Комната Оливии Хамфри. Здрасти, я ваша Кораша !

Отлично, он останется. Лив улыбнулась чуть шире, довольная тем, что Дамьян как будто помогал ей вернуться к тем чувствам и ощущениям, которые она в последнее время так упорно пыталась найти. Сразу почему-то вспоминались ночи, когда они спали рядом, практически в обнимку, было очень хорошо на душе и утро в коем-то веке было добрым.

Оливию мучили вопросы, даже множество вопросов, но она не решалась их задавать, и даже думала, что не стоит этого делать. Сказал ли он то, что хотел сказать? Рассчитывал ли на то, что встреча закончиться подобным образом? На счет первого Лив была не уверена, на счет второго же... Скорее всего не предполагал, потому что за короткое время настроение их успело несколько раз радикально поменять. От колкостей к серьезности, от серьезности к похоти, от похоти к растерянности, по крайней мере, с её стороны, ну и, конечно, то, что было сейчас... Нежное, доверительное отношение, словно они снова были парой.
Только Лив хотела подняться на ноги вслед за Кораевым, как как-то незаметно и быстро перекочевала к нему в руки. Даже пискнуть не успела, и хотя обычно была не в восторге от того, чтобы её на руках носили, сейчас молчала и даже думала, что ей так нравится. Смотрела Оливия внимательно, пыталась заглянуть в глаза, прочитать в них что-то, но главным недостатком сплошных черных блестящих глаз было то, что они почти не выражали эмоции. Парадокс жизни... Когда она была вне монастыря, могла залезть в голову к любому парню, но испытывала безразличие, а сейчас больше всего на свете хотела прочитать мысли, и не могла.
- Договорились, - покладисто согласилась она, честно говоря, не очень понимая, что это значит. Сейчас Оливия была явно притихшей и как будто настороженной, ей было сложно понять: почему он отстранился ранее, но теперь носит на руках и целует в нос? Что изменилось? Это из-за неё? Или из-за него? Почему ТЕПЕРЬ её нельзя оставлять одну? Почему когда-то можно было, а сейчас нельзя? В какой-то момент даже захотелось как-то отключить мозг, уж слишком много вопросов он воспроизводил.
- Что значит, вести себя хорошо? - в конце концов, не выдержала, и поинтересовалась она. Нужно же знать, что ей делать нужно, а что не нужно. Выходило даже, что она согласилась, не зная условий.
Даже не ради эксперимента, а просто потому, что не удержалась, Оливия осторожно, но ласково провела ладошкой по шее парня, от того места, где заканчивали расти волосы, и до ворота футболки.

На этот раз Кораев не отстранился, а наоборот с большим желанием принял от нее ласку. Все было просто, теперь в них не было никакой похоти, ни какого бушующего желания, а осталась только нежность, теплое и согревающее желание приласкаться друг к дружке. Может он был не прав, может уже сказывался возраст, но сейчас это ему казалось на много приятнее, нежели то, что было между нами до этого. Болгарин слегка прищурился и посмотрел в глаза Лив, они соблазнительно блестели, но при этом отражали какую-то добрую грусть. Наверное, было бы интересно узнать о чем она думает, но Дамьян не решился бы даже и попытаться это сделать. Не сейчас, не с Оливией.

- Вот так вот, как сейчас. - Прошептал молодой мастер и наконец сдвинулся с места. Он старался идти как можно аккуратнее, что бы Оливии было комфортно и уютно, что бы не дернуть ее резко или, хуже того, напугать. Сейчас, она была для него самой хрупкой на свете, воздушной, почти невесомой и казалось одного неловкого движения хватит для того, чтобы она улетучилась и пропала, а этого ему очень очень не хотелось. Кораев аккуратно донес Лив до циновки и, опустившись на колени положил ее на местное подобие кровати. Было это делать не очень удобно, но кто ж его спрашивает-то. Назвался мужиком - терпи и не подавай виду, взял на руки - неси до последнего и не капризничай. Однако, сейчас идея Оливии о кровати не казалась ему такой уж необычной, было бы куда проще, чем вот так вот корячится.

Уложив Лив, Дамьян так и остался стоять рядом на коленях. Как то по глупому пялился на Хамфри и легко улыбался. Он сам не очень хорошо понимал свое внутренее состояние, но точно знал одно - ему было хорошо.

Весь короткий путь от стола до циновок, Оливия размышляла о том, что же он имел ввиду под этим "как сейчас". Ей подобные предпочтения были мягко говоря не понятны... Она ведь сейчас ничего не делает. Просто молчит и... да, именно, ничего не делает. Что в этом хорошего?
Кажется, Дамьяну было не очень удобно так наклоняться, держа её на руках, и Лив от этого стало как-то неловко. Нужно поменять циновку на кровать. Нужно было поменять! Уже давно! Почему она этого не сделала? Вот вечно ленится, а потом неуютно! Завтра же будет думать, чего делать с циновкой. Ох, Оливия, о чем ты только думаешь...

Девушка ловко повернулась на бок, как только Дамьян её отпустил, и начала сосредоточенно взбивать подушку, хотя на самом деле просто пыталась привести мысли в порядок. Получается, ему нравится вот такая она? Тихая и спокойная, не похожая на ту Оливию, какую он знал всегда? Но что, если она никогда не задумывалась о том, что делает, просто плыла по течению, реагируя только на свои желания. А тут, выходило, что думать не так уж и плохо...
Девушка снова повернулась к болгарину, и улыбнулась в ответ. У неё было такое ощущение, словно она вдруг снова стала подростком, и первый раз осталась с парнем наедине, потому что в мыслях была какая-то путаница, и Лив решительно не знала, что ей говорить и что делать. Обычно-то, если в одном предложении пересекались она, парень и кровать, всё становилось так понятно и знакомо.
Оливия пододвинулась чуть ближе, и неуверенно протянула руку к Дамьяну. Как-то робко коснулась пальчиками его ладони, ощущая удовлетворение просто от того, что просто находится рядом и может косаться.
- Тебе нужно что-то сделать перед сном? - наконец осмелилась спросить Лив, и даже голову подняла, заглядывая в глаза. Ей очень не хотелось отпускать его куда-то.