Не пойман - не вор

Камин, действительно, творил чудеса. До утра бразильянка проспала как убитая, просто уткнувшись мордой в подушку, а тело само поглощало энергию Пламени. Камин, правда, прогорал значительно быстрее, чем это было бы без ее, так сказать, помощи, но силы восстанавливать он помогал очень хорошо. Когда Сантана разлепила глаза, то в комнате было еще темно, но догорающий камин, который еще пару часов назад кочегарил на полную катушку, позволил немного сориентироваться в помещении, где оказалось множество книг. Библиотека, точно. Тигр говорил, что разместит их там, потому что есть камин, но она тогда дошла на таком автомате и с таким трудом, что сумела только стащить с себя остатки юбки и заснула прямо в рубашке. Сейчас голова была достаточно тяжелой, но чувствовала она себя в разы лучше, как минимум потому что шевелиться было просто лень, а не из-за нехватки сил не получалось этого сделать.

Сантана все же заставила себя встать с дивана, после чего сладко потянулась. Странно, но в обычные рабочие дни она зачастую чувствует себя менее выспавшейся, чем сейчас, после того, как накануне она потратила очень много сил. Даже не шатало, просто слабость во всем теле и тяжесть в мышцах. По-хорошему, если заставить себя сейчас размяться, то должно быть лучше. Но это теоретически, а на практике сейчас это проверять не хотелось. Поэтому она просто нашла ближайшую ванную. Минут через пять она вернулась обратно, даже нашла заготовленные поленья около камина, которые тут же подкинула туда, приоткрыла окно и легла обратно, в этот раз обняв Чжоу.

Молодой человек, видимо, не заметил, что она вставала, но так даже лучше. Она аккуратно накрыла ладонью поврежденные ребра и снова принялась его лечить, в этот раз более осознанно. В какой-то момент она снова потеряла нить реальности, забывшись легким сном, в котором, сама того не замечая, продолжала делиться с Чжоу целебной энергией.

Чжоу заснул сразу, как оказался на диване, и спал крепким сном без сновидений, несмотря на то, какой нервной выдалась прошедшая ночь. В комнате было довольно жарко из-за камина, а шевелиться из-за повязки и боли в ребрах было неудобно, но даже это не могло разбудить четыреста двадцать шестого. Тем не менее, он проснулся, когда за окном было ещё темно. Чжоу открыл глаза, заметив, что Сантана копошится возле него, а потто почувствовал, как от её руки идет знакомое тепло, несмотря на то, что сама она то ли спала, то ли старательно делала вид, что спит.

Чжоу недовольно нахмурился, затем убрал в сторону руку девушки и выбрался из-под одеяла. Он знал, что Сантана накануне потратила очень много сил, поэтому вряд ли она успела восстановить энергию. Он подошел к окну, нашел на письменном столе неподалеку пепельницу и свои сигареты, и закурил.

Он не знал, сколько времени они провели в доме лунтао. Когда они отправились спать, уже светало, а сейчас снова было темно. Судя по всему, они провели здесь почти сутки, и никто их не трогал. У Чжоу довольно сильно болела голова, ещё он чувствовал, что один глаз открывается с большим трудом, а физиономия опухла едва ли не сильнее, чем когда его вытащили из участка. Но ребра болели намного меньше, а следы на запястьях напоминали о себе лишь раздражавшими повязками.

Чжоу снова подошел к столу, продолжая курить. Он заметил среди кем-то принесенных вещей свой телефон, а также ключи и другие вещи, которые он сдавал в участке. Среди них была цепочка, которую Сантана подарила на Новый Год. Эту цепочку Чжоу надел, все остальное он оставил на столе, даже не став проверять в телефоне, были ли новые звонки или сообщения.

Вот бывает такая категория людей, которым вот делаешь добро, а они этого не ценят. Нет, Мин не был из этой лиги, но сейчас упорно проявлял характер, всем своим видом показывая, что не собирается сейчас принимать ее помощь. Ну да, она же потратила так много энергии. Упертый баран. Она, конечно, вчера переборщила с тем, что решила его попытаться еще и подлечить, после того как столько сил ушло на ментальную магию, но сейчас-то она явно не станет делать себе что-то во вред. И как он этого не понимает?

В общем, бразильянка проснулась и недовольно поморщилась, когда Чжоу убрал с себя ее руку, но виду не подавала, лишь перевернулась на другой бок, обняла подушку и сделала вид, что спит дальше. Тянуться энергией до мина сейчас было глупо, потому что израсходуешь больше, чем до него дойдет, а как-то питать своими силами пустоту совершенно не хотелось.Вот чего он сейчас взял и проснулся, а? Еще бы часик, тогда она бы совершенно безболезненно и незаметно для себя расправилась бы с его недугами. Ну ладно, хотя бы полчасика. Так нет, она теперь даже не была уверена насколько успела помочь ему. Тем более, что сама еще заснула. В нос ударил запах табака, из-за чего она снова поморщилась, но в этот раз не стала уже пытаться типа спать. Она вновь сонно повернулась, вытянув руку и вроде бы как удивилась, не обнаружив рядом Чжоу.

- Доброе утро, - сонно мурлыкнула девушка, сладко зевая и садясь на диване. Найти в полумраке четыреста двадцать шестого было не очень-то просто, но спасибо камину и тлеющей сигарете. - Я так сладко спала... - она снова потянулась, слушая как хрустят косточки. Она поднялась с постели и подошла к молодому человеку, легонько коснувшись его щеки губами, - Как ты себя чувствуешь?

Стоит, наверное, отметить, что сама бразильянка была довольно горячая, в плане температуры тела, но не из-за простуды или вируса, а из-за того, что активно работала Манипура, которая всю ночь... и, кажется, день, занималась поглощением энергии, которая шла от камина.

Сантана проснулась, или просто перестала притворяться спящей. Чжоу улыбнулся, когда она к нему подошла, и обнял её, не став целовать в ответ, потому что разбитая губа заметно опухла, и вообще он считал, что выглядит не лучшим образом, чтобы сейчас приставать к девушке. Причем он мог лишь догадываться, как сейчас выглядит, потому что ни разу с момента вызволения из участка не видел себя в зеркало. Просто опыт боев подсказывал, что смотрится он сегодня, мягко скажем, не очень хорошо. Копы за такой внешний вид обычно отвозят в участок, а там уже разбираются, кто кого и за что бил. И почему-то не верят в истории о падении с лестницы или неудачной попытке повесить полочку на кухне.

- Доброе, разве утро? – спросил он, внимательно глядя на Сантану.

Её кожа была горячей, как будто у девушки была лихорадка. Чжоу это насторожило, потому что он пока плохо понимал, что происходило с её энергией за прошедшие сутки. Накануне Сантана не могла сама держаться на ногах, из-за чего еще и нарвалась на лунтао со своим героизмом.

- Намного лучше, чем вчера, - ответил Чжоу и затушил сигарету, потому что с перевязанными ребрами было сложно дышать, не то что курить. – Ты вся горячая, у тебя температура?

Он коснулся ладонью щеки, затем лба девушки. Несмотря на то, что руку буквально жгло, Сантана выглядела удивительно бодро.

Если говорить откровенно, то Сантана старалась не цепляться взглядом за припухший фейс четыреста двадцать шестого, причем не сколько из-за того, что выглядел он не лучшим образом, а потому что это ее расстраивало и напоминало о желании отлупить этих моральных уродов собственноручно и без всякого разбора. Поэтому лучше абстрагироваться и, более того, раз уж он сам взял ее и обнял, то можно самым наглым образом сейчас взять и продолжать его втихушку подлечивать.

- А разве нет? - она удивленно оглянулась по сторонам в поисках какого-либо намека на часы, но никакой такой электроники пока на глаза не попадалось.

Вообще, мысль о том, что они проспали целые сутки, или около того, ей в голову как-то не приходила, даже сейчас, она просто искренне полагала, что прошло всего несколько часов. Но об этом она тоже не планировала сейчас заморачиваться, потому что нити энергии мягко переплетались с аурой молодого человека и вновь начали действовать лечебным образом. Сантана действовала чуть наглее, потому что хотела успеть сделать самое главное до того, как Мин вновь проявит свой характер.

- Все в порядке, - она улыбнулась, - Просто восстановление энергии идет через Манипуру, через Огонь, потому и горячая. - Девушка чуть прикрыла глаза и потерлась щекой о руку молодого человека. Ей была приятна такая вот его забота. - А еще мне кажется, что я сейчас даже слона готова съесть, но сначала... - она потянула четыреста двадцать шестого за собой в сторону дивана, аккуратно повредив крепление его повязки, чтобы она не мешалась. О нет, никакого насилия, просто она хотела поймать его в таком положении, когда он просто не сможет сопротивляться. А потом уже можно будет ориентироваться по ситуации, о да.

Чжоу ничего не понял из объяснения Сантаны, но, вроде, все было нормально. Она снова рвалась ему помогать, и на этот раз он не сопротивлялся, просто сел на диван, проследив взглядом за тем, как девушка стала снимать с него повязку.

- На кухне наверняка есть еда. Или поймаем кого-нибудь из сорок девятых, чтобы нашли, - сказал Чжоу.

Ему больше хотелось пить, чем есть, потому что в комнате было душно из-за камина. Дрова почти догорели, и сейчас просто тлели красноватыми пятнами, почти не давая света. Чжоу потянулся к выключателю и зажег светильник на стене, чтобы видеть хоть что-нибудь.

- Тебе вчера сильно влетело от лунтао? – спросил он у Сантаны.

Чжоу очень плохо помнил окончание вечера или начало утра, когда они наконец-то отправились спать. Ху злился на Сантану, но вроде как не за самодеятельность, которую они устроили с Цириллой. А Гунмао вчера собирался уехать домой и наверняка уехал. Интересно, чем закончилось дело в полицейском участке, раз до сих пор тут нет полиции, ведь Ким отлично знает, где могут быть люди Тигра, когда их нет дома. Чжоу смутно вспоминал, что в участке после их ухода творилось какое-то непотребство, которое Сантана даже успела снять на видео, в то время как следов задержания двух пекинских авторитетов там, по идее, не оставалось. Но не могли же три офицера так просто забыть, что вели допрос?

В этот раз Чжоу не стал строить из себя героя и принял ее помощь без каких-либо дополнительных вопросов о том, уверена ли она в том, что ей сейчас можно все это делать, хватит ли энергии и не повредит ли она самой себе. Красивые слова, но сейчас были бы ни о чем, разве что разозлили бы ее.

- Уверена, это может подождать, - улыбнулась она, когда Чжоу заговорил о еде. Она бы, в первую очередь, выпила бы все запасы воды в доме, это да, а потом можно и о еде подумать, но это все потом. Девушка резко зажмурилась из-за яркого света, который шел от светильника, и наощупь выключила его, - Мешает.

Мешает, причем как физически, так и морально, потому что смотреть на избитую рожу любимого мужчины без лишних эмоций не получается. Она сняла тугую повязку, которую накануне наложил Син, после чего уложила четыреста двадцать шестого, сев рядом. Из-за разницы температур, его тело казалось прохладным, отчего по рукам тут же прошла легкая дрожь. Нити красной энергии начали аккуратно вплетаться в ауру, причем девушка, как и всегда, полагалась на тактильные ощущения. Кости начали срастаться довольно быстро, что позволило довольно скоро перейти на ушибы. Нет, сначала сотрясение. Поскольку особенного опыта с подобными травмами у Сантаны не было, она не стала все усложнять, и начала воздействовать на травму золотистой энергией, которая уже преобразовывалась в то, что больше требовалось поврежденному участку. Ну, и, конечно же, надо было избавить эту прелестную мордашку от отеков, ушибов и синяков. И, пока суть, да дело, через какое-то время бразильянка просто-напросто наклонилась ниже и поцеловала его в губы. Стоит отметить, что у нее, несмотря на то, что она стряхивала с рук плохую энергию, все же немного, как она себя принялась убеждать, кружилась голова. Снова слабость во всем теле, но не такая, как накануне, при необходимости, она вот хоть сейчас готова была предстать перед глазами лунтао, но лучше же насладиться объятиями любимого мужчины, когда есть такая возможность. А потом уже вспомнить о том, что он вчера назвал ее глупой. Или о том, что ее никто не поблагодарил за спасение.

- Жить буду, - отмахнулась она. Ну разозлила лунтао, подумаешь, тоже проблема. Ее бывший босс в полиции часто злился, ничего, все равно дослужилась до лейтенанта. А тут ни для кого не секрет по какой причине она осталась в Пекине. И эта самая причина сейчас находилась под ней, такая милая, живая, и безумно любимая, которую, она, наверное, сейчас зацелует до смерти. Уж лучше умрет от ее поцелуев, чем от рук этих моральных уродов.

В некоторых ситуациях бесполезно сопротивляться или пытаться понять, что происходит. В темноте Чжоу ничего не видел, поэтому просто закрыл глаза, чувствуя жар от рук Сантаны. Этот жар проникал в его тело, пропитывал кости, впитывался в лицо, растворяя боль и наполняя силами. Шум в голове пропадал вместе с болью, потом Чжоу почувствовал, как пропадают отеки на лице. Почувствовав поцелуй девушки, он понял, что она закончила свою странную работу с энергией.

- Спасибо, - негромко произнес Чжоу, обнимая Сантану.

Так странно и приятно чувствовать эту искреннюю заботу. Чжоу понимал, что мэймэй считает его чем-то вроде своей собственности, и проблемы, возникающие у него, она воспринимает на свой счет. Он не мог иначе объяснить это её маниакальное желание во всем ему помогать ему в ущерб себе самой.

- Ты вчера очень сильно рисковала, - все же сказал Чжоу. – Здесь так не принято. Я не знаю, что вы вчера сделали с леди Грей, но, если бы у вас не получилось, под угрозой оказалась бы вся семья. Когда нас повязали, я больше всего боялся, что ты сделаешь какую-нибудь глупость, пытаясь меня вытащить. Ты подумала, что было бы с Кристаном, если бы тебя поймали? Или что бы с тобой сделал Гунмао, если бы что-то случилось с леди Грей?

Он знал, что должен благодарить Сантану за то, что она спасла его жизнь. Но Чжоу пока не мог смириться с тем риском, на который она шла, из-за этого сейчас все больше злился. Интересно, как ещё Гунмао отнесся к тому, что в деле оказалась замешана его беременная супруга.

Бывают такие моменты в жизни, когда надо просто промолчать. Девушка улыбнулась и вновь поцеловала молодого человека, показывая, что его благодарность принята. И все было так мило и хорошо, что, конечно же, Мин просто не мог это не испортить. Бразильянка резко замерла, когда четыреста двадцать шестой заговорил о о риске, на который она вчера пошла. Улыбку с ее лица как ветром сдуло и вся прелесть этого пробуждения мгновенно испарилась.

- Мне было достаточно простого спасибо, - прошипела она, в мгновение ока оказавшись на ногах.

Она нащупала выключатель светильника и, несмотря на то, что яркий свет слепил глаза, принялась искать в комнате то, что еще вчера называлось ее юбкой. Вместо этого, правда, она нашла другую юбку, лежащую на кресле. Наверняка это что-то из вещей Чжэнь, но явно сейчас предназначалось для нее. Она злилась, очень злилась, потому что Чжоу умел вывести из себя всего лишь парой слов, совершенно не понимая, что нет смысла обмусоливать то, что было бы, если бы и бла-бла-бла. Ну почему, почему он никак не может понять, что не стоит поднимать подобные вопросы? И снова ей тычут тем, что Цирилла тоже во всем этом участвовала. Как же хочется сейчас просто взять, развернуться и отвесить... нет, просто ударить. Больно. Так нет, она сейчас стоит, пытается напялить на себя юбку четыреста тридцать второй. И да, еще и ругается себе под нос самыми красивыми португальскими выражениями, какие только знает. Вчера назвал ее глупой, сегодня говорит о риске, который был, но о котором уже надо было забыть и не думать, потому что все уже прошло. Нет, к черту! Она себе тут только нервы портит, и какой черт дернул ее связаться со всеми этими уголовниками?! Она, умная девочка из состоятельной семьи, большую часть своей жизни занималась тем, что вылавливала вот таких вот нахалов, ну ладно, моральных уродов, а не таких, у таких хоть мораль есть и жесткие принципы, а теперь сама погрязла в этой клоаке. Стыд и позор! И ведь не возьмешь билет в один конец, в Рио, потому что без этого ненормального идиота (это она так ласково про Чжоу, естественно) жить нормально не сможет. Надо просто выпустить пар. Ввпустить. пар. Чертова юбка!

- Да чтоб тебя! - она запуталась в ткани, в результате чего едва не навернулась.

Как и следовало ожидать, Сантана взбесилась в ответ. Она попросту не понимала, что ставила на кон, вмешиваясь во все это. Она не понимала и сотой доли того, что значила работа на триаду, что в этом мире есть свои правила, которые существуют не просто так. Что её личное мнение и её личные привязанности не должны быть важнее интересов всей семьи. Чжоу встал с дивана и, как оказалось, вовремя, чтобы поймать чуть не опавшую Сантану, запутавшуюся в юбке. Он обхватил девушку за плечи и очень внимательно посмотрел в её глаза.

- Мэймэй, ты ни черта не понимаешь, - сказал он резче, чем хотел бы. – Моя свобода и даже моя жизнь не важнее, чем безопасность семьи и не важнее, чем безопасность Кристиана, ради которой ты здесь оказалась. И не важнее, чем безопасность леди Грей. Если бы вас поймали, нас с Гунмао расстреляли бы обоих, вас с леди Грей, возможно, просто бы посадили, если бы вам хватило ума никого не грохнуть в участке. Иначе это бы стало концом для всей семьи, десятков братьев, многие из которых попали бы под расстрел.

Чжоу говорил меньше, чем мог бы. Он знал о том, что Цирилла когда-то потеряла ребенка, потому что в это время был личным телохранителем Кота и находился рядом с ним и когда тот был в клинике, и когда леди Грей резала себе вены. Просто такие вещи он не мог говорить Сантане, потому что они были не его тайной.

- Я не боюсь зоны и не боюсь смерти, - добавил Чжоу. – Я боюсь того, что в один день разрушится то, за что я все это время воевал. Поэтому я не могу понять и принять тот риск, на который ты вчера пошла.

Ему казалось, что Сантана просто не сможет сейчас его понять. Понять хотя бы то, что он себя воспринимал как часть семьи и расценивал собственную жизнь как разменную монету, когда речь шла об интересах триады. Потому что сама она скорее забила бы на всю семью, лишь бы вытащить его, не понимая, что для Чжоу такое спасение стало бы хуже казни.

Чертова юбка! Из-за нее бразильянка сейчас оказалась во власти Мина, который продолжал свой монолог о том, что он - херня с ушами, что семья важнее, что она - дура, раз полезла и вообще ничерта не понимает. И, наверное, даже не было слов, чтобы передать то, с каким трудом она сейчас сдерживалась, чтобы не начать орать. Девушка всегда была очень эмоциональной, просто с возрастом научилась держать себя в руках и не подавать виду. Но сейчас максимум, что ей удавалось - просто молчать, молчать, чтобы не было еще хуже. А он, видимо, заткнуться не мог. И вот зря его считают молчаливым. Да его же хер заткнешь!

- Да не бойся! - Все. Прорвало. Аминь. - Можешь вернуться в участок и самостоятельно нацепить на себя наручники, - если еще пару минут назад она шипела, то сейчас она уже начинала орать. И да, ей уже было совершенно плевать, если вдруг они побеспокоят этими воплями лунтао. Уж он-то - умный человек, вряд ли с его стороны будут именно такого рода наезды. Да, она дерзила вчера, да, была не права в этом, потому что начальство есть начальство, но такие предъявы ей почему-то прилетают только от Мина. - О каком, к черту, риске ты говоришь, если понятия не имеешь что мы сделали и что мы вообще можем сделать?! Как ты можешь оценивать риск того, в чем не разбираешься? Цириллу никто за руку в участок не тянул, а я ей не нянька и не святой отец, чтобы остерегать от неверных поступков. Более того, мы не планировали никого убивать и никого не убили, сделали все так, что ни к тебе, ни к Гунмао вопросов быть не может по поводу случившегося, а если ты еще считаешь своим долгом обвинять меня в том, что я пекусь о тех, кто мне дорог, то...

А что то? То что она сделает? Пошлет его к черту? Пошлет? Пошлет. Позлится. Начнется самобичевание. Уныние. Снова будет злиться. Снова будет себя ненавидеть... Вообще, из-за того, что она не умеет лить слезы, как это делают все нормальные девушки, она становится особенно агрессивной.

- Вместо того, чтобы просто поинтересоваться что мы такого сделали, что к вам не подкопаться, - она устало села на подлокотник кресла, а голос стал тихим и спокойным. Уставшим. - Ты просто обвиняешь меня едва ли не во всех грехах человечества. Неужели я настолько ужасный человек? - Было больно и обидно. До слез обидно.

Сантана была права в том, что Чжоу, действительно, не понимал, что сделали они с Цириллой. Но он видел, в каком состоянии вчера была бразильянка, так что не очень поверил в то, что все было без риска. Она злилась и обижалась, он тоже злился, диалог не получался. Каждый был абсолютно прав в своих глазах.

- Да, я не знаю, что вы сделали, - согласился Чжоу. – И не уверен, что все это пройдет без последствий для семьи.

Он внимательно посмотрел на Сантану, которая сейчас казалась уже скорее уставшей, чем разъяренной. От их криков наверняка проснулась уже половина дома, но пока никто не стучал в дверь библиотеки.

- Ты – не ужасный человек, - уже тише сказал Чжоу. – Ты меня любишь, и я не могу это не ценить. Просто я не хочу, чтобы из-за этого ты делала глупости.

Он положил руку на плечо Сантаны и заглянул в её глаза. Интересно, как бы он сам поступил, окажись он в её ситуации. При этом у него нет тех способностей, что есть у неё и леди Грей. Не приведи небо когда-нибудь оказаться перед таким выбором. Чжоу приносил тридцать шесть клятв, он был до мозга и костей предан триаде и своим боссам, но сейчас он внезапно понял, что не смог бы просто смириться, если бы за безопасность семьи нужно было заплатить жизнью любимого человека. Он должен был признать, что она в своей ситуации не могла поступить по-другому, даже если именно она уговорила Цириллу ехать с ней.

- Прости, - Чжоу вздохнул, виновато опустив глаза. – Я тебе жизнью обязан, а в итоге только ругаюсь на тебя.

В отличие от Сантаны, Чжоу не стал орать, а ведь умеет. Даже странно, что оказался таким сдержанным именно сейчас. Но бразильянке, в принципе, уже было все равно. Пусть бы даже сейчас хоть оборался бы, или развернулся и ушел, она бы все равно уже ничего не сказала бы. Наверное. Она просто обхватила себя руками, уперевшись пустым взглядом в пол. Ей, наверное, в жизни не было настолько обидно за саму себя, как сейчас. Ты стараешься, идешь на риск, у тебя все получается, хоть и не без помощи, ты очень сильно устаешь, но ради любимого человека готов пойти на большее, а в итоге тебя обвиняют во всех смертных грехах, приписывая даже то, к чему ты вообще не имеешь ни малейшего отношения. Будто она тащила Цириллу за руку и заставляла ей помогать. Нет, это именно блондинка позвонила ей и рассказала о ситуации, именно она выведала где держат Гунмао и Чжоу, именно она сама согласилась пойти вместе с ней. И да, без нее Сантана, возможно, не справилась бы. По крайней мере, действуя по тому плану, который у них был. В чем ее вина? В том, что она так преданно его любит? В том, что она вообще посмела в него влюбиться, впервые в жизни испытывая такие сильные эмоции, что они могут заглушить абсолютно все? Или в том, что ради этой, черт возьми, самой любви она осталась в Пекине, работая на семью и занимая нелегальными делами? В чем, черт возьми, она так сильно ошиблась, что теперь виновата абсолютно во всем?!

Девушка на пару мгновений подняла взгляд на четыреста двадцать шестого, после чего отвела его в сторону. Просто очень больно в груди, как будто кто-то взял в тиски сердце, а потом решил изощренно поиздеваться и начал разрывать на части. И даже то, что он действительно, кажется, понял, что погорячился, не сильно облегчило ситуацию. Мир не перевернулся, нет, и чувства никуда не пропали, просто было обидно, так, что едва ли не до слез.

- Я хочу домой, - тихо произнесла девушка, поднимаясь со своего места. Она даже нашла юбку и без проблем оделась. Оставалось просто найти сумку и телефон и как-то оповестить лунтао, если он еще не успел проснуться от их воплей.

Сантана все ещё обижалась. Она стала собираться домой, несмотря на то, что на дворе была ночь. Чжоу даже не знал, пригнал ли кто-нибудь к дому лунтао его машину, или придется ловить кого-нибудь из сорок девятых, кто их отвезет. Но он не считал, что сейчас правильно уезжать. Тут так не принято, у Ху возникнут ненужные вопросы.

- Может, хотя бы до утра подождем, а потом поедем домой? – спросил Чжоу.

Он не видел сейчас логики в решении Сантаны, потому не знал, что возразить на эту странную идею. Казалось, девушка просто мечется и не находит себе места из-за того, что обиделась. И здравый смысл подсказывал Чжоу, что уговаривать её сейчас не нужно, потому что это может привести к новой ссоре. Он подошел к Сантане со спины и обнял её за талию.

- Давай не будем ссориться? – спросил он, почти коснувшись губами её уха.

В кои то веки у них была возможность просто спокойно побыть вдвоем, никуда не уезжая, в то время, когда все нормальные люди вокруг спят или снова засыпают после того, как послушали состоявшийся скандал, а они, как два идиота, находили бесчисленное количество поводов друг с другом поругаться. Как будто без этого жизнь недостаточно паршивая и короткая, а ведь только накануне Чжоу выпал очень неплохой шанс о многом задуматься и сделать правильные выводы.