Как сделать новогоднего дракона?

В эти дни мастерская была завалена всем подряд – кучами тканей, кипами цветной бумаги и мишуры, какими-то палками, досками, уже сложенными бумажными фигурками, корзинами для цветов, бумажными светильниками, которые нужно будет продавать во время ярмарки и прочими неизбежными атрибутами подготовки к новогодним праздникам. Сегодня нужно было сделать дракона, причем такого, чтобы произвести впечатление как на жителей монастыря, так и на гостей из деревни. Для этого он должен быть ярким, красивым и, конечно, длинным. Например, из одиннадцати частей. Чин пришел первым и, дожидаясь помощников, подготовил одиннадцать бамбуковых палок, достаточно прочных, чтобы выдержать дракона. Бамбук – удобный материал, он одновременно прочный и не требует зачистки – гладкая поверхность не оставляет занозы в ладонях. После этого ученик ирбиса разложил на полу ивовые прутья и проволоку, пытаясь вспомнить, как из них складывается каркас дракона. Он должен быть легким и прочным, и острые концы не должны повредить тонкую ткань. Шитьем пусть займется кто-то из женщин, а вот основу нужно сделать ему. При этом дракон должен быть ещё и гибким, но без провалов между секциями. Инженерное мышление ученика ирбиса оставляло желать много лучшего, и пока наибольшим достижением были стеллажи в амбаре, но ведь могут же на Новый год случаться чудеса?

Бенедетто, новый младший мастер, прибывший с бывшей сокурсницей незадолго до начала описываемых событий, пронал, что можно помочь в изготовлении дракона на праздник. Ещё с детства Бенедетто любил что-то мастерить, делать, изучать, поэтому он надеялся, что окажет неоценимую помощь в работе.
Он пробыл здесь, в монастыре чуть меньше недели. Обучение языку оставляло желать лучшего, поэтому иногда он переговаривался на пальцах, хотя, собственно, ни с кем пока не общался. Только с бывшими преподавателями Академии, в которой он учился раньше. Но и то это было на его родном языке. Хотя и Фабиана старалась что-то говорить на китайском, он всё равно ничего не понимал. Тэяжело ему давалось общение.

Он любил холод. Рождённый в Англии, где постоянно холодно, да ещё и обладая даром врачевания, он не стал церемониться с тёплой одеждой, оставив на себе лишь футболку и джинсы, в которых прибыл в монастырь. Холод не причинял ему никаких неудобств. Единственная болезнь, которую он не вылечил - это последствия после операции на сердце. Почему-то он не хотел лечиться, надеясь, что жизнь его продлится недолго. А сейчас... пока его ничего не беспокоило, и он просто не думал об этом.

Дойдя до мастерской и войдя внутрь, он оказался в помещении, полностью заваленным всякими тканями, палками и всем остальным барахлом. На полу сидел человек и что-то делал. Бенедетто, вспомнив о традициях и этикете, который был характерен для этой страны, поклонился и присел напротив него на корточки. С именами было неплохо, к тому же слух его редко подводил. Бенедетто понял, кто перед ним, осталось теперь собрать китайские слова в предложения.

- Здравствуйте, Чин. Могу я чем-нибудь помочь? - на слишком ломанном китайском языке спросил он, пытаясь понять будущую конструкцию дракона.

Вин Чунь с первых же дней в монастыре старалась занять себя как можно больше разными хозяйственными делами. Во-первых, и самых главных, потому, что очень устала от тягостных размышлений и планов относительно мести Тай Ши Фэну, начальнику управления иностранной торговлей. Все это вкупе с медленно выедающим душу чувством вины и дочернего неисполненного долга просто сводило с ума, а потому, единственное эффективнным лекарством от печали стала работа. Во-вторых, ничто иное, как совместный труд на общее благо сближает людей. Занятые общей идеей и поддержкой друг друга, даже самые разные люди становились в чем-то роднее и ближе. Вот и сейчас, после создания цветов в оранжерее, Вин Чунь обошлась с собой строго и беспощадно, не дав себе ни минуты отдыха, отправилась в мастерскую, где собирались мастерить дракона.
Просторное помещение мастерской было светлым и чистым. Заваленное накануне праздника цветной бумагой, лоскутами тканей, корзинами и прутьями, оно создавало радостный и бодрый настрой. Вспоминая яркие веселые торжества деревеньки Шипао у подножия Байюньшань, Вин Чунь легкой деловитой походкой вошла в мастерскую. Заметив двух молодых людей - китайца и иностранца, она уже не удивилась присутствию лаовая. Слегка поклонившись в приветствии она обратилась к ним:

- Здравствуйте Ху сеншин. Здравствуйте и вы... господин. Мое имя Вин Чунь, сестра Им, пожалуйста. Вы уже покушали сегодня?

Молодые люди приветственно кивнули в ответ. Глаза иностранного юноши немного расширились, голова вытянулась, а рот слегка приоткрылся в робкой улыбке. Он слегка подался вперед. Так, почти автоматически, обычно ведут себя те, кто старается понять собеседника, улавливая каждое слово и жест и анализируя это в голове для дальнейшей реакции. Хотя китайцы весьма шовинистичны в отношении изучения других языков, они попросту считают, что весь мир должен учить их язык, но умственная работа перевода языков с давних пор считалась очень полезной для полноценного развития личности и даже почетной. Вин Чунь так же была наслышана, что по западным учениям, в момент перевода у человека одновременно и перекрестно работают оба полушария мозга, что без сомнения развивало память, внимание, ассоциации и другие, уже более сложные процессы обработки и синтеза информации.
Молодой господин Ху, ответив на приветствие, с открытой вежливой улыбкой разрядил минутное неудобство, встав между Вин Чунь и Бенедетто и раскрыв руки по направлению к обоим. Когда ставится вопрос взаимопонимания, в ход идет активная жестикуляция, что с одной, традиционной стороны, выглядит немного развязно, но зато с точки зрения практики - очень эффективно.
Вин Чунь, поймав желание Чин Ху быть понятым сразу всеми присутствующими, заговорила медленнее, почти по слогам, тщательно выводя каждый тон, чтобы избежать недоразумений.

- Мне подсказали, что нужна помощь в создании дракона к празднику. Я с радостью приложу все старания. Вижу, что вы уже начали делать каркас из прутьев, тогда займусь натяжкой и украшением ткани. Думаю красная основа отлично подойдет! Получится красивый Хун Лун, красный дракон, - промолвила женщина разводя руками в представлении головы дракона и указывая то на прутья, то на ткани.

Новогодние приготовления не обошли стороной и молодого, но очень грозного (в будущем) тигренка. Лун, приняв самый что ни на есть важный вид, направился в мастерскую, где собирались все желающие мастерить дракона. Бо-джи сказала, что надо обязательно не только учиться и исправно ходить на дежурства, но и всячески помогать других жителям монастыря в каких-нибудь делах. Сейчас все были заняты новогодними приготовлениями. Вот Лун и решил, что делать дракона будет весьма интересно и по-мужски, ведь дракон – это очень сильный и очень важный зверь. Ну и что, что никто их не видел уже тысячилетиями, но не с бухты-барахты кто-то их придумал.

- Здравствуйте, - вежливо и важно поздоровался мальчик, поклонившись мастерам. К его удивлению, тут были одни взрослые. А он-то был уверен, что наверняка будет многолюдно, ведь драконы – это… Это интересно! Но от осознания, что он вот так вот сейчас будет работать со старшими, Лун чувствовал себя еще более важным и большим. Он такой вот взрослый сейчас будет вместе с другими взрослыми работать. Здорово!

Первым пришел один из новых мастеров, Бенедетто. Его имя Чин запоминал долго, но, кажется, научился выговаривать без ошибок. Этот англичанин плохо знал язык Поднебесной, так что общаться придется как получится. Главное, чтобы в итоге они смогли худо-бедно друг друга понимать. Чин по-английски не говорил и не учил его принципиально, так что приходилось надеяться на филологические способности Бенедетто. Чин коротко поклонился в знак приветствия.

- Здравствуй. Нам нужно сделать основу дракона, - медленно сказал ученик ирбиса, выговаривая каждое слово так, как при разговоре с маленькими детьми. – Вот из этих прутьев, - маг показал на ивовые ветки, - нужно сделать части, которые потом будут обтянуты тканью.

Вскоре пришла Вин Чунь, которой Чин поклонился чуть более почтительно – женщина была старше него. Ему льстило, что при этом она обращается к нему не по имени, как все старшие. Ну да, он же ученик настоятеля и один из мастеров.

- Здравствуйте, госпожа Им. Это – новый мастер Линь Ян Шо, Бенедетто Ковач, - представил он англичанина. – Мы с ним пока займемся каркасом дракона.

Чин поблагодарил женщину за то, что она согласилась сшить оболочку луна, поскольку эту работу ученик ирбиса считал женской, как и любую другую возню с нитками и тканями, и, следовательно, шить он не умел вовсе. Следом пришел Лун. Чин впервые обратил внимание на смысл имени мальчика. Интересно, это сама Рё Шэ решила назвать сына драконом? Как он понял, отец тигрят был палестинцем, так что вряд ли хорошо владел языком Поднебесной.

- Привет, Лун. Будешь вместе с нами делать каркас дракона. Нам нужно сделать голову и одиннадцать частей, к которым нужно прикрепить палки, - объяснил Чин.

Не успел Чин ему ответить, как в помещении появились ещё двое людей: женщина, возраст которой было сложно определить, но которая была явно старше него, Бенедетто, и мастера Ху. Она поздоровалась с ними, и Бенедетто вздохнул. Кажется, ему придётся туго, чтобы понимать этих людей. Всё-таки всю свою недолгую пока ещё зжизнь он на китайский язык и вообще на жителей Поднебесной смотрел с некоторым предостережением и прекрасно знал, что не сможет выучить этот язык. Впрочем, ему никогда и не хотелось учить его. Одна лишь мысль, что ему придётся изучать иероглифы, есть китайскими палочками всяких там червяков, моллюсков и других морских гадов, его сильно пугала, и он очень старался избавиться от эьтой мысли. Кажется, как-то раз, летом, когда он отдыхал дома и болтал с Мари, она ему сказала, что в школе вводится дополнительное изучение китайского или японского языка. Она выбрала китайский, но так и не изучила его, так как почти через месяц вся семья попала в жуткую аварию...
И Провидению, как его здесь называют, суждено было привезти его, Бенежетто, который и двух слов не мог связать на любом языке, отличным от своего родного, в такую сложную и интересную страну, о которой он толком ничего не знает. Только то, что там есть Великая Китайская Стена, что столицей является Пекин, и что из России туда едет поезд. Всё. На этом его знания о стране оканчивались.

- И вам здравствуйте, госпожа Им, - произнёс молодой человек со слишком сильным акцентом. - Хорошо, попробуем сделать каркас дракона. Кажется, моя сестра как-то что-то подобное делала... - ответил он уже Чину на таком же ломаном языке, присаживаясь рядом с ним и глядя на ивовые прутья.

Потом пришёл мальчик, и Бенедетто поздоровался с ним лишь кивком головы, чтобы не напрягаться, а то произошение пока оставляет желать лучшего. Затем он, ещё раз взглянув на ивовые прутья, положил два параллельно на расстоянии полутора метров, а ещё один положил перпендикулярно. Закончив композицию, добавив пару-тройку прутьев, он провёл задумчиво рукой по подбородку и пожал плечами. Примерно так и делала дракончика Мари, когда она училась в школе, и на новый год надо было что-то про Китай ставить...

Пока молодые люди занимались изготовлением каркаса и головой Дракона, Вин Чунь решила заняться его спиной - длинным полотнищем, украшенным разными элементами. Поскольку туловище, по рассчетам Чин Ху, должнo былo состоять из одиннадцати частей, включая хвост, то Вин Чунь отмерила двадцать два локтя плотного красного шерстяного полотна для спины, добавила три пальца на место соединения с головой и еще локоть на самый конец хвоста. "Надо же, целый рулон ушел на господина Хун Луна! - подумала она, отрезая "Фэй Дао" (Воздушным Лезвием) - сильно уплотненным потоком воздуха вдоль ребра ладони, небольшой остаток в пять локтей, которого должно было хватить как раз на голову. Эту заготовку она отложила в сторону - полотна шириной в три локтя хватит на вполне приличную спинку. Хоть в мастерской и были линейки, ей проще и быстрее было приентироваться по-старинке, мерами рук, отмечая края куском угля, как это делали женщины ее родной деревеньки Шипао.

Теперь необходимо сделать из бумаги выкройки для центрального гребня высотой в две ладони (для жесткости бумага будет вшита внутрь двойным слоем), двух боковых гребней короче основного на одну ладонь по высоте и шесть локтей по длине. Для них она подобрала ткань желтого и белого цветов. На оборки и бахрому по краям пойдут длинные полосы более тонкой ткани, розовой, белой, синей и цвета охры, шириной в ладонь. Также необходимо было приготовить очень длинную тесьму из свернутой втрое ярко-желтой полоски, шириной в палец, для узоров. Для заглаживания сгибов женщина так же применила энергетически уплотненный воздух, теперь уже под всей поверхностью ладони - "Жэ Шу" (Горячая Рука). Бусинки... Нужны были еще маленькие колокольчики, керамические или деревянные раскрашенные бусинки. Вин Чунь довольно вздохнула - на всю работу (и конечно же тренировку дзен!) могло уйти два дня.

Аккуратно нарезав и загладив раскроенные куски, Вин Чунь подобрала нитки в тон и начала сшивать, используя технику "Фэй Чжень" (Воздушную Иглу), когда нить кладется на палец и небольшой кончик ее выступает, а энергия из кончика пальца максимально уплотняет воздух вокруг кончика нити, прокалывая ткань. Увлекшись шитьем, она не заметила, как начала тихонько напевать песню ее родных краев. Этого она не делала уже очень давно. Вспомнилась мама, ее сестра и бабушка. Как летом они собирались в тени баньянов и пели, заготавливая одежду на зиму, а маленькая еще тогда Вин Чунь, делала куколок из палочек и обрезков ткани. Солнце играло в листве и звонкие стрекозы то и дело садились маме на голову. Женщины смеялись и смахивали их. Потом, после изгнания, уже у подножия Лофушань в другом уезде, мама тяжело заболела и умерла. Но даже в последние дни она пыталась слабо и тихо напевать, перебирая высохшими пальцами волосы маленькой испуганнной Вин Чунь, жавшейся к ее костлявой сипящей груди. Только теперь женщина поняла, как же она похожа на свою молодую мать. На глаза навернулись горячие слезы и горький ком подкатил к горлу. Руки дрожали. Она постаралась отвернуться от мужчин, чтобы не смущать их, и рукавом отерла глаза. Но сосредоточиться на игле так и не смогла.

То, что они будут делать дракона, Лун и так знал, так что от пояснения Чина легче или проще не стало. Каркас… Ну каркас, а дальше что? Мальчик не был обучен плотницкому делу, или как там оно называлось, поэтому тигренку только и оставалось, что почесать затылок и наблюдать за тем, как один из новых мастеров раскладывает прутья в незамысловатую форму. Тигренок посмотрела на Чина, взглядом спрашивая, что же ему делать, ведь получалось, если он правильно понял, что делается каркас, на который потом просто натягивается ткань, которой сейчас занималась сифу Им. Только вот каркас надо было как-то укрепить, только вот ничего, кроме клея-момента, которым мальчик вместе с папой раньше много раз заклеивал все, что разбивал дома и что было жалко выбрасывать из-за памяти. Ну, еще можно было как-то поработать со скотчем, но что-то ничего подобного он пока что не находил. Зато были веревки. Лун даже вспомнил, как в одном из фильмов про то, как люди попали на необитаемый остров, они строили себе жилье, скрепляя некоторые палки именно с помощью веревки.

- А крепить мы как будем, с помощью веревки, да? Тогда надо очень крепко, чтобы не развалился.

Самолюбие Чина было больно задето тем, что Бенедетто, иностранец, толком не говорящий по-китайски, лучше знает о том, как делается китайский новогодний дракон. Значит, нужно с умным видом пытаться показать, что ничего странного, неизвестного и непонятного в этом нет. Чин с серьезным видом посмотрел на тот каркас, который начал делать Бенедетто, затем перевел взгляд на Луна. Сын Рё Шэ сейчас чем-то напомнил Чину его самого – самый младший, но с серьезным видом говорит дельные вещи, пытаясь сделать вид, что ничем не хуже собравшихся в мастерской мастеров. И для Луна эта роль была более логичной, чем для ученика настоятеля.

- Лучше скрепить проволокой, так будет крепче, - уверенно сказал ученик ирбиса, подходя к верстаку, на котором было разложено много всего необходимого, в том числе несколько мотков мягкой проволоки. Взяв проволоку, он подошел к Бенедетто. – Ты тогда складывай остальные части, а мы с Луном скрепим ветки, - предложил он.

Вин Чунь тем временем шила чехол для будущего дракона. Чин лишь мельком наблюдал за её работой, но заметил, что женщина её хорошо знает. Чин был честолюбив. Ему было неприятно, что он, ответственный за все это мероприятие, знает немногим больше младшего из собравшихся – Луна, который вырос не в Поднебесной, а чёрти где куда от Непала пять часов лёта на вертолете. Но всю эту ярость ученик ирбиса пытался тщательно скрыть, успокаивая себя тем, что восстанавливать монастыри ему прежде тоже не приходилось, но они справились. Дракон проще, чем крыша храма Будды. Тем более, что он уже запомнил, как именно сложил ветки Бенедетто, и при необходимости сможет это повторить. Чин сел на колени возле первой части каркаса и начал тщательно скреплять прутья, перематывая их мягкой проволокой. Таких частей должно быть одиннадцать, готовые нужно сразу выносить на улицу, иначе здесь просто не хватит места. И нужно не забыть прикрепить к ним палки, с помощью которых можно будет управлять драконом. Скреплять ветки получалось неплохо. Чин попытался разорвать проволоку руками, но понял, что это довольно больно, так что пришлось просто воспользоваться ножом.

Бенедетто сложил все прутья, как они, по его мнению, должны были лежать, и задумался над вопросом мальчика. Хороший такой вопрос, ничего не скажешь. И даже правильный. Но вот ответ будет не такой, как предполагал мастер Ху.

- Как я правильно понимаю, здесь драконов уважают и делают их гибкими. Если же мы просто прутья свяжем проволкой, то скелет плолучится не гибким, и дракон будет просто прямой. - сказал он. Так, по крайней мере, рассказывали Марии на каком-то там уроке в каком-то классе. Она даже сама делала внешнюю оболочку, но дракончик там был маленький, поэтому и получилось очень быстро. - Надо что-то другое придумать.

Он взял кусок проволки, которую разрезал Чин. Попробовал её на гибкость и щёлкнул пальцами. Ну конечно, как же он не догадался. Куском проволоки он скрепил два конца прутиков, оставляя между ними расстояние в пару сантиметров. Потом к одному из прутиков прикрепил проволочкой другой, лежащий перпендикулярно, прутик ивовой ветки. Такую же процедуру он сделал и с другой стороной основания. Получился такой нехитый прямоугольник с перекладиной. Проверив прочность, он поднял незамысловатую конструкцию и погнул её. Гнулась она достаточно неплохо, и он уддовлетворённо опустил её обратно на пол.

- Лун, ты мне поможешь соединить остальные части? - с улыбкой произнёс он, глядя на мальчишку. - Мастер Ху, вы тоже присоединяйтесь, - постарался он говорить дружелюбным голосом.

Неподалёку сидела сестра Им, которая отвернулась от них и шила "одежду" для дракона, чтобы покрыть будущий скелет. Оставалось самое трудное: сделать голову, а потом понять, с инженерной точки зрения, куда именно крепить бамбуковые балки, чтобы было удобно несущим его, и чобы дракон не рассыпался.

- Как делать голову - я не знаю, - невинно улыбнувшись, пожал он плечами.

Уняв набежавшие было слезы, Вин Чунь наблюдала за молодыми людьми - как они ладят друг с другом, несмотря на некоторые неудобства, как работают сообща, как обмениваются знаниями. Но общая работа тем и хороша, что учит сглаживать углы, контролировать свои эмоции и лучше понимать товарищей. Как замечательно в этом монастыре, где все объединены общей идеей. Она тихонько улыбнулась вслед деловитым перемещениям работников и снова приступила к шитью.

Стежками средней длины она сначала обработала подогнутые края деталей, а затем, сметав части вместе, попросила ей помочь аккуратно примерить, чтобы не нарушить хрупкую еще конструкцию. А ведь еще надо нашивать узор из тесьмы и оборки! Она надеялась успеть до того, как голова Дракона будет закончена, чтобы можно было отдельно сосредоточиться на ней. Чтобы хоть немного развеселить посерьезневших друзей, она с лукавой улыбкой спросила:

- Драконы всегда получаются разные, и всегда очень забавные. Брат, Бей-Ни, а какие Драконы бывают у вас, в вашей далекой стране? А у вас, брат Хо? - обратилась она к юношам

Лун довольно улыбнулся. Судя по тому, что ответ на его вопрос не зазвучал сразу, эти двое тоже особенно не знали. Наверное, потому и согласились на его вариант, а это очень грело самолюбие маленького тигра, отчего грудь как-то сама собой немного выпятилась вперед, а подбородок ушел чуть выше. Хотя все вскоре пришло в норму, так как мальчик из всех сил пытался понять слова сифу Ковача. Ну не видел он ни малейшей связи между уважением к дракону и его гибкостью. Не понимал, а от того начинал хмуриться. И даже не из-за любопытства, а скорее по тому, что просто не понимал чего-то. А спрашивать не хочется, ведь покажет себя глупым. Но знать-то точно надо – Бо-джи наверняка спросит чем они занимались, и чего он усвоил из этого.

- Сифу Ковач, а как связаны гибкость и уважение? – Сказать прямо, что он не понял, мальчик не мог, зато можно просто задать вопрос. Но сестра Им тоже задала вопрос, и обращен он был к нему. – Никаких, - честно ответил Лун, не видя в этом абсолютно ничего зазорного. Тем временем, мальчик начал помогать старшим с приведением всяческих палочек к виду каркаса для новогоднего дракона, для чего надо было быть особенно внимательным.