Пантера пантере рознь

Помимо всяких новогодних празднований, у Сантаны были еще кое-какие личные дела в монастыре. Одна хорошая душа в прошлый ее приезд шепнула, что есть в монастыре мастер со звериным обликом пантеры, поэтому Ривера решила сразу же просить о помощи именно ее. Ей нудна помощь не только не только в технической стороне вопроса, но и хотелось получить советы о правильном укрощении дикой кошки, которая сидит внутри нее и напоминает о себе при любом удобном для нее случае, но не слишком удобном для самой бразильянки.

Мастера сказали, что видели, как мастер Хамфри пошла в сторону озера, поэтому Ривера поторопилась туда, чтобы застать девушку. Конечно, было глупо надеяться на то, что мастер согласится позаниматься с ней прямо сейчас, но очень хотелось успеть что-нибудь усвоить до отъезда в Пекин. Черт его знает что эта дикая кошка в голове может выкинуть еще.

- Мастер Хамфри? Оливия Хамфри, верно? – бразильянка вышла на берег озера, - Меня зовут Сантана Ривера. Прошу прощения, что отвлекаю вас, но я бы хотела попросить вас о помощи.

Если бы кто-то вдруг решил измерить настроение Оливии по шкале от нуля до пяти, то, после долгих размышлений, остановился бы где-то в районе -2. Однако никто столь бесполезных измерений проводить не собирался, так что Хамфри никто не трогал, и она могла грустить в гордом одиночестве. Погода уже четвертый день не радовала, было прохладно, солнце не выглядывало, а с утра и вовсе был дождь. Как и вчера. Как и позавчера, так что Лив сидела на мокрой траве, закутавшись в твидовое пальто, и сейчас была больше похожа не на пантеру, а на нахохлившуюся, хмурую птицу вроде попугая или синицы. Чем было вызвано столь хмурое настроение, она сама себе объяснить не могла, и могла бы уже привыкнуть к постоянной смене своего настроения, но все-таки грусть - не самая приятная эмоция.

"Посетителей" Лив не ждала, была уверена в том, что искать её совершенно точно никто не будет, и даже не напряглась, когда почувствовала вдалеке легкие шаги, судя по всему женские. Не потянула носом воздух, не стала прислушиваться, даже не обернулась, уверенная в том, что девушка пройдет мимо, не обратив на темную фигурку никакого внимания. И все-таки обратила, а Хамфри не знала, радоваться ей или злиться от этого.
Девушка повернула голову и внимательно взглянула на брюнетку, которую, кажется, прежде еще не видела. Как всегда бывает рядом с большими кошками, в груди что-то едва ощутимо заворочалось, словно сам зверь переступал с лапы на лапу и был не доволен близостью другой кошки. Они же все-таки одиночки.
- Да, можно просто Лив, - спокойно произнесла девушка, и ей, кажется, даже стало интересно. Что незнакомой девушке нужно от неё, бестолковой Оливии? - Тут мокро, но я могу высушить траву, - голос звучал немного устало и тоскливо, и Хамфри сама удивлялась своему радушию.

Черт его знает насколько эта Оливия Хамфри была рада ее появлению, но настроение, судя по хмурости на лице, у нее было не самое радужное. Тем не менее, на нее не зашипели и сходу не послали к чертовой матери, что уже радовало. Хотелось даже верить в то, что она заинтересовала мастера, ну, хотя бы самую малость, поэтому бразильянка подошла ближе.

- Очень приятно, Сантана, - она снова, на всякий случай, повторила свое имя и протянула руку в знак приветствия. Ривера поправила пальто, чуть сильнее затянув шарф на шее, после чего несколько удивленно взглянула на траву, о которой говорила девушка, - Да нет, спасибо, все равно она намокнет. Можно на английском, кстати? – она перешла с китайского на более знакомый ей язык. Несмотря на довольно длительное время пребывания в Поднебесной, с путунхуа у нее все еще были не очень хорошие отношения, особенно в области терминологии. – Оливия, Лив, мне сказали, что ваш звериный облик – пантера, и что вы его очень давно и очень хорошо освоили. Совсем недавно я узнала о том, что тоже каким-то образом могу перекидываться в животное, в пантеру, но оба раза, когда это случилось, были очень неожиданными и совершенно неконтролируемыми. Не могли бы вы дать мне хотя бы несколько советов как совладать со зверем? Я очень боюсь навредить близким людям.

Сантана говорила спокойно, хотя чуть быстрее, чем обычно, что было вызвано волнением. Если эта Оливия сейчас пошлет ее куда подальше, возможно, она будет очень права, тогда придется идти к другим мастерам, чтобы они ей хоть как-то смогли помочь. Но Ривера все же надеялась на маленькое чудо. Новогодняя же пора, в конце концов, маленькие чудеса должны случаться, верно?

Оливия вытянулась и развернула корпус к Сантане, чтобы пожать ей руку, потом вернулась в исходное положение, и привычным движением заправила волосы за уши, как всегда теперь делала перед какими-то серьезными занятиями. Что-то там рассказывать и объяснять ей, честно говоря, не хотелось, с гораздо большим удовольствием она бы продолжила бездельничать на берегу и разглядывать воду. Однако она решила воспринимать их разговор как очередную проверку, что-то вроде тренировки терпения и мастерского искусства, когда среди ночи разбуди мастера, и он без особых возражений согласится провести занятие.

- Да, можно, - произнесла она уже на английском, и немного удивилась, когда сообразила, что всё это время даже думала китайском языке. Родной язык в последнее время употреблялся очень редко, только приходилось встречать учеников, и то не всегда. Когда-то в школе Лив даже французский учить не хотела, и восхищалась людьми, которые свободно говорят на двух языках. Теперь Оливия сама была таким человеком, и, так как в монастыре было уж больно много русских, начинала интересоваться и этим языком.
- Совладать... Как совладать я не знаю, ты же превращаешься, наверное, когда нервничаешь, боишься или злишься, да? Как вариант, нужно стараться быть спокойнее и держать себя в руках. Правда, это сложно, и еще один вариант - заниматься медитацией, укрепить связь со зверем и постараться поскорее проскочить ту стадию, когда телом зверя в облике не управляешь, - наверняка этих слов не достаточно, и Лив поинтересовалась: - Ты не занималась никогда медитацией, да?
Оливии думалось, что она счастливица. В своё время ей до последнего удавалось скрывать свою способность, и она даже никого не покалечила.

Оливия не послала ее к черту или к лешему, чтобы найти мистическое просветление и избавиться от ученицы-переростка, наоборот, согласилась ей помочь, сходу задавая вопросы и делая некоторые предположения. Ах, если бы она превращалась в моменты злости, то, вероятно, все было бы проще.

- Первый раз я перекинулась при… - она чуть помедлила, подбирая правильные слова, - довольно опасной ситуации. Там речь шла о… - она задумалась, стоит ли рассказывать такие вещи совершенно незнакомой ей девушке, которая тут же перешла к ней на ты. Но, поразмыслив, решила, что можно рассказать, но довольно обтекаемо. – За мной тогда гнались очень большие недоброжелатели, всюду выстрелы и все такое, а потом пуля по касательной задела старую рану, - она чуть усмехнулась, - Я получила ее еще работая в полиции, а потом мне ее, так сказать, освежили в Пекине. И это был третий раз, когда меня ранили в одно и то же место. А после этого я ничего не помню. Мне только рассказывали, что видели пантеру, а когда я пришла в себя, то была в чужой крови… - Она облокотилась на валун, глядя на рябую поверхность озера, - А второй раз перекинулась тоже неосознанно. Я тогда чувствовала, что пантера рвется на свободу, требует выпустить ее, поэтому загрузила себя работой до такой степени, что спать было некогда. В итоге, конечно, все равно не выдержала и перекинулась ранним утром, находясь на улице. Вроде бы никого не покалечила, но даже в новостях передавали, что по Пекину бегает пантера, и ее пытаются поймать спецслужбы, - она усмехнулась. – Так что я никогда не медитировала, честно говоря, не пыталась даже, потому что раньше не сталкивалась со Звериным обликом вообще. Потому и прошу помочь хотя бы советом.

Сантане было все же не очень по себе из-за того, что она прервала, возможно, ту самую медитацию Оливии, о которой ей сейчас говорили. Только вот если Хамфри была занята, то почему не сказала, чтобы пришла в другой раз? Или это монастырская этика не позволяет? У бразильянки было много вопросов, на которые хотелось получить ответы, но, в первую очередь, хотелось научиться контролировать пантеру, которая, к слову, какая-то слишком уж тихая и спокойная стала после второго превращения.

При словах "выстрелы и всё такое" Оливия аж голову повернула и теперь уже с заметным интересом взглянула на Сантану. Ей в общем-то, было всё равно, кто, зачем и с кем дерется и стреляется, её это ни коем образом не казалось, но было в этом что-то интересное и неизведанное. Ох, как Лив любила всё неизведанное, настоящая кошка же. И вот если бы ей прямо сейчас предложили поучаствовать в перестрелке, не сомневайтесь, она бы без раздумий согласилась. Дамьян, конечно, от подобного времяпровождения не был бы в восторге, но его же никто не тянет, так? Эх, что-то Лив замечталась...
- Готова поспорить, эти твои недоброжелатели были в шоке, - в тон Сантане усмехнулась Лив, пытаясь представить подобную картину. Пантера, особенно испуганная внезапным превращением, зверь очень непредсказуемый и опасный. Другое дело, что любого такого, даже самого опасного зверя, можно утихомирить пулей в лоб.

- Ну, прежде всего нужно понять, что не выпускать ты её не можешь. Даже если времени свободного нет, куча дел, и чувствуешь, что она рвется, лучше отпросись, соври что-нибудь и езжай подальше, чтобы её выгулять. Пантеры же своенравные очень, упрямые, они не будут кротко ждать, пока решишь на них внимание обратить. Чуть долго не превращалась, уже всё, возмущается, - Оливии казалось, что она говорит как-то ласково, как о своем любимом шкодливом ребенке. Что ни говори, а себя Хамфри очень любила. Как и свою пантеру. - Меня она в своё время изводила. Я редко превращалась, и она мне как-то мстила из-за этого, я вечно с плохим настроением ходила. Просто, выходит, пантера - это же ты. Когда ты с ней дружишь, вы одно целое, а когда не дружишь, это хуже двух упрямых баранов, которые на одном мосту встретились, - подобные речи могли показаться странными, но Лив об этом не думала. - Медитация - это только в первый раз странно и сложно, а потом проще. Если хочешь, я могу объяснить, чего надо делать.

Внезапно, кажется даже для самой себя, бразильянка заметила реакцию Оливии. Но дело было не в том, что девушка прекрасно расслышала про выстрелы, а в том, что отреагировала она на эти слова тяжелым вздохом и не панирующим взглядом, а так, будто ей было интересно. Нет, очень интересно, а во взгляде едва ли не читалась просьба взять ее с собой, чтобы поучаствовать в перестрелке. Может, это так пантера влияет на сознание? Хотя, сама Сантана не жаловалась, ей значительно больше нравилось участвовать в перестрелках, нежели сидеть в офисе, погребенной под отчетами, бумагами и прочими данными. Но несколько радовало то, что все же было у нее разнообразие, хоть и не самое приятное в виде недельной поездки в Тяньцзинь.

- Я не помню, - чуть озадаченно сказала девушка, - Рядом точно никого не было, когда это случилось, но потом я явно на кого-то напала, причем это был не один человек.

Пантера хоть и опасное животное, но и ее можно накормить свинцом. Тогда ей повезло, что те гопники настолько испугались дикой кошки, что забыли о том, что могут стрелять. Зато сейчас она получала ценную информацию, которая могла помочь в обретении спокойной жизни, когда пантера не будет так сильно сводить ее с ума. Сейчас, естественно очень запоздало, бразильянка понимала, что Оливия говорит о каких-то прописных истинах. Которые кажутся очень логичными. Но почему ей раньше не приходило в голову, что нельзя сажать дикого зверя на цепь и не выпускать наружу? Может и не было бы тогда этой недели изнурительных дежурств в Пионах и работы днем, а потом и не было бы ссылки в порт. Но в порту были свои приятные воспоминания, несмотря ни на что. Но Сантана тут же отделалась от лишних сейчас мыслей, поскольку Оливия рассказывала важные и интересные вещи. И медитация… это, конечно, очень хорошо, но сейчас ее, в первую очередь, интересовал другой вопрос.

- Я буду только за, но скажи, пожалуйста, как превратиться? Оба раза были спонтанными, поэтому я так и не поняла.

- Ну да, первое превращение никто не помнит, - спокойно произнесла Оливия, поглядывая теперь наверх, на светло-серое небо, затянутое тучами. Вот бы сейчас солнышко выглянуло... Лив, будучи огневиком, очень любила солнечную погоду, и теперь, когда оно не показывалось уже несколько дней, скучала и грустила. Вот ведь небось круто жить там, где весь год солнце светит. Оливии аж захотелось куда-нибудь в теплые страны, на пляж с белоснежным песком и чистым морем. Опять эти мечты...

И англичанка уже настроилась на то, чтобы рассказывать про медитацию, но Сантана вдруг задала другой, более сложный вопрос. Честное слово, Лив бы лучше три раза про медитацию рассказала, чем про то, как превращаться. Ей этот процесс казался сложным, и она даже затруднялась ответить на этот вопрос. Ощущения были уж больно странными, Лив превращалась часто, знала это особенное ощущение в груди, когда ты вытягиваешь зверя наружу и начинаешь превращаться, но чтобы описать это словами... Кроме того, обычно все как-то сами приходили к этому, после частых непроизвольных превращений приходило осознание, и человек начинал понимать, что нужно делать.
- Ну-у-у... - Лив озадаченно поскребла пальцами подбородок. - Это немножко сложно объяснить, по крайней мере, мне. Я очень долгое время превращалась, вот как ты, неосознанно, но потом просто привыкла и запомнила это ощущение во время... э-э-э... процесса. А потом просто вспоминаю это ощущение, думаю о нем, как бы... вытягиваю его наружу, и превращение начинается. Ну или вот, как я себе это представляла, когда была подростком. Представь себе сосуд, наполненный черный жидкостью, и внутри плотный шарик любого другого цвета. Вот шарик - это твоё сознание, а черная жидкость - это сознание зверя. Пока между вами четкая грань, то ты - это ты, а зверь - это зверь. Когда он рвется наружу, он давит на эти границы и одним усилием рвет их. Конечно, ты успеваешь заделать эти проемы, но в шарик просачивается слишком много черного, и поэтому ты не контролируешь тело во время превращения. А если осторожно приоткрыть эти границы и впустить совсем чуть-чуть черной жидкости, так, чтобы её было мало, и ты могла с нею справляться. Вот тогда ты превращаешься по своей воле, и управляешь телом животного. Просто надо представлять, и попытаться вспомнить ощущение, какое бывает, когда превращаешься, - Оливия говорила долго, но надеялась, что её объяснение не слишком абсурдное, и сможет как-то помочь Сантане. Ей в своё время мысль о черной жидкости и шарике очень помогала, и пришла она к ней не сразу, а сейчас уже можно было и без этого обойтись, потому "шарик" сросся с черной жидкостью.

То, что первое превращение обычно никто не помнит, несколько успокоило девушку, поскольку было некоторое подобие страха, что это просто плохой признак того, что человек просто не может нормально управлять собой в теле животного. Но, кажется, обошлось. Она, правда, и второе превращение не очень-то помнила. Помнила только то, что сумела отогнать себя, точнее пантеру, от Чжоу, а потом шаталась по закоулкам города, пока не оказалась на крыше какого-то, кажется, технического здания, и не перекинулась обратно. Честно говоря, не самые приятные ощущения от того превращения, но тут хоть какое-то присутствие сознания, нежели в первый раз, когда она загрызла несколько нападавших на нее бразильцев. Несмотря на то, что те ребята это заслуживали, но приятного все равно было мало, потому что лучше уж свинцом или Огнем, чем зубами и когтями, а потом чувствовать вкус чужой крови.

Рассказ про ощущения, которые возникают в процессе намеренного превращения в дикую кошку пролил несколько лучей света на загадочный для бразильянки мир превращений. Она даже улыбнулась, услышав, что Оливия долгое время никак не могла научиться делать это осознанно. Значит, все не настолько безнадежно, как ей казалось раньше, значит, с хищницей не только можно, но и нужно дружить, потому что хищница – это она сама, просто в другом облике. И, честно говоря, ей было проще даже зацепиться за объяснение про ощущения в груди, чем разобраться с этими воображаемыми сосудами. Но, помолчав некоторое время, переварив эту информацию, поняла, что в этом есть свой определенный смысл, возможно, это поможет. А потом в голову пришла совсем внезапная мысль.

- Можно я попробую перекинуться сейчас? – пантера не рвалась наружу, но ей хотелось, чтобы кто-то более опытный проследил за тем, что происходит и, возможно, проконтролировал ее, если вдруг что-то пойдет не так.

- Тебе, кстати, еще очень повезло, что у тебя никаких следов от превращения не осталось. Черный хвост - это, наверное, очень экзотично, но банально не удобно, если хочешь одеть короткую юбку или обтягивающие джинсы, - произнесла англичанка, пока Сантана молчала. Хвост, наверное, один из самых неприятных следов, какие могут остаться после первого превращения. Не приятно, наверное, когда на каких-то участках шерсть вырастает, или глаза, как у Дамьяна. Хотя, если бы у Оливии радужка стала желтой, как у пантеры, она была бы не слишком против. Выглядит необычно и оригинально, хотя и свой родной цвет Лив считала очень даже красивой.

- Да, конечно, ты можешь попробовать, - ничуть не удивилась, потому что занятия по превращениям, даже такие необычные, не редко заканчиваются непосредственно превращением. Пантеры англичанка совсем не боялась, у неё в распоряжении были аж три стихии, которыми можно отгородиться от разъяренного хищника. Пламя - и кошка не посмеет подойти к огненной границе, воздушная клетка - и животное не тронется с места, зыбучие пески, которые потом превращаются в твердую землю - и опять кошка скована. Но всё это только для крайнего случая, потому что животное наверняка будет слишком испугано, чтобы нападать. Вполне может убежать, но... вдруг у Сантаны получится перехватить контроль?
- Надеюсь, у тебя получится. Я могу даже сама превратиться, если хочешь. Чтобы... ну не знаю, пообщаться. Хотя нет, не стоит, а то еще чего-нибудь случится... Попробуй представить себе сосуд, как я рассказала, или просто закрой глаза и представь пантеру, что она делает, где ходит, чем интересуется. И в этот момент еще вспомни ощущение от превращения, попробуй его вытащить, - отходить Лив не спешила, еще успеется.

- Никаких следов?

Бразильянка аж дар речи потеряла, представив у себя какие-нибудь следы от звериного облика. Она, правда, не очень понимала какие они могут быть, но когда Олтвтя сказала про хвост, то руки невольно легли на собственный зад, чтобы, на всякий случай, убедиться в том, что там ничего не отросло, даже несмотря на то, что с ее первого превращения прошло уже довольно много времени. Но кто знает, по крайней мере она точно не в курсе, вдруг это каждый раз есть такая опасность?

- И мне теперь всегда бояться того, что может отрасти хвост? - сейчас, к слову, хвост не был нащупан, что несколько успокаивало. Зато эти страшился несколько поубавили желание бразильянки попробовать превратиться в пантеру по собственной воле. - Лив, я не хочу себе хвост. Или еще что-то такое, мне мое тело очень нравится, даже слишком нравится. Этого можно как-нибудь избежать?

Вот так вот, оказывается, просто запугать трехзнаяный номер пекинской триады, который и стрелять умеет, и деньгами рулить. И почему под пули всегда лезть проще, чем слушать вот такие вот страшилки. И да, ей понравилась идея о том, чтобы Оливия тоже превратилась, может тогла она чему-нибудь сумеет у нее научиться?

- Э, да, следы, - Оливия сначала не очень поняла вопросы, и с недоумением взглянула на Сантану. Эта девушка была ровесницей, и как-то так Лив привыкла, что все её ровесницы, если не по способностям, то по знаниям примерно на одном уровне. Она не брала в счет врачевание, но превращение... Обычно все успевали посетить пару тройку занятий и что-то да знать. Несколько секунд потребовалось, чтобы сообразить: эта брюнетка не является учеником монастыря, она всё узнает от неё, от Лив, в эту самую секунду.
- Просто после первого превращение, особенно если оно произошло в стрессовой ситуации, могут быть какие-то изменения. Например шерсть на теле появиться, цвет волос поменяться, цвет глаз, у одной девушки в монастыре вообще клыки заостренные, как у хищника. А могут быть усы... В общем, случиться могло всё, что угодно. И раз уж мы заговорили обо всяких интересностях, со временем способности пантеры передадутся тебе. Я, к примеру, имею обостренный слух, обоняние, зрения, и могу в темноте видеть. Очень удобно, - Оливия самодовольно улыбнулась, но затем поняла, что Сантану намного больше интересуют все-таки последствия превращений.

- На сколько я знаю, следы остаются чаще всего от первого, от второго превращения. Так что ты в безопасности, хвост не выростет. Ну что, попробуешь превратиться? Если сможешь удержать контроль над телом, будет очень забавно и непривычно смотреть под другим углом, иметь четыре лапы, и... ох, ты бы знала, как забавно с хвостом приходится, - было заметно, что настроение англичанки немного улучшилось, она явно оживилась.

Не хочется представлять? Ну, не хочет, как хочет. Оливия лишь вскинула брови и пожала плечами, твердо уверенная в том, что выбора у Сантаны, в общем-то, нет. Все прелести хвостатого состояния она рано или поздно, но все-таки ощутит, и сама еще поразится тому, как права была Лив.
- Нет, сюда очень многие приходят уже взрослыми, и о магии ничего не знают, - спокойно произнесла Оливия, потому что даже у неё в последнее время ученики были взрослые, под двадцать лет, только одной Лине было двенадцать лет, и Лив считала это исключением из правил.

Бразильянка закрыла глаза, видимо сосредоточилась на своих внутренний ощущениях. Лив смотрела на неё в упор около минуты, а затем повернула голову и рассеянным, безразличным взглядом начала разглядывать водную гладь. Пожалуй, такой формат тренировки нравился ей больше всего, когда можно говорить спокойно и расслабленно, не переживать лишний раз, и не испытывать чувство вины за чужие неудачи. Всё чаще Хамфри думала о том, что именно от неё зависит успех её учеников, и иногда испытывала из-за этого чувство вины. Понятное дело, эгоистичной, безразличной всегда кошке от этого было не по себе, и удовольствия от обычных занятий с учениками она получала очень редко.

Сантана сидела слишком долго, и Лив поняла, что у неё ничего не выходит, еще до того, как брюнетка в этом призналась.
- Можно попробовать и так, только нет гарантии, что от такого превращения ты будешь контролировать зверя, - и все-таки ей казалось, что в таком деле все средства хороши, потому что, чем больше превращаешься, тем проще это становится делать. И так, кажется, почти в любом деле. Хамфри почему-то вспомнилась первая её тренировка по огню, когда, чтобы огонь показал себя, её пришлось довести почти до истерики. - Я могу в этом как-то помочь? - тут Лив непроизвольно ухмыльнулась. Ну нравилось ей людей доводить, что поделать?