Осенние глицинии

Ветер он ветер и на Тибете, настроение Дани менялось так быстро, что Чин просто не успевал замечать всех оттенков настроения возлюбленной. Руки дани были холодными, она все ещё не согрелась. Маг провел рукой по спине девушки, крепче прижимая её к себе.

- Дани, я хочу отвезти тебя в Лхасу и познакомить с моей семьей. Что ты об этом думаешь? – спросил Чин, внимательно посмотрев на девушку.

Она уже знакомила его со своими родственниками, и поездка прошла совершенно не так, как планировалось. Для Чина подобное знакомство означало бы очень многое, все же он – не девица, чтобы смущенно представлять родителям всех своих ухажеров, кто задерживается дольше, чем на неделю. Да и вообще он не любил посвящать родных в свою личную жизнь, вполне хватало колкостей с их стороны относительно Каи, о которой он не говорил ничего, но его тогдашнюю симпатию к луноликой соседке почему-то все замечали. Даже в письмах домой Чин ещё ничего не сообщал о Даниэле, он ограничивался сухими отчетами, о том, что «погода, как у вас, все в порядке, монастырь развивается». Они лишь в общих чертах знали о том, что ученик ирбиса ездил на пару дней в Рим и, конечно, не знали ничего о его поездке в клан Белых Тигров. Чин считал, что, чем меньше родители знают, тем меньше за него беспокоятся, а он очень не любил, когда его опекают, особенно мать, которая по-прежнему считала, что он ещё ребенок. Трогательные письма из дома о том, что не стоит забывать теплее одеваться и не следует слишком уставать на тренировках, Чин предусмотрительно сжигал, дабы кто-нибудь из учеников или мастеров ненароком их не прочитал.

По телу пробежала приятная дрожь от прикосновения любимого. Даниэла положила голову ему на плечо, стараясь расслабиться в его объятиях и согреться. Ей было интересно, что же он такое хочет у нее спросить, но она старалась не подавать виду. Лишь глаза предательски хитро блестели…

- Я? – не скрывая собственного удивления, просила Дани.

Девушка вновь выпрямилась, немного удивленно глядя в его глаза. Нет, она была совершенно не против, просто… это было так неожиданно. Она честно ожидала любого вопроса, вплоть до того, во сколько лет она первый раз поцеловалась с мальчиком, но такой, казалось бы, вопрос, застал ее врасплох. Просто она как-то никогда об этом даже и не думала. Она слышала о том, что знакомство девушки с семьей ее молодого человека – очень значащее событие на Востоке, поэтому как-то даже никогда и предположить не смела ни о чем подобном… А теперь…

- Да, конечно! – с энтузиазмом ответила итальянка, еще крепче обнимая возлюбленного и целуя его в знак благодарности. Но долго такое не продлилось – в голове стала возникать куча ненужных вопросов, ей даже стало вдруг совершенно не по себе и даже страшно, - Чин, милый, а вдруг я им не понравлюсь? – с ужасом в голосе высказала свое опасение девушка, неожиданно отрываясь от поцелуя. – Я же… Вдруг, они европейцев не любят? Я же только на половину китаянка, но внешне этого практически не заметно… А вдруг они меня возненавидят? Или им не понравится какой образ жизни я веду…

Опыт общения с Даниэлой подсказывал Чину, что после значимых вопросов нужно выждать минуту, лучше даже полторы, пока она переберет весь спектр своих эмоциональных реакций, и лишь после этого начинать реагировать на её слова, в частности отвечать на вопросы. Мужчины говорят в два раза медленнее женщин, и при ином раскладе он бы просто был в заведомо проигрышной ситуации. Итак, итальянка успела обрадоваться, согласиться и задаться целым рядом сомнений. Ключевым для Чина здесь было то, что она все же согласилась.

- Ты понравилась мне, и это – главное, - ученик ирбиса усмехнулся, нежно целуя девушку в губы. – За что они тебя должны ненавидеть? За то, что у тебя глаза большие? Если будешь вести себя так, как ведешь себя обычно в Линь Ян Шо, этого будет достаточно. А образ жизни ты ведешь такой же, как и я. Мой образ жизни их вполне устраивает, значит, устроит и твой. Не бойся, я знаю, ты им понравишься, - добавил Чин, улыбаясь.

Он был уверен, что родители только обрадуются тому, что их сын наконец-то остепенился. То, что Дани наполовину европейка, их и вовсе не должно смутить – она живет в монастыре, и он не собирается уезжать за ней за пределы Поднебесной. Родители Чина, как и большинство жителей крыши мира, были буддистами, и лояльно относились к любым культурам и вероисповеданиям, просто понимая, что им известна истинная мудрость Будды, а остальные до неё ещё не дошли. Родители Чина были представителями хань, то есть именно того этноса, что обычно принято считать китайцами. Они не придерживались ортодоксальных традиций Тибета, но в то же время лояльнее относились к тем же драконам Запада, чем многие другие жители Поднебесной.

- Ты точно в этом уверен? А вдруг им не понравится мой акцент? И разве им понравится, если я вдруг начну тебя целовать в каком-нибудь закоулке твоего дома? – девушка начинала паниковать – вот этих «а вдруг..?» в голове уже скопилось такое множество, что не пересчитать. Даниэла умудрилась найти миллион придирок к себе любимой, почему она может не понравиться родителям ее возлюбленного. Но самой, по-настоящему дельной была лишь позиция о том, что его мама наверняка будет ревновать Чина к ней, ведь в его жизни появилась другая женщина, которая очень для него важна. Во всяком случае, хотелось в это верить. И это льстило самолюбию итальянки.

- А что, если они… они же наверняка спросят про наши отношения… и наверняка их не устроит ответ «эээ… очень близкая подруга»… - Даниэла чуть смущенно взглянула на Чина, чувствуя, как щеки заливает румянец.

Девушке в принципе было сейчас неловко. Но это только сейчас, а что будет в Лхасе? Она же превратится в ходячую катастрофу – будет все ронять, падать и вообще выглядеть как идиотка. Да самом деле, Даниэла была той еще растяпой, когда волновалась. Она умеет держать себя на уровне, но тогда превращается в настоящую стерву, а подобного девушке совершенно не хотелось. Предстать перед родителями любимого в образе полнейшей стервы совершенно не хотелось, тем более что на самом деле она таковой никогда не была.

- А они точно нормально отнесутся к тому, что я на равнее с тобой живу в монастыре и обучаю детей, а не строю семью и все такое? Ну, вдруг, они меня посчитают какой-нибудь мужененавистницей, или решат, что мне интереснее возиться с чужими детьми, а не со своими… Но у меня же просто нет детей, да и мне лет-то как-то не так уж и много… а! – девушка прикрыла ладошкой рот, - а вдруг они решат, что я слишком маленькая?

Теперь ждать пришлось чуть дольше полутора минут, и в конце монолога итальянки Чин рассмеялся, хоть и понимал, что переживает она на полном серьезе. А ведь ещё несколько минут назад она с очень серьезным видом доказывала, как его не касаются её переживания. В этом была вся Дани, и такой он её любил. Теперь нужно было выделить из всего сказанного то, что заслуживало ответа. Насчет поцелуев по углам дома можно разобраться на месте, если кого родители в этом и обвинят, то только самого Чина, таковы уж традиции.

- Мои родители не считают, что женщина должна обязательно сидеть дома, Дани, мы живем в Лхасе, а не в глухой деревне, где девочек выдают замуж в пятнадцать лет, и они потом не выходят из дома, - сказал Чин, продолжая улыбаться. Ему было забавно наблюдать за паникой итальянки, которая наверняка напридумывала себе каких-то небылиц про дикий восточный народ, спрятавшийся за великой китайской стеной, который готов жестоко убить любого европейца, кто к ним приблизится. – А что касается очень близкой подруги…, - ученик ирбиса прищурился, глядя в глаза Даниэлы. – Тебя устроит звание невесты?

На щеках Чина проступил едва заметный румянец. Он помнил, как сам бесился, удостоившись титула «эээ… очень близкого друга», но сейчас в его словах было несколько больше смысла, чем простая благозвучность названия, поэтому маг замолчал, дожидаясь реакции Даниэлы. Ему казалось, что это будет логичным продолжением их отношений, особенно после того, как они все же оказались вместе после всего произошедшего. Да и не стал бы он знакомить девушку со своей семьей, если бы планировал ограничиться с ней банальный романом.

Дани продолжала паниковать. Стоит заметить, что даже несмотря на вю комичность ситуации, особенно со стороны, волновалась девушка на самом деле, действительно не хотела выглядеть недостойной своего возлюбленного, и вообще… Она даже не очень вслушивалась в его слова, придумывая у себя в голове еще множество поводов попаниковать. Потому до нее не сразу дошел смысл сказанных Чином слов.

- Да, но зачем же их обманы… - заторможенная реакция. Но лучше поздно, чем никогда.

Итальянка не заметила, как ее нижняя челюсть сама по себе поползла вниз от неожиданности и удивления. Конечно, подобные отношения, как у них, должны логично закончиться свадьбой, чтобы начаться с нового листа, но Дани думать не думала, что Чин представит ее своим родителям, как свою невесту. Невесту. Аж дух захватывает. Он же серьезно, да? Итальянка так и продолжала молча смотреть на возлюбленного, потихоньку приходя в себя. Только сейчас она заметила, что его щеки покрыл легкий румянец. Да, должно быть он говорит на полном серьезе. Даниэла теперь уже просто растерялась, не зная, что ответить. Точнее говоря, не зная что надо отвечать в подобных случаях, ведь он вроде бы предложения ей сейчас не делал, но в то же время сделал. «Да, я согласна,» прозвучит безумно глупо.

- Я… - наконец-то она подала-таки признаки жизни, - Ааааа…. Ээээ… Да, конечно, если так будет лучше, - осторожно ответила девушка, стараясь не выдать собственной бури эмоций, что она сейчас испытывала по этому поводу. Но надо сначала убедиться, что Чин имел в виду именно то, что имел в виду, а не что-то другое.

Меньше минуты, даже удивительно. Кажется, Дани ничего подобного не ожидала, что показалось магу немного странным, все же девушки, как ему казалось, пытались видеть предложение едва ли не в любой случайной фразе. Чин улыбнулся, обхватив Даниэлу за плечи, и некоторое время просто на неё смотрел, следя за выражением её лица. Он просто умилялся тому, какую реакцию вызвали у итальянки его слова. Да, он безумно любил свою Дани, ради которой он был готов на многое. Он не видел своей жизни без неё, поняв, что в их отношениях ему открылся особый смысл. Пламя и Вода из пророчества, две культуры, разные стихии, связанные одной судьбой, как на гербе Линь Ян Шо.

- Дани, я говорю серьезно. Ты согласна? – спросил Чин, чуть приподняв брови.

На самом деле ученик ирбиса совершенно не сомневался ни в себе, ни в том, что ответ будет утвердительным, потому что он уже был написан на очаровательном лице итальянки каким-то всемирно известным языком. Он действительно был уверен в своем решении и знал, что так будет правильно. Они уже не дети, чтобы прятаться ото всех, скрывая очевидное, да и с волей самого Провидения не спорят. Чин любил Даниэлу, но понять это по-настоящему смог лишь в тот момент, когда в вертолете принял решение во что бы то ни стало её разыскать. Их отношения прошли через много испытаний, если бы этот разговор состоялся несколько месяцев назад, например, когда они собирали травы, эти слова можно было бы списать на сиюминутный порыв до одури влюбленного мага Огня, сейчас же решение было зрелым и серьезным. Такие решения принимаются однажды в жизни и впредь не меняются. Когда разум и сердце согласны друг с другом, и судьба сама указывает верный путь.

Девушка все также удивленно смотрела на любимого, силясь понять с чего вдруг ее возводят в ранг невесты. Да, они безумно любили друг друга и не мыслили жизни друг без друга, но предложение было неожиданным. Слишком. Или сама Судьба так распорядилась, чтобы все случилось именно так? Это так странно и непривычно. Но вместе с тем безумно приятно и… у нее будто бы крылья начали расти.

- Я… - на глаза начали наворачиваться слезы. Но это были слезы счастья, безумного, неизмеримого и самого прекрасного чувства на свете. Чистота и искренность чувств. Глаза светились от счастья, а губы растянулись в самую чистую и искреннюю улыбку, на которую итальянка только была способна. – Конечно да, - чуть всхлипывая, ответила Даниэла, обнимая своего ненаглядного Чина еще крепче. Она любила его всем сердцем и понимала, что это самое постоянное чувство, которое ей когда-либо доводилось испытывать. Таки постоянных вещей в ее жизни было всего-ничего, а теперь Чин стал самым первым, самым важным и самым необходимым человеком в ее жизни.

Наверное, все девочки хотя бы раз в жизни, но представляли этот момент, когда их принц на белом конец сделает им предложение руки и сердца. Даниэла не была исключением. Когда-то в разговоре с подругами, они пришли к выводу, что ее свадьба состоится в Лас-Вегасе или Голландии, мужа она будет знать всего несколько часов и утром, когда она увидит кольцо на пальце, ее будет мучить ужасное похмелье. Смех-смехом, но доля правды в этой фантазии девчонок была, правда на самом деле Дани, на тот момент, даже представить себе не могла, что сама же закует себя в клетку под названием «брак». Она была слишком свободолюбива. Она и сейчас такова, только вот теперь такие слова как свадьба, брак, семейная жизнь ее совершенно не пугают. Сейчас пришло понимание, что это просто новый уровень отношений между людьми: более возвышенный, если не испортить все бытовухой, когда люди готовы поклясться перед богами, что до конца дней своих будут вместе. Сейчас у нее за спиной расправлялись крылья, ведь она обретает новую свободу, где не надо будет прятаться, где чувства можно будет не скрывать… Где можно любить и быть любимой.

Конечно, она согласна. Но, услышав это в словах Дани, Чин полностью осознал, что все действительно так, как ему казалось. Подумать страшно, он сделал предложение и он женится. Год назад он бы ни за что не поверил в подобное. При всей своей любви к стабильности, Чин, как любой тигр, считал себя натурой полигамной, и отступился от этого мнения лишь дважды – в юношеской влюбленности в Каи и в своей истинной любви к Даниэле. Шкала ощущений ученика ирбиса сейчас судорожно металась между восторженным «она согласна» и настороженным «я женюсь». Но решение от этого не становилось менее осознанным или менее уверенным. Они будут вместе всю жизнь, такова их судьба, так что свадьба будет лишь формальным подтверждением того, что им обоим и так прекрасно известно, что они поняли в тот момент, когда он вернулся в Линь Ян Шо.

- Ну что ты, - Чин улыбнулся, стирая с лица девушки слезы. – Я понимаю, что я – не подарок, но я обещаю, что сделаю все, чтобы ты была счастлива, - усмехнулся маг, нежно целуя Дани в губы и крепко обнимая её за талию. Ему все ещё не верилось в то, что они только что решили, но он должен всем своим видом показать, что долго готовился к этому разговору и вообще способен отвечать за свои слова и поступки. Дани его любила и ему доверяла, он мог считать себя счастливейшим человеком на Земле, и, наверное, так оно сейчас и было. – Я люблю тебя, - прошептал Чин, ненадолго отрываясь от губ девушки.

В следующий момент он подхватил итальянку на руки и, продолжая радостно улыбаться, посмотреть в её глаза. Теперь она точно его Дани, сама согласилась. Хоть он и был воспитан в традициях Востока, Чин был уверен, что знакомство с его родителями – простая формальность для их с Даниэлой отношений. Во-первых, он знал, что родители согласятся с любым его осознанным выбором, а во-вторых, он был слишком упрям, чтобы его можно было в чем-то переубедить. Да и как вообще Дани может кому-то не понравиться?