Утро в доме лунтао

Чжоу проснулся из-за того, что в коридоре Бизон громко отчитывал кого-то по телефону. Было позднее утро, но он не чувствовал, что выспался, и с удовольствием поспал бы ещё пару часов, если бы находился у себя дома. Чжоу так и обнимал Сантану, которая спокойно спала весь остаток ночи. Он осторожно выбрался из кровати, стараясь не разбудить девушку, оделся и вышел из комнаты. Чжоу хромал, потому что с утра нога стала болеть сильнее, и рану будто жгло. К тому же отекло колено, что совсем не радовало. Возможно, все же придется заехать в клинику.

Все уже собрались на кухне, где стол был накрыт к завтраку. К Бизону и его людям присоединился Ли, руководивший охраной Тигра, Син уже давно уехал в школу, а лунтао флегматично наблюдал за тем, как просыпаются его люди. Чжоу порой казалось, что Тигр вообще не спит: он всегда уходил спать едва ли не последним, а утром просыпался раньше других.

- Доброе утро, - Чжоу вежливо поклонился боссу, затем зевнул, прикрыв рот рукой.

Он сел за стол, на котором со вчерашнего дня остались его сигареты, и первым делом закурил.

Этим утром лунтао никого не будил. Люди устали накануне, а пока не было никаких срочных заданий, достаточно важных, чтобы мешать боевикам выспаться. Одним из последних на кухню вышел Чжоу, не проснулась только мэймэй.

- Доброе утро, - лунтао кивнул четыреста двадцать шестому. – Ты бы поел сначала, а потом курил.

Ли поставил перед Чжоу чашку горячего кофе и принес ему тарелку и палочки.

- Звонил Эскулап, ваши все живы, - Ху допил кофе и закурил. – Дехуа недели на три останется в клинике, так что пока на него не рассчитывай. Сяован по мнению Живодера там недели на две, по мнению самого Сяована дня три отлежится и будет воевать дальше. Но у него лопатка прострелена, драться особо не сможет, стрелять только левой. Мэймэй спит ещё?

Он отдал пустую чашку Ли, и тот налил лунтао ещё кофе. Ху выспался, просто поутру привык пить много кофе, потому что ему казалось, что от этого лучше работает голова.

Чжоу смущенно улыбнулся на замечание босса, но сигарету не потушил. Он поблагодарил Ли за кофе и небеса за то, что на завтрак была нормальная еда, а не каша, как тут бывало, затем внимательно выслушал все, что сказал лунтао. Новости были хорошими, но он не верил, что Сяовану хватит трех дней, неделя как минимум, и то потом будет горстями есть обезболивающие, чтобы держаться в бою.

- Спасибо, босс. Да, мэймэй ещё спит. Она вчера очень устала, а заснула только под утро, - сказал Чжоу.

- Небось приставал и не давал ей спать? – спросил Бизон, накладывая себе в тарелку ещё риса с креветками.

- Иди ты, - буркнул в ответ Чжоу, которого эта реплика неприятно задела.

Он обычно нормально воспринимал всякие язвительные комментарию на тему своей личной жизни, но сейчас считал, что слова Бизона несправедливы по отношению к Сантане.

Чжоу чуть не поперхнулся кофе, когда услышал вопрос лунтао. Тот умел спрашивать в лоб такие вещи, в которых не признаешься даже сам себе. А теперь ещё и все, кто был на кухне, замерли в ожидании ответа. Он не умел врать Тигру, но и не мог найти правильный ответ, который бы устроил его для него самого. Сложно и просто одновременно.

- Рассказывай, - сказал Бизон. Он подпер подбородок кулаком, улыбнулся, пару раз моргнул, что с подбитым глазом смотрелось презабавно, и внимательно уставился на напарника.

- Не знаю, босс, - ответил Чжоу, затем недобро посмотрел в сторону Бизона.

Ему не нравилось это внимание всей семьи к его с Сантаной отношениям. Ещё бы график дежурств составили, кто будет держать свечки. Вне очереди, разумеется, лунтао и фу шан шу, как самые любопытные. И он не был готов сказать себе, что привязанность, которую он чувствовал в отношении Сантаны, можно и нужно было называть любовью. Все было слишком сложно.

До того, как Чжоу ответил, в разговор влез Бизон. Четыреста двадцать шестые, взрослые, авторитетные люди, находящиеся в верхней части сложной иерархии семьи, а сейчас напоминали старшеклассников, которые глупо хихикают, когда речь идет о девочках, а внятно ничего не говорят, чтобы не спалиться в своем непонимании.

- Чжоу, ну что значит не знаешь? – Ху усмехнулся. – Понимаю, не мое дело, но «не знаю» - это главный идиотизм, который может позволить себе мужик, бегающий от принятия решений. Пока ты не знаешь, что делать с мэймэй, потому что не знаешь, на кой тебе Цянвэй, ты так и будешь метаться как говно в проруби, пока они обе не окажутся достаточно умными, чтобы послать тебя лесом. Ладно, закрыли тему.

Ху затушил сигарету и посмотрел на свой телефон. В то время, когда проснувшиеся бойцы завтракали, нормальные люди обычно обедают. Пора было звонить Коту, который наверняка ещё спал крепким сном, только не богатыря, а опытного алкоголика. Сегодня лунтао был непривычно гуманен, и потому решил подождать со звонком ещё минут тридцать.

- Бизон, ты чем Чжоу глазки строить либо жуй, либо иди со своими людьми патроны получать, их уже привезли.

Как ни странно, но остаток ночи ей действительно снился какой-то парк с аллеей с красными фонарями и озером. А еще снились Кристиан и Чжоу. Они все вместе гуляли в парке, Кристиан весело балаболил обо всем подряд и не выпускал руку сестры из своей. Потом еще взял за руку молчаливого Чжоу, что-то пытаясь ему сказать на китайском, что вызвало на ее губах улыбку. Крису явно понравился четыреста двадцать шестой, он редко ведет себя настолько раскованно с малознакомыми людьми.

Но, как и все на свете, сну тоже не дано длиться вечно. Тот, что длится вечно, он совершенно другой. Тем более, что что-то было уже не так. Сантана нехотя открыла глаза и тяжело вздохнула, сладко зевнув. Она чувствовала себя значительно лучше, чем накануне. И намного лучше, чем ночью, когда она разбудила, случайно, конечно, Чжоу. Чжоу... Она резко повернулась, но никого не обнаружила. Парень уже проснулся, наверняка уже было за полдень, судя по общим ощущениям организма, поскольку часа за три она бы так не выспалась, это точно. Ривера повернулась на другой бок, положив руку поверх одеяла, где спал четыреста двадцать шестой. Странно все это, непривычно и пугающе, но как-то по-доброму. Она боялась тех чувств, что проснулись в ней ночью, она боялась быть зависимой, но понимала, что быть одной она просто не сможет, просто не хватит сил тащить все, что она успела на себя взвалить.

Полежав еще минут пять, девушка нехотя выбралась из-под одеяла. Одежда валялась на полу, где она ее вчера и сняла. Очень хотелось нацепить на себя что-то чистое, не пропитанное потом и запахом пороха, но выбирать было не из чего. Одевшись, она дошла до ванной, где умылась, пригладила растрепавшиеся волосы, в очередной раз ужаснулась тому, насколько уставшей и задолбавшейся она сейчас выглядит, после чего направилась вниз, откуда слышались мужские голоса. Она не кралась, просто ходила в последнее время, отчего-то, совсем тихо. Иногда.

- Доброе утро, - негромко поздоровалась бразильянка со всеми присутствующими, но тут же осеклась, невольно уловив какое-то странное... напряжение? Она взглянула на Чжоу, потом на лунтао... - Все в порядке? - не без подозрения в голосе поинтересовалась девушка. Она подошла к столу и села рядом с Чжоу, где сидела накануне. Что-то было не так, но она никак не могла понять что же это такое. Если бы срочное задание, то ее бы разбудили давно, тогда что?

Прямолинейность Тигра порой выводила из себя, но Чжоу не мог сейчас с ним спорить. Не только потому, что не принято возражать на слова лунтао, Ху был прав, и это было неприятно. Четыреста двадцать шестой лишь кивнул, после чего задумался над словами босса. Отношения с Цянвэй зашли в тупик с того самого момента, как начались, отношений с Сантаной как таковых не было, и при этом даже в случае их развития Чжоу не был готов к тому, чтобы просто вместо одной девушки с ним жила другая. Ему и так слишком не хватало личного пространства, где он бы чувствовал себя дома и ни от кого не зависящим.

Эти размышления были прерваны появлением на кухне Сантаны, которой почему-то показалось, что здесь что-то произошло. Бизон молча жевал, лунтао казался невозмутимым, один Чжоу пребывал в глубокой задумчивости из-за слов начальника, и нужно было как-то замять эту тему, чтобы она вновь не всплыла уже при бразильянке.

- Доброе утро, мэймэй, - Чжоу улыбнулся, обернувшись на Сантану.

- Доброе утро, - сказал Бизон. – Ты проспала все самое интересное, теперь уже ничего не происходит.

Ли, который оказался на раздаче, принес кофе, тарелку и палочки Сантане.

Чжоу не стал возражать, но на его далекой от Просветления физиономии пока не было признаков того, что он что-то решил. Ху не хотел выступать в роли семейного психотерапевта для своих людей, он решил, что сегодня сказал достаточно, а остальное – личное дело Чжоу, лишь бы не мешало работе.

- Доброе утро, - Ху кивнул зашедшей на кухню Сантане. – Все в порядке. Мы тут просто пытаемся понять, может ли Бизон жевать и молчать, или одно без другого не возможно, - он строго посмотрел на бугая.

Тому должно было хватить ума, что лунтао второй раз сделал ему одно и то же замечание, что было в семье плохой приметой. Ху всегда требовал от своей людей железной дисциплины, потому что тогда он мог быть уверен в том, что среди них будет порядок. Триада – это не армия, инфорсеры – не выученные солдаты. Изначально они – гопники, пьяницы, наркоманы, потому что нормальные люди от хорошей жизни не идут против закона в стране, где за это грозит расстрел. Но Тигр добился того, что его люди придерживались определенных правил дисциплины и со временем все больше были похожи именно на людей. Тот же Гунмао сейчас вполне походил на вице-президента крупной коммерческой структуры, а был чумазым карманником из портового города.

И все равно чувствовался какой-то подвох. Бразильянка взглянула на чрезмерно молчаливого Бизона, которому это было не свойственно в принципе, потом перевела взгляд на чрезмерно задумчивого Чжоу, а потом и на невозмутимого, как и всегда, лунтао. Они что-то явно скрывают. Мужчины. Прямо так и хотелось фыркнуть - не умеют они не палиться, если вдруг плетут какие-то интриги. Бразильянка поблагодарила Ли, который выдал ей кофе... еще кофе... и еще кофе... ой, простите, просто кофе, палочки и тарелку.

- Сделаю вид, что поверила, - пробубнила бразильянка, естественно, на португальском, сразу же уткнувшись в чашку с коооофе.

Кофейный аромат будоражил сознание, помогал проснуться и... ощутить зверский голод. Мужчины всегда такие мужчины... словно дети малые. Но думать о том, что же ни могли такого интересного обсуждать, совершенно не хотелось. Лишняя информация ни к чему сейчас, честное слово. Поэтому Сантана принялась накладывать себе рус с креветками, причем, совершенно не стесняясь, навалила себе огромную кучу и тут же принялась все это поглощать. Ну и что, что она маленькая, зато работа какая нервная и напряженная. Ей тоже надо хорошо питаться, не только Бизону. Кстати о бугае...

- Как твоя бровь? - Она отвлеклась-таки от поедания риса. У Чжоу тоже надо будет поинтересоваться о его ране, но он-то знает, что она может, а остальные - неизвестно. Правда, что-то ей подсказывало, что четыреста двадцать шестой включит режим чрезмерной гордости и, если не спросишь, то точно не попросит помочь. Но она не знала насколько серьезное у него ранение, поэтому... Так, стоп, снова отключить ненужные мысли. По крайней мере до тех пор, пока есть посторонние, а потом уже можно будет разбираться. - Нога сильно болит? - она все же повернулась к четыреста двадцать шестому, но старалась избегать смотреть ему в глаза.

Сантана что-то сказала на своем языке, Чжоу этого не понял, но улыбнулся, увидев, как активно она принялась за еду. Но он заметил, как старательно она прячет взгляд, и не понял, почему.

- Жить буду, – сказал Бизон, чуть настороженно посмотрев в сторону лунтао, который уже выдал ему строгое предупреждение.

Глаз бугая заметно опух, но сильного фингала, как ни странно, не было. Только шов, наложенный накануне Тигром, был хорошо виден.

- Терпимо, - Чжоу чуть усмехнулся. – Ходить могу.

Нога болела намного сильнее, чем накануне, но четыреста двадцать шестой не хотел говорить об этом ни при Сантане, ни при лунтао. Сегодня, если будет время, нужно все же заехать к Эскулапу. Проведать своих и заодно показать рану, чтобы её нормально обработали. Накануне было не до того, а сейчас ногу жгло, и ныло опухшее колено. Таких мелких ран Чжоу получал немало, он знал, что ничем серьезным это не грозит, и потому не видел причин жаловаться.

- Мэймэй, представляешь, как с ними трудно Живодеру? – спросил Тигр, вновь закуривая. – Они всегда говорят, что все в порядке.

Лунтао не видел в этом большой проблемы. Такой мелкий героизм бывает полезнее постоянного нытья о том, у кого что болит. Те, кто часто бывал в перестрелках, часто бывали ранены, и каждый дождь становился проклятьем для любого, у кого были застаревшие серьезные раны. Тигр в этом понимал своих людей, потому что из его шкуры за его долгую жизнь в триады доставали очень много свинца. Но, когда есть возможность, ребят полезно гонять в клинику, чтобы мелочи не стали серьезными проблемами. Бизон отделался временно испорченным портретом, тут ничего серьезного, а вот что с ногой у Чжоу, Ху толком не знал. Сегодня парень хромал сильнее, чем накануне, но по-прежнему ходил сам.

- Чжоу, как сегодня отвезешь мэймэй домой, покажись в клинике, - строго сказал Тигр. – Я вечером узнаю, был ты там или нет. Машину вести сможешь?

Смолотив тарелку риса с креветками за пару минут, бразильянка уже более лениво села на табурете, подцепила свою чашку с кофе и довольно вздохнула, чуть прикрыв глаза. А жизнь-то, вроде бы как и налаживается.

- Могу предложить решить проблему и без вашего Живодера, - умиротворенным голосом едва ли не пропела бразильянка. Нет, определенно, иногда полезно вот так вот навернуть целую тарелку чего-нибудь вкусного с самого утра, запить это все дело вкусным кофе, заесть шоколадкой, закурить... И из всего перечисленного только шоколадка оказалась какой-то нереальной мечтой - сколько они ни бывала в магазинах, нигде, ну вообще нигде не продавали ничего похожего на шоколад. - А у Живодера шоколад достать можно? - Нет, ну мало ли, вдруг, он подкармливает больных.

Сантана достала из кармана все ту же помятую пачку сигарет и зажигалку, которая чудным образом оказалась в самой пачке. А вчера она, как назло, нигде не была видна. Закурив, девушка подтянула одну ногу к себе, обхватив ее у колена, и с удовольствием выпустила струю сизого дыма. Несмотря на легкую сонливость, она чувствовала какую-то легкость во всем теле. Впрочем, не жрать полутора суток, чего она еще хотела-то? Но не только физически, несмотря на то, что начала ныть губа, о которой она практически забыла. Залечить сразу, или подождать? Сейчас было откровенно лень шевелиться.

Чжоу немного недовольно посмотрел на то, как вальяжно сейчас себя вела Сантана. Все же они в доме лунтао, а она – сорок девятая. Но замечаний ей делать не стал.

- Ты уверена, что тебе нужно тратить силы на ерунду? – спросил он, посмотрев на девушку. – А шоколад ты можешь найти в русских палатках на Ябаолу, у Живодера разве что спирт.

Видимо, у Сантаны был какой-то пунктик насчет шоколада. Лаоваи питаются не так, как китайцы, и не все из этого легко найти даже в Пекине. Чжоу считал, что девушке будет проще привыкнуть к местной пище, чем найти привычную ей.

Сейчас Чжоу отказывался от помощи исключительно из-за того, что не хотел чувствовать себя обязанным. Если Тигр не сказал, что сейчас есть какое-то срочное задание, значит, с большой долей вероятности хотя бы до вечера Сантана сможет отдыхать и восстанавливать силы. В прошлый раз её помощь оказалась очень ощутимой. Чжоу заметил, что за прошедшие сутки старая рана о себе почти не напоминала, что вряд ли было бы возможным без вмешательства девушки.