Неведома зверушка

Подольская, услышав вопрос куратора, только собралась отвечать, как Келли указала ей на Николая.
Юноша был какой-то скрюченный, его ноздри раздувались, как будто он пытался определить запахи вокруг.

«Он будет превращаться?» - Уля испытала легкий шок, - «Вот так, без криков? Ему же плохо…»
Ульяна отодвинулась к самой стене, наблюдая и испугом за происходящим. Сифу Коллинз напротив сидела спокойная и даже довольная.

«Интересно, все-таки какой у него зверь?» - пыталась угадать Подольская, рассматривая внешность. Хотя по человеческой внешности не угадать зверя.
«Вот кто скажет, что я могу превращаться в уродливого слизняка», - с горечью думала Уля, - «А ведь Келли тоже может превращаться, а кто она?»

Уля закрыла глаза, несколько глубоких вдохов и выдохов, снова во лбу она увидела озеро и направила поток воды в сторону куратора с вопросом: «А у вас какой зверь?»

Мысленное послание Келли по логике должно было бы успокоить парня, как и любая похвала, но эффект оказался строго противоположным: и разум Николая и сознание зверя взбесились еще сильнее. Зверю не понравилось, что в его с парнем связь вмешивается непонятно кто и мешает их объединению, а Николай...
"Все идет по плану??? Да чтоб тебя вместе с твоими планами..." Сказать это Николай уже не смог: из горла вместо слов вырвался хрип, больше напоминающий звериный рык, чем человеческую речь. А потом парня достало по-настоящему. Если кто-то скажет вам, что первое вревращение - это приятно, можете смело послать его подальше: человек или брехло, или извращенец.
Парень еще не до конца утратил человеческий разум, но нормально мыслить был уже не в состоянии: тело начало меняться, зубы резко заболели, челюсть свело судорогой, в горле встал непонятный ком, а все кости и мышцы начали преобразовываться, уменьшаясь в размерах и изменяясь по форме. Лицо уже почти изменилось, и сейчас кожа начинала покрываться шерстью.
В какой-то миг боль ушла на второй план. Парень чувствовал, что его организм меняется, но как-то отстраненно, а перед его глазами вновь оказалась та пещера из сна. Знаки на стенах, как и раньше, читать не удавалось, но на этот раз парень понимал их инстинктивно. И еще заверя перед паренм не было. Николай... Или уже не Николай, а существо, жившее в нем, опустило голову вниз, затухающий разум Николай увидел через глаза зверя две мохнатые лапы, а потом существо резко рванулось вперед, выскакивая из пещеры, в отличие от предыдущих снов не встречая никакого сопротивления, и в этот момент человеческое сознание полностью отключилось.

"Страх, удивление, непонимание", так, помимо остатков боли от превращения, можно было охарактеризовать первые чувства этого существа.
Зверь удивленно оглядывался по сторонам, пытаясь осознать, где он находится. Вместо привычного леса, пруда, речки, или поляны - какая-то деревянная пещера с абсолютно незнакомыми запахами, и два человека. Человека Росомаха знала. Эти два человека опасности пока не представляли, но и ослабевшими не выглядели. Хуже всего, что зверь никак не мог понять, как он здесь оказался, и это страшило больше всего.
Росомаха зарычала, но рык был слабый и неуверенный, итак маленькие уши были полностью прижаты к голове, а хвост - поджат под себя. Зверек сделал первый шаг на своих непропорционально коротких и толстых лапах, и чуть не упал: это ведь были его первые шаги. Уже через пару секунд зверь начал двигаться все увереннее и увереннее, а рык стал немного громче. Каким бы странным и непонятным ни было это место, эти запахи, эти люди, росомаха осваивалась со своим телом, и готова была защищаться в случае необходимости.

«О Боже… О Боже… ААААА»,-вот все что могла думать Уля, наблюдая за превращением Николая.
Она не могла отвести глаз, хотя картина была не самая приятная. Парню явно было больно. А когда стала расти шерсть, Ульяна подумала, что такое могло присниться ей только в кошмарном сне. То ли стон, то ли рычание издавал Николай, или уже не Николай?
Наконец, все закончилось, и Подольская увидела странного зверька, которого раньше никогда не видела. Что-то похожее на норку, только гораздо больше. «А когти то, вот это да… Хищник», - стояла, пытаясь слиться со стеной Уля.
Животное было напугано, а значит, могло повести себя неадекватно.
С одной стороны девушке хотелось подойти к Николаю и как-то успокоить, даже погладить. Уля смутилась своего странного порыва. Но сейчас он дикий зверь и как бы это после «погладить» не получить этими когтями.

И как обычно в такой странный и ответственный момент у Подольской защекотало в носу. Внезапно девушка чихнула, не громко, но рычание в этот момент прекратилось.

Зверь некоторое время переводил взгляд с одного человека на другого. Опасности они вроде не представляли, и агрессии не проявляли. Но чувство непонимания и страха оставалось. В этот момент росомаха услышала чих со стороны светлого человека. Зверь обернулся к Ульяне и снова яростно зарычал, но потом началось что-то странное: зрение росомахи резко ухудшилось, она перестала ощущать запахи, росомаха заметалась на месте, не понимая, что происходит, а потом взвыла от резкой боли. Зверьку, пожалуй, пришлось еще хуже, чем парню: мышцы и кости росомахи не сжимались, а вытягивались, и бедному зверю показалось, что его разрывает на части. Рычание переросло в хриплый вой, хвост заметался в разные стороны, зверек махнул лапой, распоров когтями одну из подушек, затем перевернулся на спину. Кости, хрящи, мышцы: все с противным хрустом вытягивалось, увеличивалось, перестраивалось обратно. Постепенно увеличивающееся в размерах тело приобретало человеческие очертания, хвост втянулся, мордочка превратилась в искаженное болью человеческое лицо, когти с рук исчезли, шерсть пропала, вернув на место одежду. Парень лежал на животе, изредка вздрагивая, и хрипло постанывая от уходящей боли, все еще не понимая где он, и что с ним происходит.

Ну конечно... она чихнула. Келли лишь вздохнула, но даже не повернула голову в сторону белорусски. Ну конечно, когда тебе сказано молчать и вести себя тихо, обязательно чихать, да? Причем англичанка прекрасно знала: если захотеть, то можно чихнуть почти беззвучно, как делала она, когда была маленьким, и очень стеснительным ребенком.
Животное насторожено оглядело людей и зарычало, однако Келли думала, что оно очень напуганное, и нападать не станет. Это ведь такое забавное ощущение... Знать, что ты точно никогда в этом месте не был, но зато точно знать число подушек на полу, и что находится за углом. Так же забавно, как встретить человека, которого совершенно точно никогда раньше не видел, и даже не общался, но при этом взглянуть 1 раз, и понять, что знаешь о человеке очень многое. Кого угодно подобное поведение сведет с ума, именно поэтому первое превращение было практически безопасным для окружающему. К жуткому ощущению дежавю примешивалось еще чувство "вырванности" и целая куча незнакомых запахов.

Когда росомаха заметалась на заплетающихся ногах, Келли вздохнула с облегчением: всё хорошо, и не пришлось вмешиваться. Когда тело обрело человеческие очертания, женщина отошла от стены и опустилась на колени рядом с парнем. Ему еще некоторое время будет не очень хорошо, боль пройдет, но странные ощущения в теле после этой боли еще некоторые время будут мучить.
- Вот так это и происходит, - несколько устало произнесла Келли, обращаясь к Ульяне. Затем она выставила руки вперед, так, чтобы между спиной Николая и ладонями было расстояние в несколько сантиметров, и начала окутывать парня голубой, успокаивающей энергией, которая, к тому же, уменьшала боль.

Сначала Уля просто обомлела от страха, когда зверек стал рычать еще яростнее, глядя на нее. «Вот так это и случается. Нелепая смерть от когтей маленького зверька» - думала про себя девушка, почти впечатавшись в стенку.
Прошло около минуты и перед ними снова Николай. Причем процесс обратного превращения, как показалось Ульяне, был не менее болезненным.
Подольская поежилась, обхватила себя руками и села обратно на подушки. Она наблюдала как сифу успокаивает парня, убирает боль.
«Интересно, сколько раз нужно проделать такую процедуру, чтоб начать полностью контролировать зверя и не испытывать боли? И почему сначала больно, а потом что, не больно?» - множество вопросов зародилось в голове у Подольской. Но она молчала. Сначала нужно помочь юноше, а потом уже тешить любопытство ученицы.

-Я могу чем-то помочь? – тихо спросила блондинка.

«У него хороший зверек, сильный, наверняка ловкий и быстрый. Он сможет себя защитить. Насколько я знаю своего, нет ни когтей, немного зубов-пластин в пасти, хвост и тот только для плаванья. Сиди себе в воде и медитируй»- сколько не пыталась Уля найти что-то положительное в своем звере, у нее это не получалось.

Первым, что почувствовал проснувшийся разум Николая, была боль во всем теле. Парень кое-как разодрал веки, попытался пошевелиться, но ни руки слушаться не хотели. Все мысли перемешались, парень никак не мог вспомнить, что вообще происходило... Внезапно боль начала стихать, а напряженные до предела мышцы слегка расслабились. Подняв голову, Николай увидел над собой мастера Коллинз, державшую над ним руки, и удивленно стоящую в сторонке Ульяну.

- А чтоб... Что это было?

Боль как таковая ушла, но общее состояние все равно оставляло желать лучшего: кружилась голова, мысли путались, язык слегка заплетался, вжобавок продолжалась легкая тошнота, хотя и не такая сильная, как утром. Кое как поднявшись с пола, парень уселся на подушки, и только тогда заметил, что одна из подушек порвана.

- Мне кажется, или я пропустил что-то важное?

Парень откровенно тормозил, еще до конца не понимая, что вокруг происходит, и где он находится.

Голубое сияние накладывалось на красные всполохи боли, которыми было покрыто почти всё тело Николая, делало их менее яркими, всё бледнее и бледнее, пока полностью их не заглушило и не поглотило. Произошло это не слишком быстро, так как одно дело - заглушить боль в маленькой царапинке, и совсем другое - во всем теле, а оно у Николая было не маленьким.
- Нет, думаю нет, - спокойно произнесла женщина. - Помощь не требуется, всё прошло хорошо.
Теперь Николаю оставалось только приходить в себя, а еще впредь быть осторожнее, так как отныне, с этого самого момента, любой всплеск эмоций, будь то радость или страх, могли начать процесс превращения.

На самом деле, Николая можно было поздравить, однако, учитывая его состояние, поздравление прозвучало бы сейчас крайней не уместно. - Ты превратился в росомаху, попугал нас своим рыком, а затем снова превратился обратно в человека, - женщина улыбнулась, отступая назад, потому что Николай сел и потихоньку начал приходить в себя.
- На сегодня для тебя занятие закончено, тебе нужно в свою комнату отдыхать и отсыпаться. Если хочешь, мы тебя проводим.

Уля наблюдала за магией, которой воспользовалась сифу Коллинз.
«Врачевание. Синяя энергия…» - с каким-то странным чувством она наблюдала за процессом. Ульяна могла видеть ауру парня, на которой было много ярко-красных мест, но синяя энергия потихоньку убирала их.
-У тебя красивый зверь, - тихо сказала Подольская Николаю, видя шоковое состояние парня.

Она сжалась комочком среди подушек и молилась о том, чтоб при ее превращении присутствовала только сифу. Ей очень не хотелось, чтоб кто-нибудь из ее друзей видел такие трансформации с ее телом . Ей вообще не хотелось никому показывать ее зверя.

«Так это была рассомаха?» - удивилась Ульяна, она никогда не встречала такого зверька, даже в книгах.
-Да уж, попугал немного… - также тихо произнесла Подольская.
«Интересно, для меня занятие тоже закончено или у нас еще будет продолжение?» - терялась в догадках блондинка.

Мало помалу Николай пришел в себя, и уже мог адекватно реагировать на окружающих. Да только сказанное мастером Коллинз Николая слегка удивило, не в смысле превращения, парень и сам догадывался об этом, а в смысле пояснений.

- В кого я превратился? В какую росомаху?

Слово "росомаха" у Николая ассоциировалось с фильмом "Люди Х", а про существование реального звериного "прототипа" парень не подозревал. Окончательно придя в себя, парень начал ощупывать свое лицо на предмет "сюрпризов". Вроде как все было нормально, да и руки не менялись. Остальной осмотр Николай решил сделать у себя в комнате. Слова Ульяны про зверя рассмешили Николая: сам он зверюгу красивой не считал, наверное из-за предвзятого отношения к поведению "зверька".

- Спасибо, Уль, вот только ведет он себя не совсем красиво, - хмыкнул Николай, глядя на распоротую росомахой подушку. После секундного замешательства Николай наконец сообразил, что в его самочувствии все это время тревожило парня, и быстренько положил подушку к себе на колени: при перестройке организма произошел резкий гормональный скачок, и сейчас иные его последствия могли быть заметны. Легкий колотун из-за выброса адреналина, правда, скрыть не удалось, но этого-то парень и не боялся.

- Не надо, спасибо, сам наверное доберусь, мне уже гораздо лучше, чем с утра было. Только скажите, пожалуйста, честно: у меня ничего нового не выросло случайно?

- Зверь такой есть, росомаха называется, - спокойно и терпеливо пояснила Келли, немного удивленная тем, что Николай такого зверя не знает. Наверное, если человек в школе отличник, это как-то влияет на характер, и так как англичанка училась в своё время отлично, у неё был довольно приличный багаж знаний. Женщина на пару секунд прикрыла глаза, пытаясь вспомнить всё, что знала по этому поводу, но к её сожалению, вспомнить удалось очень мало.
- Я плохо что помню, но точно знаю, что им привычно жить по одиночке, а еще они всеядные, - брюнетка была немного расстроена, потому что с удовольствием бы рассказала Николаю о его звере побольше, но такой возможности не имела.

И, если честно, Келли росомаха не казалась таким уж красивым зверем. Небольшое, коренастое животное, да, сильное, но которое питается преимущественно падалью. Женщина еще раз внимательно взглянула в лицо Николаю и решила, что иногда судьба преподносит интересные и оригинальные сюрпризы.
- Я ничего не вижу, - произнесла, когда в очередной раз пробежалась по всем видимым частям тела. Но тебе лучше проверить в комнате самому, вдруг хвост вырос, - последнее она произнесла с улыбкой, явно шутила, потому что за всё время она ни разу не встречала перевертыша с хвостом.
- Тогда иди, отдыхай, а мы с Улей продолжим занятие, - и женщина вопросительно взглянула на белорусску. Может у неё вопросы какие-то появились?

-Зато он точно может за себя постоять, - хмыкнула Подольская.

Девушка не заметила каких-либо изменений во внешности Триколенко. «Повезло Николаю», - девушка в смущении рассматривала свою руку. И вспоминала весь ужас того дня, когда обнаружила себя почти альбиносом, да еще и с довеском, не хвост, конечно, но тоже красивого мало. С тех пор много воды утекло, и Ульяна как-то смирилась с тем, что босиком ей не ходить прилюдно, не загореть до приятно золотистого цвета. Она своей бело-синей коже й вызовет только обморочное состояние других на пляже. Но вот смириться с тем, что у нее такой зверь, она не могла.
«И никакой психолог не поможет» - мрачно думала блондинка-« могу только сдерживать эту зверюку, но в последнее время все труднее».
Она с надеждой посмотрела на своего куратора.
Уля кивнула сифу Коллинз, соглашаясь с тем, что продолжат занятия вдвоем.

-А это всегда так мучительно? – тихо спросила Подольская, - а можно не превращаться, удерживать постоянно зверя или нет?