Неведома зверушка

Сегодня важный день был в жизни Ульяны Подольской. Тот давний ужас и страх, который преследовал ее, отметки на ее теле, сны, со всем этим добром ей пообещала разобраться сифу Коллинз.

После отработанного дежурства и завтрака девушка поспешила в чайный домик. С одной стороны ее душа пела, вот оно, сейчас решаться все проблемы, но с другой стороны, Уля знала, что иногда простого решения нет.

Усевшись на мягкие подушки, Подольская постаралась успокоиться. Но страшные воспоминания боли, внешний вид, насмешки сверстников… и ЕГО испуг, в потом брезгливость во взгляде, наверное, навсегда оставили шрам в душе у Ули.

«Можно ли прекратить все это? Остановить и не превращаться.» - размышляла девушка.

Был еще один момент, из-за которого было неловко перед Келли. Это ночная гулянка у озера и наказание за это. Но Ульяна надеялась, что сифу не будет на нее сильно сердиться.

Прошлым вечером Николай решился-таки сделать себе чай с теми травками, что в свое время стянул из лазарета: валерьянка, пустырник, мелисса... Расчет был прост: парень уже долго не мог выспаться из-за резко участившихся ночных кошмаров, вот он и решил выпить такого вот успокоительного, чтобы проспать всю ночь без снов. Увы, гениальный план с треском провалился: если раньше Николай в кульминационные момент просыпался в холодном поту, то в эту ночь он все равно видел очередной кошмар, но, из-за сдуру выпитого снотворного, никак не мог проснуться, и вынужден был досмотреть сон до конца. В результате Николай все равно не выспался, насмотрелся такого, что современные ужастики нервно курят в сторонке, и с самого утра ходил как пришибленный. Вдобавок парня слегка подташнивало, но парень, еле успев к завтраку, механически покидал в себя еду, и отправился шариться по монастырю. Парня не волновало, были у него сегодня дежурства, или нет, ему вообще хотелось спрятаться где-нибудь, и отлежаться. Увы, отлежаться не получалось: где бы парень ни пытался зашкериться, обязательно объявлялся кто-то из обитателей. После пары часов шатания по монастырю Николай пришел к чайному домику. Непруха продолжалась: в домике обнаружилась Уля, но парню уже было пофиг: он, даже не здороваясь, сел на циновку, и привалился к стене. Расслабиться все равно не получалось, но во всяком случае здесь было не так светло, да и был небольшой шанс, что Уля тоже шкертися здесь, а занчит с ней можно было договориться... если найдутся силы.

Если первый занятия заставляли Келли поволноваться, то сейчас женщина была совершенно уверена в том, как пройдет занятие. Существовали проверенные временем способы, на них учились её учителя, училась сама Келли, и теперь Келли обучала учеников этими способами. Одни и те же слова, одни и те же задания, ничего не меняется, и в этом была вся прелесть. С Ульяной они пока не занимались превращениями, англичанка предалагала девушке, но она от чего-то отказывалась, и Келли решила не торопить ученицу. В конце концов, белорусска сама подошла и попросила занятие. Келли, естественно, согласилась.

Опять чайный домик, уж очень Коллинз понравилось это место. Женщина не спеша, прогулочным шагом направлялась к месту назначения, потому что специально вышла пораньше и знала: у неё в запасе еще минимум семь-восемь минут. За это время она успеет дойти до чайного домика, устроиться там на подушках, поздороваться и даже пару минут посидеть, настроиться на занятие.
- Здравствуй, Ульяна, - поздоровалась женщина, не сразу заметив Николая. Его она честно не ждала, а потому немного удивилась. Женщина проследовала к своему месту, на подушки, где сидела еще на занятии по ментальной магии.
- Николай, а ты тоже на занятие что ли? - стараясь скрыть удивление, поинтересовалась она. Нет, в принципе, Келли была не против его присутствия, можно было провести двойное занятие, только проблема в том, что уровень у них был разный, и те упражнения, которые Ульяна еще не делала, Николай знал еще с группового занятия.

Уля сидела и мысленно репетировала речь для куратора. Сначала она извинится за ночные гулянки, потом расскажет про свое неудавшееся превращение.
«Показывать перепонки или так рассказать?» - думала девушка, - «Нет, так расскажу, неудобно как то за столом ноги показывать».
Ее размышление прервало появление Николая. Он был какой-то растрепанный, злился, выглядел уставшим. Увидев Ульяну, на его лице отразилось такое разочарование, что Уле захотелось спрятаться или выбежать из домика. Единственное, что ее удержало, так это появление сифу Коллинз.
Подольская очень четко ощутила, что Николай хочет побыть один, поэтому желание спросить, что случилось, тоже улетучилось. Осталось странное чувство недовольства… Чем? Ну мало ли.

-Добрый день, - поздоровалась Уля с Келли.
А услышав, что куратор, приглашает Николая на их занятие, Подольская окаменела.
«Как? Мне будет неловко… Уж про ноги можно теперь точно забыть.» - думала девушка.
Хотя с другой стороны, совместное занятие с Николаем и сифу Конг ей очень понравилось. Чем черт не шутит….

При появлении мастера Коллинз, Николаю вспомнился кусочек детского стишка: "хоть под парту лезь - и тут обязательно найдут!" Николай подумал, глядя на Келли: съязвить, или честно ответить? Как ни странно, после секундного размышления Николай предпочел третий вариант: отсидеть на занятии, а потом обратиться к мастеру Коллинз за помощью как к целителю. Почему Николай сразу в лазарет не пошел? А потому, что на авось понадеялся: авось само пройдет, авось никто не заметит... А тут и само не прошло, и уже заметили наверняка.

- Да, если только вы с Ульяной не против.

Парень через силу выдавил улыбку, и взглянул на Ульяну: наврядли девушка откажется, хотя сейчас парень был бы и не против, если ему подкинут уважительную причину тихо слинять... показывать это желание он, естественно, не стал. В голове тем временем пронеслась логичная, хотя и несколько запоздалая мысль: "а по чему занятие-то?", но спрашивать было поздно, оставалось надеяться, что удастся разобраться по ходу дела.

Оба ученика выглядели какими-то смущенными и даже слегка недовольными, чтобы это понять, не нужно было быть ментальным магом или врачевателем. Женщина склонила голову на бок и внимательно взглянула на девушку, а потом на парня. Ульяна... Тихая, скромная девушка, которой занятие вдвоем только поможет. К сожалению, в реальной жизни стеснительные люди не имеют возможности забиться в угол, и ни с кем не общаться. Приходить преодолевать себя, общаться с людьми, часто незнакомыми, заводить новые знакомства. Келли сама в своё время с этим сталкивалась, и считала, что чем чаще человек выпадает из своей "комфортной зоны", тем легче ему приспособиться. В конце концом рамки между комфортным и некомфортным стираются, поэтому:
- Я думаю, такое занятие пойдет на пользу, - назидательно произнесла англичанка, тем самым показывая, что отказаться Ульяна уже не может. - И да, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Николай... Он был какой-то раздраженный, усталый, недовольный, таким его Келли видела впервые. Может, что-то случилось? Но тогда зачем он пришел на занятие? Или, быть может, он пришел сюда, чтобы посидеть в спокойствии, а нарвался на занятие?
- Николай, ты уверен? Я никого не держу и не заставляю, если не хочешь, или плохо себя чувствуешь... Ты не важно выглядишь, может, стоит отправиться в комнату? Полежать? Никто ругаться не будет, - совершенно спокойноо произнесла женщина. Тренировки в монастыре порой были очень изматывающими, ученики сильно уставали, часто перегружали собственный организм, так что мастера входили в положение и, если действительно видели, что человеку не здоровится, давали отдохнуть.

Сифу знала о наказании Ули и Олега и явно была недовольна. Или Ульяне показалось?

-Я хотела попросить прощения за то, что нарушила правила монастыря. Я могла бы оправдываться, но думаю, что вы и так все знаете. Мне очень стыдно, я вас подвела…

Уля знала, что куратор это не только человек, который занимается основным обучением ученика, но он также и несет ответственность за подопечного, за то, чтоб тот был в безопасности и соблюдал обычаи и правила.
Подольская уставилась на поверхность стола. Было неловко говорить это перед всеми, но извиниться нужно было сейчас. Наверное это было самое тяжелое, ждать ответа Келли. Даже урок по превращению был уже не так страшен. Уля очень не хотела терять добрые отношения с сифу.

Неизвестно еще, как бы среагировал Николай в подобной ситуации, если бы ему просто нездоровилось: наверняка воспользовался бы советом мастера, отлежался чуток в комнате, а потом сходил в лазарет. Вот только сейчас раздражение прорвалось наружу в желании отрицать все подряд, пусть даже это шло в разрез со здравой логикой.

- Нет, ничего страшного, просто немного не выспался, сейчас и проснусь в темпе вальса.

Вообще-то, будь на месте Келли другой преподаватель, возможно Николай все равно ушел бы, но парень знал мастера Коллинз как неплохого целителя, и вдобавок решил отсидеть занятие, чтобы потом подойти к ней и попросить помочь.
Ульяна начала оправдываться за какие-то свои провинности, и Николай вновь раздраженно окинул взглядом обеих девушек: он не понимал на кой фиг было устраивать разбор полетов при Николае? Если уж втык не терпит отлагательств - можно было выпроводить парня, а если выговор мог подождать - то вполне можно было дождаться окончания занятий.
"Может меня используют в качестве воспитательного метода", пронеслось в голове у парня, и от этой мысли Николай слегка покривился: хоть и не хотелось верить, но все к этому шло: и оставили его, и Ульяне "намекнули" на невозможность отказа, и разбирательства начали при нем. Раздражение дополнил легкий приступ усилившегося дискомфорта в животе вкупе с резко усилившимся странным запахом.

- Самое главное, что с вами ничего не случилось. Озеро - это не территория монастыря, там нередко можно встретить диких зверей, - спокойно ответила женщина, стараясь не перебарщивать со строгостью. В конце концов, перед ней была не девочка десяти лет, которая ничего не понимает и не смыслит в этой жизни, Ульяна была уже взрослой, довольно самостоятельной девушкой, которую ругать было бы просто глупо. Кроме того, пройдет еще некоторое время, и Келли уже не будет отвечать за неё, как сейчас, так как белоруска станет окончательно взрослой и самостоятельной. На Ульяну Келли совсем не злилась, просто не хотела, чтобы случилось что-то плохое.

Хотя Николай высказал желание остаться, вел он себя как-то странно, от чего-то злился, раздражался и смотрел хмуро, будто весь мир провинился перед ним. Англичанка решила это игнорировать до тех пор, пока это не отразится на состоянии ученицы. Её-то все равно, Коллинз привыкла к тому, что ученики не всегда рады своим занятиям, а вот Уле может быть не комфортно.
И все-таки двойное занятие по превращению - это странно...
- Итак, я думаю, что стоит перейти непосредственно к занятию. Николай, что-нибудь изменилось с последнего общего занятия? Сны не пропали? Может стали навязчивее? Расскажи мне. И Ульяна... Расскажи, пожалуйста, как давно и при каких обстоятельствах произошло первое превращение? Оно было единственное или после этого ты еще превращалась? - Келли задавала вопросы и, честное слово, ощущала себя каким-то детским психологом.

С одной стороны Уля успокоилась. Келли на нее не злилась, просто беспокоилась. Но с другой стороны дискомфорт вызывал Николай. Это было очень странно. Подольская уже работала с ним в паре, отрабатывали вместе дежурства… И всегда юноша был приветлив, шутил. А тут просто невозможно от этой ярости, недовольства. Хорошо, что хоть держит все внутри. Ульяна чувствовала волны раздражения от Николая, создавалось впечатление, что его бесит все, на что он смотрит.
Уля постаралась расслабиться, откинулась на подушки, сделала глубокий вдох. И в этом внутреннем спокойствии окружила себя противоположными эмоциями. Она повторяла как мантру «Все хорошо, вокруг только друзья, все вокруг наполнено добротой и любовью». Это помогало ей не напрягаться от негативных эмоций, а еще иногда люди попадающий в Улины эмоции успокаивались. Но это относилось к простым людям, а Николая девушка никак не могла назвать «простым». Так что таким образом она хотя бы себя оберегала от негатива.

Услышав вопрос мастера, Уля задумалсь. «Так у Николая это не первое занятие? Может его раздражение связано с его зверем?» Ульяна после первого своего превращения вообще думала что с ума сходит.

- Ну толком то превращения не получилось. Я даже не знаю что за зверь. Что-то вроде ящерицы. В 14 лет на берегу реки, вдруг почувствовала дикую боль, думала что все, умираю. Тело стало меняться, сначала ноги и цвет кожи. Я когда это увидела, испытала такой шок. Стала кричать, вопить просто от страха. И потом отключилась. Меня бабушка на берегу нашла. Выходила, нормальный вид вернулся, но вот…

Уля запнулась, немного смущаясь. Хотя она в монастыре разного повидала и точно знала, что никого не смутят ее перепонки и странности с кожей. Но постоянные насмешки подростков на родине сделали свое дело. Она себя постоянно стеснялась.

- Кожа стала белой и потерялась способность краснеть, загорать… а еще… перепонки на ногах остались. Вот так.

Уля сидела опустив голову вниз и мучая подушку в руках.

Известие о том, что Ульяна уже превращалась, Николая слегка удивило, особенно ее рассказ об изменениях в организме. Парень и раньше знал, что после превращения у человека часто остаются следы, в частности мастер Кораев так и не избавился от "звериных" глаз. Но вот то, что Ульяна превратилась в ящерицу, парня удивило горазжо сильнее: все, кого он знал в монастыре, превращались или в птиц, или в млекопитающих. Вроде бы ничего удивительного, но раньше парню почему-то казалось, что превращаться можно только в теплокровных животных. Тут, правда, Николай вспомнил, что еще сама мастер Коллинз превращалась в паука... Внезапно Николай почувствовал нечто сродни мягкому прикосновению к своей голове. Прикосновение было приятным, и немного успокаивало раздражение, если бы не два "но": первое - Николай не любил, когда в его голову лезут, а во вторых Келли спросила его про сны... Не прорвало Николая только потому, что он за время занятий магией научился держать эмоции в узде.

- Сны? да лучше бы они пропали: мало того, что эта мохнатая пад... зверюга начала сниться мне чуть ли не каждый день, дак еще и сны переросли в кошмары. И ничего не помогает: ни медитации, ни расслабления, я даже менталкой вечером заниматься перестал, результата - ноль.

Николай вновь начал закипать, вспомнив иные фрагменты сегодняшнего сна. Раньше кошмары хотя бы чередовались с нормальными снами про зверя и снами "ни о чем", а последнюю неделю у парня одни кошмары и были. Настроение, собственнно, было соответствующее.

«Странно, что не превращаюсь? Да об этом даже думать больно, не то, чтобы стремиться к превращению,» - как-то нахмурилась Уля.
Девушка не понимала, зачем ей нужно что-то представлять. Ей хотелось избавиться от этого проклятия. За шесть лет она достаточно хорошо изучила это существо. Подольская точно знала, что не нравится этому зверю. И как только Ульяна чувствовала знакомую боль, она выбегала на солнце или садилась поближе к горячей печке. Через пару минут боль и какое-то наваждение проходили. Уля вспомнила свои сны и не смогла сдержать дрожь. Как бы она хотела быть кошкой или птицей, чем-нибудь красивым, но только не этой страшилищей. Ее зверь напоминал иллюстрации в книгах про животных, которые уже вымерли из эпохи динозавров.
Вот есть милые ящерки, маленькие, шустрые, забавные, а у нее неправильная ящерица. Да и ящерица ли это? Огромный рот с плоской головой, маленькие глазки-бусинки. Улин зверь почти всегда находится в воде, изредка поднимаясь, глотнуть воздуха и почти всегда это чудище двигается ночью, а днем спит. Большой хвост и маленькие недоразвитые лапки, какие-то складки по бокам – вот полное описание этой «красавицы». Эта зверюга умеет кусаться, Подольская во сне как-то испытала этот укус на себе.
«Как в нормальном уме захотеть превращаться в ЭТО…?» - злилась Подольская.
Уля прислушалась к тому, что говорила сифу Коллинз Николаю. «Друг?» - Уля от возмущения чуть на закричала, - «Не хочу такого друга….»

Услышав разочарованный вздох Келли, Николай тут же заткнулся, и перестал жаловаться на жизнь: как бы то ни было, парень должен был сам разбираться со своими проблемами, а не сваливать их на попавшихся под руку мастеров. Пытаясь успокоиться, Николай слушал пояснения, которые Келли давала Ульяне. По правде говоря, Николай не совсем понимал, какой смысл был в поисках "родственных картинок", если зверю вместе с Ульяной предстояло жить на Тибете, и приспосабливаться именно к этой среде? От внезапно появившейся мысли, Николай не удержался, и глупо хихикнул: каково было самой Келли просматривать "родные" для паука картинки типа пыльного угла над шкафом, или где-нибудь в сарае. О том, что пауки часто живут и на природе, а у Келли паук вообще немного другого профиля, Николай не подумал. Мастер тем временем перенесла внимание на самого Николая, и очень сильно его обрадовала: оказалось, что мучиться Николаю оставалось недолго, скоро он сможет сам превращаться, и вдобавок прекратится этот дурдом со снами.

- Я даже могу сказать, какой именно конфликт: зверь воспринимает меня как мягкую игрушку, и точит об меня зубы с когтями, а меня это не устраивает.

Будь Николай в обычном расположении духа, он бы начал выполнять задание молча, но сейчас он не мог так просто взять, и не вставить свои пять копеек.
Закрыв глаза, Николай несколько секунд пытался привести мысли в порядок, избавиться от раздражения... Как ни странно, на этот раз зверь явился воображению Николая даже без предварительной медитации. Сперва перед глазами парня появился сам зверь, а уж потом - окружающее пространство: осенний лес , деревья, пара поваленных стволов, пробегающий неподалеку ручеек. Зверь в видении сделал несколько шагов к Николаю, и парень инстинктивно напрягся, предполагая, что сейчас зверь снова бросится на него, но зверь, как ни странно, просто зарычал, приближаясь, все ближе и ближе. Картинка сдвинулась назад, словно парень отступил на несколько шагов, а потом взгляд Николая опустился вниз, и упал на мертвого зайца. Не дохлого, а именно мертвого: шея животного явно была перекушена, причем совсем недавно. Бурое создание подошло к тушке зайца, Николай был уверен, им этим же зверем и пойманного, и начало отрывать куски мяса, нимало о Николае не заботясь. Внезапно рот Николая наполнился слюной, а вид сырого мяса пробудил в нем голод. Парень наклонился к зайцу, и тут его наконец достало: вид истекающей кровью тушки, внутренностей, разгрызенных костей... Николая замутило, он уже в реальности согнулся пополам, а остроты ощущениям добавили странные, не относящиеся к мясу, запахи: какие-то травы, уже хорошо знакомый Николаю запах духов, и еще один, Николай быстро узнал его: когда он служил "батарейкой" на озере, именно так пахла Ульяна. Самым страшным было то, что парень никак не мог открыть глаза.