Женская солидарность

Чжоу вышел из кафе вместе с Сантаной и остановился на пустовавшей веранде возле пепельницы, стоявшей за одной из статуй единорогов, охранявших вход в заведение.

- Это я хотел узнать у тебя, - сказал четыреста двадцать шестой. – Мне тут сказали, что ты тесты на беременность покупала, теперь вот с Чжэнь у клиники тусуешься. Рассказывай, - он прямо посмотрел в глаза девушки.

Она выглядела менее уверенной, чем обычно. В клинику Чжоу, кстати, звонил, но там ему сказали, что никаких записей нет и ничего сказать не могут. Явно Чжэнь прикрывала Сантану, а решать вопрос через Гунмао было как-то… боязно. Чжоу надеялся разобраться во всем сам, не впутывая фу шан шу, от которого все узнает лунтао.

Из всех эмоций, что сейчас испытывал четыреста двадцать шестой, положительных было немного. Если его догадка оказалась верной, то это очень большая проблема, которая очень некстати перед войной с якудза, когда он лишился двух людей в отряде и лично поручился за Сантану. Не так давно босс говорил нажать на курок, поэтому на халяву от судьбы рассчитывать не приходилось.

- Спасибо, - улыбнулась девушка на обещание поделиться телефончиком мастера.

Чжоу решил, видимо, что на веранде можно разговаривать. Сантана с подозрением смотрела на молодого человека, который, кажется, был напряжен до такой степени, что сделай одно неверное движение… Только вот следующие его слова заставили бразильянку вздрогнуть. Нет, не слова, а его взгляд, то, как он на нее посмотрел. Врать. Надо срочно врать напропалую!

- Не понимаю, что я должна рассказывать, - все также настороженно ответила девушка, чертыхаясь про себя и чувствуя как кровь хлынула к щекам. Надо срочно ответить наездом, тогда, может, немного взбодрится и сменит тему? Да, видимо, он действительно был на нервах, что даже не отчитал ее за внешний вид, ведь шорты наверняка ему показались бы, в любое другое время, слишком короткими и неправильными для сорок девятой. – И после этого я еще думаю, что страдаю паранойей… В семье так принято, да? Следить за каждым вздохом и шагом?

Она, черт возьми, и так еле привела нервы в порядке после того, как они с Чжэнь оказались в клинике. А он сейчас пытается лишить ее этого спокойствия, разводя на признание. Что он хочет услышать? Что она, возможно, залетела от него, случайно переспав с ним недавно? Да не дождется! У нее что, других мужчин быть не могло? А до Пекина еще была Бразилия, вообще-то! К тому же, она никому в верности не клялась и собственностью Чжоу Мина не является, поэтому пусть думает себе что ему вздумается. Она насупилась, скрестив руки на груди и воинственно уставилась на четыреста двадцать шестого.

Сейчас хотелось прямых ответов на прямые вопросы, а Сантана делала вид, что ничего не понимает, и ничего вразумительного не говорила. Все же прав был лунтао, женщина в семье – это не неприятности, а очень большие неизбежные проблемы. Если она ещё и умудрилась залететь, не отработав и месяца – это уже просто финиш.

- Ты не ответила, - немного резко сказал Чжоу. – Ты беременна? Какого черта ты звонишь Чжэнь, а не мне?

Он продолжал прямо смотреть на девушку, злясь на неё с каждой минутой все сильнее, будто сейчас она была главной причин всех проблем в Пекине. Хотелось орать, высказывая все, что он думал по этому поводу, но это было бы неконструктивно. А ситуация и так была похожа на невнятный хаос, в котором нужно что-то выяснять и принимать решения.

При этом Чжоу был практически уверен, что забеременеть Сантана могла именно от него. Поэтому он был зол не только из-за того, что человек из его отряда устроил такую подставу, но и что он сам несет за все это ответственность. Он и так пока хотел есть на Востоке, а спать на Западе, а тут все оказывалось намного сложнее.

Чжоу злился. Это было заметно даже только по тому, как раздувались крылья его носа. Очень злился. И, что самое интересное, совершенно непонятно что же он так напрягается, будто она ему только что сообщила о том, что он скоро станет папой.

- Ты злишься из-за того, что я могу быть в положении или из-за того, что я позвонила Чжэнь, а не тебе? – Может, если его довести до ора, то успокоится немного? Ну, выпустит пар и полегчает? В любом случае, какими бы ни были результаты анализов, становиться мамой она не планирует и не собирается. Интересно, ей таблеточками предложат решить проблему, или более традиционным образом? Так, ненужные мысли. – Даже если я окажусь в таком положении, то каким образом это тебя может касаться? – Она старалась говорить как можно более абстрактно, не конкретизируя и избегая прямых слов о настоящем времени, но это было сложно, когда нервы шалят. - Это была бы проблема, которая решается довольно быстро и просто. Ты боишься, что это может быть твой? Или… - тут до Риверы дошло. Она вспомнила слова Бизона, когда они сидели в клубе, по поводу ревности, когда Цхао предложил ее охранять. – Или боишься, что это может быть не твой?

И вот совершенно непонятно как именно реагировать на собственную догадку. С одной стороны, она себе всячески запрещала думать о четыреста двадцать шестом как о мужчине, концентрируясь на отношениях с ним исключительно как на рабочих. Но, с другой стороны, почему же ей тогда так понравилась эта мысль? Успокойся, Ривера, ты не создана для серьезных отношений и для семейной жизни. Мужики не выдерживают долго твой характер, тогда какого черта вообще думать о чем-то подобном?

Вместо того чтобы отвечать, Сантана решила поиграть в психотерапевта. Что касалось Чжоу, он и так был готов взбеситься в любой момент, а этот ответ просто вывел его из себя. Даже если она что-то угадала, какого черта она не говорит прямо, а лезет ему в душу?

- Твою мать, каким образом это меня может касаться? – резко переспросил Чжоу. – Даже если мне плевать, с кем ты спишь, ты в моем отряде, и я за тебя поручался. Это просто все очень вовремя, за неделю я потерял двух человек из команды и взял тебя. Какого черта ты не можешь просто прямо ответить на вопрос? Без этих от меня – не от меня, почему меня это волнует и так далее? Я тебя спрашивал от кого? – он срывался почти на крик. – Ты можешь внятно ответить на вопрос: ты беременна?

Чжоу был в бешенстве. Сейчас была та ситуация, когда намеки и вопросы Сантаны были ему абсолютно ни к чему, он хотел получить интересовавшую её информацию и принимать какие-то решения. Желательно так, чтобы у Ху не появился повод его застрелить при следующей встрече. И чтобы не подставить Сантану, которая сейчас делала одну глупость за другой. Не копаясь в себе, а решая то, что происходит.

Чжэнь добрая, она ничего не будет спрашивать, станет выгораживать. Не она головой отвечает за сорок девятую, она может позволить себе всякую женскую солидарность, а потом прикинуться мебелью при лунтао. Он не мог. Если все подозрения верны, в семье будут два человека, в равной мере оказавшиеся в дерьме по самые уши: он и Сантана. Накануне войны с японскими чертями. При нехватке людей в команде. После последнего предупреждения от лунтао. Может было бы лучше, если бы пистолет оказался заряжен ещё тогда.

Чжоу злился все сильнее и уже совершенно не пытался этого скрывать. И, черт возьми, ее все это тоже бесило до чертиков. С какой стати он возомнил себя богом в ее жизни, который должен вести проповеди и наставлять ее на путь истинный? Он за нее поручился. Отлично. Но он не записывался ей в мамы и папы. Одних она уже похоронила, а других нет и быть не может. Можно было сейчас повести себя как самая нормальная истеричная девица, заверещать и устроить истерику. Но она-то взрослый зрелый человек. Возможно, кому-то совершенно не нравятся ее жизненные ценности, непонятно ее поведение или воспитание, но истеричкой она никогда не была. И изменять этому правилу не собиралась. Впрочем, можно было бы сказать, что она действительно беременна, более того, сказать, что от него, а потом ждать реакции. Но она была упрямой и не собиралась уступать.

- Нет, - ледяным тоном сказала девушка, - И, замечу, что я точно не имею никакого отношения к тому, что за неделю были найдены сразу два крота, - продолжила она, понимая, что сейчас она просто стала козлом отпущения, когда накопившиеся злость, нервы и усталость просто не выдержали. Но это, мать вашу, не повод на нее орать. – А если у тебя не все с порядке с нервами, Чжоу, то купи себе аквариум с рыбками. Это успокаивает.

К счастью для себя, Сантана не повышала голоса, готовила спокойно и четко, пусть в интонации и проскальзывали ледяные нотки. Несмотря на то, что она девушка и находится у него в подчинении. Она не может быть причиной всех его проблем, даже если ему очень этого хочется.

Сантана тоже бесилась, и потому не особо следила за тем, что она говорила. Если не понимает, из-за чего он в ярости, это ещё не значит, что можно язвить.

- Нет. Хорошо, - Чжоу выдохнул. – Сложно было сразу сказать?

Он не стал рассказывать, куда она может засунуть аквариум с рыбками и прочий идиотизм. Если у неё атрофирован инстинкт самосохранения, это ещё не значит, что он атрофирован у него. Если она не виновата в кротах, это ещё не значит, что она не отвечает за работу той команды, в которой оказалась.

Никто из братьев в аналогичной ситуации, по понятным причинам, оказаться не мог, но за такую манеру разговора кто угодно из сорок девятых, за исключением Сантаны, уже получил бы по морде. На неё Чжоу сегодня только орал, но и тут ей пришлось изрядно постараться.

- Ты бы хоть сказала, что не предохраняешься, - тише и намного мягче добавил Чжоу.

Когда он услышал лучший из возможных ответов, он начал успокаиваться, потому что проблемы не было, оставались лишь мелкие вопросы субординации и чуть более крупные вопросы сплетен. Хань кому-нибудь проболтается, в клинике кто-то что-то услышит, а потом пойдет мифология. Но это уже ерунда.

Она ждала, что он продолжит тираду, рассказывая о том, что это вообще не ее собачье дело, что она не должна лезть туда, куда ее не просят и прочее, прочее… Но он, кажется, успокоился. Неужели мысль о потенциальном отцовстве настолько сильно вывела его из равновесия? Но она прекрасно понимала, что сама же сейчас нарывается на грубость. Тоже надо выпустить пар? Лучше попроситься в спортивный комплекс и заняться этим там. Черт возьми, что же он ее сейчас так бесит-то?

- Сложно было нормально спросить? – тон в тон ответила бразильянка. Впрочем, звучало это уже мягче. Она ненавидит пустые наезды, особенно если это никого не касается, кроме нее самой.

Тем не менее, забавно было наблюдать за тем, как смягчается мимика на лице Чжоу. Простая, по сути, ситуация, которую можно довольно быстро решить, оказывается, может так выбить из себя четыреста двадцать шестого. Ну и что, что она сама испсиховалась. Плевать, что до сих пор находится в неведении и сейчас, по сути, врет в лицо парню, который действительно имеет абсолютно все шансы стать виновником всего этого балагана. Но это касается только нее. Даже Чжэнь, человек, которого она практически не знает, человек, которого она, возможно, оторвала от своих дел, даже она не задает лишних вопросов. А он решил полезть.

- Я всегда предохраняюсь, - шикнула ему в ответ девушка. И зачем она вообще сейчас это сказала, спрашивается? Не его же дело. Даже если один раз что-то случайно случилось, это не значит, что будет продолжение. Более того, несмотря на все те более чем офигенные воспоминания и эмоции, она не была уверена, что хочет повторить. Это мешает работе. Нет, это мешает не думать о нем. Оставалось только узнать результаты анализов и двигаться дальше. А еще так неприятно тянуло низ живота в последние несколько минут, чего она не заметила за пеленой раздражения. Тянет, вот прямо как при… Дальнейшие мысли можно было смело запикивать, потому как подожди она всего лишь полдня, не пришлось бы выслушивать все это. Зато, ей дадут номер мастера по маникюру. Хоть что-то хорошее за сегодня.

Нужно быть бодхисатвой, чтобы нормально воспринимать все эти выходки. Чжоу внимательно посмотрел на Сантану, которая продолжала на него злиться, но так, будто за этой злостью она скрывала какую-то неуверенность.

- Надеюсь, больше у нас таких вопросов возникать не будет, - сказал Чжоу.

Он закурил, возвращаться к Чжэнь пока не хотелось. Если все было в порядке, почему Сантана не сказала сразу? Что значит, что он не нормально спросил? Она не смогла догадаться, что он имел в виду? Или она пока не привыкла к тому, что местный путунхуа местами существенно отличается от литературного, особенно если довести? Стоп, дышим, не начинаем злиться заново, а то чего доброго скандал выйдет на новый уровень.

- Я не враг ни тебе, ни себе, - сказал он, вновь посмотрев на Сантану. – Просто пойми, если бы ты оказалась беременна, это были бы не твои, а наши проблемы, и не потому, что чисто гипотетически залететь ты могла от меня. Потому что ты – сорок девятая, а я – четыреста двадцать шестой. И в любой момент начнется война с якудза. Не мелкие перестрелки, а постоянная война, когда нужно будет много стрелять и черт его знает, кто из нас умудрится выжить. Я могу отвечать за твою безопасность до тех пор, пока ты меня слушаешься и не создаешь проблем. Запомни это, пожалуйста.

Это все Чжоу говорил уже спокойно, но в его голосе была слышна какая-то обреченность. Он не был уверен, что Сантана понимает. Складывалось впечатление, что она все ещё не до конца отдавала себе отчет в том, во что ввязалась.

Девушка была не в восторге от происходящего. Мягко говоря. Но Чжоу, чтоб он долго и счастливо жил, решил продолжить, переходя на новый уровень. Но он уже не злился, ну, по крайней мере так открыто, просто решил читать морали, напоминая о том, что он за нее в ответе, что это его дело именно поэтому, а не потому что она могла залететь от него. Да от него, черт возьми, только какая разница, если ребенка все равно не планировалось оставлять? И что значит «таких вопросов возникать не будет»? Нет, скорее даже «надеюсь» и «больше» заставили ее насторожиться. Больше спать они не будут? Так оно же очевидно. Ну ладно, почти. Или, что будут, но аккуратнее? Кажется, кто-то забыл о ее мнении спросить.

- Если бы я была беременна, то это не стало бы проблемой, - ответила девушка, - с моим образом жизни роль мамочки как-то совсем не вяжется, - она посмотрела на сигарету Чжоу и пожалела, что не взяла с собой свои. Можно было бы попросить, но она же, блин, гордая. – Я все поняла, спасибо за разъяснения.

Было желание добавить, что без него она бы и так не догадалась, но не хотелось вновь обострять конфликт. И чего ей так везет с ним цапаться? Да, она, конечно, импульсивная и вспыльчивая, но она же научилась держать себя в руках. Так в чем дело сейчас-то? Он ее провоцирует, а она ведется, ведь так, да? Она бросила взгляд на дверь кафе, где сейчас Чжэнь сидела и обедала. Она и сама должна была, но, блин, кому-то захотелось поговорить. Говорун, блин.

С улицы время от времени доносились обрывки фраз, произнесенных особенно громко. Чжоу орал, как потерпевший, как будто ему было что-то известно. Но Чжэнь не стала выходить на веранду и вмешиваться в разговор, она дождалась, пока Сантана и её начальник вернутся.

- Чжоу, я напомню, что от тебя ко мне это может быть не более чем личной просьбой, - Чжэнь улыбнулась. – А я буду поступать так, как сочту нужным. Если считаешь правильным, можешь обсудить этот вопрос с Гунмао. Возможно, он решит, что телефон мастера по маникюру Сантане лучше узнавать через тебя, через него, а то и вовсе через лунтао.

Она налила всем чай, затем положила себе на тарелку тофу и овощи с курицей. Чжоу бесился, и она считала нужным поддержать Сантану, а не его. Врач все ещё не звонил, но он обещал сообщить, как только узнает о результатах анализа.

- Мэймэй, если твой начальник не будет возражать, предлагаю завтра поехать по магазинам. Покажу тебе, где в Пекине что покупать. А то наши братья в этом не очень хорошие советчики, - четыреста тридцать вторая снова улыбнулась.

В Сычуани тофу получается вкуснее, но значительно острее. Чжэнь бывала там по дипломатическим делам и было неплохо знакома с местной кухней. В Пекине все же лучше удавались северные блюда. Возможно из-з0а того, что здесь сложнее достать нормальные сычуаньские специи.

Что, неужели все? Сантана едва сдержалась от того, чтобы не съязвить. Но вовремя прикусила язык, понимая, во что это может перерасти. Она молча вернулась за столик, решив, что лучше свое раздражение спустить на еду. Только вот Чжоу, почему-то, не унимался. Упрямый осел, честное слово! Бразильянка, не скрывая своего раздражения, кинула на него убийственный взгляд, но Чжэнь, о, боги, она готова любить эту женщину вечно! Она с таким обожанием на нее сейчас посмотрела, что словами не передать. Оставалось только надеяться, что Чжоу этого не видел. Сантана старательно уткнулась в свою тарелку, прикидывая будет ли она похожа на огнедышащего дракона, если еще немного съест… Не хотелось, честно, в смысле быть похожей на дракона, но хотелось есть… Почему ни один выбор в жизни не бывает таким простым?

- С удовольствием, - улыбнулась бразильянка, оторвавшись от своих раздумий, но быстро перевела взгляд на четыреста двадцать шестого, пытаясь понять насколько хорошо или плохо он воспринял подобное предложение главной по связям, - Чжоу, ты не будешь против?

Сейчас Ривера изображала из себя саму вежливость. Эдакая послушная девочка, которая просит у папы разрешения погулять во дворе с подружкой, которая ее уже там ждет. Но черт его знает как может отреагировать четыреста двадцать шестой – его довольно сложно предугадать, потому что сейчас он может казаться спокойным, а через минуту начнет орать. По крайней мере с ней он вел себя довольно странно. Иногда.

Чжэнь откровенно нарывалась, зная, что он не будет жаловаться Гунмао на то, что сегодня происходило. Да, она была старше рангом, но все равно неприятно, что твоего человека пытаются защищать от тебя же, когда ты не сделал ему ровным счетом ничего плохого. Задал неудобные, но вполне логичные вопросы, касавшиеся, между прочим, и его шкурных интересов.

- До завтра ты свободна, делай что хочешь, если не возникнет ничего срочного, - ответил Чжоу. – Только телефон не выключай.

Это логично, что Чжэнь и Сантана найдут общий язык, потому что в семье они были единственными женщинами. Главная по связям умеет быть разумной, когда этого требует ситуация, просто по многим вопросам у неё было свое мнение, расходившееся с мнением тех, кто отстаивает интересы семьи силой.

Другие ветви триады и партнеры семьи знали, что переговоры с Чжэнь – это последний шанс решить вопрос миром, других дипломатов в триаде не было. Она умудрялась находить какие-то такие лазейки во время переговоров, когда, стравив кого угодно с кем угодно, позволяла людям Тигра остаться с чистыми руками. Чжоу уважал за это главную по связям, и не хотел с ней явных конфликтов. И она, мать её, это знала.