто приводят к катастрофам, поэтому нужно уметь с ними справляться. Чин встал, начав собирать разбросанную по комнате одежду. Он зажег один из светильников, убедившись, что легкие шторы закрывают окно, хотя наверняка все обитатели монастыря ещё спали. Собрав вещи, Чин сложил их на одеяле, сев возле Дани. Он обнял девушку за плечи и заглянул ей в глаза.

- Пойми, пожалуйста, правильно. Я очень рад, что ты со мной, но сейчас нельзя нарушать традиции. Это важно. Дани, нам суждено быть вместе, но нам суждено и заниматься монастырем. Мы не школьники, чтобы бегать от учителя, мы должны сами это понимать, - Чин поцеловал девушку в губы, после чего крепче её обнял. – Линь Ян Шо должен стать местом, где никогда не будет такого, что мне пришлось увидеть. И мы должны вместе этого добиваться.

Сон… Девушка чуть нахмурилась, нехотя принимая сидячее положение вместе с возлюбленным. Вот интересно, а он хоть раз в жизни валялся просто так в постели хотя бы несколько минут? Ах, да, Будда не велит… В этом плане итальянке было проще – ей вера подобного не запрещала. Правда, с ее-то отношением к религии… хммм, в общем, не так это и важно, главное уважать и ценить то, что тебе дается и с достоинством выходить из сложных ситуаций. Ну, как-то так.

- А что за сон? – теперь уже голос итальянки был жутко сонный, а все потому что весь ее энтузиазм зарубили на корню – ребенку не выдали требуемой конфетки, потому теперь он начал капризничать, хоть и понимал, что это правильнее сейчас. Но надо же было хотя бы для вида чуточку (ну саааамую малость) надуть губки? Тем более, что весь ее внешний вид вполне соответствует подобному выражению лица: растрепавшиеся волосы, сонные глазки – в общем, просто сонный ангелочек, чуть прикрытый белоснежной простыней.

Девушка, все еще стоя из себя недовольного ангелочка, молча наблюдала за тем как Чин собирает разбросанные по полу вещи. Только вот вещи интересовали ее меньше всего – она жадно всматривалась в каждую черточку, каждый изгиб его тела, с непередаваемым удовольствием отмечая, что это все только для нее и не для кого более. Выдра в ней подала голос, плотоядно облизнувшись, но Дани быстренько отправила ее отдыхать дальше – нечего пугать возлюбленного. А этот самый возлюбленный начал играть не по правилам. Нет, ну как можно продолжать пытаться обижаться на такое пернатое тигриное чудо, которое так обнимает и так нежно и ласково целует. Аррр, вообще невозможно устоять. Окончательно и безоговорочно оправдан по всем статьям.

- Арррр, - тихо, но ооочень довольно заурчала итальянка, всем телом прижавшись к любимому. – Ну хорошо, но только прошу еще поцелуй. Такой прям поцелуистый поцелуй.

Вопрос о сне Чин предпочел пропустить мимо ушей. Он не хотел вмешивать Дани в подробности своих ночных кошмаров – незачем ей это все знать. Она вчера пообещала не пытаться видеть то, что с ним было, и он был ей за это благодарен. Сейчас итальянка была как никогда очаровательна. Сонная и растрепанная, она казалась ещё более родной и любимой, и Чину очень не хотелось выпускать её из объятий. Он усмехнулся, и снова поцеловал девушку в губы, проводя рукой по её обнаженной спине. Стоп, нельзя увлекаться. Маг нехотя оторвался от губ Дани, вновь посмотрев в её огромные карие глаза. Сейчас девушка напоминала ему маленького капризного ребенка, который хочет добиться своего любой ценой. Ему показалось, что она ничего не поняла из того, что он пытался ей сказать.

- Нужно собираться, - твердо сказал Чин, вставая и начиная одеваться. – Сифу Бо тяжело ранена, Учителю может понадобиться наша помощь.

За окном становилось светлее. Хотелось уцепиться за эти минуты, оставшиеся до звона колокола, когда они с Дани остаются наедине, но Чин понимал, что сейчас от них многое зависит. Несколько дней их обязанности в монастыре никто не выполнял, а вчера приехали два новых ученика и новый мастер. Да и Учителю наверняка понадобится их помощь. Не для того в пророчестве, найденном в храме, говорилось именно о них, чтобы сейчас надеяться на других мастеров. Чин подошел к умывальнику, находившемуся у входа в комнату. Холодная вода помогала избавиться от остатков сонливости и отогнать мысли о приснившемся кошмаре. Маг откинул со лба мокрые пряди волос и обернулся на Дани. Рядом с ней было спокойно и уютно. Чин подумал, как хорошо было бы просто жить вместе, не прячась от настоятеля и старших мастеров по углам и кустам и не пытаясь делать вид, что ничего не происходит. Вытерев лицо и руки висевшим рядом полотенцем, Чин поправил немного сползшую за ночь повязку и застегнул рубашку.

Как же не хотелось выпускать Чина из объятий, точнее говоря, чтобы он не выпускал ее. Было так тепло и комфортно, что больше ничего не требовалось. Но он прав, есть такое слово «надо», тем более, что все-таки не стоит забывать о том, кто они в этом монастыре. Чин был прав, но ей так хотелось просто понежиться в постели в объятиях любимого. Новость о том, что сифу Бо ранена ошарашила девушку – Шэн Бо всегда казалась ей какой-то вечной, непобедимой воительницей, а тут ранение…

- Куда она ранена? – тревожно поинтересовалась итальянка, поднимаясь с матраса и начиная быстро одеваться. В ней сейчас заговорил врачеватель, который отодвинул на задний план все лишние мысли и всю сонливость и лень. Если тигрице необходима помощь, то она ее получит.

Даниэла быстро натянула одежду и направилась к Чину, который умывал лицо в углу комнаты. Пальцы девушки аккуратно прошлись по краю повязки, после чего ладонь мягко легла поверх раны – Даниэла пыталась понять в каком она состоянии. Никаких болезненных всполохов в ауре Чина не наблюдалось, а чувства боли от раны не шло, лишь дискомфорт от стягивающейся кожи, от которого вполне легко избавиться всего лишь увлажнив кожу, придавая ей тем самым большую эластичность.

- Надо будет тебе смазать кожу вокруг раны, чтобы не чесалась, - Даниэла легонько поцеловала возлюбленного в нос, вставая на цыпочки. – Ой, ну вот, теперь ты знаешь какая я растрепанная бываю утром, - улыбнулась девушка, взглянув на себя в небольшое зеркало, прежде чем начать умываться. – Ты не подогреешь чайничек? Думаю, нам не стоит ждать завтрака, а лучше перекусить сразу, чтобы при необходимости, сразу заступить на дежурство.

- Она ранена в бок, и рана воспалена. Не знаю, как она вообще дошла до монастыря, - сказал Чин, подходя к столику, на котором стоял остывший ужин. Он поднес ладони к чайнику, заставляя глину прогреться с помощью энергии Огня. – Мне показалось, что заражение уже в крови, хотя я никогда раньше с таким не сталкивался.

Чай быстро нагревался, наполняя комнату бодрящим ароматом высокогорного улуна. Такой чай был хуже, чем свежезаваренный, но лучше позавтракать сразу, а не идти в столовую. Чин не стал доводить воду до кипения, чтобы не портить вкус напитка ещё сильнее. Он разлил чай в чашки, затем свернул лежавшее на матрасе одеяло и положил его к остальному постельному белью. Чин не помнил того момента, когда была ранена Шэн Бо, в это время он находился в вертолете почти без сознания. Следы крови на её одежде он заметил уже тогда, когда она закончила перевязывать его рану. Странно, что она, опытный врачеватель, не обработала свою собственную рану, даже толком не остановила кровь. Во время похорон Чин был уверен, что ей помогли врачеватели клана – тигрица держалась очень уверенно – но по дороге в Линь Ян Шо он заметил, что рана лишь ухудшилась. Сифу Бо отказывалась от любой помощи, считая подобные предложения едва ли не оскорблением. Согласится ли она принять помощь сейчас, и не слишком ли поздно? Чин невольно вспомнил свой сон, и по спине неприятно пробежали мурашки. Возникла ненужная мысль о том, кто мог бы разводить для неё погребальный костер, и что Луна и Юэ нужно будет везти обратно в клан. Пока ничего неизвестно, если бы случилось что-то серьезное, их с Дани наверняка бы разбудили. Чин сел на край матраса, поднося руки к миске, в которую был сложен рис с овощами и мясом. Она быстро нагревалась от окутавших ладони всполохов огня. До звона колокола оставалось всего несколько минут. Лучше быстрее позавтракать и идти к настоятелю, он наверняка находится в соседней комнате, как и сифу Бо. Ученик ирбиса знал, что его способностей врачевателя не хватит на борьбу с заражением крови, но и Учитель не смог бы с ним справиться. Хотелось верить в лучшее.

Итальянка закусила губу, пока слушала вердикт возлюбленного о ранении сифу Бо. Если у нее действительно заражение крови, то дело очень плохо, ведь в Линь Ян Шо нет ни одного врачевателя, способного избавить человека от заражения. Даже сифу не мог. Но мысль о том, что если все было бы очень плохо, то их всенепременно разбудили бы, определенно грела душу. Пока девушка умывалась, Чин благополучно разогрел еду. Только сел рядом с ним и взяв в руки палочки,, Даниэла почувствовала на сколько она голодна – девушка ничего толком не ела, лишь что-то невнятно пожевала прошлым утром, когда проснулась, но тогда она не чувствовала ни вкуса пищи, ни вкуса чая, лишь то, что ее желудок чем-то наполнился и не мешает жить надеждой на то, что Чин жив.

- Как твое плечо? – закидывая очередной кусочек мяса в рот, поинтересовалась девушка. Все-таки Чин тоже был ранен, но, слава богу, что заражение крови ему не грозило – рана была обработана вовремя. Странно, что сифу Бо не сделала этого сама, ведь она опытный боец и врачеватель. Или хотя бы кто-то из других врачевателей, ведь в клане наверняка есть прекрасные врачеватели. Даниэла какое-то время сидела молча, пережевывая рис с овощами и запивая все чаем, но затем все же решилась. Она понимала, что слова – ничто, по сравнению с тем, что действительно произошло, но только так она могла выразить свою поддержку.

- Все будет хорошо, - она взглянула в глаза возлюбленного, - Все это в прошлом и теперь мы должны оберегать Линь Ян Шо и его жителей от подобного. А сифу Бо обязательно поправится, ведь она сильная и у нее есть мы. Я верю. Я знаю…

Чин не был голоден – он привык почти не завтракать, поэтому съел немного риса с мясом и принялся сосредоточенно пить чай. Слова Даниэлы успокаивали, хотя он прекрасно понимал, что её надежды мало на чем основаны, просто она хотела, чтобы ему было спокойнее. Чин хорошо помнил, что Шэн Бо перевязывала его рану до того, как обработала свою. Если бы она не отвлекалась на него, сейчас, возможно, все было бы иначе. Из-за этого ученику ирбиса было особенно неприятно от мыслей о ранении тигрицы.

- Плечо уже не болит, спасибо, - Чин посмотрел на Даниэлу и улыбнулся. Вообще рана была на лопатке, а не па плече, но какая разница, если уже не болит? Тем более что неудобно от повязки было именно плечу. – Дани, после боя она перевязала мне рану, вместо того, чтобы нормально обработать свою. А ещё она сказала, что мое место здесь, с тобой. Я хочу верить, что она поправится. Она очень сильная, но сейчас ей очень нужна помощь, - серьезно сказал Чин.

Он допил чай и поставил чашку на столик, опустив взгляд. Если с Шэн Бо что-то случится, он не простит этого, в первую очередь, себе. Он понимал, что она, как воин, всегда готова к смерти, но он видел, что она нужна своему клану и детям, которых она привезла в Линь Ян Шо. Он сам напросился в бой, Юэ наверняка помогли бы и без него, возможно, и Рё Шэ не стала отвлекаться, спасая его шкуру. Он оказался в чужом бою на чужой войне, не вовремя и не в том месте. Он дорого заплатил за свои иллюзии и не хотел, чтобы из-за них страдал кто-то ещё. Достаточно того, что из-за него волновалась Дани, и сводящих с ума ночных кошмаров.

Голод ушел также быстро, как и появился и девушка уже сидела просто чисто машинально разжевывала кусочек желтого перчика, задумчиво глядя на свой недоеденный рис. В голове одновременно было совершенно пусто, но в то же время вертелась целая куча различных мыслей. Даниэла пыталась хоть как-то систематизировать их ход, чтобы думать не обо всем и сразу, а по порядку, по мере развития событий и поступления этих самых мыслей. Но помимо мыслей, были еще и желания. Самый первостепенным было успокоить ее ласкового тигра. Даниэла всем сердцем ощущала его тревогу и чувство вины, только вот понять не могла почему и откуда могло взяться чувство вины. Она всем сердцем хотела его успокоить, приласкать и дать уверенность в том, что все действительно в порядке. Дани не знала на сколько плохо состояние сифу Бо, но сердцем чувствовала, что все будет хорошо, обязательно будет – так подсказывало сердце, а оно не может обманывать. Шэн сама так говорила…

- Все хорошо, - девушка положила голову ему на плечо, ласково и заботливо взяв за руку, переплетая свои пальцы с его. У них еще было время до звона колокола. Немного, но было… - Ты ни в чем не виноват, любимый. Судьбе было необходимо, чтобы так случилось, значит так оно надо. Это нужно для чего-то большего…